Дорога из трупов

– Сссс! – Тили-Тили помотал головой, отчего его большие уши затряслись и поднялся легкий ветерок.

– Наверняка очень просто, – сказал Арс. – Для настоящего ученого имеет значение не факт, а красивая концепция, им самим придуманная. А если факт в нее не вписывается, то его и не существует. Сюда, похоже, собрали тварей, которые не укладываются ни в какие теории.

Экспонаты в зале оказались много более странными, чем в других разделах музея. Хотя и там имелись существа и вещи, способные принудить к капитуляции рационально мыслящий мозг.

Тут находился нереальный кот, который то появлялся, то исчезал. За прочным стеклом лежало чучело плотоядного помидора-убийцы, ну а добрую половину площади зала занимал дракон. Золотисто-красный, немного поеденный молью и оттого страшно злобный на вид.

– А дракон-то им чем не угодил, типа? – вздохнул Рыггантропов. – Всем известно, что они есть.

– Всем известно – это еще не доказательство. С научной точки зрения, конечно.

В зале с несуществующими существами студенты провели целый день. Из музея вышли в сумерках, когда от запаха краски у всех троих кружилась голова. Рыггантропов настолько нанюхался, что даже не предложил выпить пива.

– Наконец-то домой, – сказал Топыряк и тут почувствовал, что за ним наблюдают.

Оглянулся, но не заметил ничего более подозрительного, чем пара прохожих и дворняга под забором.

Арс знал, что на нескольких магов рискнет напасть только безумец. Что даже профессиональный убийца подумает десять раз (убийцам, у которых мозги не очень велики, длинные мысли приходится обрабатывать поэтапно), прежде чем возьмется за подобный заказ.

Кроме того, Тили-Тили в схватке стоил отряда простых воинов, а Рыггантропов умел бить морды и резать глотки куда лучше, чем колдовать.

И все же Топыряк нервничал.

– В натуре… – проговорил Рыггантропов, обладавший наследственным преступным чутьем. – Кто-то сел нам на хвост?

Из-под мантии он вытащил фамильный клинок, кривой, зазубренный и покрытый багровыми пятнышками того типа, о происхождении которых благоразумный человек не станет спрашивать.

Тили-Тили засвистел и прокрутил в руке короткий посох.

– Похоже на то, – сказал Арс, вскидывая руку и припоминая какое-нибудь заклинание, что годится не только против демонов. – Чего делать будем?

– Идти как шли, типа. Не оставаться же тут?

Мысль была здравая. Окрестности улицы Шести Струн считались местом довольно безопасным, но безопасное место по ква-квакским меркам – это то, где вас не убьют более одного раза за ночь.

– Пошли, – произнес Арс, пытаясь отыскать в глубинах сердца смелость.

Но та, похоже, дезертировала в пятки.

Они прошли улицу Шести Струн до конца, оставили позади Мотыжную площадь. Сумерки загустели, точно растворимый кофе, в который долили дегтя. На западе осталась гореть в вышине только яркая точка – вершина Влимпа, великой горы, служащей домом для богов.

И в темном, словно специально спроектированном для засад переулке дорогу студентам преградили.

– Ой! – сказал Топыряк, когда из подворотни шагнула сутулая фигура, а за ней – вторая.

– Я бы даже сказал: «Ой-ёй-ёй», – добавил Рыггантропов, оглянувшись. – Нас, в натуре, окружили.

Арс решил назад не смотреть, чтобы не портить себе настроения. Света звезд хватило, чтобы разглядеть тех, кто встал на пути студентов, – чешуя вместо кожи, на голове – гребень, когти на пальцах и зубы в пасти.

– Умрете! – Это одна из тварей ухитрилась прошипеть, хотя сделать такое со словом, где нет шипящих, довольно трудно.

– А как же, – согласился Арс. – Лет через сто. Вот вам!

И он швырнул приготовленное заклинание. Но вместо испепеляющего потока алого пламени с ладони сорвались несколько голубей и, суматошно хлопая крыльями, умчались ввысь.

– Ты решил завалить нас гуано? – спросил второй змееморф. – Смерть!

Тили-Тили зашипел и шагнул вперед, поднимая посох. Рыггантропов двинулся назад, чтобы встретить тех, кто собрался атаковать с тыла. Топыряк почувствовал себя лишним, но это его ничуть не расстроило.

Если бы еще оказаться где-нибудь подальше…

Змееморфы атаковали стремительно, распластавшись над землей. Их красивый прыжок прервался, когда оба чуть ли не одновременно налетели на посох йоды. Но, к удивлению Арса, это не произвело на чудовищ особого впечатления. Раздался глухой стук, какой производит упавшее бревно, змееморфы свалились наземь, но даже и не подумали лишиться сознания.

Они вскочили и атаковали вновь, так что Тили-Тили пришлось отчаянно замахать оружием.

– Ыыыы? Как же так? – спросил Топыряк сам себя.

Он оглянулся и обнаружил, что Рыггантропов деловито рубит тесаком еще двоих тварей. А те не спешат получать раны, особенно смертельные. Ловко уворачиваются и все норовят добраться до двоечника.

В момент, когда пыл чудовищ немного ослабел, две головы повернулись к Арсу и одновременно произнесли:

– Шшшш!

– Типа, в натуре!

Оба восклицания не могли похвастаться особой глубиной смысла, но Топыряк расшифровал их легко: «Сделай что-нибудь! А не то нас сейчас убьют, а потом сожрут сырыми!»

Арс напрягся и попытался вспомнить хоть какое-нибудь подходившее к случаю заклинание. Но в голову лезла всякая ерунда вроде экзорцизмов, Извлечения Скрытого Смысла и избавления от магического поноса…

Ага, но ведь если его перевернуть, то понос можно вызвать!

– Сегульдук! Барбидук! – воскликнул Топыряк и махнул сначала в одну сторону, а затем в другую.

Заклинание не породило никаких особых спецэффектов. Раздался тихий звон, словно разбился маленький хрустальный кубок, а за ним прозвучали шесть одинаково сдавленных стонов:

– Ыыыыххх!

Такой звук может издать существо, изо всех сил сражающееся с собственным кишечником. Ну а тот яростно пытается избавиться от содержимого как можно… ну, прямо сейчас…

Арс забыл, что это заклинание бьет по площадям.

И оно подействовало на всех, без исключения, а не только на змееморфов. Схватка прекратилась сама собой, поскольку сложно биться, когда твои собственные внутренности лезут наружу.

Студентов-демонологов учат справляться с подобными состояниями, ведь демоны способны вызывать понос одним своим видом. Поэтому Рыггантропов и Тили-Тили потеряли боеспособность лишь на пару мгновений, нужных для того, чтобы произнести контрзаклинание.

А вот змееморфы дружно схватились за животы и метнулись прочь.

– О, получилось… – сказал Топыряк дрожащим голосом.

– Шшшш!

– Еще как… – просипел Рыггантропов. – Я чуть штаны не испортил. Ну что, а теперь побежали?

– Куда?

– Туда, где они нас не достанут, в натуре.

– Ссссс! – свистел и размахивал лапками йода, пытаясь привлечь к себе внимание.

Когда это удалось, Тили-Тили изобразил некий жест, красноречиво обозначивший жуткие муки.

– Точно, университет, – сказал Арс. – Там они нас не достанут.

– Типа того, – кивнул Рыггантропов.

Возник и удалился топот.

В темном переулке воцарилась тишина, нарушаемая лишь надсадным сопением из подворотни.

Мэр Ква-Ква Мосик Лужа пребывал на своем посту много лет и успел несколько, как бы это сказать, заплыть жирком.

Во всех смыслах этого слова.

Последнее время он очень не любил вспоминать, что его должность связана еще и с какой-то «работой», а не только с возможностью хорошо кушать, регулярно выпивать и не беспокоиться ни о чем. Ну, разве что о том, чтобы набивать собственные карманы (в том числе и внутренние).

Хотя подобная метаморфоза происходит почти со всеми политиками, и Мосик Лужа не являлся исключением.

Он подписывал документы, которые совали ему советники, и не вникал вообще ни во что. И город, как это ни странно, прекрасно функционировал, словно и не был ему нужен мэр вместе с оравой алчных чиновников.

Но таких мыслей Мосик Лужа не любил и поэтому не допускал даже в чужих головах.

Что уж говорить о своей?

