Тайна проклятого герцога. Дилогия

А в следующее мгновение случилось то, что заставило замереть на месте - руки лорда оттон Грэйда скользнули по моей спине, обосновались на талии, и медленно начали подниматься вверх.

— О, господи, прекратите! - крик вырвался сам, прежде чем я осознала это.

Тихий смех и ироничное:

— Все так ужасно, Ариэлла?

Меня била мелкая дрожь, сказать что-либо, я была уже не в состоянии, а герцог… Лорд оттон Грэйд вдруг властно развернул меня, прижал спиной к двери, и, нависнув так, что его лицо оказалось ужасающе близко, зло произнес:

— Очень надеюсь, что вы действительно испугались, Ариэлла, и, как минимум, начнете опасаться вызвать мое неудовольствие. Потому что именно эта спальня, леди Уоторби, станет вашим наказанием при малейшем нарушении правил, о которых я вам поведал.

Я перестала дышать, в ужасе глядя на герцога, он же, с улыбкой, добавил:

— И в следующий раз, Ариэлла, разговоров не будет, - его ладонь поднялась, пальцы коснулись моих губ, и лорд Грэйд выдохнул: - Надеюсь, мы поняли друг друга?

Сжавшись, я продолжала смотреть на последнего представителя военной династии оттон Грэйд, не в силах ни отвернуться, ни пошевелиться, ни ответить. Тело сковало от ужаса, я едва могла дышать.

— И последнее, - уголки его рта изогнула злая ухмылка, - если вы еще раз посмеете отказаться от ужина, мне совершенно плевать по какой выдуманной причине, я приду в вашу спальню, свяжу ваши ручки, и накормлю лично. И я не гарантирую, леди Уоторби, что после этого оставлю вас спать в одиночестве.

Вздрогнув всем телом, я сглотнула, и едва слышно потрясенно произнесла:

— Вы же… вас же… вы же не извращенец!

Его улыбка была достойна полотна церковного художника, для отражения истинной сущности лукавого, и именно с этой улыбкой, герцог выдохнул мне в лицо:

— А вы не ребенок, Ариэлла, вы уже вполне сформировавшаяся юная женщина, и без обилия кружев и рюшей это вполне отчетливо видно.

Щелкнул замок. Дверь распахнулась и я, с трудом удержавшись на ногах, отпрянула от лорда оттон Грэйда. Страшно было так, что я побоялась повернуться к нему спиной, и отступала, в ужасе глядя на герцога. А он улыбался - весело, иронично, не скрывая чувства собственного превосходства и искренней насмешки надо мной.

Осознав это, мгновенно развернулась и, торопливо пройдя через гостиную, распахнула двери в галерею.

И замерла.

Там, на красном ковре стояли и нервно переминались с ноги на ногу госпожа Тортон и еще две женщины. Некоторое время мы несколько изумленно смотрели друг на друга, а после все женщины вдруг резко изобразили книксен. Присев значительно ниже, чем полагалось бы, и я не могла понять причин этого до тех пор, пока позади меня не прозвучало:

— Вы решили задержаться, леди Уоторби?

Осознание ситуации было ужасающим! Я стояла на пороге покоев герцога, он, судя по голосу, находился непосредственно позади меня, и все это на глазах госпожи Тортон и присутствующих с ней дам. О, пресвятой! Стыд опалил щеки, шею и даже уши, я с величайшим трудом удержала на лице приличествующее вежливое выражение, искренне проклиная лорда оттон Грэйда. Женщины так же были крайне смущены ситуацией, и даже вернувшись в исходное положение, не поднимали глаз, словно были бесконечно заинтересованы ворсом алого ковра и только герцог, судя по всему, чувствовал себя более чем комфортно.

— Госпожа Тортон, вы не желаете озвучить причину вашего нахождения возле комнат леди Уоторби?

Женщина вскинула голову, бросила на меня несколько растерянный, но очень сочувствующий взгляд, и, запинаясь, ответила:

— Мы… стучались, нам… не ответили.

— Хм, странно.

Герцог, приобняв за плечи вывел мгновенно окаменевшую от его прикосновения меня в галерею, и решительно направился к моей двери. Едва оказавшись за его спиной, абсолютно все присутствующие дамы вперили в меня заинтересованно-сочувствующие взгляды, а я понимала, что, несмотря на выдержку и даже улыбку, мои алеющие щеки слишком красноречивы. Казалось, я сейчас просто сгорю со стыда.

Лорд оттон Грэйд достаточно громко постучал в дверь.

Тишина.

— Оливия! - голос герцога заставил вздрогнуть всех присутствующих.

Тишина.

Резко выдохнув, герцог приложил ладонь к дереву… синеватое свечение, щелчок отворившегося замка, и я едва удержала удаленный вскрик.

Открыв дверь, лорд стремительно вошел в мои покои, и почти сразу раздалось:

— Какого демона, Оливия?!

Первой мыслью было - ее убили! Я ушла, камеристка же оставалась в моих покоях и ее убили! Напуганная собственным предположением я бросилась в комнату, но едва вбежала, замерла, недоверчиво глядя на госпожу Камиеру, подскочившую видимо после окрика герцога, и прижимающую к груди раскрытый томик ‘Безудержной страсти’. Щеки горничной пылали, взгляд был томным и рассредоточенным, губы приоткрыты, словно она собиралась что-то сказать. И тут Оливия увидела меня. Замерла, тяжело дыша, после в ужасе посмотрела на герцога.

— Я, - выдохнула, наконец, женщина, - я… она спала! - последнее было почти криком. - Переживала, металась здесь, а после, отправилась спать и даже заперлась.

О, Пресветлый…

— Вот как? - бровь герцога насмешливо изогнулась. - И заперлась?

— На засов, - подтвердила камеристка. - Конечно, для меня это не составило сложностей и едва леди заснула, я вошла, проверила все ли в порядке и после вернулась. Но она спала!

Оттон Грэйд внимательно посмотрел на меня, затем прошел через гостиную, открыл дверь, вошел в спальню. Нервно кусая губы, я проследила за тем, как последний представитель военной династии Грэйд подошел к моей кровати, откинул одеяло… умело свернутые подушки идеально имитирующие тело спящего человека были пристально изучены, затем в моей спальне прозвучало:

— Просто-таки жажду прочесть вашу личную характеристику, леди Уоторби. Похоже, я найду в ней гораздо больше любопытного, чем смел даже предполагать.

Я не произнесла ни звука. Герцог же, медленно и несколько задумчиво вернулся в гостиную, и, подойдя к Оливии, небрежно отнял у нее книгу, закрыл, вчитался в название. Удивленно хмыкнул, открыл, переплеснул несколько страниц… На высокомерном аристократическом лице не отразилось ни единой эмоции, но это окаменевшее выражение уже говорило о многом. Откровенно недобрый взгляд черных глаз, направленный на меня после ознакомления с любовной литературой, так же смотрелся многозначительно.

— Леди Уоторби, я буду искренне разочарован, узнав, что эта книга принадлежит вам!

Ах вот как…

— Эта книга принадлежит мне, лорд оттон Грэйд, - с самой вежливой улыбкой ответила я.

Взгляд герцога потемнел. Захлопнув томик, он отшвырнул его на стол, и все это не отрывая от меня весьма злого взгляда. Мне же и был задан вопрос.

— Позвольте узнать, чем же вас так привлекает данная лишенная логики, морали, знаний и ума литература?!

Я улыбнулась. Не смогла сдержать улыбку, с ней же и ответила:

— Лорд оттон Грейд, позвольте с вами не согласиться - конкретно в этом издании, - я указала на сиротливо лежащий на самом краю столика том, - масса познавательного.

Не могу понять чего больше отразилось во взгляде оттон Грэйда - злости или откровенного недоверия. Обошел все так же пылающую Оливию, подошел к столику, вновь взял книгу. Открыл наугад, примерно на середине, вчитался…

— Ньор патокер эсваи, Оливия? - вопрос не мне.

Но… так уж вышло, что ведая о моих познаниях в ассаре, герцог использовал северное наречие королевства, и его ‘Действительность уточнения постельных сцен, Оливия?’ - я фактически сразу перевела. Вероятно, мой перевод был груб, и, наверное, не ‘уточнение’, а подробности, но не суть - фразу я поняла преотлично.

— Нал даскеве, - ответила камеристка.

Причем ни одна камеристка не могла происходить из мертвой ныне области - это язык магов. А сказала она ‘Без горизонта увлечение’, что, скорее всего звучало бы вернее ‘Безгранично увлекательно’. Все же северное наречие изобилует идиомами и двусмысленными значениями.

— Даскеве?! - взревел лорд оттон Грэйд.

Я не выдержала и напомнила:

— Лорд Грэйд, несколько невежливо вести разговор в присутствии тех, но не понимает ни слова, - удивительная вещь - мне начинает нравиться откровенная ложь.- Либо соизвольте вернуться к понятному всем языку, либо вспомните о приличиях, хотя бы некоторых, и удалитесь продолжать обсуждение неведомого куда-либо в иное место, нежели моя гостиная.

Герцог хмуро взглянул на меня, затем совершил неожиданное - раскрыл книгу на самой последней странице.

— Леди Альвион Эррат.

Да, к сожалению, эта библиотека принадлежала не господину Иреку, а жаль. Прочти оттон Грэйд его имя, было бы куда забавнее. Впрочем, герцогу забавно не было. Закрыв книгу, он мрачно и пристально посмотрел на меня и констатировал:

— Вы мне солгали.

От его тона вздрогнула Оливия, но меня уже испугали до такой степени, что страх стал чем-то привычным и незаметным.

— Ложь в перечне правил моего поведения в вашем замке не указывалась, - гордо напомнила я.

Наверное, я продолжала улыбаться, потому как лицо его светлости каменело. Всего несколько секунд, после чего произнес:

— Леди Уоторби, не хотелось бы думать, что сказанное мной, не было в полной мере услышано вами.

Опустила глаза и промолчала. Мне хотелось бы высказаться, но, во-первых, я, как выяснилось, обладаю слишком живой мимикой, а во-вторых, не в присутствии посторонних дам.

— Леди Уоторби! - к полумерам последний представитель династии Грэйд видимо был неравнодушен.

В смысле считал неприемлемыми. Я же считала неприемлемым повышение голоса в разговоре с леди.

— Ложь в перечне правил моего поведения в вашем замке не указывалась.

Произнесла это достаточно тихо, но, к сожалению не достаточно уверенно. Слишком сильно боялась герцога, действительно боялась. Страшно осознавать, что этот человек может сотворить со мной все что угодно, причем совершенно безнаказанно.

— Леди Уоторби, - ледяной голос - соизвольте смотреть на меня, когда я с вами разговариваю.

Резко выдохнув и не поднимая головы, я произнесла:

— Лорд оттон Грэйд, будьте любезны не повышать голос, когда вы со мной разговариваете.

Хорошо, что моя голова была опущена - есть надежда, что никто не заметил зажмуренных от страха глаз. Впрочем, это продолжалось всего секунду, а затем я вскинула подбородок и уверенно взглянула на герцога. И только сейчас осознала, что в момент, пока я справлялась с эмоциями, Оливия нас покинула, более того, именно сейчас она закрывала двери, игнорируя возмущенный взгляд госпожи Тортон.

Когда дверь закрылась, в гостиной выделенных мне покоев, остались я и лорд оттон Грэйд… и книга. Хотелось бы хоть что-то сказать, но страх практически парализовал.

— Ариэлла, - герцог произнес мое имя не громко, но прозвучало это жутко, - еще раз, и более конкретно, раз уж первые наши беседы не произвели на вас должного впечатления. Я действительно был крайне зол, увидев малолетнюю монашку в качестве привезенной невесты. Зол и разочарован. Но вы сумели заставить присмотреться к вам и обратить внимание на ваши несомненные достоинства. И я оценил - вас, ваш ум, и возможности, предоставляемые мне вашей юностью. И в данный момент я отдаю себе отчет в том, что судьба предоставила мне шанс воспитать будущую леди оттон Грэйд так, как это требуется мне. И ваше воспитание, Ариэлла, будет достаточно жестким, но учтите, я могу сделать его жестоким. Результат будет все равно один - тот, что требуется мне. А вот избрать путь, по которому вы придете к этому результату, можете сами, Ариэлла. Но поверьте - жесткость и жестокость абсолютно разные определения.

Сердце болезненно сжалось, вопрос вырвался сам:

— Значит наша весьма содержательная беседа за завтраком, являлась элементом воспитания?

Смотреть я продолжала исключительно в пол.

— Мне было любопытно, насколько хорошо вы владеете собой.

Подняла голову, взглянула на оттон Грэйда и сделала выпад в сторону его выдержки:

— Да, теперь я понимаю, почему гибли ваши невесты. Полагаю, они сочли самоубийство наиболее милосердным выходом из ситуации.

В темных глазах герцога промелькнуло что-то странное, а улыбка почему-то стала шире.

— Вы ошибаетесь, Ариэлла, - его голос на этот раз прозвучал неожиданно мягко, - к тому же вы единственная, чьим воспитанием я займусь лично.

— Мне… повезло, - с трудом произнесла я.

И пройдя к окну, замерла, вглядываясь в горизонт.

— О, понимаю, тонкая ирония, - с нескрываемой издевкой произнес лорд Грэйд.

— Что вы? - не оборачиваясь, изумилась я. - Исключительно грубый сарказм!

Меня трясло от ярости, но леди не должны проявлять гнев. И вскинув подбородок, я сконцентрировалась на созерцании морских просторов. Лорд оттон Грэйд некоторое время постоял за моей спиной, затем на моей шее был вновь застегнут кулон с бриллиантом, а после я услышала звук его удаляющихся шагов, скрип открывшейся двери, слова женщин ‘Мой герцог’.

Через минуту портниха, ее помощница, госпожа Тортон и Оливия вошли в гостевую. Оливия попыталась что-то сказать, но промолчала. Госпожа Тортон также не подошла, и вскоре они все вчетвером защебетали обсуждая наряды, столичную моду, ткани… Я продолжала стоять, вглядываясь в горизонт, и лишь когда ворот платья промок, поняла очевидное - все это время я беззвучно плакала… даже не заметив.

— Леди Уоторби, - осторожно позвала меня госпожа Тортон, - госпоже Имис, лучшей портной на побережье, необходимо снять мерки, и…

— Я понимаю, - мой голос звучал ровно.- Госпожа Тортон, могу я узнать, как часто из крепости отправляются письма?

— Ежедневно, - некоторая тревога проскользнула в ее ответе, - но вам лучше обратиться с данным вопросом к герцогу, вся корреспонденция проверяется подотчетным ему отделом. Лишь после запечатывается и рассылается по адресатам, и если вы желаете отправить личное послание, лучше герцог… так письмо не подвергнется проверке.

— Благодарю, я поняла. Прошу меня извинить, я на минуту.

И ни на кого не глядя, я отправилась в спальню. Закрыла дверь, некоторое время стояла молча, затем сходила, умылась. Сменила платье. На точно такое же серое платье монастырской воспитанницы. После, с листком бумаги и пером вернулась в гостиную. Предметы для письма расположила на столике и отправилась знакомиться с портнихой.

В госпоже Имис с первого взгляда угадывалась южанка - смуглая кожа, темные глаза и волосы. Веселый легкий нрав, подвижность и улыбчивость. Ей было глубоко за сорок, но обаяния и умения легко общаться заставляли видеть в ней как минимум молодую особу. А вот профессионализм вызывал уважение. Она сняла мерки, провозившись не более получаса, и в процессе успела опросить меня о предпочтениях в цвете, любимых увлечениях и книгах. Мои односложные ответы ее расстроили, но на большее я, к сожалению, была не способна.

Спустя час дамы покинули нас с Оливией, пообещав вернуться уже завтра для первой примерки. Несмотря на удивление по поводу столь быстрого исполнения заказа, я заверила, что с нетерпением буду ожидать результатов их работы. Провожая портную и ее помощницу, госпожа Тортон хотела было что-то сказать, но натолкнулась на взгляд Оливии и тоже вышла.

— Надо же, - моя камеристка поджала губы, - уже завтра…

— Да, - ровным тоном отозвалась я, - меня это тоже удивило, видимо госпожа Имис с усердием отдается работе.

— Усердием? - Оливия хмыкнула. - Жена губернатора уже месяц ожидает собственное платье для свадебной церемонии дочери, а для вас портниха все приготовит уже на завтра.

— К чему же такая спешка? - устало спросила я.

— Герцог, - она произнесла это так, словно называла имя господа. - Ему всегда стараются угодить.