Ну, вернулись зайцы домой. Горюют, слезы льют.
— Бедный, бедный Зайчишка! — причитают. — Бедный, несчастный, маленький Зайка!
Услышал их жалобный плач Трусишка, и так ему жалко себя стало, как будто с ним и вправду беда приключилась. Забыл он о том, что надо тихо сидеть, и как заревет! Почти как пожарная сирена.
Родные от неожиданности аж до потолка подпрыгнули.
— Откуда ты тут взялся? — кричат.
— Да я… никуда и не девался. Я тут с ночи сижу.
— Но почему?!
— Боюсь.
Долго зайцы не могли взять в толк, что напугало Трусишку на этот раз, а когда поняли, даже не знали, смеяться им или сердиться. Он ведь не только свою семью, но и весь лес переполошил, зверей на целый день от
Посовещались Заяц с Зайчихой и решили Трусишку в гости не брать. Не в наказание, а просто из осторожности. Место за горой чужое, незнакомое. Вдруг он там тоже перепугается, спрячется где-нибудь и отзываться не будет?
Так что пришлось Трусишке обойтись и без интересных игр, и без вкусного угощения.
4. «Страх мой — враг мой»
Когда Зайчишка еще немного подрос, его отдали в лесную школу. Учителем там был…
— Просишь пощады? — грозно рявкнул Враг.
— Да! Да! — пролепетал Трусишка.
— Тогда ты будешь моим рабом, — заявил Враг. — Побежденных всегда обращают в рабство. Это я точно знаю, нам учитель истории рассказывал.
И началась у Зайчишки ужасная жизнь. И в школе он был у Врага на побегушках, и дома не знал покоя. Прожорливый Враг заставлял Зайчишку воровать у мамы еду и приносить ему
— Почему ты не дашь Врагу отпор? — удивлялись другие ученики. — Вон, смотри, Мышонок стукнул его по носу, и он больше к Мышонку не лезет.
— Да-а, Мышонок… — жалобно говорил Трусишка. — Мышонок в любую щелку юркнуть может, а я…
— А ты — Трусишка, — сказали ему друзья. Но со временем даже друзья махнули на Зайчишку лапой — пусть живет, как знает. Может, ему так нравится?
Зайчишке, конечно, такая жизнь совсем не нравилась. Он с утра до вечера трясся от страха: вдруг его воровство откроется? Но как справиться с Врагом, не знал. И даже пожаловаться на него боялся. Все равно, думал Зайчишка, тот не уймется, а только еще больнее поколотит. Враг казался ему непобедимым.
А зверята, которые учились с Зайчишкой-Трусишкой в одном классе, уверяли, что самый главный враг — это его собственный страх.
5. «Почему грустил трусишка?»
Однажды папа Заяц ушел с братьями и сестренками Трусишки в лес за заячьей капусткой и ягодами. А Зайчишку оставили дома помогать маме. Все равно в лесу от него мало толку.
Трусишка почистил котелок, в котором мама всегда варила капустные щи. Он ведь был прилежным зайчонком и любил трудиться. (В
— Что с тобой, мамочка?
— Не знаю, сынок. Надо бы мне к доктору сходить, но, боюсь, не дойду — больно.
И мама опять заохала.
Трусишка, конечно, понимал, что следует сбегать за лесным доктором. Но в лесу уже начало смеркаться. Да и жил доктор за пригорком, в густых зарослях, а там и днем-то шевелились какие-то зловещие тени.
Поэтому Зайчишка сделал вид, что не понимает, о чем его молчаливо просит мама.
Так прошло целых три часа. Мама лежала. Ей стало настолько худо, что она даже стонать не могла. А Трусишка сидел в уголке и притворялся, что не замечает, как маме плохо, — ведь тогда опять зайдет речь о докторе.
Наконец вернулись домой папа с братишками и сестричками. Заяц с первого взгляда понял, что случилась беда. Кинулся он к Зайчихе…
К счастью, доктор был дома. Он давно уже закончил прием пациентов и собирался лечь спать, но, услышав про болезнь Зайчихи, поспешил к ней на помощь. Доктор дал больной лекарство и спас ее. А опоздай он хотя бы на полчаса — неизвестно, чем бы все закончилось. Так, по крайней мере, сказал папа Заяц, покосившись на Зайчишку. А тот опять сделал вид, что ничего не понял. Но на самом деле ему стало очень-очень грустно…
6. «Поединок двух страхов»
Недаром говорят: «пришла беда — отворяй ворота». Не успела поправиться мама Зайчиха, как случилось несчастье с папой Зайцем. Он исчез, и никто не знал куда. Зайчата, которые ходили вместе с ним за листьями, внезапно потеряли его из виду и, сколько ни искали, так и не смогли отыскать. Заяц словно сквозь землю провалился. Вернулись зайчата домой, плачут.
— Как же мы теперь без папы жить будем?
Хотела бы их Зайчиха утешить, да у самой слезы на глазах. Плакали они, плакали, но наконец уснули.
Только Трусишка не смыкал глаз. Лежал он в своей постельке и думал: «Не мог же папа и вправду исчезнуть. Разве он невидимка? Нет, наверное, тут что-то другое… Надо бы сходить, еще раз посмотреть…»
Легко сказать «посмотреть»! За окошком темень, сосны качаются, шумят… Страшно!
«Нет, — вздыхает Трусишка, — куда мне… братья смелее меня, а тоже, как стемнело, домой прискакали».
Но только он глаза закроет, как ему папа представляется. Как будто просит: «Помоги мне, сынок. Только ты можешь мне помочь!»
Трусишка и сам не понял, как это получилось, но он вдруг вскочил и во весь дух помчался на поляну, где зайчата отца потеряли. Опомнился Зайчишка только возле старого дуба, на ветвях которого всколыхнулась большая грозная тень.
«Филин! — похолодел от ужаса Трусишка. — Сейчас меня сцапает!»
Но Филин взмахнул крыльями и улетел — не заметил среди корней маленький пушистый комочек.
Перепуганный Трусишка хотел кинуться обратно домой, но потом сообразил, что до поляны осталось совсем немного. Нет, нельзя поворачивать назад! Зато если он найдет папу, обратно они поскачут вдвоем. А вдвоем не так страшно…
Прибежал Зайчишка на поляну, позвал:
— Папа! Папа!
А у самого сердце в пятки ушло. Что будет, если на голос Филин прилетит?
— Папа! Папочка!
И вдруг откуда-то сбоку донеслось:
— Кто здесь? Кто это?
Трусишка туда, сюда — никого не видать. Но тут луна на небе показалась, на поляне посветлело. Пригляделся Зайчишка и на самом краю поляны заметил вдруг яму. Это охотники западню вырыли, и ветками сверху прикрыли. А в яме папа Заяц сидит.
Трусишка заплясал от радости, но быстро сообразил, что радоваться еще рано. Папа из ямы выбраться не может, а утром охотники придут.
Что делать? Вот-вот светать начнет.
— Беги за подмогой, — говорит Заяц. Зайчишка метнулся было за помощью, но тут же остановился.
— А вдруг охотник раньше подоспеет? Пока я доскачу, да всех добужусь, да мы сюда прибежим, это ж сколько времени пройдет? Нет, надо что-то другое придумать…
Неподалеку от западни тоненькая осина росла.
«Вот то, что нам нужно!» — сообразил Трусишка.
Подгрыз он ствол деревца, упало оно и угодило как раз в яму. Папа мигом из западни выскочил, смотрит на сына — и глазам своим не верит.
— Как?! Ты тут один?
— Один, — кивает Зайчишка.
— Неужели не страшно было одному ночью по лесу идти?
— Страшно! Еще как страшно! Но еще страшнее было тебя никогда не увидеть!
7. «Не страшно, а смешно!»
Папа Зайчишки не сразу выздоровел после случая с ловушкой. Упав в яму, он больно ударился и долго лежал без сознания — потому и не откликался, когда его звали зайчата.
Пришлось Зайчихе и зайчаткам управляться с хозяйством самостоятельно. Вот и говорят братья Трусишке:
— Хватит дома сидеть. Пошли с нами на деревенский огород за капустой.
Перепугался Трусишка, вспомнил, как не мог по мосточкам перейти. Но, делать нечего, побрел вслед за братьями.
Вот подошли они к реке. Зайчата мигом по мосточкам на другой берег перескочили — и через плетень. А Трусишка стоит у воды; мнется, жмется — никак не может страх преодолеть.
И тут вдруг — Лиса! Подкралась она сзади к Трусишке и как лязгнет зубами над самым ухом! Тот взвился в воздух и — пулей перелетел через мостки. Юркнул в огород. «Ну, — думает, — сюда, к людям, рыжая не сунется».
Огляделся… Батюшки! Он такого великолепия даже во сне представить себе не мог. Капуста, капуста… целое море капусты! И в каждом кочане по кочерыжке!
Наелся Зайчишка вволю. И домой много капусты принес.
На обратном пути Зайчишка совсем спокойно прошел по мосточкам. Ему даже смешно было: и чего он так боялся?
8. «Смелость города берет»
Ну, после похода на огород Трусишка совсем осмелел. Он и от дома уже спокойно отходил, и темноты перестал бояться. Только одна мысль не давала ему покоя: скоро в школу! Каникулы кончались, а в школе его ждал Враг. Ложась спать, Трусишка каждую ночь мечтал, чтобы Враг куда-нибудь делся.
Но, увы, Трусишкины мечты не сбылись. И первый, кого он увидел, подходя к школе, был Враг.