Притягательность женатых мужчин, или Пора завязывать

Я выкинула пустую бутылку в мусорную корзину и укоризненно покачала головой.

– Ты всегда так много пьешь?

– Нет, раньше я почти не пила. Тань, представляешь, Борька на днях заявил, что в Россию мы больше никогда не вернемся, а это значит, что я теперь ни с родителями, ни с подругами…

– А у Бориса кто-нибудь в России остался?

– У него до меня была семья. Жена уродина и неполноценный ребенок.

– Как это неполноценный? – охнула я.

– Мне так муж сказал. Олигофрен, что ли? Мол, весь в мать пошел.

Все, Пашка, все… Теперь я тебя убью собственными руками. Мой Санька – олигофрен! Я тебе такого олигофрена покажу – мало не покажется! Возьму нож и буду кромсать тебя по частям, пока ты не сдохнешь, говнюк поганый!

– А ты веришь тому, что говорит тебе твой муж? – глухо спросила я, подступая к Жене.

– А мне все равно, – отмахнулась она. – Если бы ты только знала, как мне все это надоело!

Потянувшись за сигаретами, лежавшими на краю стола, Женя потеряла равновесие и упала на пол. Выглядела она такой жалкой, что даже злиться на нее не хотелось.

– Пить надо меньше, – буркнула я и помогла ей подняться.

– От такой жизни не только запьешь, но и головой тронешься. Я в Москву хочу. В гробу я видала этот Париж! Этот придурок посадил меня на цепь, кормит снотворными таблетками и не разрешает никому звонить.

Женя заплакала. Я взяла ее за руку и повела в спальню. Уложив ее в кровать, сняла с нее тапочки и села рядом.

– Ой, как голова кружится, – простонала она.

– Еще бы она у тебя не кружилась после того, как ты выдула бутылку виски.

– Ну и что? Я и больше могу. Тань, принеси мне еще стаканчик, и я буду спать.

– По-моему, тебе уже достаточно.

– Я очень тебя прошу.

Я вернулась на кухню, достала из бара непочатую бутылку виски, открыла ее и налила неполную рюмку. Затем отнесла рюмку Жене. Женя схватила ее трясущимися руками и выпила до дна.

– Ой, сопьешься, ты, девочка…

– Я уже спилась.

– Это в восемнадцать-то лет?

– Если этот придурок не прекратит надо мной издеваться и будет держать меня взаперти, я возьму нож и воткну ему в спину.

– Маша, а почему у вас так? Твой муж кого-то боится?

– Мне кажется, он боится собственной тени…

– А с чем это связано?

– Не знаю, он мне не говорил. Таня, я тебе честно скажу, мы здесь живем по чужим паспортам. У нас нет прошлого. Борис на самом деле Павел, а я – Женя. Я вообще не понимаю, как он взял тебя на работу… Но это хорошо, что он тебя взял. Теперь мне хоть есть с кем поболтать. – Приподнявшись на локте. Женя приложила палец к губам и с заговорщицким видом прошептала: – Знаешь, а ведь мы даже не женаты. Не было у нас никакой свадьбы. Все произошло так быстро. Он купил новые паспорта и сказал, чтобы я забыла о прошлом. Мне кажется, что в Москве он стырил у кого-то большие деньги, а теперь боится, что его найдут. Ну и дурак! Мы же в Париже. Мы здесь никому не нужны. Зачем запирать себя в четырех стенах? Я молодая и хочу жить в свое удовольствие! Он обещал мне совсем другую жизнь. Он обещал показать мне весь мир, а сам…

Женя замолчала, откинулась на подушку и за–крыла глаза.

– Ты любишь Павла? – тихо спросила я, но в эту минуту раздался громкий храп. Тяжело вздохнув, я ушла.

Глава 14

На кухне я выглянула в окно и увидела, как к дому подъехало такси, из которого вышел мой муж. Вскоре он появился на кухне.

– А у вас разве нет своей машины? – спросила я, пробуя борщ на вкус.

– Пока нет. На этой неделе я вплотную займусь этим вопросом. Наверное, куплю «рено»

«Вот кобель! Даже к Жене не зашел…»

– «Рено»? Эта машина больше бы подошла вашей жене.

– Я думаю, ей машина ни к чему. Она еще слишком молода, я не могу отпускать ее одну. Кстати, а где она?

– Она спит.

– Как, опять?

– Дело в том, что она слишком много выпила. Даже слишком много. Бутылку виски уговорила. Не всякий мужик осилит такую дозу.

– Да, ее надо показать специалистам. В послед–нее время она постоянно спит. Она должна была выпить таблетки, прописанные врачом. Вы не знаете, она их пила?

– По-моему, да.

– Хорошо, – вздохнул Павел и вышел из кухни.

Отсутствовал он недолго, минут десять. За это время он успел переодеться в легкие шорты и майку.

– Таня, а она давно спит? – спросил он.

– Вроде нет. Я за ней не следила.

Пашка запыхтел, как паровоз, и обнял меня за плечи.

– Может, вы попробуете мою стряпню? – шутливо оттолкнув его, сказала я и стала накрывать на стол.

– Вы себе-то тарелочку поставьте, – сказал Пашка, вытаскивая из бара бутылку красного вина. – Я хочу выпить за встречу. Надеюсь, она получит достойное продолжение.

– Я постараюсь сделать все возможное, чтобы сделать вашу жизнь приятной, – игриво пообещала я.

Борщ Пашка съел с видимым удовольствием.

– А как обстоят дела с куриными котлетками и картофельным пюре? – спросил он, вытирая губы салфеткой.

– Очень даже хорошо, – улыбнулась я и, встав, захлопотала у плиты.

– Знаете, Танюша, вы так похожи на одну мою знакомую… – глядя на меня, задумчиво сказал Пашка.

– Вот как? И кто же она, если не секрет?

– Да так, старинная приятельница… Внешне она совсем другая, но… голос, повадки… В общем, что-то есть.

– У вас с ней связаны хорошие воспоминания?

– Еще бы… Прекрасная женщина. Кстати, моя жена не утомила вас своей болтовней?

– А что вы имеете в виду?

– Да она, как напьется, начинает нести всякую чепуху. Даже стыдно иногда бывает. Я бы на вашем месте не слушал ее.

– Именно так я и поступила, – безразлично кивнула я.

После обеда я ушла к себе. Сев перед зеркалом, провела щеткой по огненно-рыжим волосам, подправила косметику. Ну и дурак, Пашка, собственную жену не узнал… «Голос… повадки…» А Женю он совсем не любит. Нет, не любит – и все…

Деликатный стук в дверь прервал мои размышления.

– Войдите, – сказала я.

– Танюша, пока Маша спит, может, съездим на Елисейские поля? – С несвойственной ему робо–стью Пашка переминался с ноги на ногу.

– Вы предлагаете мне совершить с вами прогулку?

– Можно сказать, что так. Я и сам-то еще Парижа толком не видел. Сижу здесь, как крот, и никуда не выхожу.

– А что будет, если проснется ваша жена?

– Она теперь долго не проснется. До завтрашнего утра точно проспит.

– Откуда такая уверенность?

– Да я сунул ей под язык еще пару таблеток. От них она спит как убитая.

– А вы не боитесь, что может случиться непо–правимое? Спиртное усиливает действие лекарств.

– Ничего с ней не будет. Эти таблетки прописал врач, он в курсе, что она пьет. Возможно, на следующей неделе я положу ее в психиатрическую клинику. Надеюсь, вы позаботитесь обо мне? Я ведь даже яичницу не сумею приготовить.

– Конечно, я останусь, – улыбнулась я, поражаясь в душе Пашкиной жестокости.

В такси Пашка сел рядом со мной на заднее сиденье и по-хозяйски обнял меня за плечи.

– У вас восхитительные волосы, Таня. Никогда еще не видел таких!

– А вам нравятся рыжие девушки? – отодвигаясь подальше, спросила я.

– Они мне стали нравиться после того, как я увидел вас. Танюша, с чего мы начнем? Вы когда-нибудь были в настоящем французском ресторане?

– Нет, – честно призналась я.

– Тогда вопрос решен. Приедем в центр и зайдем в первый попавшийся.

В ресторане Пашка сделал шикарный заказ.

– К чему все это? – удивилась я. – Мы же только что пообедали.

– Танечка, ради вас я готов скупить весь ресторан. А может, мы перейдем на ты? По-моему, уже пора…

– Отчего бы и нет? – сказала я и коснулась носком лаковой лодочки туго натянутой ширинки.

Павел, покраснев как рак, схватился за бокал с вином. На лбу его выступили крупные капли пота.

– О, Танюша, я и не думал, что жизнь может преподнести мне такие сюрпризы…

– И какие же сюрпризы преподнесла тебе жизнь?

– Ну например, я нежданно-негаданно встретил тебя. Ты такая страстная, Таня, если бы я знал, что встречу тебя, я бы оставил свою новоиспеченную жену в России!

– Неужели?

– Да, Таня, да! Я уже тысячу раз пожалел о том, что потащил ее с собой. Провинциальная дурочка, вот она кто. Увлечение на час! Она думала, что здесь, в Париже, я буду каждый день водить ее по ресторанам и ночным дискотекам, что минимум раз в полгода она будет прилетать в Москву и встречаться с бывшими подружками. Она говорит, что ей со мной скучно, что ей хочется свободы, что она задыхается в этом доме…

– Но ведь ей действительно скучно сидеть взаперти. Она такая молодая…

– Ну и что?! – взорвался Пашка. – Из молодых, да ранняя. Шлюха она – вот кто! И как только я сразу этого не разглядел! Напьется на дискотеке и начинает стриптиз выдавать. Я уже не мальчик по дискотекам ходить, у меня… – Тут он осекся и испуганно посмотрел на меня, но я сделала вид, что не заметила его оплошности.

– Просто у вас ощущается разница в возрасте. Со временем это пройдет.

– Ничего не пройдет! Со временем я запру ее в психиатрическую больницу. Ей там и место. Господи, как она мне надоела своим нытьем!

– Мне кажется, она не заслужила такого наказания. Было бы лучше, если бы ты отправил жену в Москву.

– Нет, только не это! – От волнения Пашка выронил вилку. – Она никогда не вернется в Москву. Нам нельзя возвращаться. Перед отъездом в Париж я по-крупному разругался с родственниками. О том, где мы находимся, никто не знает. Если в Москву вернется моя жена, родственники достанут меня.

– Близкие люди охотно прощают, – улыбнулась я.

– Мне не простят. А вообще, Таня, это все ерунда по сравнению с тем, что я встретил тебя. Если ты полюбишь меня, я отправлю жену в дурдом и предложу тебе занять ее место.

Я наигранно засмеялась и погрозила Пашке наманикюренным пальчиком.

– Ты не носишь бюстгальтер, Таня, – продолжал он. – Это так сексуально…