Помоги проекту - поделись книгой:
Они небольшую розничную торговую сеть имели, недвижимостью потихоньку занимались, автомобилями иностранными, подержанными приторговывали.
Волковы сами в наш офис на встречу и пожаловали. Для солидности Мишель, со своей стороны, меня позвал, Димона Покрышкина и Абрама Моисеевича.
Марк Волков - мужик простой совсем, "семь-на-восемь, восемь-на-семь", тот ещё субчик, в прошлом - Мастер Спорта по боксу. Говорит медленно, веско, никуда не торопясь. Смотрит из-под лобья, своими жёлтыми глазищами - чисто волк матёрый. Одет - во всё чёрное-кожаное, все руки - в наколках синих.
А жена его, Сашенька - чисто ангел, без крыльев разве что.
Эфемерная такая, платиновая блондиночка - с огромными зелёными глазищами и манерами выпускницы Смольного института - для дам благородного происхождения. Тургеневская барышня - одним словом.
Посидели, познакомились, под хороший коньячок о реалиях современного русского бизнеса поболтали, мироощущениями (по Мишелю) обменялись. В конце, разговор как-то, совсем случайно - ведь с нами дама - о поэзии зашёл. А что, мы тоже не лыком шиты, знаем кой чего. Но, Сашенька! Она нам часа два стихи читала - Ахматову, Цветаеву, Есенина, Мандельштама, Рубцова....
В конце, прощаясь уже, предложила любезно:
- Мальчики, а давайте в ближайшую субботу - поедем на горных лыжах кататься, в Коробицыно уже трассу открыли. Поехали? Если кто не умеет - мигом научу.
Дар убеждения у неё был, может быть, и не такой, как у Мишеля, но всё же - через пять минут все согласились, хотя на лыжах горных никто и не стоял ни разу.
Едем: я с Димоном на - "Жигулях", Мишель с Моисеечем - на Ауди подержанной.
На условленном перекрёстке с Волковыми встречаемся: Марк, как и полагается по имиджу - на чёрном БМВ, Сашенька - на лазоревом "Мерсе".
Приезжаем на место, выясняется, что все вокруг одеты в разноцветные специальные лыжные комбинезоны, даже приятели мои нужной одёжкой успели обзавестись.
А Сашенька, в своем бело-голубом комбинезончике, вообще - Лыжная Королева.
Один я - как лох чилийский - в джинсах, свитере, кожаной куртке, на голове - кепка старенькая. Могли бы и предупредить, гады.
А гады, не то чтобы извинится, наоборот, подколами заниматься начали.
Одна Сашенька - человек:
- Не обращайте, Андрей, на них внимания. Чтобы они понимали в колбасных обрезках. Наоборот, Вы очень стильно выглядите - на общем фоне. Все - как попугаи - в комбинезонах импортных, а Вы - яркая индивидуальность, выделяетесь из серой массы. Я в следующий раз - тоже что-нибудь эдакое выдумаю.
Стали кататься - абсолютно ничего особенного. Я детство своё на Кольском полуострове провёл, поэтому на простых беговых лыжах кататься неплохо умел, в том числе, и с горок крутых скатываться.
И на горных этих лыжах - смог запросто, не такая уж и большая разница.
Широким плугом, сильно не разгоняясь, тормозя на поворотах, раз-два - и спустился. Основная проблема - кепка так и норовила слететь.
- Браво! - Сашенька кричит, - Молодцом! В следующий раз - быстрей попробуй.
Пока я один раз вниз спустился - она уже два раза прокатилась.
А мне быстрей и не надо, меня - и так устраивает.
На подъёмнике поднялся, бугелем за трос зацепясь, кепку поглубже натянул - и по второму разу, также - никуда не торопясь.
У Покрышкина с Моисеечем дела не заладились совсем - падают постоянно, в снегу вывалились как пятиклассники несчастные, промокли до нитки последней.
А Мишель то ничего - способный, к вечеру уже катался вполне прилично, в смысле - быстро, и почти не падая.
На обратной дороге к Волковым в коттедж заехали - посушиться-погреться у камина.
- Отличная эта штука - горные лыжи! - Мишель заявляет, свой тощий зад в камин запихав, - Адреналин так и прёт!
"О чём это он", - думаю, - "Что ещё за адреналин такой? И что за удовольствие - сломя голову с горы нестись, рискуя шею сломать? Если надо съехать - съедем, не торопясь, солидно, размеренно. Какой-такой - адреналин?"
С тех времён лет прошло - страшно подумать - сколько. А "про адреналин" я так и не въехал, что это за штука такая.
Но, отвлёкся я что-то.
В тот вечер Сашенька нас всех опять удивила: на гитаре играла всякое - даже Моцарта, романсы старинные пела проникновенно, бардовские песни.
И разносторонне образованной оказалась - все полки в каминном зале книжной классикой заставлены: Толстой, Чехов, Бунин, Тургенев, Стендаль, Гёте.....
Через две недели опять на горных лыжах кататься поехали. И не обманула Сашенька - оделась в стиле (это она сама объяснила) - "парижский клошар": штаны широченные, с мешком на заду, курточка какая-то бархатная, ремнём военным подпоясанная, шарф красный - длинный-длинный, кепка вельветовая - с козырьком гигантским.
А каталась, как всегда - лучше всех, под зрителей аплодисменты.
Проходит какое-то время, Мишель с Волковым решают: открывать собственный банк - время ещё не пришло. Больно много банкиров этих убивают - каждый день практически: и крупных, и мелких, и Председателей Правления, и Зампредов, и просто - клерков всяких.
А вот денег Марк у Мишеля занял: в баксах, естественно, в количествах немалых, под пятнадцать процентов в месяц, на пол года.
Надо было Волкову очень - магазинов Приватизация в Питере тогда началась - по закрытым аукционам.. Закрытые аукционы, это - когда все желающие на листе бумаги цифры пишут, сколько за данный объект денег дать согласны, в конверт лист тот помещают, заклеивают конверт тщательно, опечатывают - в Комиссию сдают, а Комиссия - в сейф этот конверт прячет, при свидетелях - под семь замков и запоров.
Кто денег больше пообещает - тот магазин, в конечном итоге, и забирает.
Только Волков, при этом, всегда свою заявку последним подаёт, загодя зная - все цифры и суммы, конкурентами написанные на тех листах секретных.
Ничего необычного - обычный Бизнес, как в книжках иностранных учили.
Прошло шесть месяцев, а денег отдать Волковы и не могут - всё в деле, аукцион - за аукционом следует, и конца им не видно. Нельзя цепочку прерывать.
Вот Волковы Мишелю несколько магазинов и отдали - в качестве долга возврата.
Дело то для "Аллес Гута" - новое совсем, поэтому Толстого Витьку и привлекли - дабы те магазины принять, и на баланс корпоративный поставить.
Выезжаем с ним в один из магазинов, на сдачу-приёмку дел, а там - облом полный.
Сидят две наглые толстые тётки, а при них два облома, и - на фиг, в наглую - посылают:
- Наш магазин, - говорят, - А на аукцион ваш - плевали с горы высокой.
И сами бы могли шушеру эту смести - в труху полную, но обязан должник сам подсуетиться - сдать объект в виде товарном.
К Волковым в офис поехали. Самого Марка нет - по делам где-то бегает, а Сашенька - на месте, Толстый для неё и роз букет прихватил - девица то - мечта Поэта.
Кофейку нам Сашенька налила, вежливо поинтересовалась:
- Трудности какие, мальчики?
Рассказали ей про трудности.
Сашенька трубочку снимает:
- Марфа Васильевна, - секретаршу спрашивает, - Вы Ласточку мою (это она про "Мерс" свой - лазоревый) пропылесосили уже? Ну, и хорошо. Я тут на пару часов отъеду. Там немцы приедут - извинитесь за меня - пусть уж подождут немного.
Достаёт из сейфа пистолет чёрный, визуально - ТТ, обойму с патронами вставляет, в сумочку свою небрежно бросает.
- Я готова, поехали! - говорит.
Толстый - от стыда - чуть под землю не провалился.
- Что Вы, Сашенька, - говорит, - Мы сами, оставайтесь, - не позорьте нас, право.
- Ошибаетесь, господа, - Сашенька отвечает, - Ахматова - Ахматовой, Бизнес - Бизнесом.
Этот магазин - мой объект, по объекту претензии - я отвечаю.
Сперва, я спорить хотел - мол, извините, Сашенька, мы сами, да что Вы, - чёрт попутал!
А потом - в глаза ей заглянул случайно: Боженька мой, спаси и пронеси! Нет там, в этих глазах ничего вовсе - пустота, и пустота ещё раз - культурно выражаясь. Волчицы дикие - отдыхают.
Поехали, конечно, на разборку: мы с Витькой - на "Жигулях", Сашенька за нами - на "Ласточке".
Приехали - Сашенька из сумочки пистолет достаёт, а сумочку - Витьке протягивает:
- Витюша, мальчик мой - подержите - Христа ради!
А сама, ловко так - дверь с одного удара ноги сносит - на фиг полный, затвор пистолетный передёргивает. Входит, от бедра стройного - два выстрела. Каждому облому - в ляжку, метко так. Обломы - застонали, на пол попадали сразу. А бабищи те - головы к коленям нагнули, поверх - руками накрыли. Напрасно всё - Сашенька тихонько к ним подошла - раз - два, пистолетной рукояткой - только мозги - в разные стороны.
Ну, про мозги это я, конечно, загнул, но, сильно так саданула - до крови.
- Ну что, мальчики, - спрашивает, - Акт "приёма-передач" будем оформлять, или - так разойдёмся? А Вы, Витя, - улыбаясь, - Не дарите мне розы - никогда. Я кактусы очень уважаю, коллекционные только - из Мексики, или какой иной - Патагонии.
Села в свой лазоревый "Мерс" - да и укатила - по делам.
А Толстый стоит - только сопли - по щекам текут.
После этого случая, стал я Сашенькиного общества избегать старательно.
Почему? Сам не знаю. Вроде взрослый уже мужик, не те ещё виды видавший, - но не могу её больше видеть - и всё тут, сломалось что-то. Без комментариев.
Байка пятая.
Нас - "эллевен"!
Когда первые мысли об иммиграции появились? Самые первые, наверное, - после поездки в Таиланд.
Решили Новый 1995 год встретить - с ноткой оригинальности, какой-никакой - в местах экзотических, у моря тёплого.
В экспедиционный корпус одиннадцать бойцов вошло: я, Димон Покрышкин, Абрам Моисеевич, плюсом - жёны и дети. Из детей - четверо - совсем малыши ещё, от четырёх до шести лет, и старшая над ними - Юлька, дочь Моисеевича от первого брака, ей тринадцать уже исполнилось.
Улетали из Питера - минус двадцать на градуснике было, прилетаем в Патайю - плюс тридцать за бортом - красота!
Рассаживаемся в огромном комфортабельном автобусе, который должен нас до гостинице доставить, но не едем пока - ждём чего-то, или - кого-то.
Вдруг, наши жёны начинают активно носами вертеть - явно табачным дымком попахивает. А вот и виновники обнаруживаются: сидят себе два бритых субъекта южной внешности, в компании с двумя моделями - явно, не тяжёлого поведения, и дымят себе - что два паровоза.
Жёны наши тут же смуту затеяли, стыдить хулиганов начали, мол, в автобусе - дети маленькие, нельзя здесь курить!
А братки бритые - только смеются в ответ, шуточками отделываются.
Приходится вмешиваться в ситуацию. Димон встаёт, и веско так, говорит:
- На выход прошу, уважаемые, - "предъява" к вам нешуточная будет, серьёзная - нешутейная.
И сам из автобуса выходит, и мы с Моисеечем - за ним следом. Через минуту и бритоголовые к нам присоединились, в чём, мол, дело - вопрошают.
- Девчонок наших вы обидели, - Покрышкин заявляет, - И не просто так - "девчонок", а жён полноценных! Поэтому, по прибытию назад в Питер, на следующий же день - стрелку мы вам назначаем, в десять утра, как полагается - на Дворцовой площади, чтобы вы в городе нашем случайно не заблудились бы.
А Абрам Моисеевич метра на три в сторону отошёл и с кем-то по мобиле громко треплется. Что характерно - на каком-то иностранном языке, ругается - судя по всему, недовольство изображает, руками размахивает.
А Димка продолжает тем временем:
- А может и прямо здесь - вопрос этот решим. Сейчас наш кореш с местным Смотрящим вопрос перетрёт - решение то и примем, бесповоротное.
Стоят братки, ушами хлопают, взляд с Покрышкина на Моисеевича переводят - ничего понять не могут. Наконец, тот, что повыше, слово берёт:
- Извиняйте, пацаны, действительно - косяк вышел. Случайно это, не со зла - обрадовались просто, что по левым паспортам за границу вырваться удалось. И перед жёнами вашими извинимся, и материально, если что, ответим. Не беспокойте только Смотрящего - по пустякам таким.
Моисеич тут же телефон отключил, Димон - "предъяву" снял, о компенсации договорились - за счёт обидчиков сползать, "взрослым составом", в самый шикарный местный ресторан, а детям - игрушки всякие, в достойных количествах.
Едем в автобусе, я тихонько так у Абрама Моисеевича интересуюсь:
- А куда это ты, друг, звонил? И на каком языке - трепался?
- В Израиль звонил, - Моисеич отвечает, - Тётке двоюродной, с Новым Годом поздравлял - на иврите, конечно. А что?
Я только головой восхищённо покачал.
Размещаемся в гостинице шикарной, пятизвёздочной, через десять минут всей дружной бандой, с воплями и визгом - лезем в бассейн. Плескаемся часа два, удовольствие - да и только.
Утром выясняется, что до моря чистого, где купаться можно - километров пять, и добираться туда надо на специальных открытых мини-автобусах, водители на них - местные, но английский язык - понимают немного.
Как назло - мы все, включая старшую дочку Моисеевича, немецкий в школе учили.
Правда, сам Мосеевич несколько лет назад целый месяц на курсы английского проходил - да и бросил, по лени своей. Но, всё же - хоть так. Назначаем его - главным толмачом, тем более - иврит знает, полиглот - одним словом.
Поделиться книгой: