Потерянный рай

Ольга как раз в этот момент воодушевлено рапортовала ему о том, что новобранцы уже завершили санобработку, и теперь накормлены и размещены попарно в карантинных кубриках. Жалоб, протестов и заявлений в адрес командования от них пока что не поступало.

— Замечательно! Ты отлично справилась с этой задачей. Сдай взвод штатному командиру и займись своим табельным вооружением.

— Слушаюсь капитан.

Ярославцев уже было, хотел отключиться, но неожиданно спохватился:

— Оля, а ты случайно не в курсе, кто сегодня участвует в концерте нашей легендарной, художественной самодеятельности?

— Естественно Я! — самоуверенно заявила подчиненная но, прочитав на лице командира недоумение, быстро поправилась, и пояснила:

— По многочисленным и настойчивым просьбам коллектива. Далее, согласно очереди выступят «Братья славяне». Ратибор как раз подготовил свеженькую композицию.

— Здорово! Согласен. Они давненько не баловали нас своими аранжировками.

— Ну а завершит наше грандиозное «Галла представление» новенькая исполнительница.

— Кто же? — враз заинтересовался капитан. — Неужели, наш шустрый де Базиде уже успел сагитировать кого-то из числа прибывших сегодня на базу?!

— Нет сер, — немного разочаровала его Веселова. — Это лейтенант Поленцова решила попробовать свои силы на сцене.

— Ого! И с каким же номером?

— Она держит его в строжайшем секрете. Что-то новенькое и необычное. Сама, честное слово, сгораю от любопытства.

— Прекрасно друг мой! Передай Шевалье, что я полностью утвердил его программу. Надеюсь «Звездная белошвейка» будет тобой исполнена сегодня, на бис?

— Само собой! Концерт без отрядного шлягера — пустая трата времени.

— Только предупреждаю заранее, — предостерег ее Ярославцев, — никаких откровенных декольте, мини-юбок под лобок или вечерних туалетов от «Трусарди». Все должно быть в жестких рамках приличия.

Тем более, когда на концерт приглашены новобранцы. Это официальная церемония, а не гастрольное выступление второразрядного варьете. Я лягу костьми, но не позволю тебе нарушить традицию.

— Но сер, — девушка умоляюще сложила руки.

— Побереги свои неуемные фантазии для полуночных развлечений в «Стае», где я тебе, между прочим, разрешаю все, вплоть до стриптиза.

— Ладно. Сдаюсь, и постараюсь олицетворить скромность и целомудрие одновременно.

— Рад, что мы поняли друг — друга. Конец связи милая, у меня посетитель.

— Мой капитан! — Елена подчеркнуто безукоризненно выполнила строевую стойку. — Старший лейтенант Булгаковы по вашему приказанию прибыла.

— Молодчина! Секунда в секунду. У вас завидная дисциплина времени товарищ старший лейтенант. Проходите к столу, присаживайтесь напротив и располагайтесь поудобнее, сегодня нам предстоит обсудить не малое количество вопросов…

— Насколько я понимаю, — после непродолжительной паузы обратился к ней Ярославцев, — вышестоящее командование отклонило мое ходатайство о назначении капитана Бухарина, и вы заняли вакантную должность первого заместителя начальника экспедиции.

— Так точно, сер. Но, кажется, вы уже успели обсудить со мной эту тему. И даже высказали свое собственное мнение.

— Странно? — Ярославцев сделал вид, что пропускает мимо ушей ее язвительную реплику, и умышленно «свалял Ваньку», чтобы спровоцировать ее на объяснения: — Я почему-то всегда думал, что у меня с «Кадровиками» полное взаимопонимание.

— А с кем вы решали вопрос о назначении капитана Бухарина?

— С подполковником Здобновым и майором Заботиным.

— Ха! Они уже второй месяц как осуждены и стучат виброкайлом на рудниках. И вообще сер, в службе кадров сейчас такая текучка, что порой не успеваешь запомнить фамилии начальников отделов, а про направленцев я вовсе промолчу. Редко кто из них засиживается больше полугода в своем кресле.

— А что так?

— Да они там, совсем уже страх потеряли. Торгуют должностями на право, и налево, а когда в конец оборзевают, и заламывают запредельные цены, обиженные кандидаты в отместку сдают их контрразведке. Короче сыпются наши кадровики на взятках и вследствие этого слетают с хлебных мест на раз, два. Однако в отношении меня вам не о чем беспокоиться сер. Я сделаю все возможное, чтобы оправдать то доверие, которое оказало мне вышестоящие командование.

— Вот это-то меня сейчас меньше всего и беспокоит. — Неожиданно заявил Ярославцев.

— Почему? — искренне удивилась девушка.

— Да потому что я редко ошибаюсь в людях, и вижу перед собой в данный момент не нытика и рохлю, а ответственного и работоспособного офицера.

— Благодарю. — Непроизвольно улыбнулась Булгакова, весьма довольная комплементом в свой адрес, а Костя напористо продолжил:

— У меня также не вызывают сомнений ваши, организаторские способности. Судя, по аттестационным материалам, вы можете горы свернуть, если будите, в этом заинтересованы. Однако, — он похлопал по ее личному делу и многозначительно поднял указательный палец вверх, — меня до сих пор смущает отсутствие у вас боевого опыта.

Может, я что-то упустил, изучая ваши документы. Будьте так любезны, внесите, пожалуйста, ясность, ответив на вопрос: вы когда-нибудь, участвовали в боевых операциях?

— Нет сер.

— Сколько времени «провели на личном составе»?

— Ни дня.

— Уму непостижимо! Как же вас все-таки утвердили на эту должность?

Булгакова сжала зубы и молчала. Крыть действительно было не чем. Оставалось только нахамить: «Мол, не твое собачье дело! Получил приказ и выполняй!». Но портить с первого дня свои отношения с начальником не хотелось. Ярославцев прикинувшись с начала беседы простачком, теперь очень грамотно припер ее к стенке. Право было начальство, когда предупреждало ее, что этот парень сделан из особого теста.

— Ладно. — Милостиво махнул рукой капитан. — Оставим этот вопрос без ответа. Формально вы, конечно же, являетесь моим первым заместителем. Однако реально к исполнению данных должностных обязанностей я вас не допущу. Во всяком случаи сразу.

— С какой стати?! Вы, что отказываетесь выполнить приказ?! — ринулась в контратаку Булгакова, самонадеянно посчитав, что капитан невольно допустил промашку и дал ей в руки козырного туза.

Однако Ярославцева совершенно не смутило ее импульсивное заявление, и он очень спокойно пояснил:

— Ни в коем случаи, товарищ старший лейтенант. Да чтобы я отказался выполнить приказ? Первая же прокурорская проверка классифицирует мои действия как воинское преступление. Я просто, руководствуясь пятым параграфом из восьмой статьи Корабельного устава Космической пехоты, откладываю его исполнение на неопределенный срок в связи с форс-мажорными обстоятельствами способными привести к неоправданным и чрезмерным потерям среди подчиненного личного состава. — Ему не раз приходилось осаживать подобным образом разномастных военных чиновников, потому, что в отличие от остальных, он знал «назубок» все руководящие документы и, умело использовал их противоречия в собственных интересах.

Булгакова молчала, словно «рыба об лед»!

Аргументы начальника загнали ее в тупик, и она величайшим напряжением воли пыталась хоть как-то вывернуться из этой безнадежной ситуации.

Заметив ее смятение, Ярославцев невозмутимо продолжил гнуть свою линию:

— А пока вы станете ждать допуска к исполнению обязанностей, для вас на базе будут существовать три золотых правила, так называемые три «Не», которые вы должны исполнять неукоснительно: не руководить боевыми операциями, не покидать расположение базы без уведомления старшего начальника, то есть меня, и не принимать самостоятельных решений.

— Сколь долго будут действовать ваши драгоценные «Не»? — Елена, дрожащей рукой, поправила прическу.

— Месяц, бриллиантовая моя.

— В случаи вашей гибели, или физической невозможности выполнять свои обязанности, кто подхватит упавшее знамя?

— Капитан Бухарин. — Константин откинулся на спинку кресла и попытался с тем же наигранным простодушием успокоить подчиненную. — Елена Викторовна, право не стоит так нервничать и злиться. Присмотритесь, освойтесь, втянитесь в служебный биоритм. А глядишь через месяцок, если все будет тип-топ, примем решение: утверждать вас на эту должность или нет.

— Послушайте сер!!! — не сдерживаясь, повысила голос Булгакова. — У меня такое впечатление, что я попала в какой-то партизанский отряд, а не кадровое соединение. «Примем решение»?! С кем вы собираетесь обсуждать мое назначение? С господами рядовыми и сержантами?!

— Нет, старший лейтенант. Это судьбоносное решение мы примем на общем собрании господ офицеров базы.

— Я протестую! Это грубейшее нарушение…

— Приложение номер пять Боевого устава Космической пехоты гласит: «В боевой обстановке командир части имеет право потребовать от вновь прибывшего офицера пройти тестирование на профпригодность.

Или же назначить ему испытательно — адаптационный период, если не уверен в его профессиональных навыках. В случаи если офицер не смог справиться в установленный срок со своими обязанностями, показал низкие морально — деловые качества, или его действия повлекли значительное снижение боевой готовности подразделений, вопрос о дальнейшем нахождении данного офицера в списках части выносится на решение общего собрания офицеров и решается открытым голосованием».

— Я вам не верю! Вы подтасовщик.

— Встать, — спокойно скомандовал Ярославцев, — руки по швам, плечи развернуты, подбородочек чуть выше. Прекрасно! Кажется, теперь я вновь наблюдаю перед собой не размазню, а настоящего офицера. А на будущее Елена Викторовна искренне советую, не ерепеньтесь. Я ведь не первый год в Армии. Насмотрелся всякого. Потом еще не раз будите благодарить меня за это решение.

Девушка, пытаясь сохранить невозмутимость, и в этот раз смолчала, намерено уставившись в натюрморт висевший над его головой. Но нервы предательски сдали и слезы от обиды потекли по щекам.

Ярославцев силой вдавил ее в кресло и предложил стакан с водой.

Он достиг желаемого результата и теперь хотел немного успокоить подчиненную. Тем более что после беспощадного кнута маленький поощрительный пряник был способен творить чудеса с кем угодно.

— Отставить разводить мокроту, товарищ старший лейтенант. Вы ведь все-таки офицер, а не кисейная барышня, и если серьезно претендуете на место моего заместителя, то должны осознавать с полной ответственностью, что очень скоро от ваших действий будут зависеть жизни ни одного десятка подчиненных, которые, между прочим, еще являются и людьми, а бездушными пешками на шахматной доске. За любую промашку командира рядовой во Внеземелье расплачивается как минимум кровью.

Если вы это не поняли на Луне, будьте так любезны, прислушиваться к советам старших здесь, а не то я не дам за вашу жизнь и ломаного гроша. Ваши возмущения мне понятны и вполне объяснимы. Хочется всего и сразу! Но вы не кадровый военный, и у вас нет опыта командования большим количеством подчиненных. А на базе, в данный момент, проходят службу сто тринадцать космопехотинцев. Пятьдесят из них «Ангелы». Пока что вы не в состоянии управлять ими должным образом. Считаю вопрос закрытым раз и на всегда! Теперь о вашем первом поручении в должности стажера. Я попрошу вас, довести до каждого новобранца, что за нарушение карантинных правил виновный будет незамедлительно привлечен к уголовной ответственности, причем по законам военного времени.

— Не пешки говорите сер?! — казалось, Булгакову совершенно не интересует его последнее распоряжение и, зациклившись на этом сравнении, она с нескрываемым раздражением бросила начальнику в лицо. — Пешка, к вашему сведению, самый мечтательный персонаж на шахматном поле. У нее единственной есть возможность стать королевой.

— О да! Если бы вы только знали, как мне знакомы подобные рассуждения!

— Ярославцев явно демонстрируя свое сочувствие, легонько потрепал ее по плечу рукой. — Только жизнь не игра, и люди, повторюсь еще раз, не шахматные фигуры.

— Позвольте мне остаться при своем мнении, — Елена капризно дернула плечиком, показывая, что не нуждается ни в чьих утешениях и ровно поставленным голосом продолжила, как ни в чем не бывало, — вы, кажется, акцентировали внимание на карантинных мероприятиях? В чем они заключаются?

— Только в одном. Выход за границы второго яруса категорически запрещен.

— Чем вызвано столь жесткое требование? — окончательно успокоившись, поинтересовалась Булгакова.

— Допустим вот этим. — Ярославцев щелкнул клавиатурой компьютера, и на экране монитора появилась цветная фотография, от вида которой у девушки похолодело внутри.

На снимке четко просматривался человеческий труп, лежавший на резиновом покрытии в огромной луже крови. Причем мягкие части тела были варварски срезаны с костей, смешаны с внутренними органами и безжалостно втоптаны в пол.

— Что это капитан?

Константин предусмотрительно помалкивал.

— Что это?! — уже с нескрываемым раздражением переспросила Елена, выказывая свои искреннюю заинтересованность, чем укрепила зыбкие подозрения начальника о своей принадлежности к одной из секретных спецслужб. Обычный командник никогда бы не стал столь ретиво цепляться за подробности и уж тем более требовать объяснений. В самой пиковой ситуации он ограничился бы кратким инструктажем для себя и своих подчиненных. Меньше знаешь, крепче спишь.

Поэтому, удачно поймав ее на рядовую наживку, Ярославцев решил продолжить игру и, корча полуидиота, умышлено выпустил инициативу из своих рук:

— А вы попробуйте определить! Мне очень интересно мнение независимого, только что прибывшего эксперта, — и неожиданно попал в «десяточку».

Девушка, на полном серьезе, решила разгадать то, над чем уже три месяца безуспешно бились самые светлые головы отряда.

После пятиминутного мозгового штурма она осторожно озвучила свое предположение:

— Скорее всего, мы наблюдаем результат какого-то инфекционного воздействия. Это может быть, как особый вид болезнетворных микробов, так и паразит поселяющийся в организме человека.

— Если бы! — нетерпеливо воскликнул Ярославцев. Отметив про себя, что предполагаемый агент исходя из его поведения далеко не профессионал, или профессионал настолько, что способен естественно разыгрывать «Ваньку». — Сначала мы имели смелость думать так же, как и вы. Однако когда всесторонне изучили данный феномен, провели углубленные медицинские исследования, и заполучили свидетелей, в присутствии которых совершались эти ритуальные убийства…

— Убийства?! — перебила его Булгакова. — Я не ослышалась?

— Нет, вы не ослышались. Именно убийства. Необъяснимые, неотвратимые, зверские убийства. Несчастную жертву сперва лишали жизни с помощью колюще — режущего предмета, а после беспрепятственно свежевали в присутствии остальных космопехотинцев.

— Боже милосердный! — Елена даже не пыталась скрыть охватившее ее волнение. — Но кто сумел столь нагло и безнаказанно проникнуть на тщательно охраняемую территорию?

— Я отвечу, коротко и начистоту. Возможно, мой ответ покажется вам глупым или шокирует, потому что не лезет ни в какие разумные рамки. Причиной всего является НЕКАЯ невидимая, и не фиксируемая приборами слежения, энергетическая субстанция.

Однако благодаря ее действиям отряд уже потерял двенадцать человек, но не на шаг, ни продвинулся в расследовании этого загадочного феномена.

— А у вас имеется, хотя бы, маломальское объяснение происходящего?

— Нет. Пока мы только располагаем разрозненными фактами и несколькими, официально не запротоколированными, рассказами очевидцев.

— Вы докладывали о происшествиях на Землю?

— Нет.

— Но почему?!

— Я не хочу провести остаток жизни в качестве пациента, какой ни будь заштатной психушки. Какой здравомыслящий начальник поверит в мистику и не подкрепленные доказательствами рассуждения?

— А трупы?

— Трупы мы списываем на боевые потери.

— Занимаетесь укрывательством товарищ капитан? А это ведь является должностным преступлением! — непроизвольно оживилась Булгакова.

Ярославцев ничуть не смутился:

— Корабельный Устав не запрещает мне принимать самостоятельного решения при возникновении чрезвычайных обстоятельств.

— Но ведь вам все равно, рано или поздно придется за это ответить.