Ученица ведьмы.

Очередное дерево. Да что для них, человеческих имен, что ли не хватило?

-Тебе не понравилось мое имя? - догадалась Сирень.

- Разве это имя? - осуждающе тяну, разглядывая хозяйку.

Обычная такая тетка, неопределенного возраста. И одета неброско, темная юбка из грубой ткани и пестренькая кофточка, чуть мягче на ощупь, точь такие, какие выдавала мне Береза. Впрочем, они и сами то же самое носили. Наверное, мода тут такая... средневековая.

Маленькая комнатка тоже очень простенькая... и бедная. Постель, на которой я лежу, пахнет сеном, старенькое покрывало похоже на дешевый половик, какие тетка стелила в сенцах. Возле оконца, завешенного светлой тряпицей, стоит простой, некрашеный стол, в углу у входа скамья, и на ней деревянный тазик и рядом бадья с водой. У изголовья постели маленькая скамеечка и на ней аккуратно сложена какая-то одежда... наверное, для меня.

- В обычном понимании, может, и нет. Когда ведьма уходит из родного дома... города, села... и приходит в один из укрытых в проклятых землях поселков, то вместе с прошлым оставляет за порогом и данное родителями имя. Никто и никогда не отыщет тут Миранду, Полету или Анилу. Здесь их нет и никогда не было, - миролюбиво поясняет Сирень, присаживаясь на край постели и подкладывая мне под голову еще одну подушку, - открывай рот, я тебя покормлю.

Слишком аппетитно пахнет её варево, чтобы я капризничала. Да и на вкус оказывается просто замечательным. Наваристый бульон с мелко порезанным мясом и зеленью перемежается маленькими кусочками булки, которую Сирень отщипывает тонкими пальцами.

Я съела почти полную мисочку и по телу начало распространяться уютное тепло, когда в дверь внезапно резко постучали. Хозяйка вихрем метнулась из комнаты, но уже через несколько секунд вернулась назад.

-Выпей - приказала, поднося мне ко рту крошечный стаканчик, и видя, что я заколебалась, решительно вылила его содержимое мне в рот, - глотай быстрее.

Не проглотить было невозможно... не дышать я еще не научилась. Да и сопротивляться я тоже пока не могла, спина не слушалась, а ведьма была намного сильнее. И, в конце, концов, чем я рискую?! Не станет же она меня травить... раз спасла?

-Вот и умница. Это лекарство, но там еще и снотворное. Не пугайся... если проснешься не здесь... я тебя вытащу, - металась по комнате Сирень, собирая какие-то вещи, - и знай... ведьмы своих не предают... даже если всё указывает именно на это...

Знакомый туман слишком быстро затягивал покачивающуюся как электричка комнату, мешая мне следить за ведьмой, а мгновенно онемевшие губы не желали ничего говорить из того, что мне пока еще хотелось крикнуть ей вслед.

Дни пятый, шестой, и седьмой, почти романтичные

-Попробуй вот это... - изящная рука, выглядывающая из темно синего, с искоркой, шелкового рукава рубашки держит перед моим носом чеканное блюдо... то ли из серебра, то ли из какого-то похожего металла, никогда в этом не разбиралась, что я, пацан?

А на блюде нечто воздушное... снежно-белое, украшенное шариками незнакомых орешков, ломтиками неведомых фруктов и завитками из чего-то похожего на шоколад.

-Не хочу... - капризно мотаю головой, и нисколько при этом не лукавлю.

Уже поняла, почти за три дня, ни травить, ни усыплять меня тут пока не собираются. А сложив в уме два и два, пришла к обнадеживающему выводу, в ближайшие месяцы ничего такого мне можно смело не бояться. А за это время что-нибудь, да произойдет... сдохнет либо ишак, либо падишах, как говорил наш учитель по труду, непонятно зачем учивший нас наравне с мальчишками строгать деревянные лопаточки. Поэтому я пока с чистой душой наслаждаюсь комфортом, отъедаюсь невиданными блюдами и поправляю свое здоровье. А заодно и растрепанные нервы, столько неожиданных ударов судьбы, перенесенных за такой короткий срок, потрясли даже мою, привыкшую к различным напастям психику.

-Тогда пойдем, погуляем... погода просто замечательная, - обаятельно и ласково заглядывают в душу восхитительные глаза.

Нет... ничего я не забыла... память свято хранит каждое слово и каждую интонацию... но отчего-то каждый раз так сладко замирает сердце, когда безукоризненно красивое лицо склоняется ко мне с чарующей улыбкой.

Мое выздоровление немного затянулось... только сегодня утром я впервые самостоятельно дошла до ванной комнаты. До этого знаменательного момента рядом с кроватью, сменяя друг друга, постоянно находились две внимательные сиделки. Порой слишком внимательные и словоохотливые... я даже немного пожалела о том, что молчаливая Биша больше не показывается мне на глаза.

Роул с обходительной улыбкой приглашающе протянул холеную руку, и я неохотно подала ему свою. Несмотря на ясное понимание истинной причины такого поведения принца, робкий росток надежды, самовольно проклюнувшийся в душе, незаметно начинал расти и крепнуть. И вполне возможно, в этом сыграла свою роль и моя новая внешность, узрев которую первый раз в зеркале я едва не выпала в осадок.

Оказалось, новоявленные стилистки не только отхряпали мою косу. Ведьмы еще и непонятным способом поменяли цвет волос, и они были теперь почти такого же оттенка, как у Роула. И к тому же слегка вились, обрамляя лицо серебристым облаком. Да и овал удлинился, бесповоротно изменив мое простое, круглое, курносенькое личико. А вот глаза, бывшие до той злополучной ночи обычного орехового цвета, мало того, что стали большими и миндалевидными, так еще и поменяли цвет. Волшебным образом став фиалковыми, с золотистыми крапинками, которые теперь только одни слегка напоминали отпущенное мне природой.

Топать собственными ногами по широкой лестнице, ведущей в сад, мне не пришлось. Внезапно Роул ловко и непринужденно подхватил на руки и легко зашагал вниз. Потрясенная непредсказуемой наглостью и раскованностью этого поступка и ответной реакцией собственного тела, я вся сжалась в чуткий комок, боясь даже пошевельнуться. Чужие руки чувствовались сквозь напяленное на меня сиделками платье так явственно, словно никакой одежды на мне не было и в помине, и я отчаянно краснела от жуткой догадки, что и Роул так же отчетливо ощущает мое тело. Единственная мысль, не успевшая убежать из головы, мучила меня душным сомнением, не слишком ли я тяжела по сравнению с теми девицами, которых принц носил на руках до меня. И как продолжение её поднималась череда не менее страшных подозрений, достаточно ли свежее у меня дыхание... и не вспотела ли я, пока сама героически топала до террасы, где меня ждал полдник... и не слишком ли давит Роулу в грудь мой локоть. А если давит, то куда мне его девать... ведь никакого опыта проезда на мужских руках в моей жизни до этого не было.

Но страшнее всего было предположение, что принц может догадаться о моих опасениях... и хуже того, догадавшись, откровенно над ними посмеется.

Я так была занята своими переживаниями, что абсолютно не следила, куда несет меня хозяин, а когда снова почувствовала ногами землю, и немного привела в порядок бурлящие чувства, мысли и оборки платья, то слегка удивилась странному выбору места для прогулки. Мне казалось... что гулять мы должны как минимум возле одной из прекрасных цветочных клумб, которые я все утро изучала в окно. Ну а если по максимуму... то по изящному гнутому мостику, выложенному из розового камня самого бледного оттенка, и соединяющему набережную изумительно прозрачного пруда и стройную беседку, стоящую посреди него.

Но Роул принес меня к оббитой металлом мрачноватой дверце, ведущей в прилепленную к скале башню, без особых изысков сложенную из грубо обработанного камня. И даже мне, плохо разбирающейся в архитектуре, и никогда не видевшей вблизи никакого строительства, кроме многочисленных магазинчиков, как грибы растущих на центральной улице райцентра, было понятно, эту башню строил вовсе не тот, кто возвел прекрасный дворец и распланировал парк.

Дверь открылась, едва Роул приложил к черному квадрату на ее поверхности свою ладонь и я нервно хихикнула. В нашем мире такое тоже уже придумали... нет, не в интернате. Там все было ветхое и старое, оставшееся от лучших времен, это я в фильмах видела, как людей пускают по рисунку на сетчатке глаза... например, в банк.

Открывшийся за дверью коридор, освещенный странными голубоватыми шарами, висевшими под потолком, вел куда-то в глубину, и Роул, просеменив несколько шагов рядом, снова нетерпеливо подхватил меня на руки.

-Нас ждут... - безмятежно объяснил принц, светясь очаровательной улыбкой, - и к тому же мне совсем не трудно... а у тебя еще не совсем зажила спина.

Я согласно кивнула, признавая справедливость его доводов, и приготовилась к длительному путешествию, но уже через несколько метров Роул внес меня через арочный проем в довольно просторную комнату, и поставил на каменные плиты пола.

Слабые подозрения встревоженно шевельнулись в моей душе при виде окутанной черным плащом спины склонившегося над столом человека. Но уже в следующий момент он повернул к нам свое лицо и подозрения превратились в уверенность.

Черный маг, пособник Роула, стоял передо мной собственной персоной.

Во рту мгновенно пересохло, а стиснутые в кулаки ладошки вспотели. Неужели я ошиблась... посчитав, что черный маг отложит свои планы насчёт меня до дня солноворота? И что же мне делать, если он сейчас примется творить надо мной какой-нибудь ритуал... или... того хуже...

Я осторожно потянула в себя пахнущий химикатами и травами воздух, с ужасом ощущая, как где-то в подреберье начала подниматься уже знакомая горячая волна. В этот миг я отчетливо поняла, что не смогу нечего предпринять, если она вырвется наружу и начнет жечь все вокруг отчаянным огненным смерчем.

-Не волнуйся, Кэт, я не причиню тебе никакого вреда, - странным, низким и тягучим завораживающим голосом прорычал колдун и я почему-то ему поверила.

Наверное, просто поняла, никогда не опустился бы он до лжи, незачем лгать магам, обладающим такой неукротимой мощью, какую даже я, ничего не понимающая в таких вещах необученная ведьма не могла не ощутить.

-Сильно же они тебя запугали... эти недоучки с летающими корягами, - презрительно фыркнул маг, сверкнув на меня жутковатыми черными глазами, - а сами даже внешность правильно сменить не сумели, не то, чтоб обучить чему-то полезному.

Я почти открыла рот, чтобы сообщить, что полностью с ним согласна, и к тому же очень сильно обижена на плутоватых ведьм, но почему-то в последний момент смолчала. Наверное, сказалась-таки интернатская выучка... не верить никому, кто ни с того, ни с сего, начинает задабривать тебя подарками и показным пониманием... наверняка после окажется, что ему от тебя что-то требовалось. Любимая поговорка тетки, про бесплатный сыр, никогда еще меня не подводила.

Потому постаралась состроить как можно более грустное лицо, и, скромно опустив глаза, тяжело вздохнула. Предоставив магу самому догадаться, о чем. Он понял все именно так, как я и надеялась, и одобрительно бросил уже успевшему устроиться на кресле Роулу:

-Ну, как видишь, девушка быстро разобралась, кто ей действительно желает добра, а кто только за нос водит. Но ты не волнуйся, Кэт, нескольких твоих обидчиц мы уже поймали, да и остальные никуда не уйдут. Не желаешь посмотреть?

Я не желала, совсем не желала, заранее предполагая, ничего хорошего я там не увижу. Больно уж тон у него был... едкий, как у завуча, когда тот с показной скорбью вещал, расхаживая перед выстроившимся на линейку интернатом:

- А сейчас мы полюбуемся на вчерашних нарушителей, которых доставил сюда наш доблестный участковый.

Но осторожно подняв на принца глаза, поймала мелькнувшую на его губах тень сомнения... и четко поняла, иного пути нет. Или я старательно делаю вид, что рада поимке ведьм, или меня отправляют к ним в компанию.

- Любоваться не желаю... а вот высказать... что я о них думаю, просто мечтаю, - утвердительно кивнула я магу, и мстительно прищурилась, очень надеясь, что выглядит это достаточно убедительно.

Хотя в спектаклях, которые библиотекарша Ольга ставила ко всем большим праздникам, никакой роли кроме одного из разбойников в "снежной королеве", так и не получила.

-Идем, - нетерпеливо вскочил с места Роул и первым вылетел из комнаты.

Совсем забыв про то, что хожу я пока не так уж быстро. Однако маг, неодобрительно глянувший вслед принцу, уже дернул за шнурок и в комнату тотчас шагнул темнокожий слуга. А может и охранник, ведь не носят же слуги на поясе столько разных ножиков... или это все-таки кинжалы?!

-Носильщиков, - бросил маг, и, отвернувшись к столу, принялся складывать в большую шкатулку какие-то комки стекла... или не стекла, мне не очень хорошо было видно.

Носилками назывались кресла с длинными палками по бокам. Когда я уселась в первое, маг привычно устроился во втором и едва заметно кивнул крепким амбалам, стоящим по двое с каждой стороны. Они взялись за ручки, приподняли носилки и почти побежали в ту сторону, куда умчался принц.

Ехать в этом кресле было намного спокойнее, и удобнее, чем на руках у Роула, почему же мне с такой тоской вспоминается уютное тепло его уверенных рук? Ведь не настолько же я дурочка... чтобы всерьез воспринимать внимание этого красавчика? Конечно, принц окружил меня заботой и участием, и я ничего плохого от него не видела с тех самых пор, как проснулась на мягкой постели в знакомой комнате... где несколько дней назад невольно подслушала их неприглядный разговор. И живо интересовался моим самочувствием, и выспрашивал про вкусы и привычки.

Вот только, если хорошенько вдуматься, все это может ничего не значить! Возможно, он хладнокровно просчитал, что проще меня очаровать, прикормить, и потом спокойно пожинать плоды своей предусмотрительности?

И тогда тот факт, что он каждый день по три раза приходил меня проведывать, вполне можно списать на заботу о едва не потерянном ценном имуществе. А совместные обеды и беседы на различные темы - шпионскими штучками, призванными поймать меня на обмане. Жаль, только, мое неразумное сердце никак не хотело верить таким простым и логичным объяснениям... романтическое толкование почему-то было ему много милее.

Роула мы догнали за непонятно каким по счету поворотом, увлеченная своими мыслями, я не следила за дорогой. Да и к тому же отлично понимала, высчитывание поворотов и расстояний ничем мне не поможет. Могучая энергия черного мага тут встречалась буквально на каждом шагу. Голубоватые магические шары под потолком, замысловатые светящиеся иероглифы, проступающие при нашем приближении на стенах, призрачные занавеси в арках, исчезающие после того как маг совершал какие-то пассы.

Принц, ни секунды не раздумывая, сдернул меня с кресла и плюхнулся на него сам, уверенно усадив меня на колени. Похоже, его ни капли не волновало ни мое мнение, ни вздувшиеся мышцы на руках носильщиков.

Зато меня всё это приводило просто в жуткое смятение. Не думать, кем меня сейчас считают покорно помалкивающие носильщики, я не могла. И вырваться тоже не было никакой возможности, Роул крепко держал меня за талию одной рукой, второй задумчиво перебирая мои пальцы. Щеки горели как от пощечин, и я едва не плакала от стыда и возмущения. Собственной безответностью и несвойственным мне ранее смирением. И еще тем досадным открытием, что хотя рассудок и прекрасно понимал всю унизительную безысходность моего положения, но какая-то глубоко запрятанная, ранее неведомая часть моего "я" была просто в восторге от такого наглого, хозяйского обращения с моим телом уверенных мужских рук.

Поэтому я была почти счастлива, когда носильщики застыли возле массивной двери. Роул, спрыгнул с кресла и легко понес меня следом за магом, и не подумав отпустить с рук.

За дверью оказалась большая пещера, слабо освещенная несколькими шарами. Дверь глухо захлопнулась за нами, шары постепенно начали разгораться ярче, и я искренне порадовалась, что пока не стою на слабых еще ногах. И тому, что рассмотреть все сразу оказалось просто невозможно. Иначе я не успела бы взять себя в руки.

От каких-то странных столбов с крючьями, вбитых посреди пещеры и стоящего рядом стола с разложенными на нем непонятными предметами я усердно старалась отводить взгляд. Зато от тесных клеток, в которых валялись темные кучки, смутно напоминающие человечьи тела, оторваться не могла. Жадно вглядывалась в каждую, мимо которой нес меня принц, стараясь угадать по цвету спутанных волос... рисунку на изорванной кофте... кто? Береза? Малина? Или... Сирень?

-Ну, ты, кажется, хотела им что-то сказать?! - испытующе усмехнулся Роул, наконец-то поставив меня на ноги.

-А мне кажется, тут уже некому что-то говорить, - само вырвалось у меня, и уже произнеся этот приговор самой себе, я все-таки попыталась придать лицу недовольное выражение.

Роул чуть приподнял бровь, и тень холодного изумления, которое он не успел скрыть или не пожелал убрать со своего лица, резанула меня как ножом.

Значит, поняла я, не ждал принц от меня такой смелости... или действительно поверил, что мне захочется самой отомстить пойманным ведьмам? Нет, скорее всего, не поверил. Иначе не потащил бы нас на эту проверку. Ведь не может же быть, чтобы я действительно выглядела со стороны жестокой бездушной куклой, которая способна искренне радоваться чужой боли?!

-Кэт... - с трудом подняла голову ближайшая кучка, - не рассказывай им ничего, Кэт!

Чего не рассказывать? Ошеломленно уставилась я на выпачканные чем-то бурым белые пряди, прорезавшие еще три дня назад темно-каштановую гриву. Впрочем, гривой эти сосульки называть будет несправедливо... как и их хозяйку Вишней.

-О чем это она? - мелодичный голос Роула мгновенно стал ледяным и острым как сосулька.

Слепая ярость вскипела в груди, заставив меня на миг зажмуриться и скрипнуть зубами. Снова ведьмы втягивают меня в свои непонятные, смертельно опасные игры. Хотя мне и со своими проблемами разобраться не хватает ни разума, ни сил.

Но и доказывать принцу, что я не тут при чем, и ничего такого, о чем нельзя рассказывать, мне не известно, почему-то совершенно не хочется. Как и не хочется больше сжиматься от его уверенных прикосновений и краснеть от ласковых взглядов.

-Сейчас... - почти рычу я, направляясь в сторону клеток, - сейчас.

Где тут незанятая жилплощадь? Вот эта и эта? Выбрав ту клетку, что чуть почище, пригнувшись, решительно шагаю в тесное помещение, и прихлопнув за собой дверцу, по-восточному сажусь посредине. И только усевшись, понимаю, металл решетки почему-то показался мне необычайно горячим, и теперь от прикосновения к нему саднит ладонь. Однако показывать этого своим недругам не стану ни за какие коврижки, перебьются.

-Кэт?! - наконец-то пришел в себя Роул, - что это значит?!

-Это значит, что я пленница и потому буду сидеть тут. Не хочу больше ни ваших тайн, ни вашей доброты. Ни ваших разговоров. Надоели вы мне все вместе взятые. - Постаравшись скопировать его недавние ледяные интонации, выдала я, и закрыла глаза.

И видеть всех вас тоже не хочу.

День восьмой, начавшийся очень странно.

Как я и думала, долго меня уговаривать принц не стал. Хотя... конечно, втайне очень на это надеялась... прямо-таки видела, как он врывается в камеру, так знакомо подхватывает на руки и уносит прочь, нашептывая на ушко ласковые упреки.

Ничего подобного. Сжал в упрямую полоску губы, некрасиво нахмурился и свистящим полушепотом бросил черному магу какие-то указания. После чего, не оглядываясь, рванул к выходу. Маг еще немного покопался у стола, раскладывая принесенные с собой кристаллы, и отправился следом за хозяином. Однако с полпути внезапно свернул к моей клетке, пару секунд молча постоял, наблюдая, потом мрачно буркнул, - руку покажи.

А я только еще крепче стиснула зубы, не надо мне от тебя ничего. Спасибо за науку, успела уже понять, все вы только о том и думаете, как бы чужими ручками жар загрести. Маг презрительно фыркнул и отправился дальше, а я внезапно ощутила, что ладонь печет уже не так сильно, как раньше.

Поднесла ее к глазам и в слабом свете снова поблекших светильников разглядела, как красноватая вздувшаяся полоса, проходящая через все пальцы, начинает понемногу исчезать. Все понятно, фыркнула понимающе, кинул дядя собачке пряничек, и думает ее этим купить. Не пройдет номер, это я от неожиданности первые дни вела себя как последняя лохушка, все надеялась, что в этом мире не так много подлецов и негодяев, как в родном. Хорошо хоть, быстро прозрела, и теперь больше не поверю ни одной сволочи, какие бы душевные речи они мне не толкали.

Ведьмы потихоньку возились в своих клетках, устраиваясь поудобнее, однако никаких, даже тихих разговоров, или стонов я не услышала. Это могло означать всё что угодно... и в первую очередь магическую защиту... если такое, конечно, здесь возможно.

Да только я была даже рада, что никто из них не пристает ко мне с расспросами или объясненьями, вот этого уж точно бы не выдержала. Гнев и ненависть просто кипели в груди, и самое лучшее средство успокоиться я знала только одно, постараться заснуть. Потому и прилегла на грязный, ничем не застеленный деревянный настил, занимающий лишь половину тесного пространства. Во второй половине в каменном полу зияет узкая темная дыра и, исподтишка приглядывая за копошащимися в клетках фигурами, я быстро прозрела насчет ее истинного предназначения.

Все это наводило на очень печальные мысли, и не оставляло никакой надежды на будущее. Но опускать руки не в моем характере, а утро вечера мудренее, вот и постаралась выбросить все из головы и попробовать вспомнить доказательство теоремы Пифагора, наивернейшее снотворное средство из всех, какие я знаю.

-Кэт, вставай! - шепчет в ухо кто-то нахальный, и мое подсознание, агрессивно настроенное против всего этого мира, выдает команду языку прежде, чем я начинаю осознавать происходящее.

-Пошла на фиг, я вас больше знать не хочу!

Выпаливает послушный язык и, прикрывшись для надежности рукавом, еще несколько мгновений лежу неподвижно, пытаясь вернуться в сладкий дурман ушедшего сна. А снилось про что-то хорошее... родное, то ли тетка заперла меня в курятнике, чтобы не лазила с пацанами по соседским ягодникам, то ли директор отправил к Марине, пересидеть очередную истерику исторички. Я частенько затевала горячие дебаты на уроках, а поскольку она человек упертый и логически объяснить нелогичные поступки наших предков не умеет, то спохватывалась обычно лишь после того, как над дверью начинал дребезжать звонок. А мои вопросы и выводы мало того, что ставили историчку в тупик, так еще и подрывали священную веру в истину тех сведений, что она почерпнула в толстых фолиантах. Особенно сердило учителку мое заявление, что наши предки были не так умны и храбры, как она об этом распиналась, раз не решились вернуть столицу на её первоначальное место, в Киев.

-Кэт... проснись, - вновь потребовал смутно знакомый голос, бесповоротно нарушая зыбкое ощущение защищенности.

Ну, да, припоминаю, окончательно просыпаясь, но упрямо не открывая глаз, ведь я же не дома... где, несмотря на все мои невзгоды, обязательно находился кто-нибудь, кто помогал мне пережить очередную неприятность. Марина, подружки, тетка... и даже доблестный участковый, отбивший меня однажды у злобных цыганок, взъярившихся на едкое замечание о происхождении продаваемой ими косметики.

А теперь я в чужом мире, в подземелье, сижу в низкой клетке размером с ванную комнату хрущевки, и выбрала эту клетку сама, добровольно, а значит, никто из ведьм не имеет никакого права мною руководить.

-Кэт!

-Отстаньте от меня все, ничего я вам не буду делать, - садясь на своем неудобном ложе, и одновременно раскрывая глаза, зло рявкаю на надоеду.

И зависаю напрочь, не в силах сказать больше ни слова.

За распахнутой дверцей моей персональной тюрьмы, стоит, едва видимая в бледном свете магических шаров, полупрозрачная женская фигура в так знакомом голубом платье.

-Идем со мной, - говорит она странно знакомым голосом, и я послушно выбираюсь из клетки, стараясь не задевать пыхнувший жаром металл прутьев.

Хотя этот поступок полностью противоречит моим обычным правилам. Это моя подружка Люська обычно первая влезает во все сомнительные мероприятия, за что и огребает после по полной. А я никогда не сяду в незнакомую машину, ни за какие блага не пойду темным переулком и не подниму валяющийся на земле чужой кошелек. Да и на заманчивые, на первый взгляд, Люськины идеи всегда отвечаю, а оно мне надо?!

Вот и теперь, топаю за плывущей в полуметре над полом дикой ведьмой и строптиво бурчу, - ну, и зачем оно мне надо?!

- Утром Роул будет очень сердит... - шепчет, не оглядываясь, ведьма, - и не поверит тебе, что ничего не слышала. А когда он кому-нибудь не верит... может сделать очень больно. Ты же не любишь боль?!

Ничего не понимаю, за что это он рассердится? И тут дикая вплывает в дыру... которой, по-моему, раньше в этой стене не было.

Так это... что, побег?

А как же остальные ведьмы, сразу вспомнила я лежащие в клетках растерзанные кучки, и резко остановилась. Развернулась в одну сторону, в другую, ну, дела! Оказывается, кроме меня, тут никого уже и нет!

-Кэт, поспеши! - торопит ведьма, и я, забыв последние сомнения, ныряю в дыру следом за ней.

Оставаться одной в этом жутком месте мне хочется меньше всего на свете. Тем более, как я теперь сильно подозреваю, Роул будет не просто сердит... нет, он будет просто разъярен.

Проход, которым мы пробираемся, настолько узок и низок, что я задеваю локтями стены, а чтобы не разбить голову, приходится держать перед лицом одну руку. Второй рукой я держу повыше подол проклятого платья, точно зная, если наступлю на одну из оборок, удержаться на ногах будет совершенно нереально.