Звездные флибустьеры

Ощущение было сладостным до изнеможения. Она проявляла действительно чудеса акробатики. Бесконечные повороты, смена позиций прямо в ходе процесса, движения мышц когда и где надо. Господи, почему блаженство не может быть бесконечным? Напряжение росло и достигло высочайшей точки, они перестали ощущать свои тела.

Но увы – всё рано или поздно кончается…Нур колотила мелкая дрожь, которая постепенно уступила место блаженной истоме. Антон нежно обнял ее и потеплее укутал пледом. Они оба молчали… И только звездное небо плыло у него перед глазами...Вскоре усталость взяла свое и они вместе провалились в глубокий сон.

Это было вчера...

В этом месте мысли Антона прибрели несколько иное течение, вернувшись в сегодняшний день.

Никогда – ни на заре межзвездных перелетов в Ойкумене, сразу после открытия Минути Чакравартина, ни в эпоху ОКК, ни потом никогда не вставал вопрос – брать ли женщин в экипажи?

И дело было даже не в том, что умники подсчитали, что смешанные экипажи лучше справляются со своими обязанностями и меньше склонны к дрязгам и скандалам. При этом женщины могли быть кем угодно по специальности и рангу – даже дослужиться до капитанов. Но было одно "но" – они не могли быть недотрогами. Нет, конечно, прямо обязанность развлекать членов экипажа на них никто не возлагал. Но если девушка начинала отказывать всем, или даже отвечать на попытку приласкать кулаками – то ее списывали при первом удобном случае.

Сюжет с юной и чистой душой и телом космонаркой выброшенной в захолустном порту похотливым капитаном, и выручаемой из беды благородным героем стал основой не одного десятка романов и фильмов. А запись в личных данных – " предельно неконфликтна в отношениях с товарищами по команде" прочно вошла в анекдоты.

Антон оборвал себя. Злословить – даже и в мыслях – о женщине, с которой делишь постель, он считал недостойным мужчины.

Нур вышла из ванной, завернувшись в полотенце. В руке она держала коммуникатор наблюдая что-то на экранчике.

– Что ты скажешь о поездке на острова? – весело осведомилась она. Через полтора часа как раз отходит туристическая гравиплатформа.

– Какие острова? Какая платформа? – привстал Антон.

– Тур выходного дня на Сайлимские острова, – как ни в чем не бывало пояснила девушка. Всего за тысячу на двоих. Как тебе?

* * *

Пролетев пару часов, они высадились на Кордо – самом восточном острове из архипелага Орну, как гласили туристские онлайн-проспекты.

Почти весь остров был плоским, только самая южная его часть приподнята над уровнем моря на полтораста метров. Его можно было объехать полностью на велосипеде за два-три часа или обойти пешком. Рыбачий поселок, меньше тысячи жителей, как и встарь занимавшихся сельским хозяйством и рыбной ловлей.

Множество лодок и суденышек, спрятанных в укромных бухтах. Вид на соседние острова – кратеры потухших миллионы лет назад вулканов.

И удивительно красивая природа.

Собственно ради этого они и прибыли сюда. Здесь не было ресторанов, шумных дискотек, увеселительных заведений и лазерных шоу. Но тут зато было звездное небо, чистый теплый песок, лунная дорожка над океаном, и незабываемый восход солнца!

Вокруг острова проложено шоссе, по которому постоянно курсировал электробус развозивший местных жителей и немногочисленных туристов от пристани и наоборот. Из окна старой машины можно было полюбоваться каменными улицами и заборами, выложенными из вулканического камня.

Из этого же камня выложены дома и многочисленные гробницы (люди поселились здесь давно) и памятники или скульптуры. У одного из таких памятников на самом восточном берегу самого восточного острова в лагуне с песчаным коралловым пляжем они и облюбовали место своего жительства.

В ближайшем крошечном отеле взяли напрокат палатку, и договорились о пропитании – им были весьма рады, ибо других посетителей не было.

Бросив вещи в гостинице, первым делом они нырнули в изумительно чистую бирюзовую воду Эриданского моря. Антону казалось, что это сказка или сон и на самом деле так не бывает. Но время шло, а сказочные ощущения оставались.

Значит, это реальность, и есть еще на Иштар такие райские уголки. И ведь совсем рядом!

Подводный рельеф составляли то чистейший песок, то покрытые водорослями и кораллами камни, то гроты, то отвесные стенки, уходящие в черную бездну. И обитатели были под стать морскому дну. На песке лежали камбулары, плоские и вытянутые в длину, как будто по угрю прошлись катком. Попадались раковины иштарианских моллюсков – обычные арусы, только с шипами, большие галиотисы, красивые цириевые мурексусы и эргалатаксы.

Нур взвизгнула, увидев выползших на берег оки. И в самом деле, на непосвященного эти жутковатые на вид, хотя и безобидные создания, могли и напугать.

По форме они напоминали окаменевший круг с полметра в диаметре, с четко вдавленной звездой и пятью прорезями, откуда высовывались во множестве маленькие усики или щупальца.

На подводных скалах переползали бинокариды ярко красного цвета, шевеля всеми девятью лучами, а в гротах и под камнями сидели мелкие пятнистые осьминоги, завезенные первопоселенцами да и размножившиеся в теплых морях Иштар. Они встречали гостей недружелюбно, выпуская облака черной жидкости.

Зато многочисленные иштарианские псевдорыбы полосатые вдоль и поперек, разноцветные или зеркально блестящие подплывали близко и, смотрели на них с таким же любопытством, как и люди на них.

Накупавшись, они принялись бродить по берегу, и набрели на руины старой крепости. Сложенные из валунов, скрепленных выветрившимся цементом, они походили на древний амфитеатр. Они поднялись на парапет, заглянули в колодец порохового погреба, уважительно изучили исполинские проржавелые кольца, к которым когда-то крепились пушки.

– У вас тут давно воевали последний раз? – спросила Нур, присев перед амбразурой. Как показалось Антону она смотрела на древний форт как-то по особому – словно на что – то очень хорошо знакомое. Я не имею ввиду Кайсон, а вообще, – она прищелкнула пальцами.

– Почти уже триста лет, – пожал плечами Антон. Хотя форт пожалуй, старше. Но это я про серьезные войны. А то ведь по всякому было – пираты, мятежи...

Он подумал, что символично, что этот старый форт, построенный для утверждения господства человека над морем, постепенно сползал в океан.

После прогулки они вернулись на пляж. Накупавшись досыта и насладившись блаженством такого отдыха – одни на всем пляже, они вернулись в отель приняли душ и завалились спать.

Поднялись уже на закате и первым делом решили перекусить.

Им подали рыбный суп – не в тарелках, а в больших морских раковинах – экзотика и романтика одновременно!

А вечером яркие полные луны освещали им путь вдоль берега и холодным серебристым цветом прочертила лунную дорожку на поверхности безбрежного океана, который был, очень тихим в эту ночь. В шуме набегавших на берег вол казалось слышался тихий шёпот. Нечто завораживающее и таинственное было вокруг. До восточного маяка им дойти не удалось – начался прилив и затопил единственную узкую тропку соединяющую остров с маяком, но на смотровую башню они забрались и долго любовались ночным океаном и огромными звездами в небе.

Насладившись вдоволь после шумного Эридан-сити тишиной и покоем девственной ночи, надышавшись озоном, йодом и прочими элементами периодической системы, которых так не хватает в повседневной суете, они решили отдохнуть. Но спать категорически не хотелось. Естественным продолжением было ночное купание, после которого они направились в палатку, по молчаливому согласию решив провести эту ночь на свежем воздухе.

Не было сказано ни слова. Просто минуты три спустя он почувствовал прикосновение ее руки. Ладонь гладила его руку, осторожно и настойчиво, затем стала шарить все дальше и дальше по телу. Сонное ощущение беспомощности и неподвижности сохранялось, и он молча лежал, как будто на дне океана, позволяя этому случиться с ним, как бы наблюдая за всем издалека, как будто был зрителем какого-то древнего ритуала. Ладонь по-прежнему гладила и ласкала, нежно ухватив, затем медленно в темноте Нур поднялась скользнула на него, стала на колени и нежно и медленно опустилась, соединяясь с его телом. Она вся напряглась, откидываясь назад, медленно поднялась, задержалась, снова опустилась. Вновь ее тело поднялось в напряжении и опустилось снова. Опять и опять. С каждым разом все убыстряясь, и с каждым разом завладевая им все более настойчиво. Её сильные руки жадно ласкали нагое тело Антона, словно это она овладевала им. Затем она вдруг напряглась и сжалось на нём, вскрикнула, до боли вцепившись пальцами в его плоть – и его разум отлетел куда-то в небытие. Нур легла рядом, вытянулась и обвила его обеими руками, как будто страшась что кто-то отнимет у нее любимого. Они долго лежали вместе. Некоторое время спустя послышалось ровное дыхание, и он понял, что она спит.

Уснул и он, весь переполненный весь каким-то необыкновенным счастьем.

Утром следующего дня они встречали восход солнца. Огромный шар багряно красного цвета поднимался из океана и подсвечивал облака над горизонтом. Цвет менялся очень быстро и буквально в считанные минуты из багряного превратился в ослепительно белый.

– Что может быть лучше ночного купания? – изрекла Нур.

– Риторический вопрос! Только утреннее, – рассмеялся Антон.

– Правильно!

В таком приподнятом настроении они провели несколько часов, купаясь, загорая, снова купаясь и наслаждаясь одиночеством на затерянном в океане островке. Только прибой иногда приносил кокосовые орехи с еще более южных островов или выбрасывал на берег не всегда понятные дары моря. Вода была удивительно чистая, прозрачная и теплая. Надев маски, они ныряли, рассматривая корабли, неизвестно сколько времени пролежавшие на дне морском, и с некоторым пиететом – исполинские тела планктонных скатов, поднимающихся из водной бездны как дирижабли. Антон знал, что на дальних океанских архипелагах где еще живут по древним порядкам, люди как-то ухитряются их приручать, и даже на них кататься. Но лично он не смог бы проехаться на спине создания, которое обитало в морях планеты по утверждениям палеонтологов, уже полмиллиарда лет, почти не изменившись.

Уже на закате Антон с сожалением влез в бот, подваливший к пристани острова, и тот понес их вместе с Нур к лифту рейсового флайта, зависшего над волнами.

Предстояло возвращение из сказки к обыденности будней – к фьючерсам и рекламным голо-буклетам, к их странным отношениям с Маргарет. В жизнь, куда Нур никак не вписывалась – хотя жизни без нее Антон уже не представлял.

И задача – как решить это противоречие, все больше занимала его.

– Ты не против еще кое-куда прогуляться? – осведомилась Нур когда гравиплатформа высадила их на городскую пристань.

– Нет. А куда? – полюбопытствовал Антон.

– Если поторопимся, то успеем на бои, – сообщила девушка, поглядев на коммуникатор.

– Бои? – удивился Антон. Чьи это?

– Трилапов, – как нечто само собой разумеющееся бросила Нур.

Несколько станций монора они проехали молча. Он машинально просматривал бегущую строку новостей на подвешенном к потолку вагона мониторе. Танорки с головами, повязанными цветастыми шарфами, входили в вагон и выходили из него, и за каждой тянулись три-четыре ребенка.

– У тебя дети есть? – почему-то спросила Нур.

– Вроде нет, – ответил Антон. Неоткуда.

– Уверен? – чуть улыбнулась Нур. Ты сперму не сдавал в банк чтоб подзаработать?

– Нет. Это же нужно быть элитным производителем, а я не сподобился.

– Я бы не сказала... – многозначительно сдвинула брови его подруга.

Некстати Антону вспомнился сериал "Реггана", где юная бедная фермерша продает свою яйцеклетку, а двадцать лет спустя узнает в миллиардерской наследнице – героине светской хроники – себя в молодости; и начинает искать встречи с дочерью, из чего проистекали приключения и несчастья на сто двадцать серий.

Сошли они после двух переходов, так что Антон, несмотря на свое знание монора, никак не мог определить – в каком месте агломерации они находятся, увидев лишь незнакомое название платформы – «Сити-Ленд».

Пройдя метров сто они оказались перед здоровенным обшарпанным куполом, напоминавшем акварапарк – как их строили лет сорок назад.

Вывеска гласила – "Центр спортивных поединков "Лакримоза"

Нур сунула пару монет в кассу у входа. Миновав ворота, она и Антон попали в здание. Над головой сияли диодные лампы. В воздухе стояли запахи сигарет, перегара и мускусный дух непонятной живности. Антон оглядел собравшихся – мрачных личностей в рубашках с короткими рукавами и круглых шапочках, юнцов с собранными в перевитые нитями бус косички прическами и их спутниц в лосинах и куцых кожаных курточках, небрежно наброшенных на плечи. Сомнительных типов жующих сэндвичи и одновременно ухитрявшихся что-то передавать через коммуникатор – одним пальцам порхая по сенс-панели. Скудно одетых юных девушек-танорок вьющихся около них – судя по всему начинающих проституток.

– Ты когда-нибудь бывал здесь?

– Нет.

– И как оно тебе?

– Не слишком-то. Притончик так себе...

– Перестань, – одернула его Нур. Снобизм тебе не идет. Надо быть проще и принимать жизнь такой, какая она есть.

– Ладно, – смутился Антон. – А зачем мы тут?

Нур пожала плечами.

– Зачем люди ходят на бои? Потешить душу азартом, ну и выиграть немного денег. – Я собираюсь расплатиться с тобой за чудесную поездку, – сказала она и повела его к застекленной трибуне.

В баре сидели два старика, и курили сигары. Монитор над стойкой показывал бои для тех игроков, которым было лень оторвать задницы от стульев.

Антон занял столик, а Нур пошла к стойке. Вернулась она с программой состязаний и двумя пинтами темного пива в литых стеклянных кружках.

Антон пригубил зелье и еле-еле удержался от брезгливой гримасы. Оно напомнило ему об университетских годах. Вернее, о пьяных поездках за город в набитых битком машинах; о пустых банках от пива, катающихся по полу под задним сиденьем, и трусливо-похотливом лапаньи повизгивающих подружек по кустам.

Нур подвинула к нему программку боев:

– Поторопись – осталось три боя, у нас есть минут десять, чтобы сделать ставки. Ты выбери ящерок, а я заплачу. Выигрыш – в твою пользу. Будем надеяться, что уйдем отсюда с достаточным количеством денег на мелкие расходы. Ну, давай развлечемся, – капризно надула она губки.

Антон взял программку и посмотрел на цветные головрезки. В голове уже начинало бродить выпитое пиво, и он еле-еле сосредоточился на кличках трилапов: Владычица Смерти, Дикий ветер, Черная Линия, Сумасшедшая Богиня.

– Надо же – бои трилапов. Моя мать бы оттаскала меня за уши, – подумал он вслух.

– Не думай об этом, – посоветовала Нур. Что тут особенного? Просто играй – и выиграешь – она улыбнулась, и ее улыбка показалась Антону многозначительной и слегка зловещей – такой ему раньше видеть не доводилось.

– Когда речь идет, например, о борцах без правил, – заметил Антон, снова глянув в программку, – то еще можно чего сказать. В данном случае перед нами безмозглые твари, капризные и непредсказуемые как сто чертей…

«Твари безмозглые»! – прорычал один из старых игроков. Да у наших жабочек мозгов будет больше чем у некоторых сопляков!

– Слыхала мнение настоящего игрока? – подзадорила его Нур.

– Я-то не игрок, – возразил Антон, – меня это не касается. И вдруг почувствовал, как что-то в нем перевернулось – в конце концов, почем бы не сыграть, раз дама просит? Тем более говорят что новичкам везёт. Он выбрал Владычицу Смерти, интуитивно решив, что она победит.

Нур сделала ставки в последний момент, и они отправились в зал, оставив наполовину допитое пиво.

– А вот и наши попрыгунчики, – объявил рефери, указывая на трилапов, сидевших в забранных решетками ячейках по периметру арены, шипевших и подвывавших в предвкушении драки. Прогремел гонг, ячейки открылись, и трилапы рванули к центру арены, сминая друг друга. Перемешалось все: буро-зеленые пятнистые шкуры, многосуставчатые конечности, треугольные головы и поднятый в воздух песок.

Зрители вопили, взвизгивали, выкрикивали что то несуразное, размахивали билетами и самодельными плакатиками с именами любимцев...

Слышалось только:

– Разорви его, Дубина!

– Вырви ей гляделки, Веселая!

– Прикончи!

– Раздави!..

– Врежь ей, твари чешуйчатой!

– Выпусти кишки жабе!

А потом внезапно все кончилось.

На изрытом, забрызганном сине-лиловой кровью песке среди поверженных, валяющихся на спинах трилапов горделиво возвышался один, на брюхе которого была намалевана цифра семь. Победительница твердо стояла на двух лапах, воздев кверху третью, украшенную длинными полупрозрачными когтями, способными царапать стекло.

– Победила Владычица Смерти, – объявил голос из динамиков.

Нур одобрительно хлопнула его по плечу и убежала за выигрышем.

Она вернулась улыбаясь и вручила Антону пачку шестиквотеровых купюр.

– Поставила двадцать, – сообщила она, – выигрыш тридцать к одному. Мало кто ставил на Владычицу.

– Новичкам всегда везет, – пожал плечами Антон, пытаясь выглядеть равнодушным, но удивление с лица согнать не сумел.