Гарри Поттер и Орден Феникса (перевод Марго)

А дождется ли он этой встречи? Похоже, никто не торопился забрать его отсюда. Гермиона в поздравительной открытке написала лишь: надеюсь скоро увидимся, но когда именно — ни слова. Судя по туманным обещаниям в их письмах, они уже были вместе, возможно в доме Уизли. Он не мог представить себе их, весело проводящих время в «Норе», в то время как он находится на Тисовой улице. Он был так зол, что даже выбросил две коробки Веселых Шоколадушек, присланных ими на день рождения. Позже он сожалел об этом, жуя скудный ужин вместе с Дурслями.

И чем это так были заняты Рон с Гермионой? Он ведь не занят. Не убеждал ли он себя держать себя в руках? Или они уже забыли о том, через что он прошел? Разве не он видел мертвого Седрика и не он чуть ли не был убит на том кладбище Вольдемортом?

Не думай об этом, в сотый раз за лето говорил себе Гарри. Хуже всего было то, что кладбище снилось ему в ночных кошмарах до тех пор, пока он не просыпался от ужаса.

Он повернул за угол в переулок Магнолий и почти дошел до места, где впервые встретился со своим крестным. В конце концов, Сириус понимал, что чувствовал Гарри. В его письмах, как и у Рона с Гермионой, не было ничего о Вольдеморте, но вместо туманных намеков там были слова заботы и предупреждения об осторожности.

… Я знаю это может тебя расстроить…Не стоит совать нос куда попало и все будет хорошо…Береги себя и не рискуй…

«Ну ладно», думал Гарри, пройдя переулок Магнолий и повернув на Шоссе Магнолий, направляясь прямо в парк отдыха, по указаниям Сириуса. Если будет совсем плохо, думал он, привяжу чемодан к метле и полечу в «Нору». Гарри казалось, что его мысли вполне нормальны, хоть он и вынужден быть на Тисовой улице так долго, маскируясь под цветочки в клумбе и выслушивая новости в надежде узнать что-нибудь о Вольдеморте. И вообще, не глупо ли слушать совета «не рискуй» от человека, угодившего на двенадцать лет в Азкабан, сбежавшего оттуда, преследуемого за убийство и удравшего верхом на гиппогрифе?

Гарри прошел мимо закрытых ворот парка и сел рядом на высохшую траву. Парк, как и улицы кругом, был пуст. Он дошел до качелей и сел в одни, которые почему-то Дадли со своей бандой не успели сломать; положил одну руку на цепь и задумчиво уставился в землю. Теперь его укрытие среди клумб больше не действует. Завтра придется слушать новости каким-то иным способом. Впереди ему предстояла ужасная ночь с кошмарами, в которых умирал Седрик, а если не снился он, то Гарри снились темные длинные коридоры, заканчивавшиеся тупиком или закрытой дверью, и он не понимал, что это значило, когда просыпался. Шрам на лбу не давал ему покоя, но Гарри не думал, что это будет интересно знать Рону, Гермионе или Сириусу. Раньше, когда шрам начинал болеть, это значило, что Вольдеморт становится сильнее, но теперь, когда Он вернулся, нечего беспокоиться о шраме… Старые дела…

Все было так несправедливо, что ему хотелось закричать от ярости. Если бы не он, никто бы и не узнал о возвращении Вольдеморта! А в награду ему достались четыре ужасных недели в Малом Виннинге, он был полностью отрезан от волшебного мира и вынужден прятаться среди сушеных бегоний ради чепухи про какие-то водные лыжи! Как мог Дамблдор так легко о нем забыть? Почему Рон и Гермиона уже встретились и не пригласили его с собой? Надолго ли хватит у него терпения, чтобы не лезть не в свое дело и быть послушным мальчиком, как сказал Сириус? Или взять и написать в «Ежедневный Пророк» заметку о возвращении Вольдеморта? Эти ужасные мысли носились в голове Гарри, и все внутри него сжималось от злости. Вокруг уже стоял темный бархатный вечер; пахло нагретой сухой травой, и единственным звуком был шум транспорта, идущий от дороги и парковочных стоянок.

Гарри не помнил, как долго он сидел на качелях, когда его размышления были прерваны голосами, и он поднял глаза. В свете уличных фонарей появились силуэты нескольких человек, идущих по парку. Один из них распевал громкую пошлую песенку, остальные смеялись. Послышался мягкий шелест дорогих шин на велосипедах, которые они катили рядом.

Гарри узнал их. Впереди, несомненно, был его двоюродный братец Дадли, идущий домой в сопровождении своей устрашающей банды.

Дадли, как обычно, был громадных размеров, но благодаря году строгой диеты и внезапно открывшемуся таланту он немного изменился. Дядя Вернон твердил всем направо и налево, что Дадли стал чемпионом Юниорского Всешкольного соревнования по боксу, проходившего в юго-восточном округе. «Благородный вид спорта», как говорил Вернон, сделал Дадли еще более жестоким, чем во времена начальной школы, когда Гарри служил ему первой боксерской грушей. Гарри вовсе не боялся Дадли, но все же не был в восторге от того, что теперь удар братца стал более тяжелым и профессиональным. Дадли приводил в ужас детей со всей округи; гораздо в больший ужас, чем «тот малолетний Поттер», который, по легенде дяди Вернона, посещал школу святого Брутуса для неисправимых типов с криминальными наклонностями.

Гарри глянул на темные фигуры, перешедшие лужайку, и пытался угадать, кого же они побьют сегодня. Посмотри вокруг, сказал себе Гарри. Вокруг ни души… И я сижу тут один… Надо уходить…

Если дружки Дадли его увидят, то Гарри наверняка влетит. Интересно, что будет делать сам Дадли? Конечно, он не упустит шанс покрасоваться перед бандой, но ведь он знает, что опасно провоцировать его…будет чертовски смешно поглядеть на терзания Дадли…подколоть его, смотреть на его беспомощность…а если банда придет на помощь, что ж — у Гарри есть его палочка. Пусть только попробуют… у Гарри появилось желание отомстить тем, кто однажды устроил из его жизни ад.

Но они не обернулись, они не увидели его и стояли возле ворот. Гарри подавил в себе желание крикнуть им вслед — не стоит затевать драку… он не должен использовать магию…он может снова получить предупреждение.

Голоса дружков Дадли стихли, их не было слышно — они пошли дальше по Шоссе Магнолий.

Ну что ж, Сириус, подумал Гарри. Никакого риска. Как раз прямая противоположность тебе.

Он встал на ноги и потянулся. Дурсли считали, что когда Дадли уже дома, пора быть дома и ему, минута промедления была непростительна. Дядя Вернон пообещал запереть Гарри в чулане, если он еще раз посмеет гулять позже, чем Дадли, поэтому Гарри зевнул и в таком же мрачном виде направился к выходу из парка.

Шоссе Магнолий, как и Тисовая улица, была полна квадратных домов с аккуратно стрижеными газонами, на которых стояли начищенные до блеска автомобили, точь-в-точь как у дяди Вернона. Малый Виннинг больше нравился Гарри ночью, когда зашторенные окан светились в темноте и он бежал, не опасаясь услышать возмущение соседей на счет его «незаконного» поведения. Он шел быстро по Шоссе Магнолий, и на полпути домой снова увидел банду Дадли; они прощались у поворота в Магнолиевый переулок. Гарри встал в тень большого куста сирени и стал ждать.

— визжал ну прям как поросенок, ха…, - Малкольм вызвал у других приступ смеха.

— отличный удар справа, Большой Дэдди, — сказал Пьерс.

— завтра в это же время, ладно? — сказал Дадли.

— встретимся у меня, родители уезжают, — сказал Гордон.

— до встречи, — сказал Дадли.

— до завтра, Большой Дэд!

— Пока, Дэдди!

Гарри подождал, пока банда разошлась и вышел из тени. Когда их голоса снова затихли, он свернул в переулок Магнолий и, идя быстрым шагом, догнал Дадли, идущего вразвалку, напевая себе под нос.

— Эй, Большой Дэдди!

Дадли обернулся.

— А, — проворчал он. — Это ты.

— И давно ты уже Большой Дэдди?

— Заткнись, — прошипел Дадли, отворачиваясь

— Классная кличка, — ухмылялся Гарри, шагая рядом с ним. — Но для меня ты навсегда останешься Дадлюшечкой.

— Я сказал ЗАТКНИСЬ! — крикнул он, его мясистые пальцы сжались в кулаки.

— Твои дружки не знают, как называет тебя мамочка?

— Закрой рот, Поттер.

— Но ты ведь не заткнешь свою мамочку, Дадлик, Маленький Дадлипусик…

Дадли молчал. Похоже, он приложил всю силу воли для этого.

— Так кого вы побили сегодня? — спросил Гарри с улыбкой. — Снова малолетнего мальчишку? Говорят, два месяца назад это был Марк Эванс…

— Он сам напросился, — вставил Дадли.

— Да ну?

— Он меня обозвал!

— Да? Если он сказал, что ты похож на упитанную коротконогую хрюшку, то он не виноват. Это же не оскорбление, это просто правда…

Дадли кипел от гнева. Гарри был на седьмом небе от счастья; ему казалось, что он выместил на нем всю злость.

Они свернули направо и пошли вниз по аллее, где Гарри впервые встретился со своим крестным, это была дорога между переулком Магнолий и улицей Вистэриа. Улица была пустой и темной, вокруг не было ни одного уличного фонаря. Когда они шли между гаражами и высокой изгородью, их шагов совсем не было слышно.

— Думаешь, я не знаю, что она у тебя? — спросил Дадли.

— Кто — она?

— Та…та вещь, которую ты прячешь.

— А ты не такой уж и тупица, каким кажешься. Я и не подозревал, что ты можешь идти и говорить одновременно. — Гарри улыбнулся.

Гарри вытащил палочку. Глазки Дадли забегали в испуге.

— Т-ты…Ты не можешь её применять… — забормотал он. — Тебя тогда исключат из твоей идиотской школы…

— Ты не в курсе, Большой Дэдди? Они давно уже сменили правила.

— Они не могли сменить… — голос Дадли дрожал.

Гарри рассмеялся.

— Да ты не сможешь ничего со мной сделать без этой твоей….

— Да ты тоже ничего не можешь без этих четырех громил. И без своего запугивающего титула чемпиона по боксу. Сколько лет было последней жертве — семь? Восемь?

— Если хочешь знать, ему было шестнадцать! — заверещал Дадли. — И он был вдвое сильнее тебя! А папе я расскажу про то, что ты таскаешь с собой эту вещь…

— Бежишь к папочке? Чемпион мира по боксу испугался Гарри с его палочкой, ха-ха!

— Ночью ты не такой смелый!

— А сейчас что, не ночь? Ночь, Дадлик, это как раз когда темнеет вокруг и появляются звезды, если не знаешь.

— Я имею в виду, когда ты спишь ночью! — выпалил Дадли.

Они остановились. Гарри уставился на братца. Довольная улыбка расползлась по всему его необъятному лицу.

— Что ты имел в виду? Кого мне пугаться ночью — пары подушек или чего-то в этом роде?

— Я слышал тебя прошлой ночью. — сказал Дадли. — Слышал, как ты говорил во сне и стонал.

— И что? — занервничал Гарри. Той ночью он как раз видел кошмар про кладбище и Вольдеморта.

Дадли громко заржал, потом стал изображать спящего Гарри высоким, писклявым голоском:

— Не убивайте Седрика! Оставьте Седрика! Кто это — Седрик? Твой бойфренд?

— Ты врешь. — быстро сказал Гарри. Во рту у него пересохло. Он понимал, что Дадли не врет — больше он никак не мог узнать про Седрика.

— Папа! Помоги мне!!! Он убьет меня и Седрика!!! Аа-ааа-а-а-а!!!!

— Замолчи, Дадли. — тихо сказал Гарри. — Замолчи и не выводи меня из себя.

— Папа, на помощь! Мама, я умираю!!! Седрика убьют!!! Папа, он сейчас….. Эй, убери эту свою штуку!!!!!!!

Дадли отступил к стене. Гарри направил палочку прямо на него. Он ненависти к Дадли в нем кипела кровь — сделать это, отомстить Дадли за эти четырнадцать лет, пусть доберется домой в виде насекомого, или склеить ему рот, или приделать ему щупальца…