Помоги проекту - поделись книгой:
– Не понял насчёт так называемого колодца, – лицо капитана приняло настороженный вид.
– Слово колодец подобрали уже без меня, так как всё, что туда попадает – пропадает.
Лицо капитана из настороженного стало вытянутым, однако, только на секунду. Фёдор Андреевич всё понял.
– То есть наш корабль и приданные морские пехотинцы должны обеспечить безопасность периметра для безопасной работы специалистов?
– Вы совершенно правы, капитан, это ваша задача – пока мы решили обойтись малыми силами, то есть вами, – в очередной раз улыбнувшись, констатировал Павел.
– Эта аномалия ведёт она себя нестабильно, то есть появляется и исчезает – визуально её не видно, но человек её чувствует, появляются неприятные ощущения, сродни тому, что рядом с человеком работают несколькими отбойными молотками, но в полной тишине.
– В общем-то, ясно, а что с парнями-то произошло, как они сейчас?
– А никак, – буркнул Павел.
– То есть, – вскинул брови капитан.
– Я же сказал, пропали… Совсем пропали, исчезли в аномалии, этом колодце. Никаких следов, просто исчезли и всё.
Боевая штурманская часть, как обычно, не подвела – 'БДК-152' ткнулся носом в недавно освободившийся ото льда берег. Аппарели корабля опустились, началась разгрузка трюма: стройматериалы, ящики с оборудованием, инструменты, тюки с одеждой, медикаменты, цинки с патронами и множество всего прочего, что было нагружено в Североморске, вплоть до раскладных креслиц для учёной части экспедиции. Ставились большие армейские палатки, производилась наладка оборудования и связи, безо всякой суеты и лишнего шума, морпехи сразу заняли периметр вокруг аномалии. Учёные специалисты начали с определения границ аномалии, для начала зафиксировали её по низкочастотным колебаниям давления воздуха с помощью микробарографа. Посредством направленных на аномалию инфракрасных лучей удалось воочию её увидеть. В воздухе висело бесцветное марево, изредка подрагивающее и переливающееся слабыми бликами света, идущими как бы изнутри. Нижней частью аномалия уходила в землю, верхней – сужаясь, создавая, таким образом очертания наполовину ушедшего в землю зерна. По структуре больше всего это напоминало жидкое стекло. Люди, стоящие вокруг подсвеченной аномалии, с застывшим на лицах восхищением наблюдали эту волшебную картину. Павел неспешно подошёл к светящейся аномалии и, преодолев небольшое внутреннее сомнение, мягко дотронулся до поверхности аномалии, несмотря на предостерегающий жест профессора Радека. Пальцы его мягко обволокло, субстанция не была похожа ни на жидкость, не на эфир, она вообще не была похожа на что-то объяснимое. Это скорее был сухой песчаный ветер, зовущий за собой. Павел с трудом отбросил наваждение и отдёрнул руку, что отметил – с немалым сожалением. Радек вопросительно уставился на начальника экспедиции.
– Попробуйте, если есть желание. Но осторожно, затягивает… – с неким удивлением отметил Павел.
Рабочие за пару часов соорудили вокруг аномалии каркас, определив, тем самым, её границы. Затем они стали размечать территорию под постройку ангара, так как аномалию следовало срочно упрятать от чужих глаз, да и для нормальной работы учёных требовалась крыша над головой. А постоянно прописанный на Новой Земле резкий, порывистый ветер, не давал непривычным к нему людям спокойно заниматься своими делами. Другое дело – привыкшие к этому флотские, такие как старшина Карпинский, который после тёплого кубрика, стоял на продуваемой палубе, да наблюдал за работой на берегу. Наблюдал и чувствовал непонятную зависть к Новикову, своему школьному дружку. Ваське, который рассказывал ему удивительные вещи про парящее в воздухе жидкое стекло, воскрешая в памяти Карпинского прочитанные им сотни фантастических рассказов, да просмотренных фильмов. Смотря на берег, Пётр видел, что там затевалось что-то действительно серьёзное, очень важное. Причём Пётр ясно понимал неким шестым чувством, что они – те, кто прибыл сюда на БДК, лишь первая часть, самый мелкий винтик того процесса, что скоро тут закрутится на полную катушку.
Ну и ладно, всё-таки, чёрт возьми, а приятно чувствовать себя причастным к чему-то секретному и таинственному.
– Опять меня в романтики потянуло, – усмехнулся Пётр над самим собой.
Успевший до развала СССР немного попутешествовать по огромной стране благодаря отцовской службе, поучаствовать в нарождающемся взамен раскуроченной пионерской организации скаутском движении, полазать в горы, да чуть не утонуть благодаря собственной любознательности в Байкале – это был Пётр. Который главным своим богатством считал стопки советских научно-популярных журналов, да полки, полные книг. Друг Карпинского, сержант из морской пехоты, Василий Новиков, был уже на давно берегу, в самом центре событий – нёс караул у некоей пространственной аномалии. О чём он и рассказывал своему другу в кубрике корабля, когда его отделение отправлялось на отдых.
– Ёшкин кот, Васька! Как бы мне хотелось тоже так же быть поближе ко всему этому!
Васька лишь ухмылялся в ответ, в очередной раз повторяя глупую шутку о первой статье старшины. Группа морпехов сержанта Новикова отдыхала в офицерском кубрике БДК, туда же проскользнул и Пётр Карпинский.
– Ну что там творится, Вася?
– Сегодня закончили ангар сооружать над аномалией, не всем теперь на ветру стоять. А там, красиво, аномалия эта светом переливается. А, кстати, когда подходишь к ней ближе, то тебя трясёт мелкой дрожью, отходишь – нормально.
– Ничего себе, – протянул Пётр.
– Я смотрю ты поближе хочешь эту зеркальную аномалию увидеть, Петруха?
– Спрашиваешь!
– Ну ладно, уговорил – в следующий наряд будешь морпехом, вон Санёк отдохнёт, ему что-то нехорошо стало от этих трясок.
– Санёк, пойдёт? – ухмыльнулся Новиков.
Санёк пробасил, что, дескать, будет весьма неплохо, если сачканёт разок, а то что-то ему эти научные тряски совсем не по нутру. Нутро у него совсем поплохело после двух смен.
– Ну всё, Петя, готовься через четыре с четвертью часа быть в составе десантной бригады нашего славного БДК.
– Есть, быть готовым, – с широкой улыбкой Карпинский приложил руку к пустой голове.
– У вас всё готово? – Павел обратился к группе учёных из ЦНИИ робототехники и технической кибернетики, которые чуть ли не танцевали вокруг своей машины, очень похожей на луноход с торчащими в разные стороны антеннами, камерами и манипуляторами.
– Да, Павел Константинович, можно приступать, – ответил невысокий человек в очках.
– Отлично, от меня из Москвы уже давно ждут информации.
Внутри ангара учёные застыли у приборов, датчиков и экранов, собрались все участвующие в эксперименте специалисты и управленцы, вокруг них цепью по периметру стояли морские пехотинцы с невозмутимыми лицами. Всё было готово.
Аппарат под аккомпанемент полного молчания неспешно покатился к аномалии, за ним медленно раскручивался толстый кабель, а следящие за машинкой люди боялись шелохнуться. Казалось, аппарат двигается очень медленно, но когда он пропал, то пропал он внезапно для всех, его просто поглотила та сила, что тянула руку Павла. Люди выдохнули и загалдели.
– Связь?! – крикнул Павел.
– Фиксируется, связь стабильная, – ответили ему.
– Есть картинка! Вывожу на экран.
Все, кто был в ангаре, мгновенно повернули головы к большому экрану, на нём уже проступал сквозь белёсую пелену передаваемый аппаратом видеоряд. Люди ахнули, кто-то из женщин вскрикнул. На экране появилось изображение высокой травы, было видно мельтешение насекомых, затем камера, взяв выше, показала стоящие неподалёку высокие деревья, холмы, дальние горы, всё это щедро заливал яркий солнечный свет.
– Поступают первичные данные о климате и составе атмосферы.
Камера, между тем, взяла правее. Перед восхищенными взорами людей предстала идиллическая картина: яркое солнце заливало собой гряду невысоких холмов, окаймлённых высоким кустарником, далее переходящим в густой хвойный лес, ещё правее появился пляж с изумительно белым песком и ярко-бирюзовая вода, по всей видимости, неглубокой бухточки. На заднем фоне слева возвышались горы, на которых угадывались белые шапки снега. В нижнем углу картинки отчётливо виднелась примятая трава и, несомненно, часть костюма химзащиты первой дежурной группы НИЧа.
– Стоп, влево камеру! – приказал Павел.
Так и есть на примятой траве лежала верхняя часть костюма, противогаз. Что же, уже неплохо! – Первичные данные по климату: температура плюс пятнадцать по Цельсию, юго-западный ветер, давление 756 мм, влажность 68 процентов.
– Отлично! Так, где его засекли?! Где аномалия выходит?
Группа связи ошарашено вглядывалась в дисплеи.
– Ну, не томите, ребята! – Павел начал нервничать.
– Мы не можем его засечь, он не опознаётся – будем ждать прохождения спутников.
– Ладно, – скрипнул зубами Павел.
– Павел Константинович? – сзади неслышно подошёл Радек, – можно вас на минутку?
– Конечно, у вас какие-то данные?
– Да, данные состава воздуха, – промямлил Николай, опять обильно потея и нервничая. – Отойдёмте, Павел Константинович?
– Как бы лучше выразится, ну в общем… – Николай начал мямлить и теряться, как младшеклассник.
– Николай! Возьми себя в руки наконец. Говори!- Павел начал терять терпение.
– Это не земная атмосфера! – Выпалил Николай.
– Что? – Бледнея, отчеканил Павел.
– Нет, ну то есть вполне себе земная, но не совсем. То есть земная конечно, но не совсем, тьфу ты, чёрт возьми. Она просто отличается от земной!
Атмосфера на том конце аномалии отличалась от земной в гораздо лучшую сторону, концентрация углекислого газа была ниже современной, кислород присутствовал немного в большем соотношении, присутствие в воздухе последствий промышленных выбросов в атмосферу не наблюдалось.
– И что вы хотите сказать?
– Павел, я уже сказал, наша земная атмосфера и атмосфера на выходе из аномалии разные!
В принципе, соотношение кислорода и углекислого газа, меняется на планете регулярно и это не всегда зависит от человека – вот мировой океан, это толща воды в котором растворено до 95 процентов углекислого газа. Если вода прогревается хотя бы на полградуса – следует выброс углекислого газа. Теория парникового эффекта предполагает обратную последовательность.
– Ясно, – Павел удручённо задумался.
– Но сейчас дело в том, что атмосферы просто разные.
– Ваш вывод? – Павел поднял глаза на Николая.
– Это не Земля, – выдохнул Николай и трясущимися руками попытался вытащить сигарету из пачки, с большим трудом смог это сделать, чиркнул зажигалкой и вышел из палатки.
Павел в задумчивости сел перед экраном и потянулся за трубой спутникового телефона.
Глава 2
Лето на Новой Земле уже вступило в свои права, буйство полярных цветов и зелени соседствовало с лежавшим ещё кое-где снегом. Но люди, проведшие на Северах не один сезон, не в пример остальным, были рады и такому лету. Пусть сильный ветер и довольно прохладно, главное, что этот ветер не несёт в лицо колючий снег. Пусть и еле согревающее, но зато – солнце. Десятки, сотни уток, гусей и полярных воробьёв, прилетевших на архипелаг для размножения, кружили над лагерем, расположенным на полуострове с говорящим названием.
В лагере кипела работа. Аппарат, благополучно вернувшись из аномалии по команде оператора, снял гору с плеч научной части экспедиции, сохранив им немало нервных клеток. Итак, канал двухсторонний и это подтверждено. Павел сидел в своей палатке и с задумчивым видом выстукивал пальцами мелодию. После сеанса связи с Москвой он был крайне озадачен прытью кураторов проекта. На том конце трубки от него требовали немедленно высылать группу разведки на тот конец аномалии. Но Павел оспаривал это решение и предлагал пока ограничится наблюдательным аппаратом или небольшими группами разведки. Он предложил задействовать профессионалов, а не десантников срочной службы, пусть и с сержантским и офицерским составом, служащим по контракту. Однако в Москве были непреклонны – высылать людей и без промедления. Вероятно, вариант с колонизацией планеты уже был поддержан в самых высоких кругах, а для этого требовалась срочная высадка первой группы. По-видимому, была необходимость обустроить местность вокруг выхода аномалии, на случай возможных требований по интернационализации проекта. Как бы то ни было, Павел получил приказ немедленно начать колонизацию планеты, до прибытия основных сил, выделяемых на проект государством.
Собрание начальствующего состава экспедиции проходило в палатке Павла. Перезнакомившимся в рабочем порядке людям не нужно было представляться, поэтому начали сразу с главного. Первая группа заброса была составлена и утверждена.
Павел зачитал в порядке необходимой формальности список:
– Андрей Валентинович Смирнов, полковник морской пехоты ВМС России. Будет вторым после Бога на той стороне.
– Алексей Кузьмич Сазонов и Ярослав Ростиславович Петренко, майоры морской пехоты, заместители Андрея Валентиновича, его правая и левая рука.
– Так, партия рабочих специалистов, начальник Вячеслав Андреевич Соколов.
– Начальник научной части экспедиции – Радек Николай Валентинович, профессор. Всё, вот списки ваших людей, посмотрите, чуть позже отдадите их мне, отметив тех, кто будет в первой группе.
Павел уже собирался дать команду к сбору, как в палатку забежало лохматое существо из группы Радека и сообщило, что аномалия вновь заработала. Все присутствующие заметно подобрались и Павел торжественно приказал сбор. Павел последним вышел из палатки и направился к ангару над аномалией. Там уже происходил конечная сборка отделочного пластика на стены, монтировалось освещение и электропроводка, работа кипела.
Карпинский после всех новостей ужасно нервничал и при виде Новикова скукожил такую рожу, что Новиков заржал.
– Что, Петенька, уже боишься в аномалию прыгать?
– Нет, я не испугался! Просто как теперь выкручиваться? Мне же надо незаметно на корабль, а сюда Саню ставить.
– Ты что, уже перехотел экзотики? – Новиков прищурился и Карпинскому стало непонятно, то ли Васька придуривается, то ли издевается.
– Нет не перехотел, – твёрдо сказал Пётр.
– Сэр, сегодня опять замечена активность русских недалеко от Полигона.
– Да мы следим за этой ситуацией, какие-либо перемены зафиксированы?
– Пока всё также, сэр – большой десантный корабль, классифицированный как объект серии "Ropucha", научный корабль "профессор Штокманн".
– Что ещё?
– Активное обустройство, куча народу, большие военные палатки, сэр.
– Что по аномалии?
– Всё также, сэр. Состояние стабильное.
– Вашингтон уже интересуется данной ситуацией, усильте наблюдение. Вероятен вариант того, что нам придётся влезть в эту заварушку.
– Ясно, сэр.
– Равняйсь, смирно!
Майор Сазонов, доложил о построении полковнику Смирнову.
– Вольно, парни!
Двадцать бойцов и два сержанта были построены в две шеренги. Карпинский притулился крайним левым во второй и старался не смотреть на полковника. Тот начал говорить речь, начал издалека, по-советски прошёлся по международному положению. Потом об аномалии. Как плохо кончилась безумная затея гринписовцев, как пропали два офицера из научно-исследовательской части новоземельцев, как въехал и вернулся из аномалии научный аппарат. Рассказал про картинку, полученную аппаратом и про то, что пропавшие мужики наверняка живы и здоровы. О полной идентичности атмосферы той планеты атмосфере земной. И о том, что канал двухсторонний и оттуда можно без проблем вернуться. Последующий ввод в аномалию аппаратов прошёл успешно и передаваемые ими данные проходят в рабочем режиме. В конце полковник предложил отказаться от экспедиции тем, кто сомневается или считает это опасным. Никто не стал отказываться.
Поделиться книгой: