Помоги проекту - поделись книгой:
— Я уже говорил, — процедил он, — иначе не взлечу…
— Вот врать не надо, сударь, — ядовито ответила Эдна. Она стояла сзади, а крутить головой, чтобы увидеть ее лицо, Бриану не хотелось. — А то я не видала, какими воины бывают! Худые, жилистые, но сразу видно — силища непомерная. А вы просто худой, ребра на просвет и хребет выпирает… Или, — она вдруг сбавила тон, — заболели, может? И правда, будто жар у вас…
— Это не жар, — мрачно сказал Бриан, резким движением сбросив ее ладонь со своего плеча. — Я всегда такой. Я не человек, забыла?
— А, вот почему вы не мерзнете, — хмыкнула она. — Всегда в одной рубахе нараспашку, аж смотреть зябко…
— Тебе холодно, что ли? — недоуменно оглянулся он.
— А я, по-вашему, для красоты шаль наматываю? Тут и холодно, и сквозняки везде, а мне что-то не хочется от простуды помереть! Принцессу вы бы сразу уморили, как пить дать! И вот что вы мне зубы заговариваете? — Эдна вдруг примолкла. — Хотя ладно. Ясно, вы от лени о готовке и не думали, а всухомятку не проживешь… ничего, я этим займусь!
— Звучит, как угроза, — невольно усмехнулся Бриан и ахнул от неожиданности, когда на голову ему опрокинули бадейку воды. — С ума сошла?!
— Терпите, сударь. Я принцессе прислуживала, с вашими лохмами уж как-нибудь совладаю, — произнесла Эдна. — Без мыла, конечно, паршиво, ну да как-нибудь… Странно, что вы вшей еще не развели! Не дергайтесь!
— Ну до чего же ты настырная… — простонал он и сдался. Это было даже приятно: девушка терпеливо разбирала спутанные пряди его волос, и невольно вспоминалось детство, то, как они с братом играли в этой самой ванне в морской бой с игрушечными корабликами, а мать только посмеивалась, а потом… Потом он осознал, что затылком едва ли не упирается в пышный бюст Эдны, и чуть не ушел под воду. — Что?
— Я спрашиваю, вам волосы обрезать можно? — повторила девушка. — Мало ли, у кого какие поверья…
— Можно, а зачем?
— Затем, что такой колтун я не расчешу, его только выдрать или выстричь. Вы не беспокойтесь, там незаметно будет…
— Режь, — равнодушно ответил Бриан, — отрастет. А красоваться мне не перед кем.
У самого затылка вжикнули ножницы — раз, другой. К слову, ими ведь и убить можно при желании, вот так воткнуть в горло или в глаз, тем более когда жертва расслаблена и, по сути, беспомощна — поди выскочи рывком из воды!
— Эй, Руки! — услышал он командный голос Эдны. — Ну-ка, займитесь хозяином! Я бы сама, да он стеснительный, прямо как девица незамужняя!
«Никогда. Никогда в жизни я не стану никого похищать, — дал себе зарок Бриан, вздрогнув, когда Руки принялись за его многострадальную спину с жесткой мочалкой. — Ни принцесс, ни тем более… таких вот… домоправительниц!»
Ему удалось даже встать, не поморщившись, дать Рукам вытереть себя и одеться.
— Благодарю, — сказал он девушке, — ты права, это было кстати.
— Еще бы, — вздохнула она, снимая промокший передник — Вы, сударь, идите прилягте, по лицу видно — устали очень. Я пойду погляжу, что вы там притащили, а ужин вам попозже принесу, там еще не все готово…
Велев Рукам прибраться в ванной, Эдна живо сменила забрызганное платье на чистое (сундуки были поистине неисчерпаемы, и хоть кое-какие вещи непонятно было, как и носить, там все равно хватило бы приличной одежды на десяток девиц) и спустилась в кухню.
В большом тюке, что приволок дракон, чего только не было! Да все, вздохнула девушка, бестолковое! Ну хорошо, сыры, хлеб… зачем хлеб, лучше бы муки принес! Соль, кое-какие овощи, несколько недурных окороков, но, разумеется, ни яиц, ни молока. Да и как бы он их донес?
«Хоть курятник заводи и козу, корову-то тут не прокормишь», — сердито подумала Эдна, сунула руку на самое дно внушительного тюка и нащупала что-то твердое.
В маленьком мешочке оказались пять луковиц и две головки чеснока. И еще какие-то семена.
