Всегда война Часть 10

Спиртного не было — комбат жестко карал за употребление в боевой обстановке и тем более обсуждение серьезных вещей требовало, конечно, адекватного восприятия и свежей головы. Но вот чай, в новомодных бумажных пакетиках на ниточке, которые только-только стали поступать в войска пока только в офицерских доппайках, был настоящим украшением стола, так сказать изюминкой.

Когда первый голод с мороза был утолен, командир разведывательного эскадрона, от которого давно, в лучшем случае остался урезанный взвод, старший лейтенант Лопахин, пожилой жилистый сибиряк, непререкаемый авторитет во всем батальоне, наконец-то задал тот самый вопрос, ради которого тут все собрались.

— Ну что скажешь, Андреич? Чем в дивизии обрадовали? Судя по твоему виду, все очень «весело».

— Угу, кино показывали.

— Какое кино? — подал голос комиссар батальона молодой политрук Сева Морошко, только недавно пришедший в батальон с последним пополнением.

— Так сказать, кино с пояснением, что реально происходит и чего ждать в ближайшее время. Приезжали какие-то люди из Штаба флота и наш особист вокруг них вился как пчелка, явно по его ведомству проходят. Вот они кино и показывали.

— И как фильм?

— Интересный. Нам даже разрешили не сильно скрывать его содержание и, если получится, чуть позже покажут всем, чтоб всем было понятно.

— Ну так рассказывай, раз начальство дало добро, что за бардак творится и почему в окопах на той стороне вместо немцев британцы засели.

— В двух словах — вся эта война выгодна американцам. Они производят оружие продают и зарабатывают огромные деньги, отсиживаясь за океаном. К тому же большинство немецких концернов, что обеспечивают Вермахт так или иначе принадлежат через подставных лиц американцам. Они немцам, после того как наши разбомбили нефтяные месторождения в Румынии, даже горючее продавали через Испанию.

— Вот оно как. Ну что с капиталистов то возьмешь. Всегда так оно было: и нашим и вашим продают и подзуживают, чтоб подольше воевали, изматывали друг друга, — задумчиво протянул командир стрелковой роты Тихаренко, высокий, плотный, сильный, бывший шахтер с Донбасса.

— Вот-вот, — продолжил Савельев, и распаляясь от эмоций стал пересказывать увиденное. Про уничтожение секретными сверхскоростными бомбардировщиками Рейхстага, про гибель Гитлера, про то, кто теперь у власти и как товарищ Сталин сумел заставить немцев отступить с территории Советского Союза. О том, как это не понравилось капиталистам и про замирение японцев с американцами на Тихом океане и подготовке к масштабному вторжению. Про нанесение ударов сверхмощными бомбами по японским лабораториям и про деревянные бомбы с блохами и тараканами, что наши сбросили на дворец японского императора…

— … В общем так мужики. Все будет решаться здесь, у нас. Сомнут, разгромят, заберут Кольский полуостров, то Германия снова ввяжется в войну уже на стороне американцев и англичан против нас, да и японцы тоже смотрят и выжидают, не смотря на наше предупреждение.

В блиндаже повисла гнетущая тишина, прерываемая пощелкиванием маслянистых дров в печке.

— И как оно будет? Хоть что-то сказали? По силам противника, по времени? — опять задал вопрос Лопахин.

— Ну, как я понял, наше руководство в курсе и готовится, хотя сила идет огромная. Это здесь у нас уже британцы засели. Немцы отошли и выжидают. Прямо сейчас выгружается американский экспедиционный корпус. На данный момент «союзнички» уже перебросили более четырехсот истребителей и бомбардировщиков на освободившиеся немецкие аэродромы. По морю идет объединенная эскадра из шести линкоров, четырех авианосцев и больше чем сорока только боевых вымпелов, не считая судов обеспечения — по силе никакого сравнения с нашим Северным флотом.

— Да уж силища идет, а что финны и норвежцы? Так спокойно поддались?

— Да они и вовсе рады. Два дня назад правительства Финляндии и Норвегии объявили об освобождении от немецкой оккупации и о вхождении в военный союз с Британией и США, с предоставлением самых широких полномочий своим новым союзникам по использованию их территории.

— Если все это подытожит, теперь на нас насядут все?

— Можно сказать и так.

— Хорошо. Это так, для понятия того, что происходит. Сейчас что делать будем? Комдив же не просто так тебя вызывал?

— Да, общий план обороны до меня довели. На наш участок для усиления перебрасывается 2-я отдельная гвардейская аэромобильная бригада, а именно к нам в помощь присылают какое-то особое подразделение, как их называют — «группа особой технической поддержки». Я так и не понял, что они будут делать, но там все очень секретно и на нас их охрана и полная поддержка. Фактически нас им переподчиняют, как и дивизионного особиста, со всей его командой.

— Ого. Серьезно. Что-то мне кажется, на фоне сверхсекретных бомбардировщиков, которые как у себя дома, спокойно летают над Берлином и Токио, нас тоже ждут интересные открытия. Когда это будет?

— Как стемнеет прибудут гости. Их будет человек двадцать, не больше, и мы должны обеспечить им безопасное проживание, питание, и, если понадобиться, будем перед ними «Яблочко» танцевать, читать стихи — так почти дословно сказал комдив, так что, товарищи командиры, готовимся и ждем.

— Ох чувствую будет веселая ночка… — напоследок выдал Лопахин.

Но все началось еще раньше. Буквально через час, после того как за линией вершин Муста-Тунтури, занятых противником скрылось холодное северное солнце и началась полярная ночь, в расположение разведывательного батальона весь взмыленный принесся дивизионный особист, капитан Григорьев, в сопровождении всего комендантского взвода, переодетого в белые маскировочные костюмы и вооруженные новыми короткими складными автоматами ППС, которые начали наравне с привычным ППШ массово поступать в войска и пользовались особым уважением за легкость простоту и неприхотливость.

Особист вместе с Соловьевым быстро облазили близлежащие каменные россыпи и нашли неплохое место для размещение командного пункта особой группы. Вызванные бойцы мотострелковой роты разведбата, свободные от дежурства на передовых позициях, быстро и тщательно расчистили указанное место от снега и часть из них, тоже снарядившаяся по-боевому, быстро была распределена по окрестностям, создавая внешний контур охраны. Судя по подходу все было очень серьезно.

Григорьев, услышав характерный вызов, отошел в сторону, быстро достал из внутреннего кармана полушубка виденную раньше маленькую черную коробочку портативной радиостанции «Аргут», что-то ответил, выслушал, снова ответил и завершив связь, подошел к ожидающим и начавшим уже чуть пританцовывать от мороза командирам разведбата.

— Они будут через пять минут. Уже рядом. Капитан, — обратился к Соловьеву, — еще раз передайте по команде — люди будут на специальных снегоходах, это что-то вроде мотоцикла, только на лыжах. Пусть не пугаются и не начинают стрелять.

Соловьев кивнул, не выказывая ни удивления, ни каких-либо других эмоций, отошел в сторону и продублировал указание особиста своему заму, а тот уже побежал передавать команду по цепочке постов.

Но долго ждать на морозе не пришлось. Сначала почудилось что что-то жужжало в небе, но чуть позже послышался быстро приближающийся шум работающих двигателей. Еще пара минут и из темноты, без фар и фонарей, к собравшимся и ожидающим людям подкатила целая колонна снегоходов, многие из которых за собой тянули специальные сани, забитые грузом.

Мгновение и люди так же наряженные в белые маскировочные костюмы, в необычных обтянутых белой тканью касках, к которым были прикреплены необычные приборы, надвинутые на глаза, чем-то напоминающие бинокли на кронштейнах, в белых тканевых масках, защищающих лицо от холода и пронизывающего ветра, быстро соскочили с транспортных средств и привычно рассредоточились, беря всю пространство вокруг под прицел своих автоматов и пулеметов, которых у них было в достатке.

Соколов, хлебнувший на этой войне, и видевший разных военных, как армейский разведчик, сразу распознал в приехавших очень опытных и, если это можно сказать о своих, опасных бойцов. Да, как и говорилось на совещании — люди не простые, жесткие, а значит и воевать с такими будет интересно. В штабах и на охране зэков таких навыков не наберешься, тут явно народ повоевавший. Он переглянулся с Лопахиным, который, почувствовав что-то интересное, тут же нарисовался с парочкой своих бойцов. Его комроты явно был того же мнения. «Что ж посмотрим, что будет дальше».

Приехавшие предусмотрительно не глушили двигатели своих транспортных средств, а старший, придерживая особым образом карабин, так чтоб в любой момент его вскинуть и открыть огонь, не снимая странного прибора с глаз, подошел к дивизионному особисту.

— Капитан Григорьев?

— «Сохатый»?

— Тридцать два.

— Четырнадцать.

Приехавший кивнул головой, что проверка пройдена, как-то расслабился, и подняв левую руку, махнул ей, подавая знак, что все нормально. Прошло еще несколько мгновений и постепенно двигатели снегоходов начали глушить и на поляне наступила тишина. К удивлению Соловьева, он на пределе услышал высоко в небе какое-то легкое тарахтенье, отдаленно похожее на шум авиационного двигателя. Возможно какой-то разведчик противника… Он уже хотел сделать шаг вперед, но командир приехавших, четко контролирующий ситуацию, его предвосхитил, причем произнес вроде умные слова, но как-то все равно стало непонятно.

— Спокойно. Это мишки «Орлан» подняли, нас сопровождают и присматривают. Самолетов противника рядом нет. Только висит высотный разведчик, но севернее Мурманска почти над самым входом в Кольский залив. Так что, не беспокойтесь, капитан Соловьев, все под контролем.

Сказано было настолько спокойно и уверенно, что дальше пропало всякое желание задавать вопросы.

Григорьев быстро перехватил контроль над ситуацией, и завладев внимание «Сохатого», быстро и четко доложился о выборе места, о выполненных работах по расчистке местности. Гость только кивал головой, задал несколько уточняющих вопросов и тут же расчищенное пространство стало преображаться на глазах.

Белая, под цвет местности, просторная палатка, которая была надута специальным компрессором, быстро развернулась и заняла свое место. Ее закрепили дополнительными растяжками и туже во внутрь стали с санок сносить различное оборудование в необычных чемоданах из формованного искусственного материала.

Закончив выгрузку, гости отогнали свои снегоходы в разные стороны, причем разделили их на небольшие группы по две-три штуки и спрятали под белыми тентами. Тоже умно и продумано: если начнут бомбить, чтоб одним снарядом не вывели из строя все транспортные средства.

Прошел час, а по поляне уже были проложены жгуты проводов, уходящие в разные стороны, к установленным на приличном удалении антеннам. Потом все это, в том числе натоптанные тропинки и явно видимые следы пришедших груженых снегоходов, бойцы Соловьева, где засыпали свежим рыхлым снегом, где просто замели нарубленным лапником. Гости явно знали толк в маскировке и учитывали в своей работе все возможные мелочи.

Удостоверившись что все идет своим путем, Соловьев, получив легкий ускоряющий пинок от особиста, который носился как ошпаренный со своими людьми, стараясь выполнить малейшую прихоть гостей. То они оборудовали дополнительные огневые точки, расставляя пулеметы, перекрывая любой доступ к большой командирской палатке, то проверял свою цепочку бойцов, которые должны были обеспечивать внутренний периметр охраны. Прекрасно зная Григорьева по службе, комбат понимал, что это ни лизоблюдство, а просто желание помочь серьезным людям, видимо от которых напрямую зависит результат ближайшего сражения с противников. Поэтому сам, получив распоряжение убежал, проверять своих людей, назначая порядок смены, обговаривая где и как будут люди выдвигаться к постам, чтоб поменьше оставлять людей, где будут греться и принимать пищу.

Уже пройдя внутренний периметр охраны, комбат задержался на несколько минут, с огромным удивлением наблюдая как гости на расчищенном от снега участке быстро и сноровисто смонтировали некое подобие рельсы с резиновой рогаткой. Так же по-деловому, спокойно без спешки собрали из подготовленных частей что-то вроде большой модели самолета, залили горючее, проверили и, натянув лебедкой резинку, выпустили летающую игрушку в небо. Заурчавший двигателем, по звуку похожему на мотоциклетный, маленький самолет быстро набрал высоту и растворился в черном небе, напоминая о себе быстро ослабевающим звуком работающего двигателя, очень похожий на тот, что совсем недавно слышали в небе, когда ждали прибытие гостей.

Когда все было проверено налажено и согласовано, по времени было около двух часов ночи, Соловьев наконец-то получил возможность пройти в палатку, куда его как раз даже и пригласили.

Тут он еще больше удивился, насколько все было необычно продумано и качественно сделано. Обязательный тамбур, чтоб не выходил теплый воздух, где он стряхнул с себя снег и минуя охранника с карабином, прошел вовнутрь, сразу окунувшись в деловую атмосферу.

Тепло, уютно. Явно работает какой-то обогреватель, но он нигде не увидел привычной дровяной печки. Чуть позже, по дуновению теплового воздуха разглядел в углу обогреватель странной конструкции, работающий, как он позже узнал, на дизельном топливе. Раскладные металлические столы с расставленными необычными светящимися экранами и какими-то устройствами, с множеством кнопок, чем-то отдаленно напоминающие штабные радиостанции, стулья, тумбочки были расставлены в определенном, явно четко продуманном порядке. Причем все это опутывалось множеством кабелей, аккуратно разложенных на полу, причем часть из них уходила на улицу через специальные отверстия, скорее всего к тем самым антеннам. Все это было настолько необычно, что он, давая глазам привыкнуть к яркому белому свету, остановился на входе, но тут же его окликнул начальник штаба дивизии, который уже был тут и о чем-то совещался с одним из гостей, явно тем самым командиром, «Сохатым». Кстати гости, все как один, тоже заслуживали особого внимания своей пятнистой формой, со множеством карманов, абсолютно непривычного покроя, причем у всех на рукавах красовались шевроны, с грозной надписью «НКВД СССР», что сразу объясняло то, с какой скоростью особист, капитан Григорьев носился, выполняя распоряжения грозных и таинственных гостей.

Так получилось, что среди пятнистых, только он, начальник штаба дивизии, да Григорьев, засевший в уголке и старающийся все видеть, фиксировать, но не отвлекать, были в привычной форме РККА, что, на фоне всей необычной техники, оружия, средств связи выглядело ну уж очень как-то, если можно так сказать — контрастно.

Соловьева посадили за стол, где были разложены карты, какие-то черно-белые и цветные снимки, схемы. Тут же сунули в руку чашку…с настоящим душистым кофе, от самого запаха которого, капитан закрыл глаза, вспоминая довоенное время. Но мгновения слабости быстро закончились — в палатку зашли новые люди, и когда комбат повернулся на шум, быстро вскочил. В помещение зашел командир 10-й гвардейской стрелковой дивизии, генерал-майор Красильников. За ним, цепочкой, с одинаковым выражением лица, отражающим крайнюю степень удивления, заходили командиры стрелковых полков, артиллерийских дивизионов дивизии, которых тоже вызвали на расширенное совещание.

Наметанный взгляд разведчика определил, кто тут старший: точно командир гостей, с позывным «Сохатый». Интересно какое у него настоящее звание. Вроде и относительно молод, но по повадкам еще тот волчара. И если смотреть со стороны, то так и получалось, что именно они, комдив, Соловьев, Григорьев, Ползунов, начальник штаба дивизии, и остальные командиры были тут гостями, а рулили всем эти самые НКВД-шники.

После коротких приветствий, генерал Красильников, так же оставив верхнюю одежду на вешалке, присел за стол, и за ним последовали остальные.

Когда все расселись и выпили по несколько глотков горячего кофе, встал «Сохатый» и на правах старшего, заговорил:

— Товарищи командиры. Довожу до вашего сведения, что вчера командованию англо-американского контингента, зашедшего на нашу территорию, командованию объединенной эскадры, что в данный момент, огибая полуостров Рыбачий, и держит курс на блокировку Кольского залива, руководством Советского Союза был поставлен ультиматум до часу ночи по московскому времени, сегодняшнего дня покинуть территорию и территориальные воды СССР. Правительствам Великобритании и США было указано, что в случае невыполнения ультиматума, войска, незаконно пребывающие на территории СССР будут остановлены и разоружены. В случае оказания сопротивления, правительство Советского Союза оставляет за собой право уничтожить все воинские формирования и нанести удары по центрам принятия военно-политических решений, штабам, военным базам, оборонным заводам и предприятиям нефтяной и химической промышленности в любой точке мира. Правительствам Финляндии, Норвегии, Швеции указывается принять все меры по демилитаризации своей территории и вывожу военных формирований третьих стран. По времени уже полтретьего ночи. Ни один из пунктов не выполнен. Час назад был короткий сеанс связи с британским командованием и нас открыто и нагло просто послали. Так что… начинаем русскую народную игру — закатай в землю захватчика.

Глава 6

После объявления о фактически начавшейся войне со всем западным миром, командир гостей, спокойно и по-деловому, сев во главе стола, четко начал выкладывать план операции по уничтожению противника и проведению наступательной операцией.

Первое что он сделал, достаточно откровенно заявил, что потрепанные и вымотанные части 10-й гвардейской и 14-й мотострелковой дивизий в лобовых штурмах по засыпанным глубоким снегом горным склонам участвовать не будут. Лезть в горы на тщательно укрепленные позиции противника, оседлавшего основные вершины и просто так класть людей никто не собирается и такой подход, лично он, командир особой группы НКВД СССР, считает вредительским. Человеческие жизни важны и являются самой главной ценностью советского государства. Поэтому сейчас есть и возможность, и умение, и, тем более желание, воевать совершенно на другом тактическом уровне, полностью реализуя техническое превосходство над противником. Почти синхронный общий вздох облегчения был как бы благодарной реакцией за столь мудрый подход, а то командиры уже были в некотором ожидании, в свете сложившейся ситуации, и главное скорости меняющейся обстановки, ожидали достаточно жесткие распоряжения о начале штурма.

Но сейчас все было совершенно по-другому, и приехавшие гости, со своими техническими новинками, одним своим присутствием показывали, что что-то пойдет совершенно по иному сценарию.

На большом черном экране, что стоял на отдельном столике, что-то чуть засветилось и появилась надпись на английском. Минута и все находящиеся в палатке с интересом рассматривали карту района боевой операции, на которой были нанесены и позиции советских войск и весьма подробно, по мнению командира разведбата, позиции противника, причем про многие точки, дороги, склады, крупные блиндажи до этого не было никакой информации.

А гость, Сохатый, продолжал давать пояснения.

— В данный момент на карту нанесены объекты противника, которые удалось зафиксировать за счет высотной съемки и последующей обработки специальными вычислительными машинами. Но для проведения операции этих данных недостаточно. Поэтому в данный момент, проводится доразведка с помощью малозаметных беспилотных летательных аппаратов с электронными системами наблюдения.

Он повернулся к двум бойцам, в такой же пятнистой форме, в наушниках, что сидели спиной к большому столу перед небольшими экранами и держали в руках странные рычаги, чем-то отдаленно напоминающие штурвалы на самолетах, и похлопал его по плечу.

Один из них повернул голову, сдвинул наушники и вопросительно посмотрел на своего начальника.

— Ну что, Сапсан, готовы? Подняли «Орланы»?

— Да, командир, «тридцать второго» подняли на тысячу пятьсот и по правому флангу повели над горками, а вот «тридцать четвертого» я пока задержал на пятистах. Сейчас вокруг «располаги» по спирали пройдемся. «Мишки» своего «орлана» недавно гоняли, издалека в горах в «тепляке» какой-то огонек срисовали. Глянем, если не против?

— Хм. Где?

Оператор беспилотного самолета, а это был именно он, вне всяких сомнений, провел какие-то манипуляции и на его небольшом экране появилась карта районе, где, он, ткнув пальцем, показал примерное место, которое вызвало интерес оператора.

Сохатый сделал шаг к большому экрану, повернулся к Соловьеву.

— Капитан, скажите вот в этом районе у вас групп нет?

Савельев, встал.

— Никак нет. В том районе отвесные скалы, практически непроходимые зимой. Пару раз пытались там группу провести, но не получилось. Поэтому в том районе размещены несколько постов.

— Где именно?

Савельев сделал пару шагов к экрану и, быстро сориентировавшись, осторожно указал, где расположены посты.

— Здесь, здесь и здесь…

— Хорошо.

Сохатый снова повернулся к операторам.

— Гонзо! — видимо вызвал второго оператора, но тот что-то шептал в микрофон и видимо не услышал обращения командира.

— Гонзо! — жестко, с нотками металла в голосе выдал Сохатый. Его тут же услышали, и второй оператор привычным жестом сдвинул наушник.

— Да, командир.

— Работаешь по полетному заданию. С кем ты там треплешься?

— Да с нашими, что на штабе флота сидят, погоду запрашивал. Им недавно со спутника общий план сбросили и по идее должны уже были по антициклону прогноз дать.

— Что там по погоде?

— Пока безветренно два-три дня, сегодня точно можем спокойно работать.

— Хорошо. Работай по плану.

— Принято, командир, — и привычным жестом натянул наушники обратно.

— Сапсан, — обратился к другому оператору, — ты слышал про посты?

— Да.

— Пройдись по району глянь «тепляком». Если наших на высотках там нет, то может буржуйские разведосы шарятся.

— Принято, командир.

— Выведи картинку на общий экран.

Оператор с интересным позывным Сапсан только кивнул головой, легкое движение рукой и картинка на большом экране резко изменилась.

Все присутствующие как будто перенеслись высоко в небо и с высоты пятисот метров в необычном виде наблюдали за заснеженной долиной и крутыми склонами, покрытыми чахлыми деревцами, которые из-за сильных ветров с трудом достигали полтора-два метра.

Савельев, как разведчик, как просто красный командир просто поражался тому, что он видит. В его мире, ради получения такой информации приходилось в пургу, в дождь, через болота, под обстрелами отправлять на верную смерть разведгруппы, либо давать заявку летчикам, которые на специально оборудованных фотоаппаратами самолетах, рискуя жизнью, как могли прорывались и фотографировали нужные районы. А тут, не выходя из палатки, в тепле, с кружкой горячего душистого кофе, он спокойно наблюдал как на большой экран выводится картинка левого фланга расположения дивизии. Да и периодически косился на маленький экран второго оператора, на котором с большой высоты тоже было что-то видно и по паре знакомым ориентирам, было видно, что маленький самолетик, запуск которого он видел на улице, спокойно и безнаказанно углубился за линию фронта в тыл противника километров так на пять и спокойно летел дальше. Фантастика!

— Командир! — нарушил тишину Сапсан, — глянь, есть отметки.

— А ну приблизь.

Картинка на экране чуть изменилась, и Савельев явственно увидел, как на темном фоне, который показывал холодный снег двигалась цепочка ярких точек, которые при еще большем приближении оказались группой вооруженных лыжников, спокойно и методично двигающихся в сторону тылов 10-й гвардейской дивизии.

— О как, — с легкой усмешкой выдал Сохатый и тут же повернулся к особисту дивизии.

— Григорьев, у вас тут в тылу диверсанты шастают. Вон там отметки постов, но они уже почти не светятся — что говорит о том, что люди убиты и остывают.