Помоги проекту - поделись книгой:
– Что? – Лютый изменился в лице и достал сигарету.
– Стаса убили, – повторила я. – Стаса больше нет. Труп лежит у меня в квартире. Заберите его – я хочу вернуться домой.
– Что ты несешь? Кто убил Стаса?
– Я не знаю, кто его убил, но тот, кто сделал это, хотел убить не только Стаса, но и меня. Я не разглядела его лица – было темно, кто-то вырубил пробки. – Положив на стол ключи, я в упор взглянула на Лютого: – На, держи. Скажи своим, чтобы они вынесли из квартиры тело Стаса. Не днем же его выносить! Сейчас ночь, соседи спят – самое время. Короче, завтра я возвращаюсь домой.
– Пойди уложи ребенка спать, – сказал Лютый. – Как уложишь, зайди ко мне. Расскажешь все подробно.
– Пошли, Саша.
Санька нехотя встал и поплелся за мной.
«Ну попала! – думала я, стоя в номере у окна. – Неужели Пашка всех кинул? А что, он может. Пятьсот тысяч долларов – заманчивая для него сумма… Нет-нет, ерунда… Пашка слишком дорожит принадлежностью к клану Лютого. Дорожит или дорожил? Наверное, его уже нет в живых. Кто-то отнял у Пашки деньги, а самого его сбросил в колодец… Скорее всего этот „кто-то“ устроил пальбу в моей квартире. Хотя здесь возможны и другие варианты. Например, ограбление. Квартира у нас с Пашкой богатая, а домушников развелось – хоть отбавляй. Куда только милиция смотрит! Нет, бред какой-то… Нормальный домушник в присутствии хозяйки не стал бы рисковать. Этот человек явно хотел меня убить…
Меня или Стаса?.. Стас был парень жесткий. Врагов у него много. Но какой смысл убивать его в моей квартире? Никто и не знал, что он появится там… Выходит, все-таки целились в меня, а Стаса устранили просто так, за компанию, шлепнули как ненужного свидетеля… Кто это сделал? Пашка? Нет, нет и еще раз нет! Пашку убили, к этой мысли надо привыкнуть. Я теперь вдова…»
Погладив спящего сына по голове, я включила ночник и вышла из комнаты.
Глава 5
Лютого в офисе не оказалось. Посидев немного на диване, я подошла к бару и, нимало не смущаясь, налила себе полстакана виски. Лютый не обеднеет, а мне в самый раз, чтобы прийти в себя.
На столе пронзительно заверещал телефон.
Раз, два, три… двадцать шесть… – от нечего делать считала я сигналы. Досчитав до сорока, не выдержала и сняла трубку:
– Слушаю вас.
Мне никто не ответил, гудков отбоя тоже не было.
– Говорите, не молчите! – раздраженно произнесла я и, окончательно убедившись в том, что разговаривать со мной явно не желают, бросила трубку на рычаг.
Лютый пришел не один. Его сопровождали трое мужчин. Выглядел он отвратительно: лицо бледное, подбородок болезненно подергивается – таким я его никогда не видела. Сев в кресло, он посмотрел на меня и тихо спросил:
– Катя, а ты Дога когда в последний раз видела?
– Вчера.
– Когда?
– Я же сказала, вчера.
– Я хочу знать, в котором часу это было.
– Вечером, перед тем как уложить Саньку спать. Я видела его в баре. Насколько я помню, он обхаживал официантку.
– Дог мертв.
– Как мертв? – вздрогнула я.
– Ночью его кто-то убил. Его нашли засыпанным еловыми ветками у бара.
– У бара? – От страха меня стало знобить.
Если нашли Дога, то, возможно, нашли и Эдика, а если нашли Эдика… По всей вероятности, Лютый все знает…
– Его нашла собака, – продолжил Лютый, – кавказец. Псина побежала в лес и унюхала труп. Естественно, она стала скулить. Один из моих ребят пошел посмотреть, что там стряслось, и обнаружил мертвого Дога. Мы его повсюду искали, все понять не могли, куда он пропал. Машина на месте, а самого нигде нет. А тут эта страшная находка… Никто не ожидал такого…
Лютый замолчал. Сжав кулаки, я ждала продолжения. Сейчас он скажет про Эдика. Скорее всего его приведут сюда. Эдик увидит меня и выложит всю правду. Чем это для меня закончится, предположить нетрудно. Во-первых, я помогала чужаку, во-вторых, умолчала о смерти Дога… Уже этого вполне достаточно, чтобы хлопнуть меня прямо здесь. Да еще исчезновение Павла… Кто мне теперь поверит, что я действительно не знаю, где он?
– Жалко Дога, хороший был парень, – грустным голосом сказала я, опуская глаза. – А кто его убил?
– Понятия не имею. Кто-то проник на территорию.
«Он прощупывает меня или говорит искренне?»
– Сюда разве можно проникнуть? Забор высоченный, видеокамер везде понатыкано…
– Вот этого я тоже не могу понять. Из своих его убить никто не мог, а чужаку сюда не пройти, – задумался Лютый.
«Нет, про Эдика он не знает, это точно. Наверное, Эдику удалось сбежать».
– Тем не менее его кто-то убил, – не обращая ни на кого внимания, продолжал рассуждать вслух Лютый. – Но кто? Неподалеку от Дога найдено несколько окурков от дорогих сигарет, недоеденный кусок лаваша, объедки шашлыка и пустая бутылка из-под виски. Бутылка из нашего бара. Все наши бутылки помечены. Кто-то завалил Дога, а потом устроил рядом с его телом пикник. Если бы это был чужак, он бы не смог купить бутылку в нашем баре. Значит, Дога убил кто-то из своих. Но есть и другой вариант. Не исключено, что чужак обратился к кому-то из наших с просьбой о помощи. Мои люди допросили официантку. Она сказала, что виски покупала ты. – Лютый замолчал. Глаза его налились кровью.
– Я? – Мне пришлось сделать удивленное выражение лица.
– Ночью ты купила бутылку водки, а сегодня днем – виски. Пустая бутылка из-под виски валялась рядом с Догом.
«Все, пропала… Чертов Эдик! Не мог спрятать такую улику. Подставил, гад! Зачем только я поддалась на его уговоры и принесла поесть?»
Правду говорят: «Не делай добра – не будет зла».
– Лютый, ты мне не доверяешь? Ты хочешь обвинить меня в смерти Дога? – воскликнула я. – Тебе не кажется, что в последнее время ты слишком многое на меня вешаешь? Мало того что ты считаешь меня причастной к Пашкиному исчезновению, так еще и убийство Дога пристегнуть хочешь… Можно подумать, виски в баре покупала только я!
– Мы опросили всех, можешь не сомневаться. Просто мне бы хотелось услышать твой ответ. Объясни, Катя, куда ты дела бутылку, купленную в обед?
– Выпила, – не моргнув глазом сказала я.
– Выпила?! Ты что, вздумала надо мной издеваться! Убили нашего товарища, убили не где-нибудь в кабаке, а на хорошо охраняемой территории. На территории, где мы привыкли расслабляться, не забивая себе голову проблемами безопасности.
– Я не вру. Сегодня с самого утра я была во взвинченном состоянии. Мне надо было успокоиться. Я взяла в баре бутылку и семь палочек шашлыка. Затем пошла к озеру и все съела.
– Сколько, ты говоришь, съела палочек? – выпучил глаза Лютый.
– Семь, – спокойно ответила я. – Когда Пашки долго нет, у меня начинается депрессия. А вместе с ней и булимия.
– Булимия? Что это такое?
– Это когда есть очень хочется на нервной поч–ве. У меня с этим беда! Как накатит – сразу иду в магазин, беру продуктовую тележку и сгребаю с полок все подряд. Спагетти, сыр, масло, яйца, сок, виски, водку, печенье, шоколад, варенье, колбасу… Когда я ем, я успокаиваюсь и на какое-то время забываю о Пашке. Чем больше ем, тем быстрее успокаиваюсь. – Получилось у меня довольно складно.
– Ты хочешь сказать, что днем ты одна выпила бутылку виски? – прищурился Лютый.
– Ну и что с того? Вчера ночью я выпила бутылку водки. И ни в одном глазу! Это все нервы, если хочешь знать…
– А где бутылка?
– Как – где?
– Где пустая бутылка из-под водки?
– Не знаю… Не помню, – растерянно прошептала я. Кажется, Лютый загнал меня в угол.
– Где пустая бутылка? – строго повторил Лютый.
Я прикусила губу и замотала головой:
– Не знаю. Может, лежит в моей комнате в мусорном ведре. Последние сто грамм я допивала в номере.
– Пойди принеси.
– Я уже успела выкинуть мусор в мусоропровод.
– Сейчас я скажу уборщице, она переберет весь мусор. Так мне ее позвать? Ты только представь, что я тобой сделаю, если среди мусора не будет пустой бутылки…
– Не надо никого звать…
Лютый встал, подошел ко мне и, взяв за подбородок, заглянул в глаза.
– Сейчас ты мне все расскажешь. Это ты ела шашлык и пила виски рядом с трупом Дога?
– Я…
– Ты была там одна?
– Да, – безжизненным голосом произнесла я.
– Но ведь ты не куришь, а там нашли груду окурков.
– Я закурила…
– Я убью тебя, если ты будешь продолжать врать! – мрачно отрезал Лютый и достал пистолет. Приставив холодное дуло к моему виску, он щелкнул предохранителем и сказал: – Подумай о сыне. Катя… От него сбежал отец, а теперь убьют мать…
– Убери пистолет. Я все расскажу.
Лютый убрал пистолет и, придвинув стул, сел напротив меня. Я честно рассказала про Эдика и про смерть Дога. Я рассказала все без утайки, не упустив ни единого момента. Лютый слушал меня очень внимательно. Когда я наконец замолчала, он достал сигарету и принялся неторопливо разминать ее холеными крепкими пальцами. «Какие красивые у него руки», – некстати подумала я.
– По всей вероятности, чужаку удалось бежать… С этим более-менее ясно. Теперь расскажи, где Пашка.
– Я не знаю, честное слово, не знаю!
– Может, ты просто не хочешь говорить?
– Поверь, я не знаю, где мой муж, – еще раз повторила я.
– Как убили Стаса?
Потерев виски руками, я в подробностях рассказала о смерти Стаса. Лютый ни разу меня не перебил.
– А труп Стаса уже унесли? – осмелилась спросить я.
– Унесли, – смерив меня тяжелым взглядом, сказал Лютый и потушил сигарету о пепельницу.
– Замечательно! Это значит, что завтра мы с сыном можем вернуться домой. Ковер я почищу, кровь замою, об этом можете не беспокоиться.
Лютый молчал. Вид у него был довольно миролюбивый. Во всяком случае, за пистолет он больше не хватался. «Может, все обойдется? – с надеждой подумала я. – В конце концов, Дога завалил Эдик. С него и спрос…»
– Иди ложись спать, – прервал мои мысли Лютый.
– Что? – вздрогнула я и, подняв голову, посмотрела на него.
– Иди ложись спать. Уже скоро светать начнет. Ты будешь жить здесь до тех пор, пока не объявится твой горячо любимый супруг. Мы его из-под земли достанем, достанем и заставим отвечать, в том числе и за твои проступки, Катерина! Я не такой дурак, как ты думаешь. Я всегда знал, что ты жуткая стерва. Я твою гадкую натуру давно раскусил. Ты прекрасно знаешь, где находится твой муженек! Короче, так: ты будешь жить на моей территории ровно месяц. Если через месяц Пашка не выйдет на связь, мы живьем закопаем тебя вместе с твоим выродком в ближайшем лесу. В том, что это не шутка, можешь не сомневаться!
Услышав это, я побледнела. Неужели эти подонки способны убить беззащитную женщину и… ребенка? Неужели человеческая жизнь для них ничего не стоит?
– Ты и вправду хочешь убить меня и Саньку? – зачем-то спросила я.
– Ровно через месяц я тебя сам зарою, сука! – Сказав это, Лютый протянул мне сотовую трубку и глухо спросил: – Будешь звонить?
– Кому? – опешила я.
– Паше, кому же еще? Он оставил тебе телефон для связи? Где он сейчас находится? В Москве? В Питере? Залег на дно где-нибудь в Приморье? А может, он уехал по поддельным документам в Штаты?
– Мне некуда звонить, – горестно всхлипнула я.
– Иди к ребенку. И знай, что с этой минуты из номера выходить нельзя. Официантка будет приносить еду прямо в комнату. Выгуливать ребенка можешь на балконе. Впрочем, нет. Я, Катерина, добрый. Раз в день разрешу тебе пройтись вместе с сыном по территории под присмотром кого-нибудь из моих людей. А так – ни-ку-да. Поняла? У входа я посажу своего человека.
Закрыв лицо руками, я громко разревелась:
– Я хочу домой! Отпустите меня! Где ключи от моей квартиры?
– Они тебе пока без надобности. Иди к сыну.
Я сидела как вкопанная, будучи не в силах пошевелиться.
– Пошла отсюда! – зло процедил сквозь зубы Лютый. – Двигай ногами, или я выкину тебя отсюда за шкирку, продажная тварь! Подумай о сыне!
– Все, ухожу, – прошептала я и встала с дивана. На улице я стала жадно ловить открытым ртом прохладный ночной воздух. Сволочи! Боже мой, какие сволочи! В них нет ничего человеческого, ничего!
Поделиться книгой: