Команда Д

С трудом отсидев пять уроков, Яна пришла домой. Матери не было, отец был на своих занятиях, и это было хорошо. Яна понимала, что уйти из дому можно только тайком – с отцом не поспоришь. Она заранее продумала что возьмёт с собой – минимум вещей. Все вещи улеглись в синюю плетёную сумку. Яна вздохнула, достала тетрадку по физике – там была половина чистых листов – и вырвала самый последний лист. Тотчас же отвалился какой-то первый листок, но это уже было не важно. Размашисто Яна написала короткое письмо родителям – она просила не судить её за уход из дома, обещала писать и скоро вернуться. О себе она написала следующее «уехала на две недели к другу в Москву, буду узнавать про театральное училище». Яна ещё раз огляделась. Её маленька комната показалась ей вдруг такой уютной, в окно умиротворённо светило солнце, с полки пялились учебники, на письменном столе была разбросана всякая канцеолярская мелочь – ластики, транспортиры – такие вдруг родные и приятные… Яна вздохнула, мотнула головой и решительно вышла из комнаты. Она заперла дверь, положила ключ как обычно под коврик и бесшумно побежала по лестнице.

Яна дошла до дырки в бетонном заборе, через которую каждый день ходила в школу, но дальше направилась в другую сторону – к поселковой остановке автобуса. Ей повезло – автобус как раз стоял с открытыми дверями. Доехав до самого вокзала, Яна села в электричку, отправляющуюся на Александров, там подождала электрички на Москву и в конце концов вышла на московский перрон. До этого Яне никогда не доводилось бывать в столице, всё казалось торжественным и величественным, даже засохшие плевки на асфальте. Неожиданно перед ней появился пожилой и чуть небритый господин в сером, немного помятом пальто. Он вынул пластиковую авторучку и внушительно показал её Яне.

– Девушка, простите пожалуйста, я инженер-строитель, сам из Донецка, попал в затруднительное положение – у меня есть новая авторучка, но нет пятачка на метро, может быть вы её у меня купите?

Яна удивилась. Денег у неё было в обрез, но как не помочь человеку?

– Я вам просто дам пять копеек. – сообщила Яна и полезла в карман.

– Нет-нет! – запротестовал мужичок, – Возьмите ручку, а то получается, что я как бы попрошайничаю!

– Нет, ну что вы, я так не думаю.

– Да? Спасибо! – мужичок проворно схватил пять копеек и растворился в толпе.

– Вот тебе и Москва златоглавая. – пробормотала Яна и поплыла в людском потоке.

Поток понёс её мимо каких-то киосков и вынес к метро. Изучив карту, Яна без труда нашла станцию «Южная» – собственно на юге Москвы она и находилась. Она вышла на «Южной» и огляделась. Вокруг стояли многоэтажки, по-вечернему торопились по домам прохожие. Горел только киоск «Союзпечать». Яне хотелось что-то принести Олегу в подарок, что-то такое, вроде цветов, но она конечно понимала что цветы парням не дарят. Что бы такое подарить? И тут Яна увидела перочинный ножик – чёрный, маленький, за рубль тридцать. Вполне подходящий подарок для парня. Яна пересчитала деньги – не хватало трёх копеек. Чёрт бы побрал этого мужика на вокзале! Яна огляделась – может набраться бесстыдства и попросить у кого-нибудь три копейки? «Получится что я как бы попрошайничаю» – вспомнила она слова бывшего инженера. Прохожие куда-то растворились, неподалёку стояли два парня. Яна никогда таких не видела, хотя читала о них в каком-то новом, послеперестроечном журнале – это были неформалы. Одеты они были в рваные джинсы – совершенно рваные, как ветошь в военных гаражах, которой протирают машины. У обоих были длинные волосы как у девок, причём у одного ещё зачем-то были выстрижены виски. Нет, у таких просить три копейки не стоит. Парни, заметив Яну, повернулись и стали её откровенно разглядывать. Яна почему-то смутилась и опустила глаза. Удача! В пыли, у самой стенки киоска, лежали три копейки! Яна подобрала их, купила ножик, и отправилась вдоль домов к парку Победы.

Парк представлял из себя большое глиняное поле, с насаженным кое-как кустарником, по-весеннему тоскливым и тощим. Окаймляла это поле асфальтовая дорожка, а вдалеке действительно стояла башня – таких Яна не видела даже в Ленинграде. Яна зашла в подъезд, поднялась на двадцатый этаж и вышла на лестничную площадку. Сердце её забилось. Она протянула руку и нажала кнопку звонка, расположенную над табличкой «осторожно, злая человека». Яна представила как сейчас выйдет Олег, и они бросятся друг другу в объятья, будут говорить, говорить не переставая… Яна расскажет ему про эти две недели, которые она провела без него, про ссору с родителями, про побег из дома, про три копейки… За дверью еле слышно играла музыка.

– Кто там? – спросили из-за двери.

Яна почувствовала что её пристально рассматривают в глазок. Это было неприятно. Не дожидаясь ответа, дверь всё же открыли. Яна увидела перед собой высокую поджарую девицу, года на три старше Яны, с белыми крашенными волосами. На девице был пёстрый халат и домашние тапочки.

– Вы кто? – спросила девица, подозрительно глядя на Яну.

– Я наверно ошиблась квартирой, Олег здесь не живёт?

– Живе-ет – сказала девица каким-то очень неприятным тоном, каким обычно произносят «та-ак».

– А вы собственно кто? – спросила Яна.

Девица, ничего не ответив, обернулась и крикнула в комнату: «Олег! Олег! Ну-ка подойди сюда!» Где-то хлопнула дверь, музыка усилилась и послышались шаги. И вот в коридоре появился Олег. Он был совсем не похож на солдатика в домашней штатской одежде, да и успел уже отпустить небольшую щетину, грозящую перерасти в бородку. Увидев Яну, Олег остановился и на лице его появилась растерянность.

– Привет… – сказал он как-то неуверенно.

– Олег, это кто такая? – вопросила девица, уперев в бока сухонькие кулачки.

– Это подруга одного моего сослуживца, – быстро сказал Олег, – Наверно хочет узнать про него. Сейчас мы с ней выйдем на лестницу и поговорим, подрожди нас здесь, ладно?

– Ничего я не буду ждать! – объявила девица. – Говори, я послушаю.

– Ну, котёнок, я тебе потом всё объясню. – Олег нежно взял девицу за плечи. – Я буквально на минутку выйду, ладно, котёнок?

Яна остолбенела, услышав, как Олег называет «котёнком» эту белобрысую девку. Он же тем временем нежно, но решительно затолкал девицу вглубь коридора, а сам вышел на лестничную площадку и прикрыл за собой дверь.

– Ты что с ума сошла? – прошептал он Яне. – Ты что так вдруг, без предупреждения?

– Кто это такая? – спросила Яна упрямо.

– Это Ольга.

– Кто такая Ольга?

– Моя девушка.

– Девушка?? Но… Но ты же сказал что любишь меня??

– Ну сказал… Яночка, понимаешь, жизнь – она штука сложная, и не надо меня винить. Всё меняется с каждым днём. Ольга моя девушка, она меня ждала два года из армии, я её люблю. А то что я сказал, что люблю тебя – ну ты хорошая девчонка, бойкая, симппатичная. Я конечно не помню, может я и сказал такое, но это ведь ничего не значит, я в тот момент тебя любил, но тот момент прошёл, а жизнь продолжается. А слова – слова они не значат ничего, когда ты говоришь «здравствуй» ты ведь редко задумываешься что это не просто машинальное приветствие, а пожелание крепкого здоровья? Ну и… Да почему я должен оправдываться в конце концов? Что я такого сделал?

Яна внимательно слушала его сбивчивую речь. И кровь закипала в ней. Пелена слёз застилала глаза, дыхание срывалось и останавливалось, сердце, казалось, разбухло и не билось в груди, а словно звонило в колокол, отдаваясь в каждой клетке тела. Яна больше не могла это слушать. Она до крови закусила губу и что было сил залепила ему пощёчину – звонко, с треском, получилось даже не плашмя, а ребром ладони – по шеке. Тут же речь оборвалась и Олег отлетел к бетонной крашенной стене. Не глядя, Яна повернулась, бросилась мимо лифта к лестнице и побежала вниз. Ей казалось, что она бежит целую вечность. Слёзы мутной пеленой стояли в глазах, и только мельтешил вокруг калейдоскоп серых исписанных стен и серых заплёванных ступеней, да тревожно звенели дребежжащие трубки ламп. Хлопнула дверь подъезда, и в лицо ударил прохладный весенний сумрак. Прямо перед собой Яна увидела скамейку. Она с размаху села на неё и закрыла лицо руками.

Столько она так сидела, Яна потом не могла вспомнить. Может быть час, может быть всего минуту. Очнулась она когда чья-то рука дёрнула её за плечо.

– Эй, подруга, случилось чего?

Яна подумала что у неё сейчас должен быть совершенно идиотский вид, но впрочем какая уже разница? Тем не менее лицо открывать не хотелось.

– Случилось – глухо ответила она, не отрывая рук от лица.

– Кто обидел-то? Ты скажи, мы сейчас с Ежом ему настучим по репе, поваляется с сотрясением мозга – поумнеет.

– Не надо. Никто меня не обидел. – вздохнула Яна.

– А чего так сидишь? – подал голос кто-то другой.

Яна наконец отняла руки от лица. Перед ней стояли те самые два неформала, которых она видела у метро.

– Ого, – сразу сказал тот, что был с бритыми висками. – Плохо дело.

Яна поняла, что вид у неё и впрямь ужасный.

– Ну успокойся, всё нормально – солнце светит, ветер дует, птички гадят, – успокоил её второй. – Портвейн будешь?

– Буду – сказала Яна.

– Тогда пошли, – парень заботливо обнял её за плечи. – Не бойся, мы не обидим.

Яна встала и пошла за ними. Шли они недолго, какими-то дворами, и наконец вышли к длинному дому.

– Ну вот например сюда. – Ёж неуверенно указал на один из подъездов.

Они зашли в какой-то подъезд и поднялись на второй этаж. На лестнице было темно, закопчённые лестничные пролёты-потолки были исчёрканы надписями, одиноко торчали разбитые лампочки.

– Садись – сказал бритый и указал на ступеньку.

Яна послышно села.

– Меня зовут Космос, а это Ёж – ловким ударом об перила Космос сбил пробку с бутылки.

– Яна.

– А чо, клички нет? Просто Яна?

– Просто Яна…

– Ну нормально. На, пей.

Яна взяла бутылку, запрокинула голову и влила в себя сразу половину бутыли. В жевоте появилось приятное тепло и стало расползаться по всему телу.

– Ух, молодец. – одобрил Космос и сам приложился к бутылке.

Вдруг на площадке открылась одна дверь и высунулась старушка. Космос тут же отвернулся и поспешно спрятал бутылку под куртку. Старушка хищно поводила носом:

– Чо опять расселись?

– Мы тут первый раз – искренне удивился Ёж.

– Не ты, так другой – каждый день тут всякие сидят, пьют, того и гляди дом подпалят. Сволочи!

– Бабка, вали отсюда по хорошему – прошипел Ёж.

– Милиции на вас нету! – бабка хлопнула дверью.

Ёж и Космос громко заржали.

– Ну так что с тобой случилось-то, подруга? – снова стал серьёзным Космос.

Яна помолчала. И вдруг стала рассказывать – про школу, про гараж, про расчёску, про то, как она приехала в Москву и как оказалась на лавке у подъезда… Космос и Ёж слушали, не перебивая.

– Понятно… – вздохнул Космос когда Яна закончила рассказ. – Ну и вот что я тебе скажу. По нашему, по-панковски, – запомни, всё в мире дерьмо. И твой Олег – дерьмо. И ты дерьмо. И я дерьмо. И вон Ёж тоже дерьмо.

– Ты давай меня не припахивай, я не панк, я хиппи, – обиделся Ёж, оторвавшись от бутылки.

– Да всё равно дерьмо. И грузиться по этому поводу…

– Чего делать? – переспросила Яна.

– Ну канючить, страдать. Короче грузиться что мир дерьмо – это дерьмом булькать. Понятно?

Яна кивнула. Космос театральным жестом провёл рукой по воздуху:

– Вот смотри сама. – Разве мы не в дерьме?

Яна оглядела закопчённые лестничные пролёты, пыльные серые ступени, бычки на полу… То ли аргумент был убедительный, то ли подействовал портвейн, но Яна стала успокаиваться.

– Да, мы в дерьме, – вздохнула она, и вдруг действительно почувствовала облегчение от этих слов, будто всё сразу встало на свои места и все законы жизни стали полностью объяснены.

Неожиданно внизу хлопнула дверь и на лестнице послышались громовые шаги – кто-то поднимался, здоровый и внушительный. Космос на всякий случай спрятал пустую бутылку под куртку.

– Эй, вы, козлы! – раздался громовой голос и в густой темноте появился милиционер. – А ну ко мне, быстро!

– Вот попали, – шепнул Ёж, – Это бабка вызвала. Сейчас в отделение поведут.

– За что? – удивилась Яна.

– За ухо – мрачно прошептал Космос. – Куда бы бутылку спрятать?

– Эй, долго вас ждать? Или мне самому подняться? – заухало внизу.

Яна встала со ступеньки и начала спускаться первой. Милиционер был рослый, немолодой. Лицо его было неразличимо в полумраке, и казалось просто квадратным пятном. Яна приблизилась к нему.

– А, маленькая сучка, трахаться негде? Ничего, в обезьяннике трахнут. Распустила вас перестройка, подонков – он грубо схватил Яну за плечо, стащил с лестницы и швырнул за спину, влево, в короткий тупик перед двумя чьими-то дверями. Яна ударилась щекой о крашенную дверь.

– Следующий давай, столько вас там? – заорал милиционер снова.

Яна с детства была воспитана в почтении к армии и милиции, но очевидно портвейн и душевная травма, пережитая несколько часов назад, что-то изменили в ней. Яна стиснула зубы и бросилась вперёд. Милиционер краем глаза увидел стремительное движение и наверно подумал, что девчонка хочет сбежать. Он резво повернулся к ней, чуть присел и расставил в воздухе широкие ручищи. Яна отметила, что противник открылся полностью и привычно взмахнула ногой – прямой удар носком башмака в подбородок отбросил милиционера назад. Он отлетел на несколько шагов, мотнул головой и зарычал. Яна отметила, что почти полностью вес тела у него сейчас на правой ноге, и прыгнула ещё раз, хватая его за рукав и с размаху опуская обе ноги слева на его колено. Нога милиционера послушно подвернулась и он, лишённый опоры, стал заваливаться на пол. Яна изогнулась всем телом, в падении схватила его затылок и с силой впечатала носом в стену у самого пола. Милиционер взвыл и дёрнулся.

– Быстрее отсюда! – скомандовала Яна, отметив, что язык почему-то плохо её слушается.

Космос и Ёж рванули за ней, перепрыгнув стонущего милиционера, и все трое выскочили на улицу. Яна не знала теперь куда бежать, но Космос свернул в какую-то арку, они пронеслись какими-то дворами, пересекли шоссе и заскочили в трамвай, который словно их и ждал. Вагон-прицеп был пуст, и они устроились все втроём на заднем сидении, громко дыша.

– Ты с ума сошла! – восторженно сказал Космос. – Ты представляешь что бы могло быть с нами со всеми? Это же тюрьма! – добавил он шёпотом.

– Я чуть не обоссался – признался Ёж.

Космос вытащил из-за пазухи пустую бутылку и сунул её под переднее сиденье, почему-то оглянувшись.

Яна хотела сказать, что никому не позволит разговаривать таким тоном с собой и своими друзьями, а Ежа и Космоса она уже считает друзьями, хотела сказать, что милиционеру этот урок пойдёт на пользу – в следующий раз не будет хамить, но после драки и бега по всему телу разливалось приятное тепло, язык не слушался, и хотелось спать. Яна закрыла глаза.

– Слушай, а тебе вообще куда? Ты где живёшь? – Космос потряс её за плечо.

– Нигде – сказала Яна.

– Так не бывает – вмешался Ёж.

– С сегодняшнего дня нигде, – повторила Яна. – В Ярославль я не вернусь. Я буду поступать в театральное.

– То есть тебе нужна вписка?

– Чего?

– Ну вписка, место где можно вписаться, – путанно объяснил Ёж.

– Наверно. – Яна снова закрыла глаза.

Очень хотелось спать, сквозь сон Яна слышала как парни вполголоса переговариваются.