Я – твой злобный близнец

– Да уж, я заметил. И как это случилось?

– Мне было тогда лет семь. Я подождала, пока папа задремлет, и решила пойти посмотреть, что делается в лаборатории. Я думала, там проводятся какие-то странные эксперименты. Ну, кролики с двумя головами и все такое.

– Правда? И там было что-нибудь такое? Нэн покачала головой.

– Нет. Только какие-то трубки и разные колбы. Это выглядело так скучно… Но не успела я выйти, как проснулся папа. Я знала, что мне здорово попадет, если он застанет меня там. И я залезла в пустой шкаф. Это было ужасно! Мне пришлось просидеть в темноте целых два часа! Наконец папа ушел, и мне удалось выскользнуть оттуда. – Она рассмеялась. – И я никогда больше не пыталась проникнуть в его владения.

Я взял пульт дистанционного управления и включил телевизор.

– Почему твой папа так любит называть меня Монтгомери? – спросил я, переключая каналы.

Нэн пожала плечами:

– Не знаю. В этом отношении у папы есть свои странности. Он относится к таким вещам очень формально.

Она забрала у меня пульт:

– Дай мне! Ты слишком быстро переключаешь каналы. Я ничего не могу понять.

– Мне хотелось бы, чтобы он называл меня Монти, как все остальные, – проворчал я.

– Эй, смотри! – Нэн ткнула меня в бок пультом. – "Зона сумерек"! Мне нравится эта картина. Я смотрела ее четыре раза!

Я не схожу с ума от фильмов ужасов. Но я промолчал – не хотел, чтобы Нэн считала меня занудой.

Я откинулся на спинку кресла и стал придумывать себе новые имена.

– Это самое интересное место, – прошептала Нэн. – Видишь?

– Дейв, – сказал я.

– Что? – Она посмотрела на меня. – О чем это ты говоришь?

– Дейв, – повторил я. – Как ты думаешь? Дейв Адаме – это хорошо звучит?

Нэн фыркнула:

– Не будь идиотом.

– Ну а как насчет Пола? Как считаешь, мне идет это имя – Пол? Я похож на Пола?

– Я думаю, ты похож на идиота, – ответила Нэн и снова уставилась на экран телевизора. Там шла реклама. – Из-за тебя я пропустила самое интересное место.

– Ну и что? Ты же смотрела картину четыре раза. А как насчет Алана?

– Заткнись, Монти. – Нэн снова ткнула меня пультом в бок. – Иди лучше приготовь нам попкорн.

– Лучше приготовь сама!

– Я не хочу пропускать кино, – заявила Нэн. И мне пришлось идти на кухню. Я отыскал пакет с попкорном и положил его в микроволновую печь.

– Скорее, Монти! – закричала Нэн, не отрываясь от телевизора. – Снова начинается!

– Ерунда, – пробормотал я.

Когда попкорн поспел, я высыпал его в тарелку и направился обратно к телевизору.

Проходя мимо двери лаборатории, я услышал из-за нее голос дяди Лео.

– Нет! – кричал он. – Это невозможно.

Потом наступила тишина. А затем я услышал голос, но звучал он так тихо, что я не мог разобрать ни слова.

Я задержался у двери. Кто это мог там разговаривать?

Когда снова раздался голос дяди Лео, я затаил дыхание.

– Нет! – кричал он. – Нет! Вы безумец! Слышите меня? Безумец!

У меня на затылке зашевелились волосы. На кого это кричит дядя Лео? Кто безумец? Я никого не видел в доме за целый день.

Что происходит в этой лаборатории?

– Монти! Да иди же скорее!

Я вошел в комнату, где сидела Нэн, и закрыл за собой дверь. Потом прочистил горло и сказал:

– Нэн, твой папа кричит на кого-то в своей лаборатории.

Нэн пожала плечами.

– Папа становится чересчур эмоциональным, когда работает, – пояснила она, не отрывая глаз от экрана.

– Но на кого он мог кричать? – не отступал я. – Кто это там с ним?

Нэн повернулась и посмотрела на меня. А потом разразилась смехом:

– Привет! Из какого столетия ты сюда прибыл, Монти? Ты когда-нибудь слышал о телефоне?

Телефон. Ну, конечно, дядя Лео говорил по телефону.

Да, но это невозможно: я слышал два голоса.

Я опустился на софу рядом с Нэн.

– Вот, пожалуйста, – сказал я, подавая ей тарелку с попкорном.

Я решил смотреть этот фильм вместе с ней. Но никак не мог сосредоточиться. Все время думал о голосе дяди Лео. О том, как он закричал: "Вы безумец!" Мне нет дела до того, что сказала Нэн. Мне безразлично, что он говорил по телефону, убеждал я себя.

Но все-таки дядя Лео очень странный человек.

Глава 5

– Вот она, наша средняя школа, – сказала Нэн.

Я посмотрел на длинное кирпичное здание. Оно выглядело куда лучше, чем моя школа в Калифорнии, не говоря уже о том, что была гораздо больше. А в остальном – такие же ряды окон в металлических рамах и с грязными белыми ставнями, такие же прямоугольные газоны перед фасадом.

Несмотря на ненастный день, ребята перед началом уроков резвились на траве, перебрасывая пластиковые диски.

– Ты будешь в классе мисс Экстат, – сказала Нэн, изучив мое расписание. – Жаль, что ты не попал вместе со мной к мистеру Пратту. Мисс Экстат хорошая учительница, но слишком уж строгая.

– Это не беда. Я не люблю создавать помехи, – сказал я.

Я нервничал. Довольно трудно в первый раз являться в новую школу. А если учесть, что прошел уже месяц занятий, то это еще труднее.

Зазвенел звонок. Нэн показала мне мою классную комнату на первом этаже.

– Встретимся во время перерыва на ленч, – пообещала она. – Удачи тебе!

– Спасибо, – ответил я, глядя, как Нэн поспешно идет в свой класс.

Я попытался выглядеть как можно небрежнее, входя в свой новый класс. Мисс Экстат кивнула мне и улыбнулась. На мой взгляд, ей было около пятидесяти. Ее седые волосы были коротко подстрижены. На цепочке, надетой на шею, висели очки.

Эшли, подруга Нэн, была в этом же классе. Ее темные волосы были собраны, как и у Нэн, в "конский хвост". Свитер украшала надпись: "Пенсильвания". Я попытался поймать ее взгляд, но она была поглощена разговором с какой-то девочкой.

Я осмотрелся. В классе было несколько свободных мест.

– Где мне сесть, мисс Экстат? – спросил я. Мисс Экстат нахмурилась.

– Ты знаешь, где тебе сесть, Монтгомери, – сказала она. – Я указала тебе место на той неделе, когда мы с тобой встретились в первый раз.

Я с секунду смотрел на нее, моргая. На той неделе?

– Хм… извините меня, мисс Экстат, но меня не было здесь на той неделе. Сегодня я пришел в первый раз.

Мисс Экстат положила руки на бедра и вздохнула.

– Перестань валять дурака, Монтгомери, и садись на свое место.

Я повернулся лицом к классу и обвел взглядом пустые места. Эшли указала мне на стул возле окна.

– Не спорь, – прошептала она. – Вот, садись.

Спотыкаясь, я прошел и сел у окна. Толстый парень за моей спиной насмешливо фыркнул.

Мисс Экстат начала писать на доске. Я пытался быть внимательным, но мне это не удавалось.

О чем это говорила мисс Экстат? До сегодняшнего дня я никогда не был в средней школе Тафт. И никогда не встречался ни с одной из учительниц. На прошлой неделе я был еще в Калифорнии.

Так почему же она сказала, что говорила со мной?

Глава 6

В тот же день вечером у меня был первый урок музыки. Я занимался с учителем Нэн, мистером Шнайдером. Он также преподавал музыку в школе.

Я достаточно хорошо играю, но сегодня мне было очень трудно сосредоточиться, потому что я был расстроен.

Я все время думал о том, как это мисс Экстат могла спутать меня с каким-то другим учеником. В моем классе не было никого, кто был бы на меня похож. Я был единственным рыжим.

Мистер Шнайдер склонился над пианино и нахмурился. Он был совсем лысым, если не считать нескольких пучков тонких волос по краям его головы, напоминающей по форме яйцо. Он носил полосатый пуловер и галстук в горошек.

– Попробуй повторить это снова, – сказал он, когда я во второй раз сбился, играя гаммы. – Если так будет и дальше, я не уверен, что ты сможешь выступить на школьном вечере. Он ведь состоится уже на следующей неделе.

– На каком школьном вечере? – я удивленно посмотрел на него снизу вверх.

– Разве Нэн тебе ничего не говорила? На музыкальном вечере в пятницу будут выступать таланты нашей школы, – объяснил мистер Шнайдер. – Она сказала, что ты играешь на том же уровне, что и она. Я подумал, что вы могли бы выступить в дуэте.

Вот это было бы забавно, подумал я. И если я буду играть очень хорошо, то смогу произвести впечатление на Эшли.

Может быть, тогда и моя жизнь в Мортон-вилле быстрее наладится. А то сначала дядя Лео чуть не уморил меня пончиками, а потом учительница отругала меня за то, что я не мог вспомнить того, чего никогда не было. Да еще эти голоса, которые я слышал в лаборатории…

Мне нужна обыкновенная, нормальная жизнь. А что может быть более нормальным, чем пьеса, исполненная на пианино?

– Давайте работать, – сказал я и снова насел на гаммы.

Остаток урока прошел успешно. Мистер Шнайдер улыбался и кивал, когда я быстро сыграл свой этюд.

– Хорошо, очень хорошо, – приговаривал он.

В конце урока он дал мне папку с нотами и отпустил домой.

– Еще немного попрактикуйся, Монти! – крикнул он мне вслед.

Я быстро зашагал домой. И, поднимаясь на крыльцо, прыгал через одну ступеньку.

– Нэн, дядя Лео! – позвал я, как только вошел в кухню. – Привет!

Но никто мне не ответил, и тут я вспомнил: Нэн присматривает за соседским ребенком. А дядя Лео, должно быть, в своей лаборатории. Потому-то он меня не слышал.

Я стремительно прошагал по коридору, подошел к лаборатории, схватился за ручку и приоткрыл дверь.

– Закрой дверь! – завопил изнутри чей-то пронзительный голос.

Я так испугался, что выпустил ручку, и дверь захлопнулась.

Это был голос не дяди Лео! Это даже был не человеческий голос. Он был слишком высоким, такой голос не может принадлежать человеку.

Кто-то был в лаборатории.