Помоги проекту - поделись книгой:
– А как же Варас?
– Забудь.
– Знаешь что! – я отпустил торбу и медленно, но сильно сгреб в руке ворот кафтана воеводы, – ты это Дарине скажи, чтоб она забыла, а я посмотрю…
– Гневайся, Никити́н, гневайся… только тихо, и чтобы не видел никто… – Тарин положил свою руку на мою, – нам многое сказать надо, только не знаю, веришь ли ты мне?
– Верю, Тарин, но и то, что происходит…
– Забудь! – Тарин сжал мою руку так, что кости захрустели. – И к князю я бы не ходил на твоем месте.
– Ты на своем, а я на своем месте…
– Тогда, дурень ты настырный, слушай… неважно, как сложится разговор твой с князем, и если ты вообще доживешь до полудня, то на закате я буду в ярмарочной таверне… поговорим, если позволят Боги…
Настроение Корена было словно мечущаяся птица, с одной стороны уверения императрицы в том, что орден Хранителей ожидает большое будущее, правда, с некими оговорками… С другой, гонения на орден Хранителей… но Ицкан, клоп библиотечный! Рядовой писарь суда Хранителей в прошлом, а теперь распорядитель князя, поди ж ты! Мысли путались, не позволяли сосредоточиться, еще эти двое напротив…
Что? Никити́н? – Корен даже не пошевелился, но нутро его, словного охотничья псина встало в стойку… Не было слышно, о чем говорят эти двое, но тот, который молодой, очень заинтересовал Корена, и имя… Никити́н!
Выслушав доклад воеводы, подпрыгивая от нетерпения, молодой князь желал поскорее приступить к завтраку.
– Ступай, Тарин, и обеспечь всех иноземных гостей, кто остался в форту, всем необходимым.
– Слушаюсь князь… Что сказать вашему оружейнику?
– Эм… Которому?
– Никити́н.
– Он здесь?
– Да, ждет приема.
– Скажи, что я обязательно его приму, и буду рад его видеть… но после завтрака.
– Хорошо, князь.
В покои вошел Ицкан, проводил взглядом выходящего Тарина и провозгласил:
– Все готово к завтраку, приглашать послов?
– Да, Ицкан, пусть занимают места.
– Слушаюсь.
Для Скади это было словно игра. Дикари, надо отдать им должное, старались, лезли из кожи вон, чтобы угодить. Но и без того все, по мнению молодой императрицы, было очень мило и даже интересно. Столица княжества, которое дикари называют Городищем, оказалась достаточно большим городом, насколько удалось разглядеть по пути из укрепленного форта в крепость, то есть в старое Городище. Вокруг древних стен обширная площадь, занятая лавками ремесленников, торговцев и просто домишками тех, кто кормит знать. Внутри же стен и каменные дома с новыми надстройками, и более приглядно одетые люди…
– Лет сто назад наша империя была такой же, – леди-наставница задернула штору окошка в фургоне.
– Тут совсем нет нищих, – Скади пересела к другому окну и отдернула штору, – в империи мы бы уже были окружены нищими и попрошайками.
– Как вам княжеский генерал, или как его тут называют – воевода?
– Черствый сухарь! Я еще расскажу князю, как он заставил нас передвигаться здесь практически без охраны.
– Похоже, приехали, – леди-наставница нахмурилась и потрогала рукой пояс, под которым был скрыт кошель с золотыми монетами. – Вы бы не очень доверялись этим дикарям.
– Я сама решу, – фыркнула Скади и вышла из фургона, где ее встречал воевода дикарей с десятком крепких воинов.
– Князь ждет тебя, – сказал воевода Тарин, когда один из охранителей, спешившись, подошел к фургону, открыл дверь и, подставив начищенные до блеска наручи, помог императрице спуститься, – иди за мной.
Глава восьмая
Простота зала приемов, куда провели Скади со свитой, ее даже забавляла. Внутреннее убранство, будто из тех замшелых книг императорской библиотеки, которые так любит перечитывать леди-наставница. Каменные стены, каменный пол, крепкая и старая деревянная мебель. На стенах начищенные до блеска большие медные щиты, они развешены таким образом, что солнечный свет, проникающий в зал через окна, отражаясь, неплохо освещает все внутри. От большого камина расходится приятное тепло и аппетитный запах жарящейся там же на вертеле косули. Скади проводили за стол поменьше, что был накрыт богаче и у которого стояли только два стула, а свиту и охранителей рассадили за стол побольше и попроще, с двумя широкими лавками…
– Князь Талес! – провозгласил важный толстяк, выйдя из тяжелых, окованных дверей.
Следом, придерживая перевязь, в зал вошел крепкого сложения молодой человек, практично и не ярко одетый и даже симпатичный, отметив это, Скади непроизвольно немного приподняла бровь и переглянулась с леди-наставницей, на что та одобрительно кивнула.
– Как тебя называть? – Талес сел напротив молодой императрицы.
– Скади.
– Что обозначает твое имя? – спросил князь и жестом указал слуге у стола разлить по кружкам хмельного меда.
– Матушка рассказывала, что на языке древнего народа Каменных башен мое имя означает ветер.
– У твоего народа есть еще один язык?
– Он давно забыт, – Скади задержала взгляд на чеканке медной кружке, удерживая ее за дно своими тонкими и длинными пальцами, вздохнув, посмотрела в окно поверх головы Талеса, а потом в глаза Талеса и, чуть подавшись вперед и улыбаясь, добавила: – хотя, одним Богам известно, что в нашем мире забыто, а что нет. До недавнего времени считалось, что мой народ единственный в этом мире.
– Хм… Только в Трехречье ты встретишь три разных народа, а на севере, за болотами есть еще один народ, дикие варвары и людоеды.
– Как интересно! Расскажешь мне про это? – Скади, улыбаясь, смотрела на князя.
– Я попробую, но предупреждаю, рассказчик из меня не очень хороший. У нас есть библиотека Хранителей, там, в старых книгах и дневниках Хранителей, можно многое прочитать.
– Кстати об этих ваших Хранителях…
– Суд Хранителей и сам орден с некоторых пор распущен.
– Почему?
– Они перестали служить народу Трехречья и стали преследовать лишь две цели – власть и наживу. Хотя, возможно, я и погорячился с упразднением ордена, не все из них были плохими людьми. К примеру, мой советник, он очень умен и исполнителен.
– Моя империя пошла длинный путь, прежде чем стать таковой, и я с удовольствием расскажу об опыте моих предков.
В зал приемов один за другим стали входить слуги с кухни, расставляя блюда на столах, а двое остановились у камина и занялись мясом на вертеле…
Устал ждать… уже и ходил вдоль стены, и спускался во двор выкурить трубку в компании княжеского конюха, потом даже немного задремал, ожидая аудиенции князя, при этом ни на секунду не выпуская из рук лямку торбы, что задвинул ногой под широкую лавку. Периодически я посматривал на своего соседа напротив, тот сосредоточенно о чем-то думал, беззвучно шевеля губами и глядя на каменный пол.
Наконец, спустя часы ожидания, громыхнул засов за низкой деревянной дверью под каменным арочным сводом. Мой компаньон по ожиданию аудиенции князя сразу встал, поправил тунику и уставился на выглянувшего из-за двери княжеского писаря.
– Сначала ты, – писарь кивнул на меня, – у князя очень мало времени, но он готов тебя принять.
– А меня? – растерянно спросил мужчина в тунике хранителя.
– Не знаю, – писарь шире открыл дверь и активно замахал рукой, торопя меня, – давай, давай, давай…
Подхватив торбу, я быстро пошел к двери, чувствуя затылком взгляд, нехороший такой взгляд.
Комната была темной, и насколько мне известно выполняла функции не то допросной, не то комнаты для тайных встреч. В углу некое подобие узкой кафедры, за которой шуршал пером писарь в свете лампады, а посередине единственный предмет мебели – кресло, большое деревянное кресло отделанное шкурами и с искусной резьбой, в котором сидел князь и отстукивал пальцами по подлокотнику.
– Никити́н! – Талес изучающее посмотрел на меня. – Воевода Тарин сказал, что у тебя что-то очень важное.
– Да, князь, – я остановился и, приложив руку к груди, коротко поклонился.
– У меня иноземные гости, оружейник, и такого еще не было в истории Трехречья! Сейчас небольшой перерыв – гостям показывают старую крепость, посему говори понятно и постарайся не занять много моего времени.
– Если позволишь, князь, то мне бы хотелось поговорить с тобой без свидетелей.
– Хорошо, – Талес указал глазами на штору в углу, за которую моментально прошмыгнул писарь.
Услышав звук закрывшейся двери, я стал рассказывать про дружинника в протоке, про Вараса и его убийц, а также про то, что с ними стало, продемонстрировав содержимое торбы. Еще рассказал про сны Чернавы…
– Варас, насколько я помню, скор на расправу и сам, скорее всего, спровоцировал чужеземцев! – Талеса будто подменили.
– Нет, князь…
– Замолчи и слушай! Вот это, – указал он на торбу, – оставь здесь. Тебе, за прежние заслуги твои, сейчас разрешаю уйти, но впредь лучше бы тебе не появляться мне на глаза! За то, что ослушался указа моего, освобождаю тебя от клятвы, не служишь ты мне более, все, уйди с глаз моих!
Корен словно прилип ухом к двери, пытаясь расслышать слова, он уже совсем не расстраивался, что князь не принял его первым, наоборот! Расслышав имена «Варас… Никити́н… Чернава…», Корен будто снова нащупал путеводную нить в темноте, снова на горизонте замаячили когда-то ускользнувшие возможности, положение в обществе и власть, власть, к которой он так привык, и без которой буквально чахнул с каждым днем.
– …освобождаю тебя от клятвы, не служишь ты мне более, все, уйди с глаз моих! – услышав эту фразу, Корен побежал к выходу во двор, где Бэлк, управляющий делами в настоящем и наемник в прошлом, дремал в телеге с сеном.
– Бэлк! – Корен даже пустил петуха от переполнявшего волнения, выкрикивая имя слуги, – ты где?
– Здесь, хозяин… – Бэлк свесил ноги с телеги, – что стряслось?
– Сколько моих людей здесь?
– Пятеро… со мной шестеро.
– Сейчас из той двери выйдет человек, с виду наемник, широкий пояс и на нем перевязь высоко закреплена с необычным мечом. Проследить! Разузнать про него все, где остановился, если вдруг покинет Городище, то выяснить, по какой дороге или протоке, понял?!
– Ух… что такое случилось-то?
– Похоже, Боги снова повернулись ко мне лицом, – нервно теребя медную бляху застежки туники, ответил Корен. – Все, выполняй, а я пока к наместнику Стаку…
Чернее тучи – с таким видом я вернулся в дом скорняка, сел на лавку, да и уставился на трещины в толстой доске пола… Дарина все поняла по одному моему виду, ничего не спрашивая, снова повернулась к окну и с тоской стала рассматривать плывущие по небу серые облака.
– Хорошо, что вернулся… или сбёг? – Кованый отвлекся от возни у очага.
– Не сбёг, но и князю я больше не служу, освободил он меня от клятвы… Скурвился Талес.
– Что?
– Другой, говорю, стал наш князь Талес.
– И что делать будешь… будете?
– Еще не знаю, но некоторое время в пути проведем. Твой брат не будет против, если мы еще одну ночь переночуем?
– Нет, не будет, он все равно в форту, обоз собирает, сказал, что только к завтрему обернется.
– Дарина, я на базар, надо припасов купить в дорогу.
В ответ моя амазонка только молча кивнула.
– Иди, а мы вот пока чего на обед приготовим, – Кованый наконец развел огонь и, плеснув воды в медный котелок, подвесил его на крюк.
Глава девятая
Побег
Чтобы не провоцировать патрули дружинников, наводнившие улицы городища, я оставил меч в доме скорняка, сунул за пояс боевой топорик и, накинув грубую суконную накидку с капюшоном, отправился на базар. Может, показалось, но странный тип увязался за мной от дома скорняка, уже подходя к базару, остановился и резко повернулся, но «хвоста» не было. Да уж, паранойя какая-то началась после того, как я покинул старую крепость. Покрутился с минуту, убедившись, что действительно показалось, я направился к торговым рядам. Купил всего понемногу – вяленого мяса, крупы, сыра. В лавке беззубой бабки-повитухи набрал всяких снадобий и трав, мало ли чего случится в дороге. Заскочил в лавку продавца одежды, самую дешевую, и прикупил кое-каких теплых вещей. Покрутился еще немного в торговых рядах, убедившись, что никто меня не пасет, направился в таверну, что при посадской ярмарке, выпить чего крепкого, а то продрог не на шутку, да и нервы как струна.
Недолго я в одиночестве цедил кружку крепкого меда, посетителей было немного, и в очередной раз звякнувший колокольчик на двери привлек мое внимание. Тарин остановился, войдя в таверну, нашел меня глазами и, кивнув, будто в подтверждение своим каким-то мыслям, направился ко мне.
– Торбу твою я схоронил по приказу князя в канаве отхожей, – присел за стол воевода.
– Талес что-нибудь говорил про меня?
– Говорил, – кивнул Тарин и жестом позвал служку при таверне, – завтра, ели попадешься патрулям дружины, окажешься в подвале суда Хранителей.
– Где? Я не ослышался?
Поделиться книгой: