Потерянный берег-2

   Только в грезы нельзя насовсем убежать,

   Краткий век у забав, столько боли вокруг...

   Попытайся ладони у мертвых разжать,

   И оружье принять из натруженных рук

   Испытай, завладев еще теплым мечом,

   И доспехи надев, что почем, что почем!

   Разберись, кто ты трус иль избранник судьбы

   И попробуй на вкус настоящей борьбы!

   И когда рядом рухнет израненный друг,

   И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

   И когда ты без кожи останешься вдруг

   От того, что убили его, не тебя -

   Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал -

   По оскалу забрал - это смерти оскал!

   Ложь и зло - погляди, как их лица грубы,

   И всегда позади - воронье и гробы!

   Если мяса с ножа ты не ел ни куска,

   Если руки сложа, наблюдал свысока,

   А в борьбу не вступил с подлецом, с палачом,

   Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем!

   Если, путь прорубая отцовским мечом,

   Ты соленые слезы на ус намотал,

   Если в жарком бою испытал, что почем,

   Значит, нужные книги ты в детстве читал.

  На минуту установилась тишина, бабы тихо вытирали слезы, мужики молчали. Михалыч встал, поднял стакан и сказал:

  - Давайте... за тех, кто не пережил...

  Загромыхали лавки за длинными столами, люди встали и молча выпили.

  А потом Иваныч как-то ловко выхватил у меня гитару, шибанув по струнам и запел:

  'Кавалергарда век недолог

  И потому так сладок он,

  Труба трубит, откинут полог

  И где-то слышен сабель звон.

  Ещё рокочет голос трубный,

  Но командир уже в седле,

  Не обещайте деве юной

  Любови вечной на земле.

  Не обещайте деве юной

  Любови вечной на земле'

  Одним словом, праздник удался, в полном смысле этого слова. Островитяне расслабились, перезнакомились те, кто еще не очень был знаком. Какие то пары разошлись гулять по единственной дороге от хутора до поселка. Когда мы со Светланой 'по-английски' покидали застолье, на хуторе опять звучал аккордеон и был слышен визг девчонок.

  251 день. О.Сахарный

  Иваныч разбудил меня 'ни свет ни заря', и мы с ним отправились на 'Аврору' утверждать состав экипажа.

  - Ну что, я так понял, что ты тоже залип на нашу красавицу, - сказал Иваныч и постучал по переборке, когда мы с ним сидели в кают-компании.

  - Да Иван, залип, здесь на острове уже есть кому рулить, да и люди прониклись так сказать идеологией. Так что ближайшее наше будущее в экспедициях и разведках.

  - Я так и знал, - наиграно надувшись сказал Иваныч, - что ты мне дашь единолично бороздить просторы мирового океана.

  - Неа, не дам, - ответил я улыбнувшись, - ну что, я так понял у тебя уже есть основные кандидаты?

  - Ага. Во первых это Строганов со своими 'рыболовами', очень сработанные ребята и ответственные.

  - Ну это без разговоров утверждается.

  - Володя, он вообще уже тут прописался... без кока никуда.

  - Тоже согласен.

  - Мои ребята из БЧ5, Гриша с Мишей, толковые... Грише правда под шестьдесят, но дизелист грамотный.

  - Тут тебе решать.

  - Уже решил. И еще два матроса из совсем молодых, вроде толковые мальчишки.

  - Т.е. получается команда вместе с тобой десять человек?

  - Ага.

  - Не дофига? Вроде про шесть человек разговор шел.

  - Серый, понимаешь, команда то сработалась ну нельзя ее раздирать.

  - Понимаю, но и ты пойми, мне тоже надо собрать группу разведчиков. И как мы их тут разместим?

  - Ты не нервничай, давай прикинем. У нас 18 мест в кубрике и по каютам, не забыл что одна каюта под лазарет?

  - Давай. Не забыл.

  - В кубрике двенадцать мест, четыре под боцмана и его команду, остается четырнадцать. Радистом пойдет Вася, он в каюте, к нему Володю кока, остается двенадцать. Я в своей каюте, ты с Лехой у себя, минус три, остается девять. Два матроса и два моториста, остается пять.

  - Хорошо четверых бойцов-разведчиков из Лехиных дружинников добираем.

  - Ну вот, остается одно место, под доктора. Тот рыжий, который гинеколог его берем или Сашкину Алену?

  - Не, лучше рыжего, он говорит у него специализаций несколько и хирург и анест.. онес.. тьфу блин, короче по наркозам спец.

  - Ну вот, этого рыжего ко мне в каюту. Все, всех разместили. Как зовут то кстати этого гинеколога?

  - Григорий.

  - Ага, так и запишем, - сказал Иваныч и сделал запись в своем журнале. С командой разобрались. У нас еще кое-что на повестке.

  - Что?

  - Надо план составить по экспедиции. Куда на сколько.

  - Ну а что тут планировать. Предлагаю в качестве обкатки и проверки экипажа сходить подальше чем федералка. И карту поточнее составим, и может, найдем чего.

  - Согласен, а потом дозаправка и полонение и вперед, к дальнему архипелагу?

  - Да примерно так.

  - Ну на том и порешаем, я всех обойду, предупрежу. Сегодняшний день на сборы и завтра выходим.

  - Хорошо. А я к Алексею, пусть бойцов собирает.

  Связался с Алексеем, он был в оружейке на развалинах и я потихоньку, наслаждаясь еще не жарким и душным воздухом, побрел к развалинам в/ч. Только развалинами они уже небыли, очистив и подровняв старые фундаменты двух казарм и еще двух зданий непонятного назначения, мы сделали там что-то вроде форта выложив стены из толстых бревен, последнего так сказать рубежа обороны на всякий случай. Форт мог вместить в себя около ста человек, в подвалах и наверху. Теперь там располагалась вся наша 'военщина', т.е. дежурного из личного состава дружины, находящегося на службе всегда можно было найти в форту.

  - Привет, - махнул мне промасленной ветошью Алексей, который сидел за столом под навесом входа в оружейку, и медитировал... точнее чистил ПКМ.

  - Привет, - ответил я и присел рядом на низкую лавку рядом со столом, - кроме тебя еще четыре человека в группу, а не шесть как планировали.

  - Ну, это даже лучше, - кивнул Леха, - на Сахарном тогда шестеро останутся, двое в сопровождение рейсов 'Мандарина' и четверо тут, на охране и обороне.

  - А да, Саша говорил. Его тема тоже нужная, - ответил я, вспомнив, что Саша решил расширить профиль ремонтных мастерских, куда он взял себе пару человек, и они уже сделали несколько рейсов к федералке, разбирают абсолютно все машины. Еще со стороны Лесного он сделал несколько походов вглубь материка и нашел в тайге еще несколько единиц утопленной техники.

  - Когда выходим?

  - Завтра, с рассветом.

  - Ты себе кстати БК пополнил?

  - Да мне не надо, к моему АКМу у меня 4 магазина есть, на 'Авроре' БК двойной, если что там возьму.

  - Ну хорошо, тогда я сейчас отберу ребят и за инструктаж и сборы возьмусь.

  - Давай Леха, и я пойду собираться, да еще с Федором хотели сегодня емкости у родника почистить.

  - До завтра.

   Вернувшись домой собрал рюкзак, проверил свой универсальный пояс, пополнив боекомплект к пистолету, и потом разложил по подсумкам сразу все необходимое, прицепил флягу и ножны. Сложил все в сундук, туда же автомат и разгрузку 'лифчик'. Все, готово, завтра только взять и идти. Теперь до обеда можно и по хозяйству заняться. Заменил несколько досок в деревянной дорожке от родника к дому, прикопал у сетки выгула курятника кусок шифера по-надежнее, и потом положил по периметру бревна, потому, что Бим повадился делать подкопы, одну курицу пару недель назад придавил засранец. Бимка вырос и заматерел, правда по характеру все еще щенок. Он уже не таскается везде за мной хвостом, а все чаще с детьми. Но, стоит ему увидеть, что я взял двустволку и патронташ, все, не отойдет ни на шаг, пока мы с ним не спустимся по тропе от кирпичного цеха на обратную, еще не обжитую часть острова. И тогда он утыкался носом в землю и работал самой настоящей охотничьей собакой, и надо сказать если бы не он, то успеха в охоте мне не видать. И птицу поднимал, и след зверя отлично брал.

  - Сережа, что на обед? - спросила Света крикнув в окно, выходящее в огород.

  - Может, рыбки жареной?

  - Ну сходи тогда к рыбакам, или мальчишек пошли.

  - Сам схожу, за одно проверю как они там.

  - Ну давай, не долго только, а то зацепишься опять.

  - Хорошо, не буду зацепляться, - ответил я, отнес инструмент в сарай и пошел через фазанье поле вниз к морю.

   В тот день, когда Иваныч пришел на 'Авроре' с верфей, он привез еще несколько переселенцев. И четыре человека, парень с девушкой, и еще два мужичка, некоторое время поработав на хуторе, стали уговаривать Михалыча и параллельно меня, что бы мы им выделили небольшой участок на берегу под рыбацкий дом и разрешили забрать себе одну шлюпку. Особых возражений не было, тем более что все четверо были что говориться, 'с крючком в башке'. Они по быстрому соорудили себе на берегу времянку, наколотили мостки для шлюпки и стали регулярно выходить в море. Ловили и на удочку, и сетью которую надо сказать сплели сами. Получалось у них чего уж говорить. А потом кто-то из них додумался сделать небольшой навес, соорудил из камня мангал и начал жарить рыбу 'на вынос', причем получалось очень вкусно. И народ пошел... ага, на запах. Кто-то уносил с собой, кто-то присаживался прямо там под навесом и уплетал вкусно приготовленные морепродукты. Ян и Ольга, так звали молодую пару рыбаков стали все больше заниматься импровизированным рестораном, а Павел с Аркадием рыбачили. Это место даже название получить успело, скор у нас народ на такие вещи - где спрашивают такую вкуснятину взяли... а вон там у Паши и Аркаши. Так и стали называть - 'У Паши и Аркаши'.

  Деньги у нас на Сахарном уже имеют хождение, люди и зарплату получают, за 'трудовую нагрузку в колхозе', и много уже кто свои услуги или продукцию своего подсобного хозяйства реализует. Рейсы в Лесной регулярно, и люди кто сам туда на рынок выезжает, кто Фиме сразу на реализацию сдает. Работает в общим, экономика.

   Мы только успели пообедать, как к нам пришел Михалыч, чуть ли не 'с ноги' открыв дверь, буркнул что-то нечленораздельное вместо приветствия и встал подбоченившись.

  - Михалыч, и что это за пантомима? - спросил я его улыбнувшись. Я уже привык к его таким выкидонам, сейчас или вымогать что-то будет, или одно из двух.

  - Сергей Николаич, вот ты вроде умнай мужик... ответь тогда мне старому, почему кирпичи важнее, чем лошади?

  - Так, стоп! Давай без намеков, что ты от меня хочешь?

  - Справедливости! - притопнул он сапогом.

  - Михал Михалыч, ты не стой, садись, вот чаю с нами попьешь, - сказала Светлана, обняв старика за плечи и усадив за стол. После чего у него поостыл революционный пыл и он сказал: