Тайна третьей невесты

– Вы хорошо рассмотрели кавалеров, с которыми мы ужинали сегодня? – вопросом на вопрос ответила Идда. – Вы ведь рисуете, у вас достаточно зоркий глаз!

– Признаюсь, я не приглядывалась, – созналась я. – А вот моя младшая кузина только и гадала, к какому знатному семейству может принадлежать тот или ной юноша. У нее хорошая память на фамильные особенности, знаете ли.

– У меня тоже, представьте себе, – протянула она и улыбнулась: мол, куда же без этого? – Более того, я неоднократно видела всех или почти всех молодых людей, которые, на мой взгляд, имели бы шанс оказаться в замке Старой Птицы. О, конечно, какие-то младшие братья и семиюродные кузены могли ускользнуть от моего внимания, но…

– Но их никто и не пригласил бы в такое общество, вы это имеете в виду?

– Да. С другой стороны, возможно и такое. Именно ради того, чтобы никто из нас не встретился со знакомым. – Идда покачала головой. – И все же я с трудом представляю, как можно набрать две дюжины молодых людей определенного возраста, ни один из которых никогда не встречал ни одну из нас, и уж тем более, чтобы мы не слышали друг о друге!

– Не две дюжины, намного больше, – поправила я, подумав.

– Что?

– Их не могли собрать и раздать указания за последнюю неделю, они попросту не успели бы добраться до замка со всех концов королевства, особенно по распутице, – ответила я. – И неизвестно было, сколько именно девушек останется к этому моменту… во всяком случае, я на это надеюсь. Но вспомните сами: в ночь перед объявлением следующего этапа нас было заметно больше, чем наутро!

– Полагаете, лишних убрали, потому что юношей не хватало? – усмехнулась Идда, но тут же посерьезнела: – Об этом я тоже думала. И еще кое о чем: все эти кавалеры в том возрасте, когда скрыть их отсутствие в родных краях довольно сложно. Даже если это младшие безземельные сыновья, о которых мало кто заботится…

– Наверняка найдутся девушки, которым они по душе, – подхватила я. – Пойдут слухи, а остановить их невозможно. Допустим, о ком-то можно сказать, что он уехал в путешествие, или учиться, или служить, но это тоже чревато: всегда может найтись совершенно случайный человек, который был в той самой стране, куда якобы отправился юноша, или в столице, служил в том же гарнизоне или рядом… Да, бывают и не такие совпадения, всегда можно разминуться на считаные минуты, вращаться в разных кругах, наконец, но…

– Но когда таких юношей не один и не двое, а минимум три десятка – в том случае, если мы примем как данное, что после первого этапа Испытания девушек должно было остаться не больше, – протянула Идда, – и отсутствуют они достаточно долго, в их окружении не могут не заметить этого.

– Я не вполне понимаю, к чему вы клоните. Что же, по-вашему, это вовсе не благородные молодые люди, а… – Я запнулась, потом продолжила: – Просто достаточно воспитанные, образованные юноши приятной наружности?

– Мы еще не видели их в деле, – улыбнулась она. – Я имею в виду – в танцах, в беседе и прочем подобном.

– За месяц можно было недурно натаскать их в подобном. Если уж мы научились…

– Не сравнивайте грязную работу, справиться с которой способен любой, с настоящим воспитанием, Тесса! Судите сами: разве можно за месяц научить всему тому, что дается нам с рождения?

– Актеры неплохо справляются с ролями королей, – не удержалась я.

– Только гениальные, каковых единицы. В игре других заметна фальшь, но… балаган на то и балаган, никто не ждет от него достоверности, – покачала головой Идда. – И в несколько десятков отличных актеров мне верится намного меньше, чем даже в толпу никому не известных юных дворян из захолустья!

– Если они из захолустья, это легко будет заметить, особенно вам, не так ли?

Должно быть, для принцессы и я не отличаюсь прекрасными манерами, и неважно, какой у нас с кузинами был учитель: привить умение не так уж сложно, но отточить его можно только в подходящей для этого среде.

– Несомненно, – ответила она. – И, думаю, вы обратили внимание на то, что кавалеров нам не представили?

Я кивнула.

– Могу поспорить, никто из них не назовет своего настоящего имени.

– Идда, но кто же они, по-вашему? – не выдержала я. – Если не ряженые, не собранные со всего королевства и быстро обученные дети обедневших дворян…

– Ну не так уж быстро, – перебила она. – Мы говорили о месяце, но месяц прошел с начала Испытания, а готовиться к нему начали за полгода, и это лишь официальная версия. Так что время было… При хорошей муштре даже осла можно научить танцевать и галантно общаться с дамами, но…

– Но натура его не изменится, вы это имеете в виду?

– Да, Тесса. И еще… – Принцесса встала и расправила подол. – Я видела, вы рисуете девушек. Позволите взглянуть?

– Конечно, я сейчас…

– Сидите, я же вижу, что вы босиком, – остановила она меня жестом. – Я сама возьму, если вы не возражаете.

– Нет, что вы. Папка на столике, – указала я и довольно долго наблюдала, как Идда перебирает рисунки.

– Может, из вас и не вышел бы большой художник, но характеры вы схватить умеете, – сказала она наконец и положила папку на место. – Не откажетесь выполнить мою скромную просьбу?

– Постараюсь сделать все, что в моих силах, – ответила я, уже догадываясь, что именно от меня потребуется.

Я угадала.

– Нарисуйте наших кавалеров, – попросила Идда. – Одного за другим. Можно не в красках, набросайте их хотя бы вчерне – этого будет вполне достаточно. А потом мы с вами посмотрим, что получилось. Хорошо, Тесса?

Я кивнула.

– Прекрасно. А теперь – доброй ночи, – сказала она, улыбнулась и вышла, неслышно притворив за собой дверь.

Вот так дела… Что на уме у принцессы? За кого она принимает этих молодых людей?

Что ж… Рано или поздно я об этом узнаю!

Глава 8

Завтрак прошел все в той же нервной атмосфере: девушки шушукались и переглядывались, посматривали на приглянувшихся им молодых людей, а те казались делано безразличными, но не всем удавалось сохранять подобную личину. То один, то другой будто бы нечаянно встречался глазами с девушкой напротив, и тут же оба отводили взгляды и делали вид, будто поглощены трапезой или беседой с соседом.

«Пустили лис в курятник», – непременно сказала бы моя кормилица. Я представила, как она осуждающе качает головой в неизменном пышном чепце и поджимает губы, и невольно развеселилась.

Наблюдать за соседками по столу оказалось весьма интересно. Конечно, не всех мне было хорошо видно, но те, кого удавалось рассмотреть, вели себя очень по-разному. Так, Идда со спутницами и еще несколько девушек держались так, словно ничего необычного не происходит, а напротив сидят или старые знакомые, или невидимки.

Другие без особого стеснения рассматривали молодых людей, как, к примеру, Тина-Санна. Я бы даже сказала – оценивающе изучали и прикидывали в уме, кем может оказаться тот или иной кавалер и стоит ли иметь с ним дело. Их можно было понять: ведь на роль невесты короля претендуют многие, но достанется она лишь одной, так не следует ли заблаговременно подготовить запасной вариант?

Большинство (включая меня, как это ни прискорбно) не знали, как вести себя в столь неоднозначной ситуации, а потому предпочитали не смотреть прямо перед собой, если же натыкались на чужой взгляд, спешили потупиться.

Вот Лисса – та уже стреляла глазками в симпатичного шатена, сидевшего чуть наискось от нас, а тот посматривал на нее с заметным одобрением, и немудрено: кузина очень мила. Конечно, ей не тягаться с признанными красавицами, но у нее хорошенькое личико, отличная фигура, прекрасные манеры и веселый бойкий нрав. В Гаррате у нее отбоя не было от поклонников!

Вторая кузина копировала поведение принцессы, и немудрено. Они с Лиссой очень похожи внешне, но, к сожалению, Делла немного занудна. Возможно, в этом виновата роль старшей сестры, а может, это лишь склад характера, не могу сказать. Так или иначе, Делла всегда пеняет Лиссе на чрезмерное легкомыслие и неприличную для девушки нашего круга склонность к всевозможным забавам, более приставшим дочкам разбогатевших торговцев. Мне обычно достается за рассеянность, витание в облаках и любовь к неуемным фантазиям, но исключительно из-за той неловкости, которую порой испытывают окружающие из-за моей неуместной задумчивости и ответов невпопад. Так-то легкая мечтательность по мнению Деллы – не порок, а скорее благодетель для девушки из хорошей семьи.

Я вспомнила наконец о просьбе Идды и заставила себя присмотреться к сидящим напротив. Мой взгляд тут же перехватил интересный юноша: рослый – насколько можно судить по сидящему человеку, – широкоплечий, с открытой улыбкой и непослушной гривой каштановых волос. Мне показалось, будто он отдаленно напоминает Грифона, я даже головой встряхнула – что за чушь! Ничего общего: вот он повернулся, и мне стало прекрасно видно, что профиль у него совсем иной, да и глаза…

«А какого цвета были глаза у Грифона?» – вдруг задумалась я и не смогла вспомнить. Мне показалось – темные, но впервые я увидела его в сумрачном коридоре и опасалась взглянуть ему в лицо, да и в последующие наши встречи не рассматривала пристально и уж точно не встречалась с ним взглядом. А еще думала нарисовать по памяти… Получилось бы, интересно?

У этого юноши глаза были голубыми. А может, и серыми, просто синяя туника выгодно оттеняла их: Лисса угадала, молодые люди тоже одевались по моде многовековой давности. Совсем как Грифон.

Не был ли он одним из них? Если да, то хотя бы становилось понятным его присутствие в замке. Если нет, тогда я никак не могла объяснить связанных с ним странностей, как ни старалась!

«Что-то ты слишком много думаешь о нем, – сказала я себе. – Неужели влюбилась?» И тут же снова встряхнула головой, чтобы глупые мысли выскочили из нее побыстрее – о таком и помыслить было невозможно!

Просто… Просто мне очень хотелось разгадать его загадку, пускай даже я понимала, что не стоит совать нос в подобные тайны, целее будет. А если ответ не найдется, я так и стану мучиться, возможно даже годами, я ведь уже упоминала о своей особенности. Должно быть, это мне и предстояло: даже если я снова повстречаю Грифона, вряд ли удастся расспросить его… И лучше будет убраться от него как можно скорее и как можно дальше! Но в то же время так хотелось поговорить с ним подольше, узнать о неведомых странах и, быть может, научиться азам дзейлинской скорописи…

«Что со мной? – опомнилась я, когда вилка звякнула о край тарелки. – Откуда эти мысли? Они какие-то… не мои!»

Откинувшись на спинку стула, я нашла взглядом Идду – вид у нее был несколько озадаченный, да и у ее спутниц тоже. А вот кузины и многие другие выглядели настолько задумчивыми и в то же время радостными, что я невольно подумала: уж не добавили ли в нашу еду и напитки какое-нибудь зелье? «Злое зелье», – тут же подбросила память слова Ины. Откуда вдруг такое воодушевление? Почему Лисса так нежно смотрит на юношу напротив, Делла с ожесточением крошит поджаренный хлебец, а Тина-Санна озирается в недоумении? И что такое со мной самой?

«Разум есть разум. Не чувства», – вспомнила я слова Грифона. Быть может, на этом этапе Испытания и впрямь задействовано колдовство, призванное разбудить чувства в соперницах? Причем самые обычные низменные чувства к посторонним мужчинам, а вовсе не возвышенную любовь к его величеству, которого большинство из нас видели-то только на портретах! Не это ли станет испытанием? Почему нет… У Старой Птицы явно своеобразное чувство юмора.

«Имеет ли она какое-то отношение к очередной выдумке, или же это дело рук людей?» – задала я себе очередной вопрос, но он, конечно же, остался без ответа.

– Сударыни, – раздался голос распорядителя. – Те из вас, кто уже закончил трапезу, должны подойти ко мне и вытянуть жребий, каковой укажет на молодого человека, который в последующие дни сделается вашим спутником и помощником, партнером в танцах и прочих увеселениях. Прошу же!

– Можно поменять, если не понравится? – звонко выкрикнула с места Мада-Норра, с которой мне довелось мыть полы.

Рот у нее не закрывался ни на мгновение, а еще она была необычайно смешлива и любила пошутить над остальными, но это выходило у нее как-то не обидно.

– Только если договоритесь с той, которую тоже не устроит предназначенный слепым жребием временный партнер, – ответил распорядитель, и она, казалось, удовлетворилась ответом. – Ну же, сударыни, прошу!

И вот так, одна за одной, мы получили спутников… на ближайшее время, если верить словам распорядителя. Мне достался тот самый, что издали показался похожим на Грифона. Вблизи я увидела куда меньше общего. Ростом он уступал моему странному знакомцу, руки у него оказались мягкими – я сразу вспомнила жесткие пальцы Грифона, когда напарник коснулся моей ладони. От него приятно пахло, а выглядел он… Скажу так: словно ему никогда не приходилось утруждать себя. О нет, он не был ни толстым, ни рыхлым, но взгляд на него рождал мысли о том, что чем бы он ни упражнял тело, это всегда было только в удовольствие, но ни в коем случае не в тягость. Этакий сытый и довольный собой кот, холеный, сильный и ловкий, но… Только с певчими птичками вроде нас, пришло мне на ум. Ему никогда не попадался на пути настоящий дворовый полудикий зверь, тощий, весь в шрамах, одноглазый, с порванными ушами – гроза крыс, всех окрестных кошек, а то и зверей покрупнее…

Думать так об этом юноше оказалось настолько забавно, что я не смогла сдержать улыбки, а он, конечно же, заметил и не преминул сказать:

– Вы прелестны, когда улыбаетесь, сударыня.

– Спасибо, сударь, вы не первый, кто говорит мне об этом, – ответила я словами Деллы.

Кузина не любила дежурных комплиментов и порой бывала чрезмерно резка с их любителями. Наверно, она могла бы придумать что-нибудь более хлесткое, но, увы, – я никогда не была сильна в пикировке. Пришлось прибегнуть к подобной уловке…

– Сударыни, – продолжил распорядитель, – сегодня начнутся танцевальные классы. Соблаговолите переодеться к занятиям и быть на месте точно вовремя – колокол вы услышите. Желаю всем успехов!

Так потянулись дни нового этапа Испытания, словно подчиненные счету наставляющего нас учителя танцев – шаг, шаг, поворот, поклон… Дни, наполненные навязчивым вниманием кавалеров, отделаться от которых удавалось только в спальнях и только на ночь – днем они поджидали под дверьми, готовые в любой момент сопровождать нас, куда только заблагорассудится.

Лисса за три дня сменила пятерых провожатых – по договоренности с другими девушками, конечно же, которые тоже меняли их как перчатки.

Делла из последних сил терпела того, кто достался ей по жребию, так же поступала и я. Мне, пожалуй, было даже проще: я не настолько раздражительна, как старшая кузина, я могла отрешиться от болтовни партнера и погрузиться в собственные мысли. Главное было не кивать на каждое его слово, иначе выходило, что ты соглашаешься с любым, даже самым безумным, предложением, например взглянуть на звезды с вершины башни. Это зимой-то, в такой холод! Я, конечно, мечтательна и романтична, но не до такой степени! И к тому же мой кавалер определенно не был тем, с кем я отправилась бы на подобную ночную прогулку. Его звали Танн – Идда оказалась права, все молодые люди представились короткими, ни о чем не говорящими именами.

«О да, – сказала я себе, послушно двигаясь под музыку, – ты предпочитаешь гулять в одиночестве. Вот только встречи происходят… необычные».

Удивительное дело – до сих пор все девушки были на месте.

– Может быть, теперь исключать будут парами? – жизнерадостно предположила Лисса за ужином и улыбнулась своему новому кавалеру, Лану.

– Ты хотя бы узнала, с кем заигрываешь? – спросила Делла, поднеся к губам бокал.

Ей казалось, будто так со стороны сложнее заметить наши переговоры. Увы, она лишь закапала платье и привлекла больше внимания, чем если бы просто негромко говорила.

– Никто не называет настоящих имен, – чуть слышно ответила Лисса, и я кивнула. – О себе ничего не рассказывают. Мне не удалось даже выяснить, на севере они жили или на юге, на равнине или в холмах, в лесу или у реки, сколько у них братьев и сестер, живы ли родители… Немыслимо! Обычно люди так охотно говорят о себе, даже расспрашивать не нужно, а эти молчат, словно проклятые!

– Скорее уж, заклятые, – пробормотала я. – Зато они с интересом слушают, вы заметили?

– Еще как! Я нарассказала множество небылиц первому, потом все то же самое, но наоборот – второму, а третий пытался уточнять у меня детали и первых историй, и вторых, – хладнокровно заявила Лисса, поймала мой взгляд и улыбнулась. – Жаль, что у меня нет твоего воображения, Тесса, иначе я придумала бы такие истории, в которых эти кавалеры запутались бы, как котенок в распущенном клубке!

– Чего ради? – нахмурилась Делла. – Рассчитываешь попасть домой к зимним праздникам?

– Почему бы и нет? – дернула плечом Лисса. – Я думала, тут в самом деле окажутся неженатые молодые дворяне, а эти…

– Кто же они, по-твоему? – делано удивилась я.

– Не имею представления. Придраться невозможно, держатся они на высоте, но… сложно объяснить, вы же общаетесь только со своими верными тенями!

– Ты все же попробуй, – попросила Делла, и Лисса задумалась.

– Они, – произнесла она наконец, – какие-то одинаковые! Желают говорить лишь только о том, что интересно мне, при этом никогда не имеют собственного мнения… Ах, Тесса, если бы ты попробовала разговорить своего Танна! Ты прочитала столько книг, побеседуй о них!

– Но если он их не читал?

– Перескажи и потребуй сказать, что он думает об этом, неужели тебе сложно?

– Конечно, нет, но… – Я поймала взгляд Деллы и согласилась: – Я постараюсь.

Не объяснять же, что мне вовсе не хочется разговаривать с Танном и тем более делиться с ним мыслями о любимых историях? Это ведь все равно что пустить незнакомца в свою спальню и позволить бесцеремонно переворошить вещи, перетрогать все любимые безделушки, рассмотреть их на свету и отбросить в сторону, как не заслуживающие внимания… или, наоборот, отложить, а то и вовсе присвоить.

– Ты так и не объяснила толком, что имела в виду, – вернула нас Делла к теме разговора.

– О, конечно, – спохватилась Лисса. – Я хочу сказать, что эти молодые люди совершенно безлики. Они… как манекены или те самые птицы-болтуны: только и умеют повторять: что вам угодно? О чем вы думаете? Почему вы так думаете? Зачем вы так поступили?

– То есть им приказано выведать, что у нас на уме?

– Наверно. У тебя есть другие идеи?

– Боюсь, нет. – Делла промокнула губы салфеткой и тщательно сложила ее. – И я вынуждена взять свои слова обратно.

– В каком смысле?

– В таком, что Тессе не следует более… хм… тесно общаться с ее спутником, ни на какие темы. Не то замечтается и скажет что-нибудь… неуместное.

– Спасибо, я всегда знала, что ты высокого мнения о моих умственных способностях, – пробормотала я.

– Не обижайся, – неожиданно ласково произнесла кузина и погладила меня по руке. – Но согласись: если ты увлечена чем-то, то можешь забыться и наговорить лишнего.

Я, помедлив, кивнула. Увы, это было правдой, и не мне играть в шпионку, пытаясь подловить Танна на чем-то. Сомневаюсь, что даже Идде это по плечу, в особенности если здесь задействовано колдовство…

– Посмотри, как Ода-Летта улыбается Ритту, – негромко сказала Лисса, и я взглянула направо. – Вот увидишь, она натворит глупостей.

– Перестань, – попросила я, – она разумная девушка, и если уж добралась до второго этапа…

– Мы же не знаем, чем ее поманил Ритт, – еще тише произнесла кузина, и я вдруг заметила на ее лице незнакомое выражение, очень взрослое и совсем не приятное. Она же повторила мои мысли: – Ода-Летта из небогатой семьи, она наверняка не верит в то, что может стать королевой. Так почему бы не выйти из игры с небольшой выгодой для себя?

– Хочешь сказать, кто-то из твоих кавалеров уже предлагал тебе руку и сердце? – правильно поняла ее Делла.