Эдна вздохнула и невольно утерла глаза рукавом. Да, хозяин замка был драконом, только каким-то очень уж непохожим на тех, сказочных. То есть в драконьем обличье Бриан был и красивым, и сильным, а вот человек из него вышел так себе. Каким-то он казался странным, будто все время чего-то боялся, постоянно прислушивался к чему-то внутри себя. На Эдну он злился не всерьез, это точно, просто не знал, как с ней обращаться. С принцессой-то все понятно, да и, наверно, в их драконьем этикете это оговорено, а как со служанкой быть, с ходу и не сообразишь! Особенно если служанка не прячется по углам, а наводит порядок в замке… ну сам виноват, что не запер, а дал волю! Пусть теперь терпит…
Интересно, правду ли он рассказал о семье, думала Эдна, живо собирая на поднос приготовленную снедь (ее матушка, если бы увидела такого заморенного мужчину, просто всплеснула бы руками, привязала того к стулу и кормила насильно)? О матери с сестрой и братьях? Она, конечно, еще не весь замок обошла, но покамест нигде не нашлось ни игрушек, ни детских вещей… Может, это все хранится в той самой западной четверти, куда в самом деле оказалось невозможно пройти? Никаких портретов, как в королевском дворце, к примеру, тут не было, голые стены, вот и все. Правда, надо отдать должное прежним хозяевам, стены, когда их отдраили от пыли и копоти факелов, оказались поразительно красивыми: Эдна прежде и не представляла, как красив бывает отполированный камень! Розовые с темными прожилками плиты плавно сменялись лиловыми, переливчатыми, будто шелковыми (их так и тянуло погладить), те, в свою очередь, — синими с белыми просверками, а потом наступала череда темно-зеленых, светло-зеленых, молочно-белых, коричневых с золотыми искрами, узорчатых… По коридорам можно было бродить часами, не уставая разглядывать такую красоту!
Тут Эдна спохватилась, что ужин стынет, велела Рукам взять поднос и, подхватив длинный подол, побежала вверх по лестнице.
Бриан лежал, вытянувшись на спине и глядя в потолок, но при ее появлении повернулся и приподнялся на локте. Лицо его исказила мгновенная гримаса, но тут же сменилась обычной кривоватой полуулыбкой.
— Вижу, вы и впрямь голодный, сударь, — нарочито весело сказала Эдна, легким движением крутого бедра подвигая к кровати столик и делая знак Рукам. — Не вставайте уж, извольте в постели откушать…
— Угум… — неразборчиво ответил он, и тонкая птичья косточка хрустнула в крепких зубах.
— Сударь, там у меня еще есть, вы уж не усердствуйте так, — впечатленно произнесла девушка. — Принести?
— А? — опомнился Бриан. — Нет, довольно… Погоди! А откуда тут дичь?
— Это не дичь, — вздохнула Эдна. — Это я на башне птиц прикормила. На голубей похожи, но вроде не совсем голуби, поди разбери их… Вы не беспокойтесь, я сама ела, не померла, как видите.
— Что значит — прикормила? — нахмурился он.
— Ну там… крошки, остатки еды всякие, — пояснила девушка, — они мигом сообразили, где поживиться можно. Налетают целой стаей, Руки не поспевают ловить! А птицы глупые, не соображают, чего это вдруг кого-то не стало… Рук-то они не видят, те перчатки снимают перед охотой!
Бриан не выдержал и рассмеялся, представив это зрелище.
— Очень больно? — негромко спросила Эдна, и он невольно дернулся.
— Ты о чем?
— О том, что вы не пошевелитесь лишний раз, — сказала она. — Когда вы меня притащили, так вообще трое суток пластом лежали, да и теперь… Сразу видно, у вас где-то что-то болит. Может, травок заварить? Тут мало что нашлось, но…
— Поди прочь, — резко ответил Бриан и отвернулся к стене.
Эдна вздохнула, собрала посуду и, кивнув Рукам, вышла, притворив за собой дверь. Мужчины все одинаковые, подумала она, что обычные, что драконы. Нет бы сказать прямо! Но они будут терпеть до последнего, только бы не показать слабости!
— Дурак ваш хозяин, — сказала Эдна Рукам с таким расчетом, чтобы Бриан наверняка услышал, и пошла мыть посуду. Ей еще нужно было придумать, чем вскопать грядку под лук с чесноком — лопат в этом хозяйстве не обнаружилось.
Хозяин замка не разговаривал с нею ровно трое суток, из комнаты тоже не выходил, хотя от еды не отказывался: Эдна стучала в дверь, впускала Руки с подносом, но сама не заходила до тех пор, пока Руки, вернувшись на кухню, не подергали ее за рукав, указывая в сторону покоев Бриана.
— Зовет, что ли? — уточнила она. — Ну что ж, пойду, раз так…
Ужином Бриан и в этот раз не побрезговал, заключила девушка, войдя в комнату. Аппетит у него был именно такой, какой и полагалось иметь молодому здоровому мужчине.
— Чего изволите, сударь? — спросила она, чинно сложив руки под передником, как всегда делала ее матушка, разговаривая с вышестоящими.
О том, что под этим передником припрятан остро наточенный кухонный нож, мало кто знал. Эдна тоже раздобыла себе на кухне небольшой ножичек, вдруг да пригодится, не приведи Создатель!
— Ничего, — ответил Бриан, глядя в пол. — Подойди поближе. Да не бойся…
— С чего это мне вас бояться?
— И правда! — с иронией воскликнул он, подняв голову. Глаза у него, рассмотрела наконец Эдна, были светло-карие, с золотистыми искрами, на свету — так вообще желтые. — Отчего бы это девушке бояться дракона?
— Я посуду заберу, сударь, — сказала она подчеркнуто спокойно, — если вы закончили. Еще чего желаете, может быть?
— Не надо ничего. Присядь, — он похлопал ладонью по краю кровати, — раз уж такая смелая…
Эдна пожала плечами и села рядом. Бриан так и молчал, а она вздохнула и полезла в поясной кошель: сшила из обрезков ткани, не бегать же каждый раз к себе, если вдруг понадобится какая-нибудь мелочь, иголка там с нитками или еще что!
— У вас на голове ужас что такое, — пояснила она в ответ на недоуменный взгляд мужчины. — Вы ж расчесаться даже не подумали! Надо было состричь эти ваши патлы под корень, а то мучайся теперь… Да не дергайтесь, больнее будет!
Волосы у Бриана, довольно длинные, запутались действительно мало не насмерть. Костяной гребень, который Эдна нашла в одном из сундуков, жалобно хрустнул и лишился пары зубцов, когда она немилосердно раздирала жесткую гриву Бриан только шипел, когда девушка дергала слишком сильно, но молчал.
— Ну вот, — сказала она, с удовольствием оглядев дело рук своих, — хоть на человека стали похожи!
Он не выдержал и засмеялся.
— Да уж, вот сморозила так сморозила, — хихикнула и Эдна, пряча гребень в кошель и доставая маленькое зеркальце. — Ну-ка, поглядите!
— Не надо, — тот отвел ее руку. Он и без того знал, как выглядит, любоваться там было нечем.
— Что вы сказать-то хотели? — спросила девушка, бережно пряча зеркальце. — А то я вас отвлекла.
— Это ты умеешь, — невольно улыбнулся Бриан и снова помрачнел. — Я… Не говорил об этом никому. Даже родителям. Особенно — родителям…
— Так, может, и не стоит? — серьезно спросила Эдна. Она видела, как колеблется ее похититель, и догадывалась, что признаваться в чем-то не слишком приятном или, быть может, стыдном ему тяжело. — Зачем?
— Да ты ведь все равно догадалась, — криво усмехнулся он. — Я… паршивый дракон.
— Уже нет, Руки вас отмыли.
— Не смешно. — Бриан запустил пальцы в длинные волосы. — Ты правильно поняла — со мной кое-что не так. Я сильный, да, но летать слишком далеко не могу. И нести что-то тяжелое тоже не в состоянии. Вернее, дотащить-то я дотащу, только потом буду лежать пластом несколько дней.
— Для прострела вы больно молоды, сударь, — совершенно серьезно произнесла Эдна. — Да и вряд ли у вас…
— Конечно. Это у меня с детства. Когда я был маленьким и легким, то не обращал особого внимания: устал и устал… знаешь, как всё болит после тренировки? Хотя откуда тебе знать…
— Вы побегайте с мое со всякими подносами да ведрами по лестницам, поймете, откуда, — улыбнулась она. — А потом что?
— А потом я вырос, — ответил Бриан. — И понял, что мне не угнаться за братьями и тем более за отцом. Я… Я не знаю, отчего так. Если я больше суток остаюсь на крыле, да еще с грузом, потом даже сидеть не могу…
Он спрятал лицо в ладонях.
— Сударь… — Эдна осторожно погладила его по плечу, горячему, это хорошо ощущалось сквозь ткань рубашки. — Ну что вы… Спина болит, да?
— Да. Поясница.
— Странно как. У вас же крылья… там-то почему?
— Понятия не имею.
— А лекари что говорят? — не отставала девушка.
— А что они могут сказать? Наших, драконов, в округе нет, а так… — Он вздохнул. — Я как-то добрался до костоправа, ну, человека. Он меня и так и сяк крутил-вертел, сказал, что-то не так с хребтом. Вроде бы позвонок смещен, нагрузка чуть больше обычной — и пожалуйста, я несколько дней лежу пластом. А если вдруг… — Бриан замолчал.
Эдна прикусила губу: таким он казался сейчас несчастным и неприкаянным, совсем-совсем одиноким…
— Что?
— Больше всего я боюсь, что однажды проснусь и не сумею встать, — сознался он. — Совсем. Руки помогут, конечно, но… Лучше сразу околеть.
Эдна шмыгнула носом и снова положила руку на худое плечо.
— А вы бы, может, не летали так далеко и подолгу? — сказала она серьезно. — Знаете, я слыхала от старого вояки, который принцев обучал тому-сему: если упражняться каждый день, то оно ничего, а если сперва бездельничать, а потом с ходу наработаться, конечно, назавтра каждая жилочка болеть будет, с непривычки-то!
— Близко тут летать некуда, — обронил он. — Это прежде… Я помню, отец рассказывал, как летал за принцессой за тридевять земель, неделю в одну только сторону! Как она по пути не умерла, правда, не представляю. Мы с тобой летели чуть меньше суток, и то…
— Да я даже вздремнула, говорю, лапы у вас горячие, не замерзнешь, а бояться уж смысла не было, — улыбнулась Эдна. — Вам хуже, конечно, а все же, почему некуда летать?
— Потому что если недалеко и недолго — это только над замком кружить. Вокруг полным-полно людей, думаешь, они обрадуются, увидев дракона? Да не раз в десять лет, а… — Бриан отвернулся. — Раньше тут были леса, никаких людей. А теперь я могу лететь только на восток, там море… Даже если меня увидят с корабля, ерунда! Но, понимаешь, до островов — самых плохоньких, где мне только-только сесть, — не меньше суток пути. И сутки обратно. А я…
— Дайте я вам плечи разомну, может, полегчает, — деловито сказала девушка и привстала. — Меня матушка научила, а ее — какой-то лекарь, он вроде бы в армии служил. Ну что вы так зажались?
«Мир предначальный, о чем я думаю?» — мысленно спросил себя Бриан, когда Эдна решительно взялась за его плечи. Это была приятная боль, но…
— Не могу, — виновато произнесла она. — Силенок не хватает. Мышцы железные просто!
— Так ты поди, помаши крыльями…
— Вот я и не понимаю, — сказала она, пригорюнившись, — где крылья, где поясница? Связь-то какая?
— Простая. Спина, — фыркнул Бриан. — Тот лекарь мне сказал, все одно на другое завязано.
— Наверно, это потому, что хвост у вас, — вдруг совершенно серьезно сказала Эдна. — Я видела, он будь здоров какой!
— Отец мой ударом хвоста мог снести крепостную башню. Я на такой подвиг не отважусь, но по идее, тоже сумел бы.
— Вот вы почему худой такой. — Девушка все гладила его плечи, касания были почти неощутимы, но очень приятны. — Думаете, если веса меньше, это поможет?
Он кивнул.
— Я же говорил: пока был ребенком, меня это особенно не беспокоило, а теперь…
— Почему же родичи вам не помогли? Разве драконы не умеют колдовать?
— Нет, — помолчав, ответил Бриан. — Я почти ничего не умею. Предки, совсем древние, могли многое, взять хотя бы Руки — я и не знаю, как их создали!.. Родители… может, и помнили еще что-то, но я им так и не сказал, что со мной неладно.
— Да почему же?! — всплеснула руками Эдна.
— Я не мог. Я бы убил их этим, — негромко сказал он. — Они уже лишились старшего и среднего, из сыновей остался я один. Узнай они, что я калека… Представь: старший, красавец и умница, пропал без вести. Средний, тоже небесталанный, ушел в люди. Остались мы с сестрой… Я как мог старался, чтобы никто даже не заподозрил… Эй, что с тобой?
— Да ничего, — девушка вытерла глаза рукавом, — так жалко вас стало, просто сил никаких нет… Вы только не обижайтесь, сударь! Я так просто… ну дурочка, что с меня взять?
Поделиться книгой: