Поединщик-2. Отмеченный молнией

Поединщик-2. Отмеченный молнией

Пролог

— Я лично не подам ему руки при встрече, — высокомерно заявил толстяк, что сидел напротив. — Для меня он перестал существовать как боец с момента, когда отказался вернуться в Школу. Из него теперь делают полицейскую ищейку. Прекрасно! Так пусть же отрастит себе собачий хвост, чтобы махать им в такт словам Накнийра!

За праздничным столом повисло напряженное молчание. Каждый из гостей понимал тяжесть сказанных фраз. Это было смертельное оскорбление.

Сердце Риордана билось ровно, а мысль работала четко. Вот значит как! Его заманили в ловушку. Из ситуации нет достойного выхода. Да, физиономии всех присутствующих скрывают маски. Но каждый понимает, чье именно лицо находится под куском черной материи. Если он спустит оскорбление, то вся его репутация будет уничтожена. Принять вызов означало устроить возмутительный скандал на тайной вечеринке, а это погубит карьеру Парси. Стало быть ему предстоял выбор между собственной честью и честью его возлюбленной. Но на самом деле никакого выбора не было. Они хотят скандала? Ну, так вместо скандала они получат труп. Риордан не сомневался, что визир потом не даст его в обиду.

Он положил правую ладонь на эфес шпаги и начал медленно подниматься со своего стула. В глазах толстяка отразился ужас. До него, наконец, дошло, в какую опасную историю его втравили. В ту же секунду его молчаливый спутник вскочил на ноги. Лязгнул клинок, который он выдернул из ножен. Это была легкая сабля с прямоугольной гардой и небольшим изгибом лезвия. Такой тип оружия мог с одинаковой вероятностью попасть в руки как дилетанта, так и настоящего фехтовальщика. Впрочем, Риордан еще не встречал мастеров клинка среди вельмож. Несколько уроков у отставных поединщиков там всегда были помножены на бездну самомнения.

Но теперь у жирного наглеца появился заступник. Убивать сразу двоих в планы Риордана не входило. Один мертвец — это еще ссора, но два уже резня. Риордан подумал, что этот незнакомец был единственным, кого он не смог вычислить. И единственным, кто из сидевших за столом не вызывал у него отвращения.

Риордан отступил на шаг назад и обнажил шпагу. Ему пришла в голову мысль, что можно совсем обойтись без жертв. Будет не так эффектно, зато поучительно. Он обезоружит этого типа с сабелькой, а для надежности отправит его немного поспать ударом эфеса в висок. А после заведет с толстяком пространную беседу о смысле слов и звуков, попутно щекоча его кадык острием шпаги.

Их клинки сшиблись с лязгом, и тут же шпага Риордана оказалась перерублена пополам. Он мог поклясться, что под маской на лице его противника сейчас играет издевательская усмешка. Но как? Как он смог? Риордан встретил его саблю «узлом мелодичности» своего оружия. Значит, противник умудрился в последнее мгновение изменить угол своего удара. Вот это ловкач! Такого не каждый день встретишь. Ничего, Риордану уже приходилось биться с обломком лезвия в руке. И побеждать!

Противник бросил взгляд на положение тела Риордана, а потом нанес быстрый удар в правое плечо. Это был обманный финт, после которого сразу последовала реприза в предплечье. Риордан был готов и с подшагом встретил его саблю своим эфесом, чтобы с поворотом кисти выполнить прямой укол в грудь.

Но противник действовал так, словно предвидел все его ходы. Риордан попытался повернуть кисть, но не смог сместить руку даже на дюйм. Это было невероятно. За последний год он не встречал ни одного человека, способного соперничать с ним в крепости предплечья. Лезвия их оружий съехались до звонкого удара гардами. В этот момент сразу несколько человек бросилось к дуэлянтам, и их растащили друг от друга. Между ними мелькали тела и лица, но каждый в этот момент видел только глаза своего оппонента.

— Мне следовало взять с тебя деньги за урок фехтования, — бросил незнакомец, вкладывая саблю в ножны.

Ни один человек в Овергоре не осмелился бы сказать это Риордану. Кого скрывает маска? Откуда он взялся?

— Я уверен, что ты знаешь, с кем разговариваешь сейчас, — произнес Риордан. — В отличие от меня. Не желаешь это исправить?

— О, нет, — рассмеялся его противник. — Ты обречен мучиться в догадках.

— Я найду тебя, — пообещал Риордан и повторил. — Вот увидишь. Найду.

— На твоем месте я бы не торопился. Жизнь так прекрасна.

Глава 1. За несколько месяцев "до"

Этот дом не пользовался у соседей дурной репутацией. Обычное двухэтажное строение без крыльца. Первый этаж облицован диким камнем, который в Овергор в избытке поставляли многочисленные венбадские каменоломни, а второй оштукатурен белой глиной. Окна внизу стрельчатые, а на втором этаже прямоугольные с массивными деревянные рамами. На двускатной крыше небольшое чердачное окно между двумя кирпичными трубами, что говорило о наличии в доме камина.

Фасадом особняк выходил на Пчелиную улицу, где издавна селились пасечники и бортники. Этот квартал не считался в Овергоре престижным, но и не относился к городским районам, где обосновалась голытьба.

Раз в неделю или около того в дом приходила служанка, чтобы убраться, а холодное время года — протопить печь. Это была пожилая женщина с костлявым лицом, она проживала неподалеку. Служанка делала свое дело, а на вопросы о владельцах дома лишь пожимала плечами. Ей-то какой резон ими интересоваться? Главное, чтобы платили исправно, а с этим все обстояло, как нельзя лучше. Примерно раз в месяц к ней заглядывал стряпчий, которого наняли присматривать за домом и без лишних слов вручал мешочек с двадцатью серебряными рейсами. Такова была оговоренная плата за ее услуги.

Большую часть времени дом пустовал, но иногда соседи видели, как по вечерам в нем зажигают светильники. За плотными шторами двигались силуэты людей, но все происходило практически безмолвно. Никогда из этого дома не доносилась музыка или женский смех, не звучали заздравные тосты, не раздавался звон бокалов.

В общем, у соседей не было повода злословить в отношении этого дома или его жильцов. Тем не менее, они относились к этому строению немного настороженно, потому что неизвестность всегда пугает. Добрые горожане понятия не имели, что в определенных кругах у этого дома все-таки имелась репутация, да еще какая.

О ее наличии говорило хотя бы то, что ни разу этот дом не подвергся взлому или налету лихих людей. Он стоял себе пустой и надменный, а преступники и смотреть не смели в его сторону, хотя наверняка на его двух этажах нашлось бы чем поживиться.

Опытный шнифер, проходя по Пчелиной улице и пристальным взором поглядывая на замочные скважины дверей лишь отмахивался в ответ на вопрос своего юного ученика.

— А этот чем не хорош? Подходящий же! И похоже, что пустой.

Старый домушник только усмехался в седую бороду.

— Нет, этот мы работать не будем.

— А почему?

— Потому что сегодня мы с тобой его вскроем, а уже завтра можем проснуться мертвыми. Знаешь, как это? Это когда человек просыпается от того, что ему перерезали горло.

— Ого. А кто...

— А вот этого тебе знать пока не положено. Шагай мимо.

В один из весенних дней, под вечер, в аккурат через час после того, как из двери этого загадочного дома вышла служанка, к нему подъехала карета. Экипаж был создан настоящим мастером: резные дверцы, кованные спицы на колесах, два стеклянных фонаря в латунной оправе на лакированной крыше. Но нигде не было заметно герба владельца кареты. Даже на кучере был надет грубый шерстяной армяк без всяких опознавательных знаков.

Из кареты вышли четыре человека в черных одеждах и широкополых шляпах. Трое зашли внутрь, а один остался снаружи. Он замер у двери, цепким взглядом окидывая окрестности и вид у него был настолько недобрый, что случайный прохожий решил перейти на другую сторону улицы, чтобы не протискиваться мимо этого зловещего незнакомца.

Карета, высадив своих пассажиров, тронулась с места и свернула на ближайшем повороте в сторону Глейпина, королевского дворца. Через некоторое время в доме зажгли свечи, а чуть позже из труб начали подниматься струйки сизого дыма.

Прошло около часу и дорогой экипаж вновь подкатил к загадочному дому. Из него не торопясь выбрался человек в богатом камзоле, но не вошел в особняк, а предупредительно распахнул вторую дверцу кареты перед своим спутником. Следом за ним из экипажа вышел еще один гость. То был человек среднего роста, телосложение которого полностью скрывал длинный темно-синий плащ.

Страж, который все прошедшее время не покидал свой пост у дома, мгновенно склонил перед последним прибывшим голову и не меняя позы отворил перед ним входную дверь.

Через минуту колеса кареты отсчитали положенное число камней овергорской мостовой, и улица перед домом опустела. Лишь мужчина в черной одежде по-прежнему неподвижно стоял рядом с его наглухо запечатанной дверью.

Вечером Пчелиная улица наполнилась народом. Труженики возвращались с работы, хозяйки волокли из лавок корзины с продуктами. Но никто более не входил в особняк, хотя многие прохожие бросали на него торопливые взгляды.

Наконец из переулка напротив дома появился человек, который направился прямиком к его двери. У человека было землистого цвета лицо и мешки под глазами, которые намекали на пристрастие к горячительным напиткам. При этом одет он был вполне прилично, хотя по фасону его камзола можно было с уверенностью утверждать, что к знатному сословию он не принадлежит. У человека была квадратная фигура биндюжника и могучие кулаки, при этом на лице застыло выражение тревоги. Он шел к дому будто бы нехотя, словно это строение тянуло его к себе невидимым канатом, которому он не смел сопротивляться. Перед стражем человек остановился, как вкопанный и чуть втянул голову в плечи.

— Распахни камзол, лацканы выверни наружу, — не утруждая себя приветствием процедил охранник.

Квадратный человек безропотно выполнил приказание.

— Можешь войти.

В прихожей его встретил еще один человек в черном.

— Оружие на комод, — надменно бросил он гостю.

— Нет оружия. Знал, куда иду, — буркнул посетитель.

Не удовольствовавшись ответом, человек в черном тщательно обыскал гостя. Потом выпрямился,брезгливо отряхнул ладони и произнес:

— Сидеть на стуле напротив собеседника. С места не вставать. Вопросов не задавать. Отвечать кратко и внятно. Имен не называть. К собеседнику обращаться: "ваша светлость". Все понял?

— Угу.

Человек в черном отрывисто и громко два раза постучал в дверь, ведущую во внутренние покои особняка. Затем чуть приоткрыл ее и негромко промолвил:

— Он прибыл.

— Который? — голос, который ему ответил из комнаты, был пронизан повелительными интонациями.

— Первый.

— Введи.

Посетителя допустили внутрь. Вся комната пола погружена в полумрак, она освещалась пламенем только одной свечи, что стояла в массивном бронзовом подсвечнике посредине овального стола. За столом сидел один человек, лицо которого было практически не различимо из-за темноты и опущенного на лоб капюшона темно-синего плаща. За спиной этого человека на фоне окна виднелась еще одна фигура, а кроме того, двое в черных одеждах сидели на стульях по обе стороны от входной двери. Их роль была понятна, потому что правая рука каждого сжимала рукоять короткого меча.

Посетитель подошел к столу и остановился возле стула с высокой спинкой.

— Можешь сесть, — сказал человек за столом.

Это был тот же властный голос, что отдавал приказание охраннику снаружи комнаты. Посетитель повиновался. Он уселся на стул и положил массивные ладони на колени. Видно, что ему было не себе. В особенности от того, что за спиной находилась парочка стражей с оружием в руках.

— Примерно два месяца назад тебя подрядили на работу особенного свойства, — начал человек в капюшоне. — Ты согласился, после чего тебе был выплачен весьма значительный аванс. И вот теперь я желаю получить от тебя отчет. Каким образом ты пытался решить поставленную задачу. Я говорю "пытался", поскольку общеизвестно, что с работой ты не справился. Указанный тебе человек превосходно себя чувствует и продолжает находиться в той же должности.

Посетитель вздохнул, сгорбил плечи, после чего заговорил, тщательно подбирая слова:

— Насчет этого дела... Насколько я помню, я договаривался не с вами, ваша светлость. Вот тот господин у окна, если меня не подводит зрение, очень смахивает на того, кто заплатил мне деньги. Не сочтите меня грубым, ваша светлость, просто дело это очень деликатное. Мне не хотелось бы разглашать его подробности, не будучи уверенным, имею ли я на это право. С меня под страхом смерти взяли клятву молчать.

Из-под капюшона прозвучал язвительный смешок.

— А ты не робкого десятка, верно? Зрение тебя не подводит. Позади меня стоит тот, кто договаривался с тобой. Но отчет ты будешь давать мне. А теперь начинай, потому что более убеждать тебя я не намерен.

— Я готов вернуть аванс, ваша светлость. Вернее то, что от него осталось, потому как издержки были значительные.

— Значительные издержки, говоришь? И на что, интересно?

— Для начала мы попробовали его подкупить. Где он живет выяснить было несложно. Наш человек занес ему на квартиру кошель с тридцатью золотыми. Отдал дочке хозяина с просьбой передать постояльцу.

— Хм. Сам по себе кошель ничего не значит. А если бы он его присвоил?

— В кошельке была записка. Вознаграждение предлагалось в обмен на снятие обвинений с одного человека, которого он задержал. Если бы он взял деньги, два свидетеля готовы были выступить против него в суде. Но затея провалилась. Он подчистую сдал всю сумму в свою канцелярию.

— Обвинить в получение взятки, — задумчиво проговорил вельможа в капюшоне, словно смакуя слова на слух. — Неплохо, неплохо. А он точно сдал всю сумму? Не половину?

— Всю, ваша светлость. Его там, у них, не особенно-то и любят. У меня есть там свои люди. Они подтвердили. Дальше мы попробовали еще раз провернуть эту штуку с деньгами.

— А смысл? Он же показал вам, что неподкупен.

— Бывает так, что человек сначала сделает что-то, а потом начинает жалеть. Зачем, мол, я так поступил, мог бы и по-другому. В общем мы все повторили, только теперь подкинули мешок с деньгами прямо на место преступления. Протокол осмотра был уже составлен, но у него есть манера взглянуть на все повторно. Это, кстати, очень раздражает его сослуживцев. Без году неделя работает, а уже мнит себя кем-то значительным.

— Ха! А у тебя действительно есть связи! Я представляю, с кем нужно договариваться, чтобы проникнуть на место преступления.

Посетитель выдвинул вперед квадратную челюсть.

— Мне сказали не называть имен...

— Ладно-ладно, продолжай. Значит, мешка с деньгами в протоколе осмотра не было. То есть — бери и клади в карман. Занятно. Так что наш общий знакомый? Не нашел мешок?

— Нет, он нашел, но тут же передал его своим. Еще и обвинил их в халатности при досмотре. Пришлось хорошенько смазать это дело, чтобы загладить их вину.

— Итак, он не стяжатель. Что ты придумал еще?

— Мы попробовали подсунуть ему женщину.

— А вот это глупость, — вельможа в плаще обернулся к окну. — Ты что не предупредил его?

— Нужно было попробовать, ваша светлость, — прошелестел в ответ вкрадчивый голос. — Неизвестно, где может оступиться человек.

— Мы все очень хорошо обставили, ваша светлость, — подал голос посетитель. — И девушку подобрали просто прелесть. Конфетка! Была дамочкой высокого полета, но вот докатилась до нашего сословия. Все было пикантно исполнено. Дескать она воровка, но воровка неудачливая. Попробовала залезть ему в карман и была поймана с поличным. Дальше, слезы раскаяния, хлопанье ресницами и прочие женские хитрости. Красивая девушка в беде, спаси меня, рыцарь. И она была готова загладить свою вину немедленно, но по плану на квартире их поджидал ревнивый муж. Скандал, огласка, все, как положено. А если бы он не повелся и решил сопроводить красотку до управления, мы бы устроили такой же скандал, но прямо на улице.

— Ха-ха, а вот это ловко, — рассмеялся вельможа. — Ну, и что он?

— Прочитал ей нотацию и отпустил с миром. Данные записал. Данные, конечно, она все переврала.

Вельможа в капюшоне вновь обернулся к окну.

— А это нам не подходит случаем? Он отпускает преступницу, воровку. Вместо того, чтобы предать ее в руки закона?

Человек у окна сделал маленький шаг к столу. В отблесках свечи стали видны его длинные черные волосы и ухоженная бородка.

— Мы все обдумали и отбросили эту возможность. Потому что простому народу сочувствие свойственно. И вся история может послужить укреплению его репутации, а не наоборот.

Вельможа в плаще испустил недовольный вздох.

— Значит, тут тоже неудача. Но насколько мне известно, у тебя были инструкции, что предпринять далее.

Посетитель отчаянно замотал головой.

— Прошу освободить меня от этого ваша светлость. Аванс верну, если нужно свои деньги вложу, но такое... Как бы то ни было, как бы к нему не относились сослуживцы, у него имеется заступник. И это такое лицо, которое карает жестоко. Тем более, что задача устранить его не стояла. Перерезать сухожилье на правой руке во время случайной кабацкой драки. Легко сказать! Кто бы за это не взялся, его неизбежно поймают на месте. Дальше начнут крутить и еще неизвестно на кого он покажет. Нет, ваша светлость, риск слишком велик. Ни я, ни мои люди на это не согласны.

Гость говорил с почтением в голосе, но его слова звучали твердо. Возникла безмолвная пауза, затем человек в плаще нарушил всеобщее молчание.

— Что же, ты сказал свое слово. Я полагаю оно сказано от имени всех твоих дружков. Можешь идти. Позже мы сообщим тебе свое решение.

Через минуту посетитель вышел из загадочного дома на Пчелиную улицу. Он какое-то время стоял неподвижно и жадно хватал ртом воздух, словно не мог им надышаться. Потом побрел в направлении переулка, откуда появился изначально. Он шагал неуверенно, как будто выпил лишнего.

Дом смотрел ему в спину глазницами стрельчатых окон, в которых, как узкие змеиные зрачки сверкали отблески свечей.

Этот массивный человек не остался единственным посетителем дома за сегодня. Чуть позже туда заглянули еще два гостя. Они приходили по одному, двигались воровато, ступали нехотя. А уходили так, как будто вырвались из могилы.

Когда за последним из этой троицы захлопнулась входная дверь, вельможа в капюшоне сделал жест человеку, который все время стоял у окна, чтобы тот присел на стул напротив. Тот немедленно исполнил его просьбу. Один из стражей отлучился на кухню, чтобы выставить на стол распечатанную бутылку вина и два бокала.

— Ну, что ты полагаешь по поводу этих бездельников?

Его собеседник неторопливым движением разлил вино по бокалам. Теперь его физиономию в достаточной степени освещала свеча. Это было породистое лицо человека, привыкшего к роскоши и достатку. Тщательно подстриженные усики и бородка, а также уложенные волосы выдавали кропотливую заботу о собственной внешности.