Перебежчик

"Если только холодного."

Он вернулся с парой ледяных темно коричневых бутылок, и передал одну из них мне. Мы сдернули крышки, чокнулись, и он сел в кресло напротив, сделав хороший глоток.

"Окей," произнес он, "Что произошло?"

"Проблема," ответил я. Я рассказал ему о Моргане.

Томас нахмурился. "Елки- палки, Гарри. Морган? Морган?! Что с твоей головой?"

Я пожал плечами. "Я думаю, он этого не делал."

"Да кому какая разница? Да он даже и помочится на тебя не пожелал бы, если б ты сгорал в пожаре," зарычал Томас. "Возмездие наконец-то настигло его. Так чего ради тебе делать что-то?"

"Потому что я не думаю, что он это сделал," повторил я. "И кроме того. Ты не обдумал это до конца."

Томас откинулся на спинку кресла, посмотрел на меня, прищурившись, и отхлебнул пива. Я присоединился к нему, дав ему пару минут на размышление. С мозгами у него все в порядке.

"Окей," сказал он неохотно. "Я смог придумать пару причин по которым ты бы захотел прикрывать его одержимую убийством задницу."

"Мне нужны медикаменты, которые я оставлял у тебя."

Он поднялся и пошел в прихожую-шкаф, который был упакован всевозможными предметами домашнего обихода, необходимые для постоянного пребывания. Он достал оттуда белый ящичек с красным крестом, спокойно поймав при этом мяч для игры в софтбол, скатившегося с полки, прежде чем тот попал ему в голову. Он закрыл шкаф, достал из морозилки пакет со льдом и положил его с аптечкой рядом со мной.

"Только не говори, что это все что я могу сделать," сказал он.

"Нет. Есть кое-что еще."

Он развел руками. "Ну?"

"Я хочу, чтобы ты узнал, что в Коллегиях знают о преследовании. И тебя никто не должен заметить."

Он глянул на меня на мгновение и затем медленно выдохнул. "Почему?"

Я пожал плечами. "Мне нужно больше информации о том, что происходит. Я не могу спрашивать людей. И если группа людей узнает, что ты интересуешься этим, кто-нибудь сложит одно с другим и перейдет к жестким действиям в Чикаго."

Мой брат-вампир на мгновение полностью замер. Это не то, что умеют делать обычные люди. Все его тело, будто все его существо просто… замерло. Я почувствовал, будто смотрю на восковую фигуру.

"Ты просишь втянуть в это Жюстину," сказал наконец он.

Жюстина была девушкой, которая была готова отдать жизнь за моего брата. И той, ради которой он едва не пожертвовал своей жизнью. Нельзя назвать любовью то что они было между ними. Даже "сломанной".

Мой брат — вампир Белой Коллегии. Для него любовь — мука. Томас и Жюстина никогда не смогли быть вместе.

"Она правая рука правителя Белой Коллегии," сказал я. "Если и есть кто-то кто может узнать нужное мне, так это она."

Он поднялся, немного быстрее, чем это делает обычный человек, и зашагал по комнате в тревоге. "Она и так уже подвергалась риску, когда передавала информацию Белому Совету о деятельности Белой Коллегии, когда это было небезопасно для нее. Я не хочу подвергать ее еще большему риску."

"Я понимаю," сказал я. "Но ситуация такова, что сейчас это может оправдать то, ради чего она рисковала своей жизнью в течение года. Именно ради подобных вещей она и начала сотрудничать с нами."

Томас медленно покачал головой.

Я вздохнул. "Слушай, я не прошу ее останавливать коня на скаку или входить в горящую избу. Мне просто нужно знать, что она слышит, или может узнать, не нарушая прикрытия."

Он походил еще с полминуты, а затем остановился и тяжело посмотрел на меня. "Обещай мне кое-что сначала."

"Что?"

"Обещай что, не забросишь ее в еще большую опасность, чем в которой она сейчас. Обещай что не попросишь информации, из-за которой они смогут вычислить ее."

"Черт возьми, Томас," сказал я устало, "Это просто невозможно. Невозможно узнать точно, какая информация может быть безопасной, и нет никаких способов узнать какая часть данных может быть дезинформацией."

"Обещай мне," повторил он, подчеркивая оба слова.

Я кивнул. "Я обещаю, что я сделаю абсолютно все, что в моей власти, чтобы сохранить безопасность Жюстины."

Его челюсти несколько раз сжались. Обещание не удовлетворило его — хотя, если быть точным, не удовлетворяла его складывавшаяся ситуация. Он знал, что я не смогу полностью гарантировать ее безопасность и знал, что я сделаю все, что смогу.

Он глубоко вздохнул.

Затем он кивнул.

"Окей," произнес он.

Глава 4

Пять минут спустя, после того как я покинул Томаса, я осознал, что инстинктивно бросаю взгляд в зеркала заднего вида каждую пару секунд, и обнаружил слабое чувство, будто кто-то преследует меня. Я задницей чувствовал, что кто-то сидит у меня на хвосте.

Конечно, это всего лишь интуиция, но эй!. Чародей. Твои инстинкты заслужили достаточно уважения, чтобы обращать на них внимание. Если они говорили мне, что кто-то преследует меня, значит следует оглядываться назад.

Если кто-то следил за мной, это необязательно связано с текущей ситуацией с Морганом. Я хочу сказать, это совершенно не должно быть, верно? Ведь я у стольких парней торчал в кишках. Но я был бы пожалуй полным идиотом, чтобы считать, что внезапная компания так или иначе не была связана с Морганом.

Ради удовольствия я свернул пару раз, но так и не заметил автомобиля, следующего за мной. Но это еще ничего не значило. Профессионалы, работающие вместе, могли преследовать цель незаметно, особенно ночью, когда каждый автомобиль выглядит лишь как пара святящихся огней. Поэтому то, что я их не видел, не значило, что их нет.

Волосы на затылке встали дыбом и я почувствовал как с каждым проносящимся мимо огнем у меня сжимались плечи.

Что если мои преследователи не на машине?

Мое воображение быстро обрисовало мне множество крылатых тварей, бесшумно парящих на своих кожистых крыльях, чуть выше огней города и готовых рвануть вниз на Голубого Жучка и вырвать кусок металла из его корпуса. Улицы кипели жизнью, как это и бывает почти всегда в этой части города. Это было чертовски публичное место для нанесения удара, но я не мог исключить такой возможности. Такое уже случалось со мной раньше.

Я пожевал нижнюю губу и задумался. Я не мог вернуться назад к себе в квартиру до тех пор, пока бы не убедился, что хвост не отвязался. Чтобы сделать это я должен был обнаружить его. Я не собирался бездействовать следующие два дня не предпринимая никаких попыток. Я полагал, что я должен приступать к работе.

Я глубоко вздохнул, привел свои мысли в порядок и медленно моргнул. Когда я открыл мои глаза вновь, вместе с ними я включил Зрение.

Зрение чародеев, его способность воспринимать мир вокруг него в значительно расширенном спектре взаимодействующих сил, опасный дар. Называете ли вы его духовным видением, или внутренним взглядом, или третьим глазом, он позволяет почувствовать вещи с которыми вы до этого не сталкивались. Он покажет вам мир, таким, каким он на самом деле является, материей всего сущего, окутанного первоисточником энергии, магии. Зрение может показать красоту, которая могла бы заставить ангелов плакать и ужасы, о которых бы сам Сатана не посмел бы рассказывать.

Что бы ты ни увидел, хорошее или плохое или сводящее с ума — это останется с тобой навечно. Ты не сможешь забыть этого, и время не сотрет этих воспоминаний. Это твое. Навечно.

Чародеи, часто пользующиеся Зрением, волей неволей сходят с ума.

Мой Третий Глаз показал мне Чикаго, его истинную форму, и на секунду мне показалось, что меня телепортировали в Вегас. Энергия бежала по улицам, сквозь здания, людей, казавшись мне тонкими нитями света, погружалась в твердые объекты и появлялась с другой стороны, не прерываясь. Энергия огибала огромные старинные сооружения, поражавших своей мощностью и стабильностью, подобно улицам города — но вся остальная ее часть, случайные энергии, порожденные мыслями и эмоциями восьми миллионов людей, была полностью хаотична и пульсировала везде в бурных, случайных, ослепительных цветах.

Облака эмоций были усыпаны мерцающими искрами идей. Обильные потоки глубоких мыслей ниспадали с пламенно ярких, танцующих самоцветов радости. Грязь негативных эмоций цеплялась за поверхность, пачкая ее темными пятнами, пока хрупкие пузыри мечтаний плыли счастливо к калейдоскопу звезд.

Блин- тарарам. Я едва мог видеть сквозь все это полосу дороги.

Я оглянулся через плечо и увидел каждого человека в машинах, позади меня, кристально чисто, сформированных из белого света с проблесками других цветов, зависящих от мыслей, настроения и личности. Если бы я был ближе к ним, я был бы способен увидеть больше подробностей о них, хотя все это было бы лишь плодом интерпретации моего сознания. Даже на таком расстоянии я мог сказать с уверенностью, что все эти люди были всего лишь смертные.

В любом случае это было облегчением. Любого чародея, который был бы силен достаточно чтобы быть Стражем, я бы заметил. Если тот кто меня преследовал, был обычным человеком, то вполне естественно полагать, что Стражи еще не вычислили Моргана.

Я поднял глаза чуть выше…

Время замерло.

Попробуйте представить себе запах гнилого мяса. Представьте себе, томную, аритмичную пульсацию трупа, пронизанного личинками. Вообразите запах устаревшего тела смешанный с плесенью, противный скрип ногтей по стеклу, вкус прокисшего молока и испорченных фруктов.

А теперь попробуйте представить все это визуально, в мельчайших подробностях.

Вот что я видел: выворачивающий наизнанку желудок, кошмарную массу, горящую подобно огням маяка на одном из здании надо мной. Я мог бы смутно выделить физические очертания существа, но это было бы сродни нырянию в сточную канаву. Я не мог разглядеть больше деталей сквозь дымку его абсолютной неправильности, которая покрывала его от одного края крыши до другого и позволяла ему двигаться со скоростью достаточной, чтобы не отставать от машины.

Кто-то закричал, и тупо отметил, что скорее всего это я. Автомобиль ударился о что-то и протестующе заскрежетал. Он дернулся вверх-вниз и затих. Я скатился на обочину. Сквозь вибрацию руля, я почувствовал как вращаются передние колеса, и я резко вдарил по тормозам, все еще крича и пытаясь закрыть свой Третий Глаз.

Следующей вещью, что я помнил, был клаксон, воспроизводящий нетерпеливую симфонию.

Я все еще сидел на сиденье водителя, стискивая побелевшими пальцами рук руль. Двигатель заглох. Судя по мокрым щекам, я должно быть плакал, — хорошо, еще что без пены у рта, подумал я, что вполне было возможно.

Звезды и камни. Блин- тарарам, что это за штука была?

Предо мной в памяти возникло воспоминание этого отвратительного ужаса. Я вздрогнул и зажмурился, толкнув руль. Я чувствовал, как содрогалось мое тело. Я не знаю, как долго мне понадобилось, чтобы хоть немного очистить свою память, — но когда я наконец справился, все вокруг было таким же как и было, только несколько громче.

Учитывая, то что времени у меня в обрез, я не мог позволить, чтобы меня арестовали копы за вождение в нетрезвом виде, но именно это и произойдет, если я не уеду как можно скорее, будто бы аварии на самом деле и не было. Я сделал глубокий вздох и постарался выбросить видение из головы…

И я увидел это снова.

Когда я пришел в себя, я почувствовал, что прикусил язык, а горло саднило. Меня еще сильнее трясло.

Я не мог вести машину. Не в таком состоянии. Одна случайная мысль и я мог попасть в аварию с кучей невинных жертв. Но я также не мог и оставаться на месте.

Я загнал Жучка на тротуар, все лучше чем если бы он остался на проезжей части. Затем я выбрался из него и заковылял прочь. Ночной город обещал мало приятного, но по крайней мере я не был бы арестован.

Я споткнулся о тротуар, надеясь, что мой преследователь, призрак не…..

Когда я вновь почувствовал себя лучше, я лежал свернувшись клубком на земле, а мышцы ужасно болели от спазмов. Прохожие одаривали меня косыми нервными взглядами. Я чувствовал себя настолько слабым, что не был даже уверен в том, что смогу встать.

Мне нужна была помощь.

Я отыскал взглядом табличку с названием улицы и тупо смотрел на не, пока мой поколоченный мозг наконец не сообразил, где я нахожусь.

Я поднялся, опираясь на мой посох как на клюшку, и захромал так быстро, как мог. Я начал считать про себя простые числа, фокусируя на процессе всю свою волю, как если бы произносил заклинание.

"Один," пробормотал я сквозь сжатые зубы, "Два. Три. Пять. Семь. Одиннадцать. Тринадцать…"

И я пошатываясь шагнул в ночь, ужасно напуганный тем, что могло следовать за мной.

Глава 5

К тому времени, когда я досчитал до двух тысяч двухсот тридцати девяти, я добрался до апартаментов Билли и Джорджии.

Жизнь юных оборотней изменилась, с тех пор как Билли закончил колледж и стал зарабатывать неплохие деньги в качестве инженера, но они так и не переехали из старого жилья, которое занимали еще в колледже. Джорджия все еще продолжала обучение, изучая что-то связанное с психологией, и они решили сохранить старую квартиру. Отличная новость для меня. Вряд ли бы я смог добраться на своих двоих за город.

Джорджия открыла дверь. Она была довольно высокой девушкой, высокой и гибкой, в футболке и длинных свободных шортах, и выглядела скорее умной чем красивой.

"Боже мой," выдохнула она едва завидев меня. "Гарри."

"Хей, Джоржия," сказал я. "Две тысячи двести… ох. Сорок три. Мне нужна темная уединенная комната."

Она удивленно моргнула. "Что?"

"Две тысячи двести пятьдесят один," ответил я серьезно. "И отправь сигнал всем оборотням. Я хочу чтобы вся стая собралась здесь. Две тысячи двести, ох… шестьдесят… семь."

Она шагнула назад, придерживая дверь открытой для меня. "Гарри, о чем ты говоришь?"

Я вошел. "Две тысячи двести шестьдесят… не делится на три, шестьдесят девять. Мне нужна темная комната. Тихая. Уединенная."

"Кто-то тебя преследует?" спросила Джорджия.

Будь я даже Эратосфеном, когда Джорджия задала вопрос и мой мозг отозвался, я не смог бы удержать образ существа от вторжения в мои мысли. Мои колени подогнулись и я бы повалился на пол, если бы Билли вовремя меня не подхватил. Он был невысокого роста, около метра семьдесят сантиметров, но крепкого телосложения как у профессионального борца, с грацией и точностью движений, свойственных всем хищникам.

"Темную комнату," прохрипел я. "И вызвони шайку. Быстрее."

"Давай," сказала Джорджия тихим настойчивый голосом. Она заперла дверь, и захлопнула тяжелым деревянным засовом, размером со скамейку для пикника, который они установили сами. "Отведи его в нашу комнату. Телефон я возьму на себя."

"Окей," сказал Билли. Он поднял меня на руки, словно ребенка, едва слышно что-то проворчав. Он пронес меня до конца коридора и занес в темную спальную. Он положил меня на кровать, пересек комнату и опустил стальное подобие шторы — похоже они всерьез позаботились о безопасности дома.

"Что тебе нужно, Гарри?" спросил Билли.

"Темноту. Тишину. Объяснение позже."

Он положил руку мне на плечо и сказал, "Хорошо". Затем он вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Он оставил меня наедине с моими мыслями — как и было необходимо.

"Давай, Гарри," пробормотал я себе, "Привыкай к этой мысли."

И я вспомнил о существе, которое Видел.

Это было больно. Но когда я пришел в себя, я сделал это снова. А затем опять и опять.

Да, я Видел ужасное. Да это была отвратительная мерзость. Но я видел также и другие вещи.