Но сегодня Мосика Лужу потревожили самым непочтительным образом. Причем сделал это тот, от кого мэр не ожидал подобной подлости, – старейший из его советников, Глагол Пис.

Переживший чуть ли не десяток мэров, он давно лишился всяких рудиментов вроде совести или чести. Но зато натренировал спинной хребет до такой степени, что тот начинал чувствовать неприятности задолго до их возникновения. А голова чиновнику подобного уровня обычно вообще не нужна, он может великолепно обходиться и без нее.

Сегодня Глагол Пис проник в кабинет мэра вскоре после полудня, когда Мосик Лужа отдыхал от утренних трудов. Те заключались в том, что он выпил бутылочку пива.

– Э… ургх хррр… брр? – С помощью этих звуков лежавший на диване мэр ухитрился выразить недовольство и одновременно сомнение в реальности происходящего. – Это хтоо?

Чтобы кто-то осмелился войти просто так?

– Это я, господин, – сообщил Глагол Пис. – Не посмел бы оторвать вас от трудов, но… у нас проблемы.

– Хрубл-брубл, – сказал Мосик Лужа и сел. – Неужели нельзя было решить их, ну, в этом, в рабочем порядке?

– Нет. У нас очень большие проблемы. Казна пуста.

– И всего-то? – поморщился мэр. – Она регулярно бывает пуста. Значит, нужно придумать новый налог и быстренько собрать его.

– Мы только десять дней назад ввели налог на топтание улиц. Со сбором, как обычно, возникли некие трудности, но изрядное количество бублей поступило в казну и было обменяно на золото.

– И что, оно исчезло? – Мосик Лужа зевнул. – Эка невидаль. Кто-нибудь из вас его и прикарманил. Это называется, ага, освоить бюджет. Надо казнить человек пять, ну а имущество забрать. Все и вернется обратно.

– Нет, господин, бюджеты тут ни при чем, – сказал Глагол Пис. – По документам, золото лежит в хранилище. Но на самом деле его там нет. Оно исчезло за одну ночь. Там, где лежало, осталась лишь красноватая пыль.

– О!

Только тут в проржавевшем мозгу мэра появилась слабенькая искорка мысли.

Да, советники и прочие чиновники любят воровать деньги, но, украв, они не бегут докладывать начальству. Да, можно вводить по налогу раз в месяц, но карьера правителя, избравшего такой способ обогащения, обычно заканчивается довольно быстро и крайне болезненно.

– Воры? – предположил Мосик Лужа. – Нужно позвать стражу?

– Вряд ли, – покачал головой Глагол Пис. – Никаких следов взлома, да и охраняется дворец хорошо.

– Тогда что? – Искорка мысли стала огоньком, и этот огонек сделался багровым, цвета тревоги.

– Похоже, что это магия. Нечто подобное случилось в особняке лорда Дырга, где разом исчезли все драгоценности. Доходят слухи, что сильно беднее стал Тощий Брык и что в храме Бевса-Патера проблемы с наличностью.

– С наличностью?

– Точнее, с ее отсутствием.

– Вот как? – Мэр был не против, что заносчивые жрецы и наглый Брык лишились своего золота, но заподозрил, что этим все не ограничится. – Эй, Сарданька!

В кабинет заглянул тощий прилизанный юноша на побегушках по имени Сарданапал.

– Чего изволите? – спросил он.

– Бездельников ко мне!

– Это каких?

– Самых бесполезных!

В подчинении у Мосика Лужи находилась куча людей, и большинство из них можно было назвать бездельниками. Но почти все они приносили какую-то пользу, хотя бы тем, что время от времени на них можно было спихнуть ответственность или сорвать плохое настроение.

Из общего ряда выбивались двое специалистов по управленческой магии.

Та являлась одной из самых таинственных и загадочных областей волшебного знания. Всем было понятно, что она существует, иначе бы Магический Университет не выпускал колдунов такого профиля. Но вот как она действует и для чего нужна – на этот вопрос не мог ответить никто из преподавателей соответствующей кафедры.

Или мог, но не спешил, опасаясь за собственное благополучие.

Временами Мосик Лужа подозревал, что управленческие маги самые настоящие дармоеды, но побаивался говорить об этом вслух.