Конкистадор

– В космосе? Тебе? С твоей квалификацией? Зачем нам бессмысленная трата энергии и боеприпасов? Впрочем, можешь попробовать. БИН принимает и обрабатывает команды пилота и стрелка-пилота. Но равного с собой приоритета твоим командам я не поставлю. Если БИН сочтет, что ты поступаешь правильно, он разблокирует управление огнем. Нет – значит, нет, будет стрелять сам.

– Эй, подруга? А я идиотом не стану? Разве это нормально, что твоя железяка мне без вазелина в мозги полезет? Он мне их не порвет случайно, в пылу боя? – стукнула мне в голову нехорошая догадка. Не зря эта безбашенная девка меня подобрала, ох не зря. Есть тут еще какой-то подвох, печенкой чую!

– Шанс сойти с ума при первом боевом слиянии не больше тридцати процентов. А если его переживешь – то еще меньше, мозги быстро адаптируются. Я в тебя верю Леша, ты способный и везучий, – утешила меня Нейка. – Ладно, заканчиваем говорильню. Мы скоро будем на месте, БИН докладывает, что враг уже принял атакующий порядок. Включаю тебе боевой режим, напарник.

Глава 3. Слияние

Глава 3. Слияние.

Дальше было…необычно, страшно, и, пожалуй, здорово! Даже не знаю с чем и сравнить. Представьте себе, что вы едете в машине на пассажирском сиденье, и вдруг вы сами становитесь машиной. Буквально так, ощущая ее продолжением своего тела. Чувствуете ветер, бьющий в лобовое стекло, осязаете трение шин об асфальт и ощущаете, как стук своего сердца работу мотора. Так и я – был научным сотрудником Лехой Сергеевым, а стал штурмовиком «кистень». Только все оказалось еще сложнее. Взамен обычных, человеческих органов чувств, я теперь использовал те каналы взаимодействия с миром, которыми владела боевая машина. Их, кстати, было больше чем данные с рождения базовые пять, так что я скорее приобрел, чем потерял.

Мир изменился, став другим. Я стал летящей над Землей материальной точкой, машиной, купающейся в свете солнца и звезд. Я теперь точно знал, где находятся корабли альдеян, буквально ощущал их присутствие, хотя и не видел. Но зачем мне было их видеть глазами, если всю информацию мне доносили квантовый радар, масс-детектор, автоматические каналы обмена информацией «свой-свой» и засветки на приемниках блайн-поля, которое излучали мои же эмиттеры? Информации о союзниках было даже больше, чем давало зрение, она оказалась гораздо полнее. То же самое касалось и врага. Я его наблюдал активными и пассивными средствами обнаружения так же ясно, как различает вражеские мундиры бегущий по полю в рукопашную атаку боец, выгадывающий, в чье пузо он сейчас загонит свой штык. Креоны сближались, не прячась и не тратя зря время – они были настроены покончить с нами быстро и радикально.

В то же время, полного растворения личности в новом «теле» космолета не произошло. Я знал, что я Леха Сергеев и что я физически нахожусь в недрах корабля. Память никуда не делась, сознание тоже, вот только с органами чувств творилась самая настоящая катавасия – слишком странно накладывались человеческие каналы восприятия информации на то, что мне транслировал в мозг бортовой интеллект. Нейку, кстати, я тоже чувствовал – но уже не как человека, а как один из управляющих механизмов нового «себя-штурмовика». Пилотесса тоже вошла в боевой режим, и поговорить с ней было невозможно. А вот молниеносно обменяться информацией как два компьютера в сети – вполне. Но это не было разговором или чтением мыслей – что-то другое, чему и названия сходу не подберешь.

Но долго рефлексировать над своим новым состоянием мне не пришлось. Потому что единое с машиной «я-мы» вступило в бой, и стало не до этого. Кроме того, с самим восприятием времени начались непонятки – я теперь им оперировал как компьютер и физически перестал отличать минуты от секунд, время стало лишь математической переменной в расчетах траекторий, мощности, скорости и десятках других параметров. А уж размышлять на отвлечённые темы я и вовсе не мог – не было на то ресурсов мозга, все оказалось вовлечено в дело. Хотя нет – не совсем так. Какая-то абстрактная часть сознания оставалась над схваткой, контролируя ее ход и принимая решения. Наверное, та тонкая субстанция, которую философы и богословы называют душой или свободной волей.

Все три звездолета Креонов без особых затей летели прямо на перехват транспорта, образуя правильный треугольник. Два «шокера» впереди, за ними «палач». Соединенный с бортовым интеллектом «я-штурмовик» знал, что «палач» несет на борту как минимум шесть тяжелых торпед и свою главную фишку – «деструктор». Прямоходящие полутораметровые ящеры с планеты Креон знали толк в извращениях, в том числе и научных. Физику во всех ее ипостасях они изучали всерьез и даже работали над единой теорией Вселенной, которая описывала бы ее как единое целое материи и энергии не только во времени и пространстве, но и во всех существующих измерениях одновременно. Теория «Всего Сущего», призванная сделать Креонов хозяевами «Сущего» у них пока так и не сложилась, но кое-каких недоступных пока человечеству успехов в нише прикладных разработок они достигли. Во всяком случае, именно такая информация хранилась в памяти «кистеня». Вблизи «палач» мог натворить дел – превратить силовые поля альдеянских звездолетов в кванты света, изменить энергетику атомных связей в броне кораблей, сделав из нее желе или развеять космической пылью, превратить материю в плазму… Но за все надо платить: для нанесения столь сокрушительного удара требовалось время, энергия и сравнительно небольшое расстояние до цели.

Начинающийся бой просчитывался с большой долей вероятности, тем более что «считал» я сейчас со скоростью бортового компьютера. Благо тактико-технические характеристики союзных и вражеских машин я теперь «знал», информацию об их маневрах получал в реальном времени, а тактические схемы космических боев бортовой интеллект мне загрузил прямо в мозг. Наши пять штурмовиков и два рейдера разворачивались наперерез противнику и готовились скопом атаковать его сначала ракетами, а затем гаусс-пушками, стреляющими капсулами с антиматерией. На короткой дистанции у штурмовиков в ход должны были пойти лазеры ближнего боя. Главное – не дать креонам добраться до транспорта. Свою лепту в бой также готовились внести «Вепрь» и «Лань», в основном ракетами и тяжелыми лазерами ПКО с накачкой от силовых установок.

Вероятный ответ противника тоже просчитывался. По нашим штурмовикам врежут своими «фотонными резаками» «шокеры», добавив ко всему прочему мелкие и очень юркие ракеты – иглы, которых у них несколько десятков на каждый корабль. Их будет достаточно, чтобы нейтрализовать основную мощь нашего ракетного залпа, а на ближних дистанциях против наших лазеров и антиматерии ящеры продержаться пару минут за счет силовых полей и маневра. Ибо шустрые, твари, и очень энерговооруженные. Броня у них никакая, но силовые поля сходу не пробьешь. Может быть, одного из них мы и собьем, кто знает. А может и нет. Скорее всего – нет. Затем деструктор «палача» отработает по «Вепрю», а тяжелые ракеты, они же торпеды креонов, прикрытые собственным силовым полем каждой торпеды, поразят транспорт и авианосец. Их и надо-то всего парочку, вместо имеющихся пяти, одну уже потратили на «Дивную лань». Ну а дальше последует разборка в хлам альдеянских тяжелых кораблей и бой на уничтожение с нашими штурмовиками в «собачьей свалке». Вот тут для истративших большую часть боезапаса и энергии силовых полей креонов все будет не столь весело – комплексы ПКО с погибающих авианосца и транспорта будут вести огонь до последнего. И с примерно равными шансами в бою в упор мы креонов разнесем. Потеряв при этом один-два штурмовика, рейдеры и оставшись без тяжелых кораблей и базы снабжения. Как по мне – так себе вариант.

Между тем других и не предлагалось. Все стремительно шло к лобовой схватке по самому прямому сценарию. Я поначалу надеялся, что в ход сражения вмешается с борта авианосца какой-нибудь убеленный сединами опытный космический волк и предложит хитрый или хотя бы умный план. Но, похоже, у альдеян такового не имелось. Или он погиб. Или впал в маразм… Не знаю, даже понятия не имею. Мобилизованный молодняк на штурмовиках и рейдерах, храбрый и неопытный, дрался, как умел – то есть видел противника и кидался ему навстречу. Штурмовики, рейдеры и транспорт с авианосцем обменивались между собой оперативной информацией, которую обрабатывал в том числе и соединенный со мной бортовой интеллект «кистеня». Но это была рутина – распределение целей, уведомления о предстоящих маневрах и пусках. Тактическая координация всего боя из единого центра? Нет ее.

Лично у меня шансов выйти живым из боя было достаточно. Главное – сосредоточиться на обороне нашего с Нейкой штурмовика, раз уж на меня перевалили обязанности бортстрелка. Сначала креоны разделают под орех большие корабли и только потом займутся мелочью. Их главная боевая задача – не дать эвакуироваться и выжить альдеянам. И даже сейчас, после переноса к Земле в поле нуль-прокола, эта задача все еще актуальна – с набитым техникой и разнообразными запасами огромным транспортом альдеянская эскадра все еще представляет какую-то самостоятельную силу, без него – это всего лишь несколько кораблей с ограниченной автономностью, обреченных на гибель. Если я буду тратить боезапас и энергию силовых полей с умом, защищая себя и не особо геройствуя, то смогу дожить до финала схватки, в котором есть все шансы на победу. Ну а там…придется Нейке и остальным выжившим пилотам сдаваться землянам, если они хотят жить дальше. Моя хата с краю и война это не моя.

Но был и еще один вариант. Правда, для этого следовало рискнуть и подставиться креонам, но он давал реальный шанс закончить бой не столь катастрофично. Надо было просто взглянуть на ход сражения немного шире.

Почему я вылез с инициативой, я и сам толком не знал. Наверное, потому что мог. И потому, что в данный момент буквально ощущал себя членом команды альдеян из-за слияния сознания с их боевой машиной. А дальше все стало происходить очень и очень быстро. Если бы я был сейчас человеком и убеждал в своей правоте других людей – ничего бы не вышло. Просто потому, что люди в своих биологических телах слишком медленные, плохо считают и тупят, у них слишком много эмоций и желаний, не дающих сосредоточиться на сути дела. А вот компьютеры работают быстрее и без эмоциональных помех.

Командой – запросом взяв часть ресурса у бортового интеллекта, я наскоро обсчитал модель сражения, в котором полуразбитая «Лань», сделав несколько маневров, закрывает своим корпусом торцевую часть транспорта от атаки деструктора «палача», подставляясь сама под его огонь. А мы, штурмовики, вместо правильного боя на дальних подступах, сохраняем ракеты и антиматерию для максимально плотного огня на ближних дистанциях, находясь рядом с тяжелыми кораблями. И наскоро сбросил ее Нейке. Та, потратив пару секунд на рассмотрение предложенной модели, нашла ее интересной и перебросила в общую сеть штурмовой эскадры. Еще спустя три-четыре секунды план был поддержан всеми штурмовиками и отправлен на одобрение бортовым интеллектам тяжелых кораблей. Там в него были внесены несколько небольших изменений и он оказался принят к исполнению. Вот такая получилась боевая демократия киборгов. Десять секунд – и низовая инициатива рассмотрена по существу, одобрена и начала реализовываться, без всяких вопросов вроде: «кто там такой умный»?

Логика была простой – «шокеры» не обладают столь значительной мощью, чтобы быстро разнести укрытый силовыми полями транспорт. Да, «Лань» от огня деструктора неизбежно погибнет, но кем-то все равно приходилось жертвовать. Однако, это произойдет не сразу и ее автономных средств ПКО вместе с ракетными батареями транспорта должно хватить, чтобы устроить перед окончательным отказом всех систем авианосца веселую жизнь для креонов. А там и мы вмешаемся, отказавшись лупить почем зря издалека по противнику как того требует «правильный бой» и бросив все ресурсы в уничтожение «палача», перезаряжающего свой главный калибр. А уж затем, опираясь на огонь ПКО транспорта, выносим оставшихся «шокеров».

Однако, все случилось не так. Я недооценил фанатичное желание креонов непременно лишить нас «Вепря». Видимо у них, как у подводников «папы Деница» главной задачей было уничтожить конвоируемые транспорты, а на мелочи они отвлекаться не хотели. Поэтому, уже выведенный на полную готовность, судя по сиянию щупалец «кальмара» деструктор, по обреченному авианосцу так и не отработал. А вся троица вражеских кораблей, заложив дугу, начала облетать авианосец, маневрирующий в унисон с транспортом так, чтобы прикрывать его своим корпусом от прямого выстрела. Конечно, такая импровизированная защита могла продлиться лишь минут семь-восемь, надолго «Лани» собой транспорт не прикрыть. Но это как-никак лишние восемь минут полета в зоне уверенного огня наших штурмовиков и батарей ПКО авианосца. И мы своего не упустили, выложившись по полной.

Сам бой в моей голове отложился плохо. Слишком насыщенным он был, и слишком много нам с БИНом пришлось считать, чтобы я успел испугаться или задуматься. Нейка говорила, что мне не дадут пострелять? Неправда. Стреляли «мы» с бортовым интеллектом вместе, потому что отделить его команды от моих в условиях боевого слияния было бы затруднительно. Как и пилотирование Нейки от наших действий. Полное «три в одном».

Беззвучно стартовали отделившиеся от «кистеня» ракеты, заработала, запитанная от реактора гауссовка, посылая в цель капсулы с антиматерией. Затем был резкий маневр, потом нам в подарок прилетели две «иглы» от ближайшего «шокера». Они почти пробили наше защитное поле, но «почти» не считается. Впрочем, приласкав ящера лазером и влепив в ответ две капсулы, мы тоже добились лишь ослепительно-белой вспышки аннигиляции из которой враг вылетел неповрежденным. Один-один, ничья по очкам и новый боевой заход, на пределе возможностей реактора и двигателя квантового импульса Блайна. Интересно, как все это сейчас смотрелось с Земли…

С борта «палача» стартовали сразу четыре торпеды и, оставив временно «шокеры» в покое, наши штурмовики и батареи авианосца занялись ими. Разойдясь после пуска веером, все до единой торпеды начали маневр облета «Лани», устремившись к транспорту, но до цели не долетела ни одна из них. Слишком близко от нас произошел пуск, чтобы эффективно уклоняться. Слишком много на них сконцентрировано огня. Правда, этим мы дали свободу маневра «шокерам» и поплатились гибелью одного из штурмовиков фиолетовой эскадрильи. Но остальные «кистени», включая мой с Нейкой, разделавшись с торпедами, взяли в оборот «Палача», сблизившись с ним до предела. Мы вовсю жалили его лазерами и антиматерией, но он, не обращая на нас внимания, как медведка на садовых муравьев, упорно завершал маневр, выходя на позицию для выстрела из деструктора. И почти успел зараза, счет шел на десятки секунд… Если бы не ракета с «Вепря», которую он ухитрился пропустить, точно бы успел. Но не судьба. Главный звездолет креонов взорвался разом, даже не успев выпустить последнюю торпеду. Только искореженные щупальца в разные стороны полетели…

Ситуация сразу изменилась. Сами по себе «шокеры» могли добить разве что поврежденный авианосец и то, при известной удаче. Штурмовики рисковать в ближнем бою не стали, постаравшись тут же разорвать дистанцию и дать простор для ПКО тяжелых кораблей. А вот креонам ловить было в общем-то нечего. Но они отыгрались напоследок, переключившись на самые слабые наши корабли – рейдеры. Один разделали подчистую фотонными резаками, второй повредили, но добить не успели. Сначала мы с Нейкой в паре с еще одним «фиолетовым» штурмовиком удачно накрыли антиматерией первый «шокер», а затем и второй попал, наконец, под импульс рентгеновского лазера с авианосца, оказавшимся фатальным для его силового поля. Корпус последнего космолета ящеров сдулся и поплыл как свечка, продолжая лететь по инерции уже безжизненным снарядом. Вся активная часть боя заняла от силы минут пятнадцать. А еще говорят, космические бои долгие… Ничего подобного, все зависит от тех дистанций, на которых начата схватка. Вообще-то нам сильно повезло – начни креоны играть с нами по правилам, мы бы так дешево не отделались. Но маниакальное желание непременно уничтожить транспорт их сгубило – нельзя быть такими предсказуемыми.

Из боевого режима обратно в свою тушку меня выбросило одним рывком. Еще секунду назад я был в космосе, слитый в одно целое со штурмовиком и вдруг все разом исчезло, остались лишь темнота и боль. Если бы не боль, я бы решил, что меня вместе с кораблем все же уничтожили. Впрочем, в первое мгновение я так и подумал. Нет осязания, нет ощущения тепла или холода, нет слуха, полная темнота… Вот только вряд ли у покойников может так сильно болеть голова. Ощущения – как после дичайшей пьянки. Соображать не получается, трудно довести до конца даже простейшую мысль. В гудящей как колокол голове носятся обрывки цифр и расчетов, некие смутные образы и ускользающие видения. И на все это накладывается усиливающаяся тошнота, по мере того как в башке начинает потихоньку проясняется… Только вот тошнить нечем и невозможно в принципе – легкие не работают.

«Леша как ты там? В сознании? Самого себя как личность ощущаешь? – прорвался вдруг сквозь вязкий кисель в моих мозгах взволнованный голос Нейки. „Я вижу что ты жив, ответь мне, пожалуйста“!»

«Ешкин хрен…твою… живой… кажется», – как-то ответил я, постаравшись не материться. Не знаю как ответил, то ли словами, то ли мысленно. «Как же мне хреново, блин. Лучше бы я в овраге сдох…»

«Все-таки живой! И даже не сошел с ума»! – радостно отозвалась моя валькирия. «Повезло мне с тобой, землянин, не зря подбирала… Прямо расцеловала бы своего героя! Подожди, я уколю обезболивающего, полегче станет».

«Отставить целовать и колоть! Нейка, дура, нельзя же так резко отключать коннект…млять. Ты же мне мозги чуть не расплавила», – напрягшись, сформулировал я свою главную претензию.

«Ты и так слишком долго был в слиянии с машиной. Особенно для первого раза» – ничуть не обидевшись на «дуру», пояснила инопланетянка. «Леша, я все понимаю – тебе сейчас плохо. Поэтому нужна реабилитация – тишина, темнота, отсутствие всяких впечатлений. Лучше всего попробуй заснуть. Давай-ка я к твоему обезболивающему добавлю еще успокоительного и снотворного. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь – сама через все это проходила, помню, какая после первого подключения наваливается боль и депрессия. Бывает и хуже… Но ты парень крепкий, нормально держишься. Не волнуйся, раз уж пережил инициацию, потом будет легче, мозги сами адаптируются».

«Что значит „потом“»! – возмутился я. «Все, финиш! Креонов мы поубивали, нету больше гадов. Я тебе помог, считай, свой долг за мое спасение отдал. Вези меня на Землю в больничку, хватит, я уже налетался по самое не хочу. Хорошего понемножку».

«Зачем тебе на Землю, Алёшенька»? – вкрадчиво спросила Нейка.

«Домой пора»!

«Да разве же тебя дома как следует вылечат, напарник»? – добавила в голос искренности эта зараза. «Ты не только мне, всей эскадре помог. Если бы не твой план, мы бы „Вепрь“ точно потеряли», – продолжала она. «Давай-ка я лучше доставлю тебя в медотсек „Лани“. Мне сообщают, что он не поврежден и готов к приему раненых. Там тебя военврачи как следует подлатают, будешь как новенький. Заодно грамотно снимут последствия первого подключения, чтобы в будущем обошлось без нервозов и галлюцинаций. Пускать на самотек реабилитацию нельзя, могут быть осложнения».

«Спасибо, не надо, сам вылечусь. Нейка, давай домой, без шуток».

«Да как я тебя домой-то привезу? Посажу „кистень“ перед ближайшей городской больницей и потащу внутрь? Прямо в летном скафандре, поддерживая тебя левой рукой, а в правой держа тейтонг на боевом взводе, чтобы распугивать толпу и стражей порядка? Как ты это себе вообще представляешь? Или вывалить тебя на пустую дорогу, где ты помрешь без помощи?»

«Чего-нибудь придумаем…» – ответил я, всерьез обеспокоившись. Потому что даже в таком размазанном состоянии начал понимать, что обратно меня доставлять никто не торопится. Ибо я, похоже, первый землянин, которого альдеянам удалось сцапать. Да еще со способностями к подключению к их кибернетическим системам и узнавший массу интересной информации. Стоит ли отдавать «языка» обратно аборигенам, предварительно не изучив как следует у себя в лаборатории? В спокойной, так сказать, обстановке? Я бы такого кадра так просто не отпустил.

«Не надо ничего придумывать», – построжел голос Нейкарии у меня в голове. «Леша, ты серьезно ранен. У тебя стресс, ты пережил свое первое слияние с бортовым интеллектом и сразу же – серьезный бой. Ты просто не можешь быть сейчас адекватен, в таких-то условиях! На данный момент ты ограниченно дееспособен, и ответственность по Уставу ВКС за тебя несу я, как командир корабля. Возвращаемся на Лань. Попробуй поспать и отдохнуть несколько часов, я отключаюсь».

Я бы мог, конечно, покачать права и повозмущаться. Напомнить, что я гражданский и не при делах, что подам за насильственное удерживание на альдеян в суд по правам человека, или еще какую-нибудь чушь сморозить. Только без толку. Потому что Нейка и в самом деле отключилась. А затем я почувствовал, что головная боль отступает, но вместе с ней на меня наваливается непреодолимая сонливость, стало быть, обещанный коктейль из обезболивающего и снотворного уже в моей крови. Сил бороться со сном просто не было, я слишком устал и плохо себя чувствовал. Поэтому просто-напросто заснул крепким сном без сновидений и проснулся лишь тогда, когда почувствовал, что могу полноценно дышать на всю глубину легких.

Это пробуждение оказалось приятным. Даже очень. Во-первых, у меня ничего не болело. Ни голова, ни грудь, ни нога. Ощущение бодрое, как будто я славно выспался и отдохнул, разве что оставалась небольшая слабость. Впрочем, судя по тому, что я лежал в постели на белоснежном белье головой на подушке и укрытый легким одеялом – так оно и было. Приподнявшись, я откинул одеяло и первым делом осмотрел себя. Ага – я в каком-то легком светло-голубом комбинезоне от шеи до щиколоток ног, с темной полосой на груди и вокруг талии. Пощупав полосу на разрыв, я вскоре убедился, что это нечто вроде электростатической липучки. Если ее настойчиво потянуть, то одежда разделяется по линии разреза, позволяя снять пижаму или штаны, а если свести края вместе – вновь слипается воедино. На ноге и груди наложены тугие повязки из эластичного материала, но гипса нет и в помине. Койка пристенная, узкая, чуть шире плацкартной, рядом что-то вроде тумбочки. На потолке неярким белым светом горит световой круг, диаметром сантиметров двадцать. Рядом, у соседней стены, еще одна койка с тумбочкой, но пустая. И… собственно все. Гладкий светло-синий пол, стены отделаны белыми панелями, белый потолок, закрытая дверь без ручки в стене напротив. Само помещение – узкий пенал, здорово смахивающий на камеру. В углу виден то ли большой шкаф, то ли маленькая кабинка вроде душевой. Но что-то мне подсказывает, что там спрятан сортир. Обыкновенный или космический – без понятия. Аккуратно спустив ноги на пол, я сделал пару осторожных шагов. Гравитация в норме. Или чуть поменьше привычной? Кажется, так и есть, но сразу не поймешь.

– Уважаемый гость, примите, пожалуйста, лежачее положение, – голос раздался откуда-то сверху. Ровный, без тени эмоций. – Вам не рекомендовано вставать. Подождите несколько минут, к вам сейчас придут.

Глава 4. АОР

Спорить с голосом я не стал, послушно улегшись обратно на свое ложе. Не имеет смысла показывать характер. Деваться мне некуда и относятся ко мне альдеяне пока что неплохо. Надо отдать им должное: они меня вылечили и поставили на ноги, сделав это гораздо быстрее, чем земные врачи, если я, конечно, не провалялся в коме пару недель. Но это вряд ли, слишком уж я бодр для свежего коматозника. Впрочем, сильно радоваться выздоровлению было бы преждевременно. Меня однажды уже спасли, ага. Для слияния с инопланетным компьютером и драки с рептилоидами. Раз вылечили, значит для чего-то я им опять нужен, не иначе. В простую благодарность мне что-то не верится… Как там рассуждал профессор Преображенский с доктором Борменталем? «Вы знаете, что им еще придет в голову, дорогой доктор? Все, что угодно»! Вот и узнаем, зачем я им снова понадобился.

Ждать долго не пришлось. Вскоре дверь беззвучно отворилась, и в нее вошли двое, вместе с тележкой на колесиках, на которой стояли какие-то контейнеры и бутылочки. Парень и девушка, оба молодые, в военного покроя одежде. На них красовались черно-синие выглаженные комбинезоны с широкими красными поясами, на груди у каждого золотом вышиты какие-то буквенные символы и фигурка бегущего оленя, слегка похожего на тот, что когда-то украшал собой капот ГАЗ-24 «Волга». То есть, наверное, не оленя, а лани, если моя догадка насчет маскота авианосца верна. На плечах поперечные красные погоны с золотыми ромбами и стилизованными крыльями. Или правильнее сказать контрпогоны? В общем, что-то вроде этого. На ногах изящные красные сапоги, на поясах у каждого по кобуре и какой-то коробочке. Девушка ничего так, симпатичная. Лицо правильное, скорее овальное, чем круглое, золотистые волосы собраны сзади в практичный «хвост», носик аккуратный, глаза синие, кожа белая без следов загара. Фигурка тоже ладная, грудь небольшая, но под мундиром выделяется. Парень блондинистый. Высокий, ростом под метр девяносто, но выглядит нормально, разве что нос «картошкой». Улыбается и катит тележку к моей кровати. На суровых зубров из контрразведки оба не похожи нисколько…

Первой заговорила девушка. Что-то сказала на чирикающем наречии и коробочка на ее поясе тут же продублировала на русском.

– Здравствуйте Алексей. Мы с вами уже знакомы, но позвольте представиться еще раз – Нейкария. Командир объединенного авиакрыла «Дивной Лани» Нейкария Тольмма Верт.

– Очень приятно, – искренне улыбнулся я в ответ. – Рад встрече лицом к лицу, напарница! Не удержусь от комплимента – вы и в самом деле прекрасно выглядите, госпожа Нейка, позвольте уж вас так называть. Там, в штурмовике, я нисколько не ошибся. Но извините… в прошлый раз вы представлялись простым пилотом.

– Я ее сегодня повысил своим приказом до командира авиагруппы, – вмешался парень. – Сейчас у всех выживших карьера в рост пошла, – мрачно добавил он, перестав улыбаться. – Мое имя Иттор Венн Лерт и я командир «Дивной лани». А заодно всего имеющегося здесь альдеянского флота. Так уж получилось… А вы…?

– Сергеев Алексей Сергеевич, – я все же сел на кровати и спустил ноги вниз. Неудобно лежать во время такого разговора. – На военной службе в свое время дослужился до звания младший сержант. Но я сейчас на гражданке…

– Ага, романтик и поэт, занимаешься наукой. Я помню наш разговор Леша, – серьезно посмотрела мне в глаза Нейка.

– Сержант? – наморщил лоб Иттор. – Очень интересно… Если примерно соотносить наши звания с земными… – парень сделал пасс руками и перед ним зажегся в воздухе небольшой виртуальный экран с мелкими непонятными буковками, в которые он несколько секунд напряженно вчитывался, – то я кто-то вроде вашего армейского капитана по званию – послушно перевела его фразу коробочка-переводчик.

– И уже командир космической эскадры? – недоверчиво переспросил я. – Нет, дело, конечно, ваше… Наверное, я просто чего-то не пониманию. Но вы выглядите слишком молодо, даже моложе меня, хотя мне еще и тридцати нет. Звание тоже не слишком высокое для главного по флоту…

– Не буду делать секрета из очевидных вещей, – махнул рукой Иттор. – Полагаю, лучше честно рассказать вам все до конца. Некому больше командовать. Все офицеры авианосца выше меня званием погибли на главном командном пункте «Лани», когда ее поразила креонская торпеда. Вообще-то по Уставу офицеры всем скопом там не должны были находиться, – скривился молодой офицер. – Но мы эвакуаторы, а кадровых военных на Лани и было-то всего ничего. Все остальные – мобилизованные с торгового флота гражданские специалисты. Вот так я и оказался старшим по званию и боевому опыту.

– А на «Вепре»? – тут же поинтересовался я.

– Настоящих военных и там маловато, – качнул головой Иттор. – Правда, других авторитетных граждан, спящих сейчас в анабиозных камерах, хватает, есть даже политики. Только я не уверен, что их прямо сейчас надо будить. Не тот случай, когда следует устраивать говорильню. Поэтому на данный момент я принял все командование на себя. Я хотя бы закончил полный курс мастер – пилота линейного флота в училище Багряной Звезды и немного повоевал, а вот штатские…, - поджав губы, не закончив фразу Иттор.

– Подождите-ка минутку, – потер я занывшие было виски пальцами, пытаясь переварить полученную информацию. Кажется, дела у альдеян и в самом деле обстояли невесело, такая вот тавтология. А я подсознательно до сих пор исходил из неверных предпосылок. Как мы обычно представляли себе визит инопланетян из космоса? Как визит мудрой и далеко опередившей нас в развитии расы, которая поможет и научит отсталых людишек, как им правильно жить без войн, болезней и прочих напастей. Или как визит захватчиков – марсиан в боевых треножниках. Или как вторжение мозговых слизней с планеты Ниберу, на худой конец. Много как…И вот они прилетели…мобилизованные гражданские и несколько военных – парней и девчонок, вчерашних студентов и курсантов. По сути – обычных людей, пусть и с продвинутыми технологиями. Которые к нам и лететь-то не хотели, а просто оказались случайными попаданцами с проигранной войны. Эвакуаторы, даже не линейный флот. Нет тут ни мудрецов со звезд, ни стратегов, ни даже толковой «кровавой гебни» в инопланетном исполнении. Если бы была – она бы мной уже занялась, и разговор бы протекал совсем иначе. Есть молодой парень-офицер, который, то ли решил стать Наполеоном, пользуясь гибелью начальства, то ли честно взвалил на себя ответственность потому что «некому больше». Есть Нейка – между прочим, бывший студент – ксенобиолог, а я для них то самое «ксено» и есть… Они и пытаются рулить процессом… наверняка Нейку направили к Земле на разведку, потому что…

– Нейка, а ведь ты не только пилот, но и одновременно главный альдеянский специалист в Солнечной Системе по инопланетным видам, – помолчав, сказал я. – Поэтому тебя на штурмовике послали с разведкой на низкую орбиту Земли? Так? И ты до самого начала боя собирала информацию, а потом заодно прихватила меня?

– Я тебе говорила, что он не дурак, – пожала плечами Нейка, бросив взгляд на Иттора.

– Я не дурак, – вздохнул я. – И если вокруг не какая-то идиотская игра, то вам от меня что-то срочно надо и положение у вас и без креонов по-прежнему плохое. Иных причин командиру флота и командиру авиагруппы быть с чужаком настолько откровенными и дружески беседовать со мной за жизнь я не вижу. У вас что, других дел нет?

– Ты одновременно прав и не прав, Алексей, – покачал головой Иттор. – Насчет тебя были разные мнения. Но я решил поставить на искренность и честность и авансом считать тебя нашим другом. Это лично мое, волевое решение, которое на совете офицеров корабля поддержала госпожа Нейкария, и оно прошло большинством голосов. Поэтому мы здесь. Все же ты дрался с нами вместе, а значит, в какой-то степени наш боевой товарищ. А еще твой план боя спас «Лань» и «Вепрь» от гибели. Ради экономии времени и доверительного разговора, я решил рассказать тебе все как есть.

– Тогда будем откровенны до конца, – подбодрил я парня. – Договаривай, с какой целью.

– Нам критически нужен совет для принятия решения, – кивнул Иттор. – Срочный совет. Мы слушаем ваш эфир и залезли в вашу компьютерную сеть. За те двое суток, что ты был в лечебном сне, БИН «Лани» уже подготовил программы-переводчики с альдеянского на десяток самых распространенных языков Земли. Мы примерно понимаем вашу политическую систему и уровень научно-технического и экономического развития. Но это все необработанная и толком не проанализированная информация. А я хочу послушать аборигена, которому могу хоть чуть-чуть доверять. Мы поискали о тебе информацию в вашем интернете. Ты не политик и не крупный чиновник или торговец, то есть, не связан жесткими узами с какими-либо клановыми группировками. Романтик, поэт и ученый, то есть человек с образованием и развитым мышлением, относительно независимый от клише пропаганды. Не судим, порочащих записей о тебе нет. Ты воевал вместе с нами и помог победить креонов. Фактически, на вашей планете нет человека, которому бы мы доверяли больше чем тебе. Тебе и отвечать… Разговор у нас тут без записи и без чинов, дружеский, поэтому…

– На что отвечать!? – не удержался я. – На какой вопрос, Иттор? Не тяни кота за причиндалы!

– Как нам поступить? Что делать с Землей? – побледнев, сделал пару шагов ко мне командир «Лани». А я аж внутренне похолодел. Все-таки у них есть гауссовки с антиматерией и штурмовики. И хрен знает что в «Вепре». А ну как решат бомбить…

– Дело в том, что нас просто бомбардируют запросами с планеты, пытаясь выйти на контакт – продолжал Иттор, не заметив моего ошарашенного вида. – А я не знаю, что ответить! И с кем вообще на Земле имеет смысл говорить? Кому у вас можно доверять, а кому нет? Без помощи землян нам рано или поздно конец. Ресурсов не хватает, людей тоже. Нас всего чуть меньше тысячи человек, включая тех, кто сейчас в анабиозе в «Вепре». Топлива – на один межзвездный переход, но куда прыгать? Наш дом остался позади не только в пространстве, но и во времени, судя по навигационных данным и расчетам БИНа. Обратно не вернуться. Можно развернуть колонию где-нибудь в Солнечной Системе, но без начальной подпитки ресурсами извне это будет растянувшаяся агония. Сдаваться без всяких условий какой-либо из ваших стран я не хочу, а единства у вас на Земле нет! С другой стороны – навязывать свою волю шестимиллиардной человеческой планете, запугивать или воевать с ней – тоже чушь несусветная. Да я и не собираюсь воевать с людьми, нас в училище учили защищать людей от нелюдей, а не наоборот! – рубанул воздух рукой Иттор. – Игнорировать вас и молчать дальше глупо и опасно. На Земле нервничают и боятся, и ни к чему хорошему это не приведет. В эфире и интернете каких только слухов нет, особенно после того как несколько капсул с антиматерией случайно сработали в атмосфере… Жертв и серьезных разрушений нет, но после боя с креонами нервоз лишь усилился, как бы земляне не наделали глупостей. Надо с вами разговаривать, уже вчера надо! Вот ты мне и посоветуй Леша, как, с кем и о чем говорить?! За свою судьбу не бойся – мы в любом случае тебя долечим до конца и вернем домой, даю слово.

– Ну ты даешь, товарищ капитан, – выдохнув, я удивленно уставился на Иттора. – Такие вопросы, знаешь ли, с кондачка не решаются. Ты меня, что, в советчики- посредники между альдеянами и землянами записываешь?

– Можешь предложить другие кандидатуры? – хмыкнул, потянувшись на носках и нависая надо мной Иттор. – Давай. Есть у вас на планете такой человек? Умный, добрый, справедливый, кристально честный, не ищущий своего, авторитетный, дипломатичный и наделенный прочими достоинствами, который способен занять вместо тебя это место и всех устроить?

– Может и есть, – подумав немного, буркнул я. – Наверняка есть, людей много, миллиарды. Но я такого идеального человека не знаю.

– И мы такого не знаем, – тихо сказала Нейка. – А тебя – знаем. Я тоже буду откровенной Леша, – бортовой интеллект штурмовика сливался с твоим мозгом и после анализа полученной им информации кое-что о твоей психике и внутреннем устройстве личности мы поняли.

– Да что ты говоришь? – Я все же поднялся на ноги, чтобы надо мной не маячил дылда-командир. – И какой я человек, хороший или плохой?

– Хороший ты или плохой – это для детей, – отмахнулась Нейка. – Субъективные оценочные суждения, ничего больше. Скажем так, ты психически здоров и нас устраиваешь. Нам кажется, с тобой можно иметь дело.

– Вы хоть понимаете, что я буду не объективен? – не сдавался я. – Господа альдеяне, вы мне пока никто. То есть я вам благодарен за свое спасение и лечение, но этот долг я уже отдал. С другой стороны, я связан со своей Родиной, народом, родителями, друзьями и явно или неявно буду действовать в их интересах. Вам понятно, что мои советы будут не вполне беспристрастны?

– Конечно! – хмыкнул Иттор, отступив от меня на шаг. – Не напрягайся так, Леша. Каждый в той или иной мере хочет приберечь самый вкусный пирожок для себя и получить вознаграждение за работу. Вопрос лишь в глубине этой самой меры и умении вовремя остановиться… Во-первых, мы тебе никакой власти не дадим, главная ответственность все равно на нас. Ты просто постараешься давать нам с Нейкой правильные советы о том, как вести себя с землянами, а нам решать – принимать их или нет. Во-вторых, если ты сможешь устроить так, чтобы всем было хорошо – и нам, и твоей стране, и тебе с теми людьми, о которых ты хочешь позаботиться, то я только за. Не вижу никаких проблем в том, что ты получишь свою награду. Так даже лучше, никогда не доверял идейным альтруистам. Ну так как, мы работаем? Да или нет?

– Не дави на Алексея, – положила руку на плечо «капитану» Нейка. – Дай человеку подумать, не видишь, он только-только в себя пришел. Пусть спокойно поест, поговорим пока о чем-нибудь нейтральном. Леша нам сам скажет, когда будет готов.

– Конечно, Нейкария, – тут же сбавил тон Иттор. – Я так и хотел, – он пододвинул тележку поближе к кровати и стал открывать контейнеры, смахивающие на те, в которых раздают еду в самолетах, только непрозрачные. – Сегодня на камбузе у нас суп-пюре из тушеного торкля, жаркое с майсовой кашей, лесное пиво и хлеб. Угощайся, землянин.

Я еще раз внимательно посмотрел на эту парочку. Уж не любовники ли они? Хрен его знает на самом деле, но вроде нет. Как-то слегка наигранно у них все получается и поведение не похоже на влюбленных. Скорее вынужденные союзники, которые о чем-то договорились… Ладно, отметим это дело и пока отложим.

– А вы тем временем будете стоять и смотреть как я ем? Садитесь рядом, – хлопнул я по кровати. – В тесноте да не в обиде.

– Ты предлагаешь нам разделить с собой трапезу? – голос Иттора прозвучал слегка взволновано.

– Конечно, – пожал я плечами, рассматривая легкую серебристую трезубую вилку, положенную в специальный отдел контейнера, рядом с мясом и кашей. – Еды вроде как на всех хватит, хватайте судки.

Пока я не спеша ковырял вилкой мелко нарезанное сочное мясо с кашей из зерен чего-то, смахивающего на вареную полбу, запивая пивом с выраженным горьковатым привкусом, в голове начали появляться первые мысли. По всему выходило, что я уже попал и попал крепко…

Допустим, альдеяне у нас такие веселые добродушные ребята и девчата, которыми хотят казаться, и если я откажусь быть их советчиком-представителем, то меня посадят в челнок, пожмут на прощание руку и отправят домой. И…для начала я могу просто не долететь, случайно сгорев атмосфере. Классическое «он слишком много знал». Но, допустим, долечу. И тут же попаду в руки ГБ, тут и к бабке не ходи. И что дальше? А тоже ничего хорошего, так или иначе, меня будут крутить насчет контактов с внеземной расой и прости-прощай спокойная жизнь. А затем… не, как-то невесело выходит. Влип я, шанс соскочить вчистую крайне невелик.

С другой стороны… вот пойду я в отказ. Как тогда поступят альдеяне? Вероятнее всего, предложат свое сотрудничество самой сильной из стран на планете, чего велосипед изобретать? Идеологических пристрастий у них нет, наши разборки и исторический опыт для них тоже ничего не значат. Хочу я, чтобы у США или Китая оказались антиматерия, антигравитация, продвинутая космическая техника и медицина будущего? Станет ли людям на Земле от этого лучше жить? Риторический вопрос… А ведь Иттор с Нейкой на гениев от политики не тянут, нда… Облапошат их штатовцы в два счета, и через несколько лет никаких инопланетян не останется вовсе. А будет единая сверхдержава с бывшим инопланетным, а теперь собственным флотом на орбите. Брр… неприятная перспектива. И кем назовут меня соотечественники после этого? За то, что я мог предотвратить подобное развитие событий, но струсил и самоустранился? Героем? Ох, нет… И что же делать? Перевалить с себя ответственность, посоветовав кандидатуру политика или страну с которой инопланетянам надо дружить? А хрен редьки не слаще. Союз любой страны с альдеянами заставит ведущие державы напрячься и противостоять ей. Всеми силами, вплоть до сдачи альдеян, их кораблей и технологий тем же Штатам и прочим «демократическим странам». И такая сдача рано или поздно произойдет непременно – насколько велик был Советский Союз, а и то сдал все козыри в обмен на «разрядку» и обещание НАТО «не приближаться к границам». Нет уж, никакого положительного исхода в союзе альдеян с любой из земных стран не просматривается. «То есть, выход есть, но тут уж тебе Леша не отвертеться», – думал я. «А с другой стороны – почему нет? Жены и детей у меня не имеется, закадычных друзей тоже, девушка бросила. Чего мне терять и чего жалеть? Попала белка в колесо – пищи, но беги…»

– Я согласен, – вздохнув, решился я, доев суп из торкля и облизав ложку. – Так и быть, подскажу, как вам лучше поступать. Но давайте без дураков. Если я что-то говорю, то вы к этому прислушиваетесь. И, по крайней мере, объясняете мне причины отказа, предварительно посоветовавшись. Просто так языком молоть не охота.

– Обещаю, – поставив судок с недоеденной кашей на тележку, серьезно ответил Иттор. – Давайте так, господа, – он потянулся к одной из бутылочек, налил из нее тягучую красную жидкость в большую круглую чашку и протянул мне. – Нейка сейчас включит запись, и мы втроем выпьем кельг из одной чаши. Запись обнародуем в сети эскадры. Для альдеян выпить кельга на троих – ритуал неформальный. Но значит он много, когда-то в древности так заключали знаменитые триумвираты. Теперь мы с Нейкой просто так от тебя отказаться не сможем, Леша. Ты пил общую чашу, значит ты наш друг и друг наших друзей, мы за тебя ручаемся. Но и на тебя это накладывает определенные обязательства. Ты к этому готов?

– Давай, – взял я чашу и сделал глоток крепчайшего вина, едва не поперхнувшись. Проследил, как по глотку выпьют Иттор с Нейкой, а потом, приведя мысли в порядок, начал говорить.

– Первым делом надо объявить что мы, то есть вы, пришли с миром и никому из людей не желаете зла. Успокоить общественность – прежде всего. А вторым… ты спрашивал с кем на Земле можно говорить и кому там можно доверять? Мой ответ – поначалу сепаратных переговоров ни с кем не вести и никому не доверять. Сначала надо заявить о себе как о субъекте международной политики. Вы должны объявить самопровозглашенную Альдеянскую Орбитальную Республику! Суверенную и независимую! С флагом, гимном и президентом Иттором! И попросить на Земле всех людей доброй воли вас поддержать, а все земные государства – признать альдеянский орбитальный суверенитет и независимость. А потом уже говорить о сотрудничестве с теми, кто вас признает…

– А если не признает никто? – поставил чашу на стол Иттор.

– Не волнуйся «капитан», – улыбнулся я. – Таковые найдутся непременно.

Глава 5. Первый контакт

После обеда меня оставили в моей то ли палате, то ли камере в одиночестве. А чтобы я не скучал, снабдили специальным гаджетом взамен оставшегося в штурмовике смартфона. Коробочка, размерами с сигаретную пачку, была соединена с бортовым интеллектом «Лани», шустро реагировала на голосовые команды и могла проецировать виртуальный экран с виртуальной клавиатурой и тачпадом. На призрачном голографическом экране светилась привычная «винда» с офисными программами. И выходом в Интернет, правда, с частично заблокированной обратной связью – читать и смотреть я мог что угодно, а вот отправлять сообщения – нет.

Из заточения меня тоже выпустили весьма условно. На вопрос, могу ли я покинуть свою «палату», Иттор, помявшись, начал что-то говорить про постельный режим и терапию, которые не позволяют мне покидать надолго кровать для моего же блага. Нейка же была более откровенна, вручив мне маленькую синюю карточку размерами с сим-карту, подвешенную на эластичном мягком шнурке.

– Повесь ее на шею или прикрепи на запястье так, чтобы она постоянно находилась рядом с твоим телом. Это твой временный идентификатор. А так же медицинский чип и маячок одновременно. Если сильно приспичит выйти, то можешь им воспользоваться, – сказала она. – Прислони карточку к кругу слева от двери и та откроется. Но лучше не надо, не шатайся зря по отсекам. «Дивная Лань» – боевой корабль и для тебя незнакомый. Зоны доступа в нем четко разграничены и тебя все равно никуда далеко не пустят. Кроме того, он ремонтируется. Люди работают, двигаются роботы и грузы, не везде есть гравитация и атмосфера… Не создавай проблемы себе и экипажу, Леша, сейчас ты в защищенном и безопасном месте, вот и оставайся в нем. Но, чтобы ты не считал себя запертым пленником – бери. Однако, рекомендую покидать каюту лишь при крайней необходимости или при объявленной эвакуации.

Пришлось согласиться, что зерно истины в словах Нейки есть. К тому же праздно болтаться по кораблю или валяться на кровати было некогда. Обращение Альдеян к нациям и государствам планеты Земля, а так же всем людям доброй воли посадили писать меня же. Знаменующий новую эпоху документ, открывающий общение между землянами и инопланетной цивилизацией, требовалось родить до ужина, и работы был еще непочатый край.

«Уважаемые жители Земли, вас приветствуют представители древней цивилизацииАльдеи. Мы пришли к вам с миром…», – вывел я первую пару строчек на виртуальном экране «ворда». И задумался, мысленно скривившись… Перечитал – нет, как-то не оно. «Приветствуют представители» – что за бюрократизм и канцелярщина? Искренности, искренности маловато! Стираем нафиг.

«Дорогие жители Земли! Вас приветствуют сыновья и дочери древней Альдеи! Мы прилетели с миром»! – появился на экране второй вариант. Так, это уже чуть лучше…Но все равно – не вполне годно, самому не нравится. И почему это на Земле жители, а у Альдеи сыновья и дочери? Уж не намек ли это на половую политкорректность некоторых особо продвинутых землян? Ладно, неважно… А вот «дорогих жителей», лучше изменить на «уважаемых землян», иначе могут не так понять, слишком буквально. Вот так сойдет… нет, не сойдет. Надо, чтобы за душу брало!

«Земляне! Братья и сестры по великой человеческой расе! Мы пришли к вам с миром, сыновья и дочери древней Альдеи приветствуют вас»! – вот, пусть обращение начнется так… И вообще – меня время поджимает, не до изысков. Кроме приветственной речи мне сегодня еще символы Альдеянской Орбитальной Республики придумывать. Хотя тут придется советоваться с Нейкой – своя символика у Альдеян уже есть, надо брать ее за основу.

Я налил из оставленной мне бутылки в чашку какого-то тонизирующего напитка и махом выпил. Закусил сладким чипсом-печенькой из вазочки, выданной вместе с запечатанной коробкой с едой мне на ужин, и продолжил барабанить пальцами по проецирующийся на тумбочку виртуальной русской клавиатуре. Что мне стоит за вечер и ночь придумать для инопланетян новое государство и написать обращение к землянам от его имени? Пфе, ерунда, работа для гуманитария… Да я в университете за одну ночь к экзамену по сопромату успевал подготовиться и потом на «хор» сдавал, а эта задачка посложнее была.

Черновик речи я переслал Нейке уже перед сном – на Земле по московскому времени сейчас был поздний вечер понедельника. Посмотрел немного Рунет, в котором как минимум половина новостей была посвящена инопланетному визиту. Как всегда – скандалы, интриги и расследования, перемешанные со всякой чушью и истериками в стиле «мы все умрем». Альдеянские звездолеты на высокой орбите Земли могли наблюдать даже астрономы любители, не говоря уж об оборонных и научных структурах. Бой с креонами тоже не остался незамеченным. Особенно учитывая иллюминацию от нескольких сработавшись в атмосфере капсул-ловушек с антиматерией, выпущенных штурмовиками во время схватки с креонами. Взрывы произошли в верхних слоях атмосферы в относительно безлюдных местах и оказались не очень мощными – меньше десятка килотонн каждый, так что ущерб был минимален. Но психологический эффект от них было трудно переоценить. Некоторые горячие головы даже призывали страны ядерного клуба немедленно запускать ракеты в космос, перенацелив их на альдеянские корабли. Их остужали граждане, журналисты и политики попрактичней, резонно замечавшие, что подобный трюк не так просто провернуть. А гарантированно уничтожить пришельцев таким образом еще сложнее, в то время как ответка может оказаться весьма болезненной. В конце концов, явной агрессии против людей не было, а кто и с кем воевал на орбите, мы не знаем… поэтому не надо делать чересчур резких движений. Но молчание самих инопланетян напрягало всех – и «голубей» и «ястребов», повышая общую нервозную обстановку на планете.

Поискал я информацию и о себе, но тут меня ждал интересный сюрприз. Мой единственный аккаунт в социальной сети оказался кем-то взломан – в нем появился странный пост, с дурацкой детской песенкой «Йетти – веселый марсианин, с которым дружат дети» и высказанной в шуточной форме просьбе «марсианину» дать знать о себе, если получится. Та же просьба содержалась в пришедшем на почту письме с непонятного адреса. А о происшествии в Петушинском районе я не нашел вообще никакой информации даже в сводках МЧС. Вот и думай что хочешь… исчез Леха и никто его пока не ищет – не беспокоятся ни родители, ни коллеги с друзьями. Или наоборот – те, кому следует, уже сделали выводы, отследив мой звонок и найдя сожженный автомобиль, следы от приземления инопланетного штурмовика и не обнаружив тела. А то и отследив полет «кистеня» в атмосфере. Но шумиху пока поднимать не стали.

Рано утром я проснулся от пронзительного верещания инопланетного гаджета, который, дождавшись когда я открою глаза, поведал мне, что Нейка только что переслала поправленный ей и Иттором вариант моего обращения к жителям Земли. Мне требовалось еще раз срочно просмотреть текст, чтобы утвердить его или забраковать. Наскоро пробежав глазами текст, я дал ему добро – никаких принципиальных правок в него альдеяне не внесли. Там и было-то немного: заявления о миролюбивости Альдеян и их принадлежности к человеческой расе, о создании независимой Альдеянской Орбитальной Республики и просьба о признании ее на Земле. А так же надежда на дружеские, партнерские и взаимовыгодные отношения с теми странами, которые таковую республику официально признают. Все остальное предлагалось обсудить потом, на двусторонних или многосторонних переговорах. Сохранив текст с незначительными замечаниями, я поведал через гаджет бортовому интеллекту, что в таком виде его можно отправлять. Еще через час мне позвонил Иттор, сообщив, что обращение ушло и приложив видеофайл, где он лично в парадном мундире зачитывает текст сообщения на фоне черно-синего с красным кругом альдеянского флага и звездного неба. На том все пока и закончилось.

Ко мне ни Нейка, ни «молодой наполеон» с утра так и не зашли. Завтрак доставил здоровенный мужик в практичном темно-синем комбинезоне с вышитой на груди золотой ланью. Тип выглядел колоритно – широкоплечий, лысый, с рыжими висячими усами как у запорожского казака и хитрой улыбкой. Представился он доктором Лейттом, но я что-то в этом усомнился – скорее он смахивал на пирата, чем на врача. Да и движения у него были скупые и точные, как у человека со специфической подготовкой. «Из тебя, дядя, доктор такой же, как из Джона Сильвера кок», – невольно подумал я. Причем, несмотря на улыбочку, что-то во взгляде «доктора» намекало, что он, если понадобится, свернет мне шею руками в два счета как куренку.