Владимир Соловьев
Полное собрание стихотворений
«Природа с красоты своей...»
Природа с красоты своейПокрова снять не позволяет,И ты машинами не вынудишь у ней,Чего твой дух не угадает.<1872>
Прометею
Когда душа твоя в одном увидит светеЛожь с правдой, с благом зло,И обоймет весь мир в одном любви привете,Что есть и что прошло;Когда узнаешь ты блаженство примиренья;Когда твой ум поймет,Что только в призраке ребяческого мненьяИ ложь, и зло живет,—Тогда наступит час – последний час творенья.Твой свет одним лучомРассеет целый мир туманного виденьяВ тяжелом сне земном:Преграды рушатся, расплавлены оковыБожественным огнем,И утро вечное восходит к жизни новойВо всех, и все в Одном.Август 1874
«Лишь год назад – с мучительной тоскою...»
Лишь год назад – с мучительной тоскою,С тоской безумною тебя я покидал,И мнилось мне – навеки я с тобоюИ жизнь, и свет, и счастье потерял.Лишь год прошел – в ничтожестве забвеньяИсчезла ты, как давний, давний сон,И лишь порой я вспомню на мгновеньеБылые дни, когда мне снился он.23 декабря 1874
«Как в чистой лазури затихшего моря...»
Как в чистой лазури затихшего моряВся слава небес отражается,Так в свете от страсти свободного духаНам вечное благо является.Но глубь недвижимая в мощном простореВсё та же, что в бурном волнении,—Могучий и ясный в свободном покое,Дух тот же и в страстном хотении.Свобода, неволя, покой и волненьеПроходят и снова являются,А он всё один, и в стихийном стремленьеЛишь сила его открывается.Март 1875
«В сне земном мы тени, тени...»
В сне земном мы тени, тени...Жизнь – игра теней,Ряд далеких отраженийВечно светлых дней.Но сливаются уж тени,Прежние чертыПрежних ярких сновиденийНе узнаешь ты.Серый сумрак предрассветныйЗемлю всю одел;Сердцем вещим уж приветныйТрепет овладелГолос вещий не обманет.Верь, проходит тень,—Не скорби же: скоро встанетНовый вечный день.9 июня 1875
«Хоть мы навек незримыми цепями...»
Хоть мы навек незримыми цепямиПрикованы к нездешним берегам,Но и в цепях должны свершить мы самиТот круг, что боги очертили нам.Всё, что на волю высшую согласно,Своею волей чуждую творит,И под личиной вещества бесстрастнойВезде огонь божественный горит.Между 29 июня и 28 октября 1875
«Вся в лазури сегодня явилась...»
Вся в лазури сегодня явиласьПредо мною царица моя,—Сердце сладким восторгом забилось,И в лучах восходящего дняТихим светом душа засветилась,А вдали, догорая, дымилосьЗлое пламя земного огня.Конец ноября 1875
Каир
«У царицы моей есть высокий дворец...»
У царицы моей есть высокий дворец,О семи он столбах зототых,У царицы моей семигранный венец,В нем без счету камней дорогих.И в зеленом саду у царицы моейРоз и литий краса расцвела,И в прозрачной волне серебристый ручейЛовит отблеск кудрей и чела.Но не слышит царица, что шепчет ручей,На цветы и не взглянет она:Ей туманит печаль свет лазурных очей,И мечта ее скорби полна.Она видит далеко, в полночном краюСредь морозных туманов и вьюг,С злою силою тьмы в одиночном боюГибнет ею покинутый друг.И бросает она свой алмазный венец,Оставляет чертог золотойИ к неверному другу,– нежданный пришлец —Благодатной стучится рукой.И над мрачной зимой молодая весна —Вся сияя, склонилась над нимИ покрыла его, тихой ласки полна,Лучезарным покровом своим.И низринуты темные сипы во прах,Чистым пламенем весь он горит,И с любовию вечной в лазерных очахТихо другу она говорит:«Знаю, воля твоя волн морских не верней:Ты мне верность клялся сохранитьКлятве ты изменил,– но изменой своейМог ли сердце мое изменить?»Между концом ноября 1875 и 6 марта 1876
Каир
«Близко, далёко, не здесь и не там...»
Близко, далёко, не здесь и не там,В царстве мистических грез,В мире, невидимом смертным очам,В мире без смеха и слез,Там я, богиня, впервые тебяНочью туманной узнал.Странным ребенком был я тогда,Странные сны я видал.В образе чуждом являлася ты,Смутно твой голос звучал,Сметным созданием детской мечтыДолго тебя я считал.Ныне опять ты являешься мнеС лаской нежданной любви,Вижу тебя я уже не во сне,Ясны мне речи твои.Мне оглушенному в мире чужомГулом невнятных речей,Вдруг прозвучало в привете твоемСлово отчизны моей.Голос отчизны в волшебных речах,В свете лазурных очей,Отблеск отчизны в эфирных лучах,В золоте чудных кудрей.Всё, чем живет мое сердце и ум,Все, что трепещет в груди,Все силы чувства, желаний и думОтдал я в руки твои.Деспот угрюмый, холодное «я»,Гибель почуя, дрожит,Издалека лишь завидел тебя,Стихнул, бледнеет, бежит.Пусть он погибнет, надменный беглец;В вольной неволе и в смерти живой,Я и алтарь, я и жертва, и жрец,С мукой блаженства стою пред тобой.Между концом ноября 1875 и 6 марта 1876
Каир
Песня Офитов
Белую лилию с розой,С алою розою мы сочетаем.Тайной пророческой грезойВечную истину мы обретаем.Вещее слово скажите!Жемчуг свой в чашу бросайте скорее!Нашу голубку свяжитеНовыми кольцами древнего змея.Вольному сердцу не больно...Ей ли бояться огня Прометея?Чистой голубке привольноВ пламенных кольцах могучего змея.Пойте про ярые грозы,В ярой грозе мы покой обретаем...Белую лилию с розой,С алою розою мы сочетаем.Начало мая 1876
VIS EJUS INTEGRA SI VERSA FUERIT IN TERRAM[1]
Истинно тот есть любимец богов, кто жизни весноюМиртом главы не венчал, кого только в грезах манилаНежной рукой золотая царица Китеры. ДарамиМуз и харит небогатый, пусть древнего Кроноса семяВ сердце глубоко таит он и думой угрюмой питает.Рано иль поздно пробьется наружу сокрытое пламя,Молнией вспыхнет и землю широким охватит пожаром.Всё, что в груди хоронилось, что образа тщетно искало:Гордого духа порывы и нежность любви беспредельной,—Всё то в одну непреклонную силу сольется, волшебнымМощным потоком все думы людские обнимет,Цепь золотую сомкнет и небо с землей сочетает.16 мая 1876
«Что роком суждено, того не отражу я...»
Что роком суждено, того не отражу яБессильной, детской волею своей.Покинут и один, в чужой земле брожу я,С тоской по небу родины моей.Звезда моя вдали сияет одиноко.В волшебный край лучи ее манят...Но неприступен этот край далекий,Пути к нему не радость мне сулят.Прости ж – и лишь одно последнее желанье,Последний вздох души моей больной:О, если б я за горькое страданье,Что суждено мне волей роковой,Тебе мог дать златые дни и годы,Тебе мог дать все лучшие цветы,Чтоб в новом мире света и свободыОт злобной жизни отдохнула ты!Чтоб смутных снов тяжелые виденьяБежали все от солнечных лучей,Чтоб на всемирный праздник возрожденьяЯвилась ты всех чище и светлей.Июнь 1875 – 1877
«Взгляни, как ширь небес прозрачна и бледна...»
Взгляни, как ширь небес прозрачна и бледна,Как тянутся лучи в саду полураздетом...О, что за чудный час меж сумраком и светом,[2]Что за святая тишина!Прислушайся, вглядись... безмолвие и лень!..Не кажется ль тебе, что мир уж не проснется,Что солнце из-за туч вовек не вознесетсяИ что настал последний день?18 августа 1878
«Газели пустынь ты стройнее и краше...»
Газели пустынь ты стройнее и краше,И речи твои бесконечно-бездонны —Туранская Эва, степная Мадонна,Ты будь у Аллаха заступницей нашей.И всяк, у кого нечто бьется налево,Лежит пред тобой, не вставая из праха.Заступницей нашей ты будь у Аллаха,Степная Мадонна, Туранская Эва!Август 1878
Отрывок
Зачем тебе любовь и ласки,Коль свой огонь в груди горитИ целый мир волшебной сказкиС душой так внятно говорит;Когда в синеющем туманеЖитейский путь перед тобой,А цель достигнута заране,Победа предваряет бой;Когда серебряные нитиИдут из сердца в область грез...О, боги вечные! возьмитеМой горький опыт и вернитеМне силу первых вешних гроз!..1878
«В былые годы любви невзгоды...»
В былые годы любви невзгодыСоединяли нас,Но пламень страсти не в нашей власти,И мой огонь угас.Пускай мы ныне в мирской пустынеСошлись опять вдвоем,—Уж друг для друга любви недугаМы вновь не принесем.Весна умчалась, и нам осталасьЛишь память о веснеСредь жизни смутной, как сон минутной,Как счастие во сне.1878
«Уходишь ты, и сердце в час разлуки...»
Уходишь ты, и сердце в час разлукиУж не звучит желаньем и мольбой;Утомлено годами долгой муки,Ненужной лжи, отчаянья и скуки,Оно сдалось и смолкло пред судьбой.И как среди песков степи безводнойБелеет ряд покинутых гробов,Так в памяти моей найдут покой холодныйГробницы светлых грез моей любви бесплодной,Невыраженных чувств, невысказанных слов.И если некогда над этими гробамиНежданно прозвучит призывный голос твой,Лишь отзвук каменный застывшими волнамиО той пустыне, что лежит меж нами,Тебе пошлет ответ холодный и немой.1880
Посвящение к неизданной комедии
Не жди ты песен стройных и прекрасных,У темной осени цветов ты не проси!Не знал я дней сияющих и ясных,А сколько призраков недвижных и безгласныхПокинуто на сумрачном пути.Таков закон: всё лучшее в тумане,А близкое иль больно, иль смешно.Не миновать нам двойственной сей грани:Из смеха звонкого и из глухих рыданийСозвучие вселенной создано.Звучи же смех свободною волною,Негодования не стоят наши дни.Ты, муза бедная, над смутною стезеюЯвись хоть раз с улыбкой молодоюИ злую жизнь насмешкою незлоюХотя на миг один угомони.1880
«О, как в тебе лазури чистой много...»
О, как в тебе лазури чистой многоИ черных, черных туч!Как ясно над тобой сияет отблеск бога,Как злой огонь в тебе томителен и жгуч.И как в твоей душе с невидимой враждоюДве силы вечные таинственно сошлись,И тени двух миров, нестройною толпоюТеснясь к тебе, причудливо сплелись.Но верится: пройдет сверкающий громамиСредь этой мглы божественный глагол,И туча черная могучими строямиПрорвется вся в опустошенный дол.И светлою росой она его омоет,Огонь стихий враждебных утолит,И весь свой блеск небесный свод откроетИ всю красу земли недвижно озарит.1881
«В стране морозных вьюг, среди седых туманов...»
В стране морозных вьюг, среди седых тумановЯвилась ты на свет,И, бедное дитя, меж двух враждебных становТебе приюта нет.Но не смутят тебя воинственные клики,Звон лат и стук мечей,В раздумье ты стоишь и слушаешь великийЗавет минувших дней:Как древле вышний бог избраннику евреюОткрыться обещал,И бога своего, молитвой пламенея,Пророк в пустыне ждал.Вот грохот под землей и гул прошел далёко,И меркнет солнца свет,И дрогнула земля, и страх объял пророка,Но в страхе бога нет.И следом шумный вихрь и бурное дыханье,И рокот в вышине,И с ним великий огнь, как молнии сверканье,—Но бога нет в огне.И смолкло все, укрощено смятенье,Пророк недаром ждал:Вот веет тонкий хлад,[3] и в тайном дуновеньеОн бога угадал.1882
Три подвига
Когда резцу послушный каменьПредстанет в ясной красотеИ вдохновенья мощный пламеньДаст жизнь и плоть твоей мечте,У заповедного пределаНе мни, что подвиг совершен,И от божественного телаНе жди любви, Пигмалион!Нужна ей новая победа:Скала над бездною висит,Зовет в смятенье АндромедаТебя, Персей, тебя, Алкид!Крылатый конь к пучине прянул,И щит зеркальный вознесен,И опрокинут – в бездну канулСебя увидевший дракон.Но незримый враг восстанет,В рог победный не зови —Скоро, скоро тризной станетПраздник счастья и любви.Гаснут радостные клики,Скорбь и мрак и слезы вновь...Эвридики, ЭвридикиНе спасла твоя любовь.Но воспрянь! Душой недужнойНе склоняйся пред судьбой,Беззащитный, безоружный,Смерть зови на смертный бой!И на сумрачном пороге,В сонме плачущих тенейОчарованные богиУзнают тебя, Орфей!Волны песни всепобеднойПотрясли Аида свод,И владыка смерти бледнойЭвридику отдает.1882
«Под чуждой властью знойной вьюги...»
Под чуждой властью знойной вьюги,Виденья прежние забыв,Я вновь таинственной подругиУслышал гаснущий призыв.И с криком ужаса и боли,Железом схваченный орел —Затрепетал мой дух в неволеИ сеть порвал, и ввысь ушел.И на заоблачной вершинеПред морем пламенных чудесВо всесияющей святынеОн загорелся и исчез.1852
«Бескрылый дух, землею полоненный...»
Бескрылый дух, землею полоненный,Себя забывший и забытый бог...Один лишь сон – и снова, окрыленный,Ты мчишься ввысь от суетных тревог.Неясный луч знакомого блистанья,Чуть слышный отзвук песни неземной,—И прежний мир в немеркнущем сияньеВстает опять пред чуткою душой.Один лишь сон – и в тяжком пробужденьеТы будешь ждать с томительной тоскойВновь отблеска нездешнего виденья,Вновь отзвука гармонии святой.Июнь 1883
«В тумане утреннем неверными шагами...»
В тумане утреннем неверными шагамиЯ шел к таинственным и чудным берегам.Боролася заря с последними звездами,Еще летали сны – и, схваченная снами,Душа молилася неведомым богам.В холодный белый день дорогой одинокой,Как прежде, я иду в неведомой стране.Рассеялся туман, и ясно видит око,Как труден горный путь и как еще далёко,Далёко всё, что грезилося мне.И до полуночи неробкими шагамиВсё буду я идти к желанным берегам,Туда, где на горе, под новыми звездами,Весь пламенеющий победными огнями,Меня дождется мой заветный храм.<1884>
А. А. Фету, 19 октября 1881 г.
Перелетев на крыльях лебединыхДвойную грань пространства и веков,Подслушал ты на царственных вершинахЖивую песнь умолкнувших певцов.И приманил твой сладкозвучный генийЧужих богов на наши берега,И под лучом воскресших песнопенийРастаяли сарматские снега.И пышный лавр средь степи нелюдимойНа песнь твою расцвел и зашумел,И сам орел поэзии родимойК тебе с высот невидимых слетел.[4]Октябрь 1884
«От пламени страстей, нечистых и жестоких...»
От пламени страстей, нечистых и жестоких,От злобных помыслов и лживой суетыНе исцелит нас жар порывов одиноких,Не унесет побег тоскующей мечты.Не средь житейской мертвенной пустыни,Не на распутье праздных дум и словНайти нам путь к утраченной святыне,Напасть на след потерянных богов.Не нужно их! В безмерной благостынеНаш бог земли своей не покидалИ всем единый путь от низменной гордыниК смиренной высоте открыл и указал.И не колеблются Сионские твердыни,Саронских пышных роз не меркнет красота,И над живой водой, в таинственной долине,Святая лилия нетленна и чиста.23 декабря 1884
L'ONDA DAL MAR' DIVISA[5]
Волна в разлуке с моремНе ведает покою,Ключом ли бьет кипучим,Иль катится рекою, —Всё ропщет и вздыхает,В цепях и на просторе,Тоскуя по безбрежном,Бездонном синем море.1884
«Пора весенних гроз еще не миновала...»
Посвящается В. Л. Величко
Пора весенних гроз еще не миновала,А уж зима пришла,И старость ранняя нежданно рассказала,Что жизнь свое взяла.И над обрывами бесцельного блужданьяПовис седой туман.Душа не чувствует бывалого страданья,Не помнит старых ран.И, воздух горный радостно вдыхая,Я в новый путь готов,Далёко от цветов увянувшего мая,От жарких летних снов.Начало января 1885
«Восторг души расчетливым обманом...»
Восторг души расчетливым обманомИ речью рабскою – живой язык богов,Святыню муз – шумящим балаганомОн заменил и обманул глупцов.Когда же сам, разбит, разочарован,Тоскуя, вспомнил он святую красоту,Бессильный ум, к земной пыли прикован,Напрасно призывал нетленную мечту.Былой любви пленительные звукиВложить в скорбящий стих напрасно он хотел.Не поднялись коснеющие руки,И бледный призрак тихо отлетел.Январь 1885
«Там, под липой, у решетки...»
Там, под липой, у решетки,Мне назначено свиданье.Я иду, как агнец кроткий,Обреченный на закланье.Всё как прежде: по высотамЗвезды старые моргают,И в кустах по старым нотамСоловьи концерт играют.Я порядка не нарушу...Но имей же состраданье!Не томи мою ты душу,Отпусти на покаянье!1886
В землю обетованную
Посв<ящается> А.П. Соломону
«Покинь скорей родимые пределы,И весь твой род, и дом отцов твоих,И как стрелку его покорны стрелы —Покорен будь глаголам уст моих.Иди вперед, о прежнем не тоскуя,Иди вперед, всё прошлое забыв,И всё иди, – доколь не укажу я,Куда ведет любви моей призыв».Он с ложа встал и в трепетном смущеньеНе мог решить, то истина иль сон...Вдруг над главой промчалось дуновеньеНездешнее—и снова слышит он:«От родных многоводных Халдейских равнин,От нагорных лугов Арамейской земли,От Харрана, где дожил до поздних седин,И от Ура, где юные годы текли, —Не на год лишь один,Не на много годин,А на вечные веки уйди».И он собрал дружину кочевую,И по пути воскреснувших лучейПустился в даль туманно-голубуюНа мощный зов таинственных речей:«Веет прямо в лицо теплый ветер морской,Против ветра иди ты вперед,А когда небосклон далеко пред тобойВод великих всю ширь развернет,—Ты налево тогда своротиИ вперед поспешай,По прямому пути,На пути отдыхай,И к полудню на солнце гляди,—В стороне ж будет град или весь,Мимо ты проходи,И иди, всё иди,Пока сам не скажу тебе: здесь!Я навеки с тобой;Мой завет сохрани:Чистым сердцем и крепкой душойБудь мне верен в ненастье и в ясные дни;Ты ходи предо мнойИ назад не гляди,А что ждет впереди —То откроется верой одной.Се, я клялся собой,Обещал я, любя,Что воздвигну всемирный мой дом из тебя,Что прославят тебя все земные края,Что из рода потомков твоихВыйдет мир и спасенье народов земных».Январь 1886
«Земля-владычица! К тебе чело склонил я...»
