Бессмертный

Тот сорвал бумажку с двери, открыл ключом дверь своего кабинета и включив свет, снаружи давно темно было, прошёл к столу и усаживаясь за него сказал:

— Говори.

Устроившись на стуле, тот перед столом из жёлтого «ДСП» стоял, стал объяснять ситуацию.

— Наш взвод взял бандитов, деньги у них были, афгани. Мне их переслали с конвоем. Со списком чего купить нужно. Тут в Кабуле всё есть. Не хватает нам многого, а ротный старшина не выдаёт.

— Плохо просили, — хмыкнул тот.

— Наверное. Жадный он больно. Вот и хочу узнать, можно через вас достать такое? Оплата местными деньгами.

— Давай список, — протянул тот руку, и достав из кармана халата свёрнутую бумажку, я протянул её прапорщику.

Список я сам накидал, благо бумага и ручка была. Там ничего такого особого не было. Десять комплектов формы «афганка» моего размера. Кусок ткани этой же марки, разгрузки сам сошью из неё. Такая форма есть, я видел у тех, кто приходили навестить сослуживцев. Редкость, у двоих она была, но была же. Как мне объяснили, её пока не хватало, выдают тем, кто демобилизуется. Да и то не всем. Те же десантники ею полностью обмундированы. Так вот, десять комплектов этой формы, плюс десантные ранцы и обувь, не берцы, но лучше кирзачей. С формой бушлаты будут. Надо будет кроссовки найти и купить, они в горах лучше, чем армейская обувь. Потом две санитарные сумки с перевязочными и всем необходимым в походе. Десять двадцатилитровых армейских термоса, если будет больше, возьму больше. Специальная походная горелка с запасами сухого топлива. Потом на ней можно хоть суп в кастрюле варить, хоть картошку на сковороде жарить, для последнего и беру. Походная утварь, те самые кастрюли и сковороды. У меня молодой и вечно голодный организм, кормят тут конечно сытно, но это медсанбат, в части будет голоднее. Тоха рассказывал, так что кусотничать я буду часто и нужно иметь запасы. Что-то сам сготовлю, что-то куплю на местном рынке в промежуток после выписки и прибытия к месту службы. Это всё, в списке больше ничего не было.

— Тушёнка нужна? — не отрываясь от списка, спросил прапорщик. Это видимо отсебятина.

— Сколько дадите, всё возьмём.

— Шесть ящиков. Ещё три коробки с макаронами.

С прапорщиком мы сговорились, правда термосов он мог достать только восемь и категорично заявил, что больше не будет, вопрос с формой и амуницией решит. Остальное завтра смогу забрать. Тушёнку и макароны так хоть сейчас. Афгани у меня было почти двести тысяч. Я уже выяснял какие тут цены, да у девчат, те группами на рынок ходят, по одной бояться, так что слушая что купили и за сколько, примерно узнал цены. Если на советские рубли перевести, тысяч двадцать будет. Да и прапорщик конечно запросил немало, но на всё хватало. Тушёнку и макароны тот выдал сразу же, они были в салоне санитарного «уазика». За сохранность тот был уверен, машина в ремонте, без заднего моста. За этот заказ деньги прапор уже получил, завтра тут же в ремонтном боксе гаража продолжим, а пока оставил ключи, мол, вынесу, закрою. Куда я дену ящики, того не волновало, мои проблемы, завтра ключи отдам. Я же убрал ящики и коробки в хранилище и прежде чем вернутся в палату, ушёл за гараж, а я там свалку обнаружил, мусор технический скидывали, это точно мне нужно. Набрал запасов, надолго хватит. Вот так вернувшись, я дождался когда соседи уснут, и до полуночи возился под одеялом. Сделал мощный двуствольный бластер, кобуру к нему и шесть зарядных модулей. Каждый мог выдать или сто сверхмощных выстрелов, или пять сотен средней мощности, или тысячу малых. Малые к слову, пробьют железный кузов санитарного «уазика» насквозь оба борта. Не проверял, но уверен в сказанном. Огнестрел не делал, тут добуду. Мне это в удовольствие будет. Раритеты. Просто сделал оружие именно для себя на крайний случай, а то совсем ничего нет. Больше всего заняло даже не создание плазмы для зарядных модулей, а создание блока идентификации. Владелец у этого оружия должен быть один. А программы взял из своей памяти и внедрил в электронику, этому меня медузы научили, так быстрее всего. Прописался и теперь тот только мне подчинялся. Убрал в хранилище достав еще техногенного мусора начал делать игольник. А что? Тишина, никто не мешает. Днём высплюсь.

Тут быстрее отработал, двенадцать магазинов к нему, в основном разрывные, но были и сонные, и бронебойные иглы. Также убрал в хранилище, завтра отстреляю по-тихому, как с прапорщиком повстречаюсь. То, что тушёнку тот мог украсть со склада, я почти уверен, но раненых тот не обкрадывал, кормили нас сочно и хорошо, грех жаловаться. Видно, что с поставками припасов тут порядок. Возможно сэкономил, или где получил в качестве оплаты. Поди знай? Так что особо тот у меня не вызывал плохих эмоций, нормальный мужик что крутится как может. Сам такой, чего на других наезжать? Я ещё сделал тактический офицерский планшет, защищённый от ударов, зарядка полная, все программы установил. Наушники сделал, завтра скину в память сборники фильмов и музыки. Не так скучно будет, а пока спать.

* * *

В медсанбате меня ещё восемь дней продержали, швы уже сняли, заживало хорошо, так что врач решил, можно выписывать. Я уже в курсе, что как за салабоном за мной сопровождающего пришлют, всё же моя часть далеко. Это плохо, но мне повезло, никого присылать не стали, просто в нужную сторону шла колонна, и старшего колонны попросили взять меня с собой. Главврач вчера договорился об этом.

Я уже получил форму, да обычная красноармейская, шинель сверху, ремень, кирзовые сапоги, форменная шапка-ушанка. Документы получил, свой военный билет, и также комсомольский билет. Так вот он где? Я уж думал Сашка не был комсомольцем. Также выписку с приказом прибыть туда-то и туда-то в такое-то время. Так что попрощался с соседями, они были неизменными за эти восемь дней, позавтракать я уже успел, время пол восьмого было, через полчаса рассветёт, и закинув лямки вещмешка на правое плечо, заторопился в сторону рынка. Через час конвой уходит, с рассветом, надо бы успеть. Где тот находится, я в курсе. Что покупать и на что, у меня было. С прапорщиком всё прошло отлично, и форму достал, с рюкзаками и бушлатами, и термосы. Восемь штук, посуда с походной кухней. Можно использовать горелку, баллон с газом имелся, а можно и таблетку сухого топлива. Газ пока экономить буду. Этих таблеток целая коробка. Всё что заказывал. Афгани не так и много осталось, но небольшой запас сохранил. Его наверняка не хватит, так я по подобию тех двадцатипятирублёвок сделал полные копии, только номера изменил. Сто штук, две с половиной тысячи. Они в кармане, ещё сто в хранилище с документами и всем что не хочу потерять с вещмешком. Он к слову пуст, я же за покупками иду.

Рынок работал, ну ещё бы, кто бы сомневался. Я в курсе, с какого времени тот начинает работать. Первым делом в овощные ряды. С прапорщиком на эту тему я не говорил, но сверх списка офицерскую палатку купил. Это всё, больше ничего не брал. Да тот и не предлагал, видимо посчитал что выжал из меня всё что можно. Ну что ж, вот и ряды. Только первым делом я купил не овощи, а приметил торговца коврами, и повернул к нему. Что такое холод я уже знаю и морозить себя не хочу, ковры как подстилка отлично подходят, если куда отправят. Спать на голых скалах это то ещё удовольствие. Купил три свёрнутых толстошерстных коврика, длины небольшой, по метру, но если три постелить, то хватит. Ковры для молитв, больше размером не было. Ничего так, красивые. Потом заметил большую овечью шкуру и купил, вот на такой спать можно, вытянувшись во весь рост. Тут ещё один торговец мешки продавал, стопками. Видать сам шьёт. Купил два десятка, и заодно незаметно прибрал ковры и шкуру в хранилище, темно, хотя рынок уже неплохо лампочками и светильниками освещён, но смог это сделать. С двумя мешками и пошёл по рядам. В один мне репчатого лука насыпали, сам перебирал пси-силой, чтобы гнилья не было, в другой вилки капусты. После этого на выход, где в темноте убрал покупки в хранилище. Платил я банкнотой по двадцать пять рублей. Даже сдачу получил, и немало. Вторым заходом с двумя мешками купил моркови и ещё картошки. В рюкзак ссыпал чеснока. Потом полмешка соли взял, перца, специй, я плов собирался приготовить, два казана купил с крышками. Мяса, пол коровьей туши, три захода сделал чтобы вынести, тушу барана, при мне забили и разделали. Из готового мало что было, утро, наготовить ещё не успели, был в харчевне вчерашний плов, заказали, но не всё взяли, осталось, мне его подогрели и убрали в термос, половину объёма занял. Потом местные пельмени, готовых нет, но свежей лепки по объёму один термос взял. Сметаны и молока купил, с тарой выкупил, и местный твёрдый каймак. Сыра две головки. Лепёшек выкупил три десятка стопок, горячих, при мне пекли как раз на завтрак. Также мешочек чёрного индийского чая, три килограмма, и два кувшина с мёдом.

Все закупки у меня заняли сорок минут, я всё быстро делал, почти бегал, но бегать нельзя, внимание привлеку, так что рванул я в сторону формирующейся колонны со всех ног. Только вещмешок поменял, у меня их два, второй нашёл в гараже, в него и укладывал покупки на рынке, из овощей. Едва успел, машины уже выезжали на дорогу. Один боец из охраны подсказал где капитан Свирин, командир колонны, преставился ему, показав предписание. Тот обо мне в курсе, ругнул, что опоздал и показал машину на которой поеду. «КамАЗ» бортовой, гружённый ящиками. Да ладно бы что не опасное, снаряды к миномётам вёз. Причём это наши были, из нашего полка, только парни из другого батальона. А водила, мой тёзка, оказалось моего призыва, даже добрался до этих мест с тем же конвоем. Только эшелон другой. Я его не помнил, так и сказал. Тот сообщил что уже в третий раз идёт на трассу, под обстрел пока не попадали, везло. Я же описал что со мной было. Там, под юморной ноткой, отчего тот похохатывал. О том случае Санёк слышал. Сам я держал в воздухе дрона, заряда месяца на два в воздухе хватит держатся, так что дрон мониторил дорогу и окрестности на предмет засады. Да, насчёт дрона, есть у меня такой, да не один, три их, два других в хранилище. Ну а что, я восемь дней скучал, вот ночами и работал, а днём отсыпался. За это время успел сделать неплохую нейросеть уровня Джоре, уже установил, три дня как открылась, можно работать. Ею дроном и управляю. Проблема в том, что дальность работы нейросети, даже Джоре, невелика, редко превышает двух сотен метров. Поэтому используются ретрансляторы. У меня таким был планшет, лежал в вещмешке, а тот в ногах на полу. Так вот, за восемь дней я сделал ещё два игольника, теперь три у меня, бластер скрытого ношения, он и сейчас при мне в рукаве, вибронож штурмовика, ту самую нейросеть с автоматическим установщиком. Потом установщик переработал в дрона-разведчика. Из другого материала сделал ещё два однотипных. Начал создавать боевого дроида класса «Штурмовик», но успел только с корпусом, остальное чуть позже, материал есть, но хватит только на этого дроида. В принципе, всё. Одну только нейросеть делал целые сутки. Это не те поделки, что я раньше создавал, куда круче, вот и выполнял тщательно работу.

Что удивительно, с тремя стоянками, часть машин в дороге потеряли, оставляли в населённых пунктах, туда эти грузы и шли, но мы без проблем добрались до места ведения боевых действий. Только один момент опишу. Две остановки, это да, по надобностям, да поесть, а вот третья была из-за меня. А я через дрон обнаружил советского солдата. Убитого. С дороги не видать, но тот лежал в бронежилете, в каске, автомат рядом. Видно, что никто не мародёрил. Не понятно, откуда взялся. Даже и не размышляя, я не мародёр, трофеи с моджахедов буду брать, сказал тёзке:

— Санёк, там кажись в низине наш лежит. Мельком видел. Наш боец. Убитый. Давай тормози!

Мой приказ тот выполнил, видимо на автомате, хорошо вбили рефлексы в учебке, так что мы съехали на обочину, грузовики ревя движкам проезжали мимо, и рванули в сторону низины. Я так, а Санёк с автоматом в правой руке. У него «АКМС» был, со складным прикладом. Кстати, у тёзки был бушлат, бронника я при нём не заметил, хотя в фильмах видел, как закрывали окна ими. Может позже дойдёт до такого? Колонна начала вставать, видимо приказ капитана Свирина, двигаясь плавно к нам по полю катил «БТР-70». Их три в колонне, плюс «БРДМ», что шёл в передовом дозоре, и одна «БМП». Кроме брони была ещё две единицы гусеничной техники, две «МТ-ЛБ» тянули две гаубицы. Мы как раз подошли к бойцу, я поглядывал вокруг, сканер опасности не выявил, мин нет, тут и бойцы подъехали, матерится лейтенант, что был на броне, не стал, осмотрел убитого, недоумевая откуда тот тут взялся, ран на форме не обнаружили, и сообщил по рации о нашей находке. После этого мы сообщили лейтенанту что увидели убитого, и решили проверить, мало ли ранен, дальше тот занимался делом. Вскоре подкатила «шишига», в её кузов убитого и подняли, документы лейтенант нашёл, сообщил капитану, а тот передал в часть, нашей дивизии боец, артиллерист, из пропавших без вести. Две недели назад пропал. Потом по дороге передали встречной колонне, чтобы доставили тело в Баграм, его часть там стоит. Вот и всё, особо и рассказывать нечего. Когда остановились принять пищу, такое один раз было, обед, то мы Саньком вместе ели, паёк ему выдали, я лепёшку достал и банку тушёнки. Нормально поели. Кстати, три термоса, они все отмыты, я даже пси-силу использовал, залиты чистой пресной водой под пробку, воду очистил пси-силой, не хочу местные инфекции подхватить. А запас воды нужно иметь.

Колонна в этом населённом пункте, где меня и должны были оставить, задерживались на ночёвку, утром дальше двинет, а меня уже ждал сопровождающий. На окрик я обернулся, как и мой тёзка, водила грузовика, и опознал знакомого бойца. Это он приходил ко мне в медсанбат, вещмешок принёс. Ну да, не старослужащих же гонять с такими поручениями, когда молодёжь есть. Попрощавшись с тёзкой, тот парковал свой грузовик, я направился к сослуживцу. Первогодок, придерживая автомат, по виду новый «АК-74», шагал мне на встречу. Поручковавшись, сослуживец спросил:

— Как доехали?

— Нормально. У дороги убитого нашли, из гаубичного полка нашей дивизии. Прикинь, на теле ни следа, как будто отошёл до ветру лёг и умер. Автомат рядом лежал.

— Ого. Идём, взводный ждёт. Выдаст оружие и может быть свободен. Торопится куда-то, всё спрашивал прибыла ваша колонна или нет?

Пока тот выкладывал все новости по батальону, не только нашему взводу, мы бегом, похоже взводный действительно торопился, направились к месту дислокации нашей роты. Я думал в населённый пункт поведут, наших бойцов там хватало, как я видел, стемнеть ещё не успело, как раз темнело, поэтому было видно. Да и не мешала мне ночь. А рота расположилась в чистом поле, закопалась, полуземлянки, это когда над ямой ставиться палатка, внутри печка, кровати. Переходы между палатками открыты в виде окопов. Я уж думал спать будем на нарах, но нет, нормальные кровати, даже постельное бельё чистое. Пока не видел, попутчик описал. А так в виде квадрата подготовлено полевое укрепление, с окопами, мешками с песком и пулемётными точками, бронетехника тоже обложена, миномётную позицию рассмотрел, оказалось это только нашей роте так повезло, остальные в городке расположились. Нам места не хватило. Кстати, по полю снежная позёмка мела. Наносы были. За последние дни похолодало. Сам город на трассе стоял, что выходила из перевала Саланг, а у нас всё снабжение по ней шло. Охраняли.

Мы спустились в окоп и пробежав по нему вошли в землянку, похоже штабная, взводная. Тут и сидел недовольный лейтенант, видимо наш взводный. Правда ничего не сказал, махнул рукой останавливая, когда я по уставу начал представляться. Выдал автомат «АК-74», чуть потёртый, к слову почищен, подсумки и десять магазинов, выдал и гранатную сумку, но гранат не дал, их перед боем выдают. Махнув рукой в угол, мол, патроны сам наберёшь, там штабель ящиков стоял. После этого вышел. Документы тот у меня взял, убрав в папку на столе, так что проблем нет. Оружие моё, номер узнал, в военный билет вписан. Верхний ящик был открыт, два цинка. Один убрал в хранилище, мой сопровождающий этого не видел. Второй с «пятёркой» закинув на плечо, и понёс к выходу. Магазины я уже распихал, по подсумкам и карманам, они пустые, нужно снарядить. А в землянке нас уже ждали. Тут весь взвод похоже расположился. Да, так и есть. В общем, нормально встретили. Так ничего, тепло, две печки-буржуйки в разных концах, дрова привозные. В общем, койку мою показали, я вещи разложил, тут же нашёл фляжку, а то удивился что в вещмешке не было, купил на рынке двухлитровую, американскую. Ладно, в запасе будет. Парням я достал два кило халвы из вещмешка, меня бы не поняли если бы пустой из города приехал, и бутылку вина. Наспех искал. Ничего крепче не нашёл. Это в радость было найти, мусульмане, не пьют. Дрон продолжал мониторить округу, я видел, что лейтенант в город ушёл, кажется офицеров тут не осталось. Да и то как старослужащие устроились, это только доказывало. Вино те сами распили, понравилось, а халву делили честно, чай поставили, вскипятили воду на буржуйках. Сам я есть не стал, там другим больше досталось. В нашем взводе тридцать шесть человек, шестерых нет. На часах, скоро менять. Старшим был старший сержант Агатов. Хотелось бы описать его богатырём, но нет, мелкий, пронырливый, с хитрыми и злобными глазками.

Я снял шинель, и шапку, и пройдя к столу, тот отдельно стоял, явно для чистки, сделал неполную разборку и протёр автомат. Потом вскрыл штыком цинк, не очень удобно, но специальной открывалки у меня не было, тут тоже не видно, ну и стал набивать магазины патронами, убирая их в подсумки. Шесть убрал, больше места нет, седьмой в автомат. Тот в стойку. Три магазина снарядил и убрал в вещмешок. Агатов с одобрением наблюдал за моими действиями со своей койки, они там с дембелями играли в карты. Радиоприёмник на тумбочке, какую-то местную заунывную мелодию выводил. Электричества тут не было, приёмник на батарейках работал, под потолком два керосиновых светильника висели. И на столе один, более-менее свет давали. В общем, когда я закончил, к слову свои приключения в медсанбате тоже описал, некоторые даже на шрам поглядели, любопытно им, то Агатов подозвал меня, сообщив:

— Пока ты там на белых простынях спал и медсестёр мял, мы тут службу несли, воевали. Кровь за родину проливали. Вот что, идёшь в караул. На «скалу». Обычно туда двоих отправляют, а ты один подежуришь. Собирайся, как раз время смены подходит.

Я уже в курсе что «скала» — это выдвинутый на триста метров пулемётный пост, тот включён в систему охранения города, бывали обстрелы по ночам, часто моджахеды уходили, пользуясь покровами ночи. Пулемёт там не простой, крупнокалиберный. «Утёс». А такому предложению я только порадовался. Дрон засёк вдали две машины, вроде пикапов, без фар двигались в нашу сторону. С кем бы поспорить что это моджахеды? Тут поля кругом, на машине без проблем кататься можно. А насчёт медсестёр, то тот зря, девчат хватало, но я не настолько оголодал. Ну не было дам в моём вкусе. Да и заняты все, офицеры табунами ходили. К местным-то не подойдёшь. Так что кивнув на приказ, и козырнув, что понравилось Агатову, я в шапке к слову был, и стал собираться. Шинель, на ремень фляжку, подсумки, они у нас обычные, десантные, штык-нож, сумку гранатную на бок, пусть и пустую. Фляжку я залил, вода была в углу, дежурный приносил от бочки. Подумав, каску повесил на ремень, и найдя с подсказкой свой бронежилет, накинул сверху, под фырканье Агатова. Ну и автомат взял из стойки. После этого командир моего отделения, я уже с ним познакомился, хотя тот этого не понял, меняя часовых, довёл до «скалы», где и произвёл смену поста. После этого оставив меня одного, забрал подмёрзших солдат, действительно двое было, и те ушли, а я стал обустраиваться в неплохо оборудованном окопе, даже тент сверху натянут. Как только разводящий ушёл, я сразу очистил место, поставил подходную кухню, зажёг сухую таблетку топлива, и поставил сверху сковороду. А что медлить, всё имеется, можно готовить, картошечки хочу, да со сливочным маслом, я его купил на рынке. И луком, главное с луком. Время на готовку есть, успеваю. Картошку мигом начистил пси-силой, нарезов соломкой ею же. Четыре часа мне тут мёрзнуть до смены. Дважды сготовить успею, сделав запас. А так я был один, автомат прислонил к стенке, пулемёт стволом в поле глядел, рация чуть попискивала в углу, это чтобы своих вызвать, а так порядок.

Пожарить я действительно успел, и когда бандиты добрались до моей позиции, в зоне прицельного огня из пулемёта, я убрал сковороду и горелку, снял с рации наушники и стал вызывать радиста, позывной мне сообщили, как и мой на «скале». К слову, я вполне способен делать два дела разом. Работать с пси-силой и вот так готовить. Поэтому пока готовилась картошка, и не испортил, были поджаринки, ел их с лепёшкой, запивая молоком, а то не ужинал, так что заодно продолжал сборку боевого дроида. Сделал ему ходовые опоры, тот на жука стал похож, и часть вооружения. Вообще этот дроид должен был быть универсалом. Плазменное оружие не поставишь, оно имеет характерный след попаданий, не хотелось бы оставлять такие следы. Крупнокалиберные игольники — уже лучше, поди пойми от какого оружия эти снаряды. Так что я успел сделать два мощных игольника и короба для игл к ним, но пока пустые. Потом сделаю на спине турель с плазменной пушкой, это зенитка, можно и по наземным целям работать, на крайний случай, и будет «Подавитель». Дальность у того не дальше километра. Хотя довольно мощная машинка, но и этого достаточно. Потом сделаю. А дроида пока тоже убрал. Вот так надел наушники и стал вызывать дежурного в городе по охране подходов. Напомню, что мой пост включён в общую систему охраны.

— Буря-Шесть. Ответьте Дятлу. Приём.

Думаю, на посту радиостанции засуетились. А что, постовые каждые полчаса выходили на связь с дежурным радистом, я тоже так делал, если кто молчал, пытались вызвать и отправляли усиленную группу, мало ли пост вырезали. Говорили у соседей такое было. Я тоже дежурные запросы отправлял, ненапряжно, а сейчас до вызова по графику ещё десять минут. Раньше вышел, значит, уже что-то случилось. Поэтому я не удивился что вместо уже знакомого певучего голоса радиста, послышался другой, с командными нотками в голосе, явно дежурного офицера:

— Дятел, я Буря-Шесть. Подтвердите статус. Приём.

— Я Дятел. Статус шесть-ноль-семь. Приём, — сообщил я, подтверждая, что говорят настоящие постовые, а не подставные, хорошо код запомнил, что разводящий сообщил.

— Дятел. Доклад. Приём.

— Наблюдаю две машины, небольшие открытые грузовички вроде наших грузовых «уазов», движутся по дороге в сторону города с выключенными фарами. Остановились от меня в километре, вышло восемь вооружённых местных мужчин, соблюдая светомаскировку копаются на дороге. Ещё сколько-то в машинах. Похоже противник. Они находятся в зоне прямого накрытия из штатного вооружения поста. Прошу разрешения накрыть противника. Приём… О, Буря-Шесть, сообщаю, что со второго грузовика сняли миномёт, по калибру вроде батальонный, устанавливают на дороге. До города должен дотянутся.

— Принято. Дятел, приказываю уничтожить противника. Приём.

— Есть.

Не снимая наушников, я встал к пулемёту, длины провода хватало, и взвёл затвор, тут тросиком, после чего прицелившись через штатный оптический прицел, и прищурившись, а это чтобы пламя от выстрелов не слепило, дал первую прицельную очередь. Она свалила четверых моджахедов, а это они, буквально раскидала на органы и конечности в разные стороны. Сильное оружие. Потом дал по две коротких очереди по кабинам машин, дальний грузовик неожиданно вспыхнул, разгораясь. Дрон показывал где залегли остальные, всего их было одиннадцать, и я такими короткими очередями на два-три патрона довольно точно гасил их. Даже ленту не расстрелял, да что это, половины ленты осталось. Когда я вышел на связь с дежурным радистом, то доложился:

— Буря-шесть. Вызывает Дятел. Приём.

— Дятел, Буря-шесть на связи. Доклад. Приём.

— Буря-шесть. Обе единицы техники поражены. Одна горит. Поражено одиннадцать солдат противника. Живых не наблюдаю. Вижу бронетехнику, что выходит из города. Прошу сообщить старшему офицеру бронегруппы, что горит машина, откуда сняли миномёт. Может быть детонация мин. Приём.

— Принято. Дятел, наблюдайте за окрестностями. Приём.

— Есть, наблюдать за окрестностями.

Дрон всё показывал, так что суета в городе, там всех по боевой тревоге подняли, да и на территории нашего лагеря, меня не удивляли. Оказалось, ротный был тут же, спал у себя в землянке, так что тот первым прибежал на пост с усиленным отдалением бойцов.

— Товарищ старший лейтенант, по приказу штабы обороны города накрыл группу афганских моджахедов. Уничтожено одиннадцать, плюс две единицы автотранспорта.

— Откуда знаешь, что моджахеды? — с хмурым видом спросил тот, подходя к брустверу и в бинокль изучая место пожара, туда как раз бронетехника подъехала, шесть единиц. Бойцы отделения занимали оборону вокруг.

— Так видел. Я за ними уже полчаса наблюдаю. Тут дальность прямой видимости дороги километров на шесть. Две машины едут без фар, подозрительно, я потому с них глаз и не спускал, а когда те остановились и машины покинули вооружённые люди в местных одеждах, и начали копать на дороге, да ещё миномёт достали, так я вызвал дежурного и тот приказал их накрыть, что и было сделано.

— Хорошо в темноте видишь? — не отрываясь от бинокля, уточнил ротный.

— Да, неплохо.

— Почему не сообщил?

— Так не спрашивали, товарищ старший лейтенант.

— Ох заберут тебя от нас… Вот что, будешь теперь дежурить в ночные смены, я распоряжусь… Хм, Такташ… а это не ты сегодня из госпиталя вернулся?

— Так точно, я… Товарищ старший лейтенант, визуально наблюдаю ещё одного моджахеда. Метрах в шестистах от первой обстрелянной группы. Из низины появился. Ранее я его не видел. В руках старая винтовка. Наблюдает за нашими у дороги. Пока просто наблюдает.

Стоит отметить, что этого стрелка, я наблюдал давненько, от визоров дрона не спрячешься. Однако тот был в низине, и я действительно наблюдать его не мог, ну а когда тот появился на виду, это для меня, то сразу «рассмотрел» его и сообщил ротному.

— Точно старая винтовка? Оптики нет? — уточнил тот.

Я был в курсе, что из глубины поля по городу и даже нашему платочному лагерю, иногда по ночам открывали огонь, да не прицельный. Одиночный стрелок. Бытовало мнение, что это снайпер, поэтому ротный сразу опознав стрелка, уточнял по винтовке.

— Нет, старьё какое-то.

Дальше ротный через рацию на посту связался с дежурным по обороне, описал ситуацию и тот передал позывной старшего бронегруппы. Выйдя с ним на связь, дал целеуказание на одиночного стрелка, и в ту сторону вскоре двинуло две бронемашины, «БТР-70» и «БРДМ». На броне сидели солдаты. Вскоре те сошли с них и двинули за бронетранспортёрами пешком, укрываясь за бронёй. Я тут же сообщил:

— Моджахед снял какой-то тюк со спины, расправил, и накинув на себя, лёг.

— Маскировочная накидка? — воскликнул ротный. — Вот почему мы его найти не могли, когда высылали поисковые группы ночью.

Тот тут же связался с теми, кто шёл к моджахеду, обрисовал ситуацию и дальше я уже сообщал сколько осталось до стрелка, выводя их точно на него, чтобы мимо не проехали, и броня встала метрах в двадцати, освещая то место, где тот залёг. Обошлось без стрельбы, да тот сам сдался. Так что связали закинули в «бэтр» и покатили в город. А вот у места горевшей машины, там уже было несколько подрывов мин, суета всё ещё стояла. Пока же ротный потребовал рапорт, и велев сменить меня, повёл к себе в штабную палатку. Думаю, пора объяснить почему я решил не снимать хабар с этой залётной группы и стрелка, и сдал их, причём довольно ярко и шумно.

Да причина проста, ярко заявить о себе, что и было сделано. Рота мотострелков это неплохо, но для тех, кто хочет спокойной службы. А стоять в оцепление или сопровождать колонны, тем более наша рота это делает редко, как-то не хочется. Я хочу уйти в разведроту нашего полка. Вот уж где покоя нет. Если мной заинтересуются, а такое может быть, то обеими ногами за. На дивизионный уровень вряд ли выйду, тут уж совсем прославится нужно. На уровне полка думаю смогу, надеюсь и награды будут. Всё же уничтожил одиннадцать бандитов, не допустил миномётного обстрела города. Медаль хотя бы должны дать. У нас во взводе всего у двоих награды, у сержанта Кислюка, командира второго отделения, он сверхсрочник, медаль «За Отвагу» имеет, и у Агатова «За боевые заслуги». Служба в разведке маятная, но интересная, что мне и нужно. Много бегать придётся, это так, но тело я обновил, даже чуть модернизировал, теперь на высоких скоростях рукопашного боя связки не порву, даже кости укрепил. В общем, хочу наград, и побольше, честно заработных. Ну почти честно. А где как не в разведке их заработать? Да и слава разведчиков выше чем у простых мотострелков. Пусть я немного жульничаю, используя более современные технологии, но разве это плохо? Думаю, как раз хорошо. К слову, дрон днём особо внимания не привлекал. А там каркас сделан в форме парящей в воздушных потоках птицы. Внимание привлекать не должен.

Рапорт я написал, старлей изучил, чему-то похмыкал удивлено, но принял его. Да рапорт как рапорт. Помянул в нём и ротного, и взводного в хороших тонах, пусть так будет, так что тот рапорт завизировал, утром отправят в штаб полка, а пока отослал отдыхать. А там Агатов ждал, сразу налетел, выспрашивая что там было на «скале»? А тут вдруг замер, нос его зашевелился, принюхиваясь, и тот в кратких промежутках принюхивания заговорил:

— Да от тебя картошкой пахнет… на сливочном масле… с луком… Откуда?

— Так на посту делать нечего было, пожарил. На противне.

Скрывать смысла не было, ротный и то с недоумением принюхивался, а у Агатова нюх как у ищейки.

— Откуда?

— Водила поделился. Из той колонны, с которой я приехал.

— Понятно. Рассказывай.

Описав, что там было на посту, я и от замкомвзводного услышал приказ на отбой, так что разделся до исподнего и нырнул под одело. Тут, как и в больнице, они шерстяные были. Многие дополнительно сверху шинелями укрывались. Да, прохладно, тоже так сделал, и вскоре уснул.

Разбудили, когда подъём прокричали. Утром. Мне хватило выспаться этих трёх часов. Так что умываться, машина пришла с бочкой воды, там дежурные бегали с вёдрами, носили воду в умывальники и к походной полевой кухне, где повар суетился с помощником. Вот так умывшись и почистив зубы, вскоре был позван на завтрак. Очередь отстоял и получил целый котелок гороховой каши. А ничего что сейчас утро, пища-то тяжёлая? Хорошо маслом сдобрена, елось с удовольствием. У меня запас нарезанного, даже скорее нарубленного репчатого лука был, себе насыпал, с соседями поделился, так вкуснее, ну и смолотил всё, как и соседи. Потом чай. По два куска хлеба. И вскоре, через полчаса всего, меня вызвали к ротному, а тот повёл в город к штабу полка. Кстати, Агатов меня отчитывал, когда посыльный от ротного прибежал. А пулемёт смене сдал не чищенный, так не принято. Понятно, что я не виноват, ротный сразу увёл, но отчитывал, чтобы запомнил науку. А в городе я спросил у ротного чья техника тут на улочках находится. Больно старая для нашей армии. Точнее устаревшая. Я давно приметил старые машины, вот тот и объяснил, что тут также дислоцируются подразделения правительственной армии, которую мы тут и поддерживаем. Где-то около батальона пехоты тут, танковая рота и две батареи. Причём танки «Т-34-85» двенадцать единиц, многовато для роты, и два «Т-55». Для меня этот раритеты, хочу заполучить по одной единице. А «БТР-152» или «Зил-157» что у них были? Тоже хочу. Насчёт «Зила», то в молодости я на таком угнанном грузовике уходил от погони. И ведь ушёл. Потом бросил машину, когда бензин закончился. Это на Севере был, ограбил золотой прииск. Для меня такой грузовик дорогая память. Старлей тем временем рассказывал о местных порядках. О правительственных войсках. Вооружишь полк таких местных афганцев, форму выдашь, обучишь, а перед боем половины полка нет. Или перебежали на сторону моджахедов, или продали оружие. Всё продают, от стрелковки до тяжёлых гаубиц. Обычное дело для местных. Говорю же, доверять им нельзя. Теперь местных вооружают сильно устаревшим оружием. Немало «АКМ» уже ушло моджахедам, сейчас им несут «ППШ» и «ДП».

В штабе полка меня опросил сначала начальник разведки полка, потом и сам полковник. Всё в присутствии ротного. Рапорт мой читали. После комполка снова кабинет с разведчиком. Тот уже не один был, ещё один офицер присутствовал, оба капитаны. Как я и думал, начали склонять перейти в разведроту. Второй капитан, тот что незнакомый, ею и командовал. Видно, что тех очень заинтересовал уникум, что так ночью хорошо видит. Ротный, что примечательно, молчал. В общем, дал согласие. Тут в городе два взвода роты размещались, третий взвод где-то в другом месте стоит. Так что всё организовали быстро. Я только попросил ротного сменить мне оружие. «АКМ» хочу. Я в курсе что этот автомат пусть и с мощным патроном, но имел плохую кучность. Однако меня это не волновало, бить длинными очередями я и не собирался. Мне хватит и одиночного, для прицельного огня, а для этого тот вполне годился. Я бы и снайперскую винтовку не постеснялся попросить, но на неё подствольный гранатомёт не прицепишь. Его я тоже попросил и сумку для «ВОГов». Вполне пошли навстречу. Мой старый автомат из военного билета выписали, забрав, и внесли новый. Автомат новенький, со склада выдали, явно с хранения. Также и с гранатомётом. Убедились, что пользоваться умею, выдали боезапас и всё на этом. Осваивался на новом месте, расположение роты я уже покинул, забрав вещи. По документам перевод тоже провели.

Вошёл я в состав первого взвода разведроты. В первое отделение. Ротный уже приходил, дал отбой в три часа дня, вечером у нашего взвода выход, задание получили, заодно мою способность ночного зрения проверят. Двумя «бэтрами» скатаемся к зоне боевых действий. Точного здания я не знал, только взводный информацией владел. Так что до отбоя я успел снять консервационную смазку с оружия, гранатомёт установил, инструмент мне дали, смазал всё, магазины перед выходом снаряжу. Проверил выданное мне снаряжение, кстати форму сменил, как раз «афганка» и была. В роте она у всех, смена формы у полка шла медленно. Бушлат теперь носил. Но шинель не сдавал, они у многих были. Мы хоть и жили в одном из частных домов, топя его, всё равно холодно было. Укрывались ими. В общем, с оружием ранцем и снаряжением я закончил, приготовил всё что возьму с собой, и стал резать ткань. Получил её у ротного старшины. Время час дня, только что обед был, до отбоя два часа. Хочу «лифчик» стачать. Разгрузку. Магазины я уже скрепил. Топориком нарубил щепок, оттесал и получились чопики, сунул между магазинами, и скрепил изолентой. Изоленту у ротного старшины получил, горловины магазинов вверх оба. Не хочу спарку делать как у других, а то упрёшься в землю, сменишь магазин и забьётся механизм песком и грязью. Оно мне надо? Другие солдаты интересовались, подходили глянуть. У меня командиром отделения сержант Антошин был, замкомвзвода старшина Рашидов, чеченец, а взводный, как вообще латыш, лейтенант Бернотас. К слову, у него отец генерал. Генеральский сынок, и не на Арбате служит, а по-честному тут. Уже три месяца как в Афгане. По сути тоже новичок, но добро на самостоятельные действия уже получил, опыта набирался. С другими парнями взвода я тоже знакомился, их всего и было три десятка. Не полный штат у взвода. В других такая же проблема. Не всех брали.

Закончил в четыре часа дня, старшина разрешил. Проверил как держится «лифчик», четыре подсумка для магазинов, проверил, сидят плотно, маленькие подсумки для гранат, три штуки, для ножа место и индивидуального медпакета. Нацепил всё, магазины сунул, и старшина осмотрел со стороны, покрутив меня. Потом сам захотел попробовать. На себе проверил, оценив и кивнув, похоже себе такой же захотел. Сказал, что видел такие у десантников. Мне вернул «лифчик», разрешив использовать не уставное снаряжение, а как же, разрешение нужно, и отбой, тоже легли. Я сразу уснул.

С захватом техники правительственной армии ничего не вышло, не успел. После подъёма быстрый приём пищи, погрузились на бронетехнику, было два «БТР-70», ещё «БРДМ» за взводом числился, но он в ремонте, в основном под броню залезли, снаружи холодно, и вот так покатили куда-то в сторону зоны боевых действий. От нас далеко, пока не слышно, но добраться должны быстро. Весь взвод тут был, к слову экипажи бронемашин входили в его состав, один экипаж числился за нашим отделением, поэтому было их трое и семь бойцов с сержантом. Даже меньше чем я думал. Хотя стоит уточнить, всё же одного на броню лейтенант выгнал. Меня. Чтобы в засаду не попасть. Пришлось опустить ухи шапки и поднять воротник, ёжась. Сам я поверх бушлата накинул бронежилет, отчего в люки едва пролазил, и «разгрузку». Автомат в руках. Ранец был, но внутри брони. Ветер неприятный, я перчаткой, у нас вязанные перчатки, прикрывал лицо, очки выдал командир «бэтра», и так катил, опустив ноги в люк, поглядывая по сторонам. Вскоре лейтенант догадался, что я не на связи, и шапку сменил на шлемофон, застегнув ушки. Вот теперь нормально. Часа через два, мы на скорости пятьдесят километров в час шли, а что дорога хорошо видна, на фарах защита, узким лучом освещая дорогу, так и шли. Можно было бы быстрее, но взводный не разрешал. Тот сообщил, что мы уже находимся в зоне боевых действий, велел внимательным быть. По дороге только раз встали, я заметил убитых в стороне, кучкой, вот взводный и решил глянуть. Сам не пошёл, группу отправил. Пока другие отливали, три бойца со старшиной сбегали. Моджахеды оказались. Оружия не было. Видно, что всё сняли. Шесть тел, все ранения огнестрельные. Лейтенант внёс эту информацию в рапорт, писал на планшетке, отметив место где обнаружили тела. Потом пришлют машину правительственных войск, вывезут для захоронения.

Особо стрельбы и трассеров я не видел, видимо ночь, стихло всё, но видел следы и стоянки наших подразделений. Опознались нормально, двинув дальше. Интересно, что же всё же за задание? Я разглядывал обломки сбитого вертолета, наш «Ми-8», тот за корму уплывал, метрах в трёхстах лежал от дороги, когда глянул вперёд и заорал:

— Стой!

«Бэтр» встал как вкопанный, мы как раз на вершину холма поднялись. Слева скалы в четыре метра высотой. Идущая следом машина едва успела остановится, хотя дистанцию держали пятьдесят метров.

— Что? Духи? — открывая соседний люк, выглянул наружу лейтенант.

— Да, сотен шести из какого-то ущелья выходят, растекаясь по полю. К нам идут. И ещё выходят. До них километров пять будет.

— Время ещё есть, успеем уйти.

После этого тот скрылся под бронёй и судя по шорохам в наушниках шлемофона, вышел на связь с командирами. По карте тот уже определился, я описал что видел вокруг, сообщал, где обнаружил противника, сколько и куда тот идёт. Те части, что стояли неподалёку, сейчас поднимали по тревоге. Готовились. От второй машины старшина подбежал, он там за старшего был, узнать, что тут у нас, вот я кратко и описал что видел.

— … уже восемь сотен, и всё ещё выходят.

— Так, Такташ, тут на связи гаубичный дивизион, как раз достаёт, будем корректировать. Но сначала их наши штурмовики встретят. Скоро взлететь должны. Мы наведём. Ждём. Пока доложи, сколько из ущелья ещё бандитов показалось?

— Сейчас примерно девять сотен и выходят… О!

— Что? — одновременно воскликнули лейтенант и старшина, тот продолжал у борта маячить.

— Там в стороне наши. Похоже пленные. В нашей форме, рванной, у троих шинели остальные раздеты. Духи их как носильщиков используют. Некоторые идут шатаются.

— Сколько их? Подсчитать сможешь? — спросил взводный.

— Раз два… шесть…. Похоже восемь их. А нет, девять. Точно, девять. Один из пленных в офицерской форме вроде.

— Чёрт! — лейтенант снова нырнул в люк и начал вызывать командование.

Штурмовики взлететь не успели, дали пока отбой, а вот артиллеристы готовились, накроют банду подальше от пленных, мне же корректировать. А так проверку на свои умения я прошёл, ещё как.

— Товарищ лейтенант, — наклонился я к люку, там взводный освободив одно ухо вопросительно глянул на меня.

— Я смогу освободить пленных. Без проблем. Бандиты идут без света, поди что разбери, силуэты если только, а я вижу хорошо. Их там пятеро охраняют, сниму их и уведу наших в сторону. И уже можно будет штурмовикам и гаубицам поработать.

— Сколько времени потратишь?