Помоги проекту - поделись книгой:
Я выдернула иглу из руки и попыталась встать. Встав, я подозвала Гарика и взяла у него тысячу долларов и протянула деньги врачу.
– Я хочу знать, кто отец ребенка.
– Как это? – выпучил глаза врач.
– Очень просто! Ты должен сделать мне любые анализы и назвать точный срок и день зачатия. Это возможно?
– Конечно, возможно. Только зачем вам это нужно? В любом случае придется делать аборт.
– Заткнись. Делай то, что я тебе сказала. Делай УЗИ, коли, мне все равно, но я должна знать точный день зачатия.
Врач, запихнув баксы в карман, в течение долгих часов мучил меня своими анализами. Когда прозвучала точная дата зачатия, я чмокнула врача в лысину и прослезилась. Это была наша с Бульдогом ночь, вне всякого сомнения. Теперь я знала точный день, когда в моем организме зародилось маленькое чудо, и жалела только об одном: что не знала об этом раньше, иначе обязательно рассказала бы Максу. Услышав такую новость, он, может, не захотел бы так поспешно уходить из этого мира и уж тем более не захотел бы оставлять меня одну. Ни о каком аборте не могло быть и речи. Я знала, что мне предстоит выносить и родить это чудо, – чего бы мне это ни стоило.
Надев джинсы, я подошла к зеркалу и улыбнулась – пока ничего не видно. Пошла к Юльке и наказала ей соблюдать все предписания врача и глотать таблетки.
– Чупа, я обязана тебе жизнью, – прошептала Юлька.
– Ерунда. Если бы я уснула, неужели бы ты не вытащила меня на улицу?
– Конечно, вытащила.
– И я так думаю. Ты поступила бы точно так же. Ничем ты мне не обязана. Ты прекрасно знаешь, что я просто не могла поступить по-другому.
– Спасибо тебе, Чупа.
– Ты давай спи, а я скажу тебе сумасшедшую новость.
– Какую?
– Я ношу ребенка!
– Откуда ты знаешь?
– Я прошла обследование. Это ребенок Бульдога. Это будет дитя самой сильной любви на свете, которая только бывает. Знаешь, любовь все-таки не такая сука, как я о ней думала, если она преподнесла мне такой подарок.
– А ты будешь мне давать нянчить?
– Конечно! На тебя вся надежда, – засмеялась я и чмокнула Юльку в лоб.
Выйдя из больницы, я села в машину и посмотрела на Гарика.
– Ты такая радостная, прямо вся светишься. Что-то случилось приятное?
– Конечно, я же выписалась из больницы, – улыбнулась я.
– Чупа, рядом с Юлькой дежурят наши охранники. Можешь не переживать. Всех, кто был в тот роковой день в коттедже и трагически погиб, похоронят как положено. Семьям погибших мы оказали финансовую помощь.
– Все правильно.
– Ты опять осталась без телохранителя…
– Нет уж. Хватит всех этих телохранителей. Я бы хотела, чтобы рядом всегда был ты, – этого достаточно.
– Ты хочешь, чтобы я был твоим телохранителем?
– А почему бы и нет? По совместительству. Я хочу, чтобы ты был рядом. Ты будешь?
– Конечно, – улыбнулся Гарик. – Мне домой торопиться не надо. У меня нет места, где бы я мог задержаться. Мое место рядом с тобой. Ты как себя чувствуешь?
– Нормально.
– Чупа, я вот о чем бы хотел с тобой поговорить: кто-то капитально подставил нас со смертью Шаха. Если бы тогда в ресторане захотели убить тебя, то уже давно бы убили. Тебя подставили. Доказать, что Шаха убили не мы, мы не сможем. Это убийство по-любому ложится на наши плечи. Взрыв твоей дачи – ответное действие на убийство Шаха. Этого и следовало ожидать. Наша ошибка состоит в том, что мы не приняли нужных мер предосторожности, не усилили охрану и вообще не перевезли тебя с дачи. Просто после убийства Шаха ты так быстро пропала…
– Я нашла Бульдога и моментально к нему поехала. Когда не стало Бульдога, мне меньше всего хотелось думать о Шахе.
– Чупа, ты любила Бульдога? – грустно спросил Гарик.
– Да, и очень сильно.
– Ты помогла ему уйти из этой жизни?
– Да.
– Прости, что я об этом спрашиваю.
– Ничего. Мне уже немного полегче, и я учусь жить заново.
– Чупа, я не стал принимать самостоятельное решение, не посоветовавшись с тобой. Думаю, нам все-таки надо возобновить военные действия. Нужно уничтожить всю шаховскую братву и подмять под себя их коммерсантов. Это будет суровая война. Из двух враждующих группировок должна остаться только одна. Как ты смотришь на это решение?
– Другого просто не может быть. Собирай ребят и приступай к военным действиям. Кстати, а куда мы едем?
– Я снял деньги с общака и купил тебе новый коттедж. У тебя теперь новая дача.
– Нет. Мне пока совсем не хочется жить в коттедже. Слишком болезненные и тяжелые воспоминания. Поехали на городскую квартиру.
Я осторожно зашла в квартиру и замерла.
Гарик пробежал по комнатам, проверил все углы и с облегчением вздохнул:
– Никого.
– А с чего ты решил, что здесь кто-то должен быть?
– Мало ли. Чупа, если завтра начнутся военные действия, то я не могу целыми днями быть вместе с тобой. Мне придется принимать участие во всех операциях. Правда, можно начать военные действия чуть позже. Мне бы хотелось, чтобы ты поехала вместе с Юлькой куда-нибудь отдохнуть. Тебе лучше уехать из Питера. Как ты посмотришь на то, если я сейчас позвоню и закажу вам две путевки на Гавайские острова. Позагораешь, покупаешься, наберешься сил, здоровья. И я буду спокоен. Не женское это дело – воевать. Доверь и поручи мне заняться уничтожением шаховской группировки.
– Но до Гавайских островов так далеко лететь…
– Долетите до Лос-Анджелеса, а оттуда три часа на самолете. Всего одна пересадка.
– Зато до Лос-Анджелеса лететь целую кучу времени. Может, лучше в Египет? Я всегда отдыхаю там.
– Там сейчас неспокойно. Пропали несколько русских туристов. На Гавайях ты еще не была. Я бы тебя отправил на остров Мауи. Там чертовски красиво. Много кокосов, пальм и чернокожих мужчин, – улыбнулся Гарик.
– Мужчины меня теперь интересуют меньше всего. Ну что ж, неплохая мысль. Заказывай.
Гарик принялся звонить по поводу виз и путевок, а я быстро пробежала по квартире. Зашла в дальнюю комнату и заглянула в шкаф. В шкафу никого не было. Только засохшие капельки крови напоминали о лежавшем здесь когда-то покойнике.
– Чупа, все готово. Ровно через неделю вы с Юлькой полетите на Гавайи, а мы будем учинять кровавый беспредел.
– Юльке же сказали лежать две недели.
– Ничего страшного. Вы же не на работу летите, а на отдых. А посему эту неделю, до самого твоего отлета, я буду играть роль твоего телохранителя.
– А потом?
– Ну и потом тоже.
– Можно отметить мое выздоровление. Гарик, ты бы сходил в буфет, принес что-нибудь вкусненького.
– Может, спустимся на первый этаж и пообедаем в ресторане?
– Не хочу. Я устала от ресторанов. Я хочу поесть на обычной кухне.
– А хочешь, я что-нибудь сготовлю?
– А ты умеешь?
– Еще бы. У меня отец был поваром.
– Тогда дерзай.
– Тогда я побежал в супермаркет за продуктами. Я быстро.
– Далеко бегать не надо. Супермаркет есть на первом этаже.
– Домик у тебя – прелесть! Вообще на улицу выходить не надо. Все под боком.
– Этот домик специально построен для хорошо упакованных новых русских. Ладно, иди.
– Ты будь дома и никуда не выходи.
Как только за Гариком закрылась входная дверь, я подошла к зеркалу и расчесала волосы. Затем повернулась боком в надежде увидеть свой животик, но пока ничего не было заметно, вернее, почти не заметно, – что-то уже вырисовывалось. Улыбнувшись, я погладила себя по этому «почти» и мысленно поцеловала Бульдога.
Неожиданно раздался пронзительный звонок в дверь. Я вздрогнула и подошла к монитору. На лестничной площадке стоял Димка с букетом цветов. Я поняла, что у меня нет времени для того, чтобы раздумывать – открывать дверь или нет. В любой момент может вернуться Гарик – и тогда жди беды. Быстро открыв дверь, я схватила Димку за руку и потащила на общий балкон, подальше от моей квартиры. Все нужно сделать очень быстро. Если Гарик увидит открытую дверь и заметит мое отсутствие, то поднимет на уши весь дом, а если он выбежит на балкон и увидит меня с коммерсом, то мне даже страшно подумать о том, что будет дальше.
– Уходи! – сказала я. – Уходи как можно быстрее.
– Почему ты не пришла?! Я ждал тебя целые сутки! Лана, девочка моя, что случилось? Сегодня я смотрел телевизор и в «Криминальном курьере» услышал, что на твоей даче произошел взрыв…
– Я тебе тысячу раз говорила, чтобы ты не называл меня девочкой!
– Лана, что произошло? С тобой все в порядке?
– Все нормально. Уходи. Сейчас сюда придут.
– Кто?
– Конь в пальто! Уходи, я кому сказала!
– А как же я? Как же мои чувства? Тебе наплевать на них? Почему ты не позвонила?
– Я тебе позвоню.
– Нет. Так не пойдет. Ты хочешь от меня избавиться. У тебя не получится. Я не какая-нибудь дворняга, которой можно поиграться и выкинуть. Я живой человек и заставлю тебя уважать мои чувства!
– Я убью тебя…
– Убивай, но знай, что я так быстро не сдаюсь.
Внезапно я услышала чьи-то шаги. Это вернулся Гарик. Минуты за три он обежит всю квартиру и еще через минуту заглянет на этот балкон. Значит, у меня в запасе ровно четыре минуты. За это время нужно сделать что-то такое, чтобы этот коммерс ушел. У меня всего четыре несчастные минуты…
Я взяла Димку за руки и быстро проговорила:
– Прости, это нервы. Ровно через неделю я лечу на Гавайи. Полетели со мной!
– Ты говоришь правду?
– Конечно.
– Ты и вправду приглашаешь меня с собой?
– Да. Поехали.
– Ты точно не шутишь?
– Нет.
– Там будем только ты и я?
– Я лечу с Юлькой, но она не будет нам мешать.
– Нам никогда и никто не сможет помешать.
– Туристическое агентство «Глобус» на проспекте Ветеранов. Там заказаны две путевки на меня и на Юльку. Узнаешь число и номер рейса. Закажи третью путевку. Только сделай так, чтобы в аэропорту тебя никто не узнал. Переоденься или сходи к гримеру. В крайнем случае закоси под иностранца.
– Лана, родная, я все сделаю. Ты только ни за что не переживай. Я люблю тебя, нам будет хорошо на Гавайях, вот увидишь.
– Мне пора идти. – Я с ужасом посмотрела на часы: четыре минуты уже истекли.
– Ты торопишься, моя радость?
– У меня дела.
– Тогда разреши, я хоть тебя поцелую.
Димка прижал меня к себе и стал страстно целовать.
Я попыталась его отпихнуть, но он был очень сильный и никак не хотел от меня отлипнуть. Мне ничего не оставалось сделать, как взять одной рукой этот злосчастный букет роз и изо всех сил надавать ему по голове. Он отскочил и ошарашенно уставился на меня:
– Ты что?
– Ничего! – Я поняла, что еще пара минут, и у меня начнется истерика.
– Я же соскучился, ну что ты в самом деле?
– Да Гавайев дотерпишь! Ни хрена с тобой не будет!
– Я и терпеть-то больше не могу…
– К Полине в бордель сходи.
– Чупа! Чупа! – услышала я взволнованный голос Гарика, доносящийся с лестничной площадки.
Схватив изрядно потрепанный букет, я протянула его Димке. Затем толкнула коммерса в сторону лестницы, ведущей на нижний этаж, и почти шепотом приказала:
– Пошел вон. Быстро уматывай!
– Значит, вместе на Гавайи?!
– Да. Только уходи ради бога!
Дверь на балкон отворилась, и на пороге появился Гарик. В этот момент Димка уже побежал вниз, и они, к счастью, не встретились.
– Чупа, как ты здесь очутилась? – испуганно спросил Гарик.
– Вышла воздухом подышать.
– Но почему именно сюда? Что, у тебя в квартире балконов нет?
– Захотелось постоять именно здесь.
– Почему ты не отвечала, когда я тебя звал?
– Я не слышала.
– Но ведь я кричал на весь дом, – обиделся Гарик.
– Я просто задумалась.
– Тем более здесь опасно.
– Почему? Ты же знаешь, что чужой в этот дом не зайдет. Только по карточке гостя.
– В прошлый раз здесь этот коммерс поганый шнырял. Я бы его своими руками задушил! Тебе опасно вообще куда-либо выходить одной. Пойдем в дом, я все купил. Господи, а почему ты вся дрожишь?
– Это нервы. Просто такое пережить… Этот взрыв… Столько трупов…
Гарик прижал меня к себе и тихо сказал:
– Все позади, Чупа, все позади. Тебе нужен отдых.
Вернувшись в квартиру, я села на стул и принялась наблюдать, как Гарик готовит пищу.
– Что у нас в перспективе? – поинтересовалась я.
– Плов. Настоящий узбекский плов.
– Будет вкусно?
– Еще бы! У меня был друг из Ташкента. Он меня и научил. Пальчики оближешь!
– Один раз я ела настоящий узбекский плов. Это было поистине райское наслаждение.
– Кто готовил?
– Ресторан узбекской кухни, – засмеялась я.
– Это не то. Сейчас ты попробуешь то, что готовлю я. Так не готовят ни в одном ресторане.
– Я надеюсь на это.
Пока Гарик возился с пловом, я набрала Юлькин номер и сообщила ей радостную весть о том, что она едет на Гавайи. Юлька обрадовалась и сказала, что это известие самое приятное за последнее время. Поговорив с Юлькой, я почувствовала, что настроение заметно улучшилось, и повела носом. Плов и в самом деле должен быть обалденно вкусным. Такие сумасшедшие запахи не могут обмануть.
– Чупа, я взял бутылочку виски.
– Мог бы и не брать. У меня и так бар ломится от виски. Ну что ж, открывай, коли взял.
Гарик открыл бутылку и разлил виски по рюмкам. Я покрутила рюмку в руках и сделала глоток.
– Я угадал, ведь ты любишь виски?
– А что здесь угадывать? По-моему, это знают все.
Вдыхая обалденные запахи, я потягивала виски и смотрела в окно. Из головы никак не хотел выходить Димка. Его поведение переходит все грани допустимых норм. Надо что-то решать. Может быть, Юлька права. Может, стоит прислушаться к ее словам. Как бы мне этого ни хотелось, но от него придется избавиться. По крайней мере, если Димка рванет на Гавайи, то у меня появится прекрасная возможность поставить жирную точку на этих отношениях.
– Чупа, мне сегодня оставаться у тебя ночевать? – спросил Гарик.
– Конечно. Ты же временно исполняешь обязанности моего телохранителя. Тебе нельзя оставлять меня одну. Вдруг именно в твое отсутствие кто-то захочет посягнуть на мою драгоценную жизнь…
– Я с удовольствием останусь. Тем более что у тебя так много комнат.
– Места хватит, не переживай.
Когда плов был готов, Гарик высыпал его на большой противень и поставил на стол.
– Ну как, впечатляет? – с гордостью поинтересовался он.
– Конечно! Не знала, что у тебя настоящий талант повара. Ну что, приступим?
Плов был потрясающий. Я уплетала его за обе щеки, забыв о диете, которую соблюдала в последнее время.
Сделав хороший глоток виски, я внимательно посмотрела на Гарика и призналась:
– Я беременна.
– Что?! – чуть не подавился Гарик.
– Я беременна. У меня будет ребенок.
– Ты будешь рожать? – вытаращил глаза Гарик.
– Да.
Гарик попытался перегнуться через стол и посмотреть на мой живот.
– Можешь не утруждаться. Пока ничего не видно, – засмеялась я.
– Чупа, а кто отец?
– Бульдог.
– Бульдог?
– Да.
– Но ведь он же умер?
– Ну и что? Несколько месяцев назад он был жив.
– Но ведь ребенку нужен отец?
– Зачем?! Гарик, ну до чего же ты наивен в некоторых вопросах. В нашей стране каждый второй ребенок растет без отца. Я состоятельная, независимая женщина и могу себе позволить такую роскошь, как ребенок. Тем более что это ребенок Бульдога. Я убила его отца, но не имею права убить его ребенка.
– А Бульдог знал, что у него будет ребенок?
– Нет. Я сама узнала об этом только в больнице.
Гарик нахмурился и стал ковырять вилкой в плове.
– Чупа, при твоем образе жизни небезопасно иметь ребенка.
– А ты постарайся обеспечить мне безопасность. Я бы хотела, чтобы ты всегда был рядом со мной.
– Но ведь ты постоянно нервничала. Один стресс за другим, отравление газом. Это не может не отразиться на здоровье ребенка.
– Я сдала все анализы – ребенок абсолютно здоров.
– Что я могу сделать в такой ситуации… Остается только тебя поздравить, – печально заключил Гарик.
– А почему в твоем голосе нет радости?
– Наверное, потому, что я тебя люблю.
– Что? – Я выронила ложку.
– Я люблю тебя, Чупа. Если хочешь, я могу стать отцом твоему ребенку.
– Насчет отца не может быть и речи. Я сообщила тебе о своей беременности не для того, чтобы рассчитывать на твое отцовство. Просто мне показалось, что ты должен знать об этом. Тем более что скоро будет видно.
– Я люблю тебя, Чупа, – взволнованно произнес Гарик и встал рядом со мной на колени, уткнув голову в мой живот.
– Спасибо тебе, – прошептала я со слезами на глазах.
– За что?
– За то, что ты меня любишь. За то, что ты так мне предан.
– Прости меня за то, что я тебе это сказал. Я знаю, что таких, как я, у тебя может быть тысячи, просто я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь на меня рассчитывать.
– Конечно, я всегда буду на тебя рассчитывать. – Я перебирала волосы Гарика и смахивала слезы. – Вас у меня двое. Ты и Юлька. Больше мне рассчитывать не на кого.
Гарик поднял голову, достал из кармана платок и вытер мне слезы.
– Почему ты плачешь? – спросил он.
– Не знаю. Может, это из-за беременности. Говорят, когда женщина носит ребенка, она становится нервной, взвинченной, истеричной. Наверное, все это происходит и со мной.
– Ты сильная. Ты не должна плакать.
– Бывают моменты, когда мне хочется быть слабой.
Гарик сел на место, и мы выпили по рюмочке виски.
Затем поели плов и разошлись по разным комнатам. Я упала на свою огромную кровать и закрыла глаза. Нужно взять себя в руки, а то самой противно, что я так расклеилась. Какое-то скверное состояние и ужасно тоскливо.
Это связано с беременностью. Я не знаю, что происходит в моем организме, но в душе как-то пусто и одиноко. В последнее время слишком много смертей, слишком много случайностей, слишком много слез. Надо же, Юлька не ошиблась! Гарик действительно в меня влюблен. Что ж, это приятная новость. Именно сейчас мне нужна мужская поддержка, надежное мужское плечо. Может, рождение ребенка сделает меня мягче, добрее?
По телу пробежал озноб. Накинув коротенький халат, я подошла к зеркалу и распустила волосы. Затем вышла из комнаты и заглянула во вторую спальню. Гарик лежал в одежде, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Увидев меня, он вздрогнул и привстал.
– Ты что?
– Просто не спится, – улыбнулась я.
– Почему?
– Не знаю. А ты почему не расстелил постель?
– Да я так.
– Но хоть покрывало-то сними.
– Да бог с ним, с этим покрывалом.
– Я тебе не помешала?
– Нет. Я все равно не сплю.
– Мне холодно.
– Ты что, в квартире такая жара.
– А меня что-то знобит.
– Хочешь, ложись ко мне. Я тебя согрею.
– Хочу.
Гарик подскочил, снял покрывало и расстелил кровать. Затем он снял пиджак, рубашку и галстук. А вот брюки снять так и не решился. Почесав затылок, он произнес:
– Может, у тебя пижама есть?
– Да ладно, что я – мужика в плавках не видела, что ли! Сам же говоришь, что жара. Зачем тебе в брюках лежать, париться.
– Верно говоришь.
Гарик стянул брюки и аккуратно повесил на стул. Затем лег на кровать и укрылся одеялом.
– Чудной ты какой-то. Меня стесняешься.
– Сам не понимаю, что со мной происходит. Словно все это мне снится.
Я скинула халат и осталась в легкой прозрачной ночнушке. Подошла к торшеру и выключила свет. Я легла рядом с Гариком, положив голову ему на плечо. Гарик прижал меня к себе и стал гладить мои волосы.
– Теперь согрелась?
– Согрелась.
– Ты собралась спать?
– Конечно. Я устала.
– Мне будет очень тяжело уснуть рядом с тобой, – прошептал Гарик.
– Но все же это лучше, чем спать одному. – Я улыбнулась, прижалась к Гарику и сладко уснула.Глава 21
Ровно через неделю мы с Юлькой проходили регистрацию в Пулковском аэропорту на рейс до Лос-Анджелеса. Я стояла с большой дорожной сумкой в руках и оглядывалась по сторонам. Только бы этот проклятый Димка не испортил нам всю картину. Только бы у него хватило ума замаскироваться так, чтобы мои ребята даже и подумать не могли, кто летит со мной одним рейсом.
Гарик преданно смотрел мне в глаза и давал различные наставления. Я даже не пыталась вникнуть в его слова, так как мне было не до этого. Внимательно осмотрев всех пассажиров, я с облегчением вздохнула – Димки среди них не было.
– Чупа, я буду тебе каждый день звонить, – вздохнул Гарик.
– Конечно. Заодно проверим автоматический роуминг. Посмотрим, как работает наша сотовая связь в других странах.
– Я буду скучать.
– Я тоже. Только будь внимателен и постарайся вести эту войну с наименьшими потерями для нашей семьи.
Пройдя регистрацию, мы с Юлькой помахали Гарику рукой и ушли в зал ожидания.
– Ну и где твой коммерс? – поинтересовалась Юлька.
– Нет.
– Не полетел, что ли?
– Получается, что не полетел. Может, оно и к лучшему.
– Может, и к лучшему. Лишь бы он к тебе и дальше не цеплялся. Просто в этой поездке можно было бы от него избавиться.
– Как именно?
– Несчастный случай на Гавайях. Нырнул с аквалангом полюбоваться морскими деликатесами и не вынырнул.
Неожиданно я вздрогнула и потеряла дар речи. В зал ожидания влетел запыхавшийся Димка и стал как угорелый носиться по залу в поисках меня. Ни о какой конспирации не могло быть и речи. Он был одет в дорогой костюм, при своем любимом галстуке, а в руках держал полукруглый пластмассовый чемоданчик на колесиках.
Увидев меня, Димка расплылся в улыбке и бросился навстречу.
– Господи, девочка моя, я чуть было не опоздал! Господи, наконец-то мы сможем быть вместе! – закричал он так громко, что внимание пассажиров всего зала переключилось на нас.
– Теперь я и сама вижу, что он у тебя без тормозов, – прошептала Юлька.
– Не ори ты так громко. Все пассажиры на нас смотрят! – разозлилась я.
– К черту всех пассажиров! Если бы ты знала, как я ждал этой недели! Как я страдал! Мне наплевать на этих пассажиров!
Я поняла, что если буду его злить, то из этого выйдет мало хорошего. В данной ситуации лучше смягчить обстановку и не лезть на рожон.
– Тихо, успокойся, – сказала я, выдавив улыбку. – Где твоя конспирация?
– Лана, девочка моя, какая, к черту, конспирация! Мне незачем больше скрывать свои чувства. Мне некого стыдиться. На твоем месте я бы тоже прекратил себя так вести. Наши чувства слишком сильны, и нам не страшны глупые предрассудки!
– Слава богу, что ты не на моем месте, – процедила я сквозь зубы и вытерла платком лот со лба.
Дорога оказалась чертовски утомительной. Наконец, добравшись до гавайского острова Мауи, мы поселились в небольшой гостинице. Наши с Димкой номера оказались через стенку. Мы с Юлькой взяли двухместный номер, ну а Димка не поскупился на люксовый.
– Ну ты и попала! – не переставала возмущаться Юлька. – Этот ненормальный компрометирует тебя? Даже страшно подумать, что он себе позволяет!
– Ну и что ты предлагаешь?
– Придется его отправить в не столь отдаленные места. Я просто не вижу другого выхода.
– Я тоже все больше и больше склоняюсь к тому, что нужно сделать то, о чем ты говоришь. Я не могу с ним справиться. Он совершенно неуправляем.
Переодевшись в купальники, мы отправились загорать на берег океана. Устроившись в шезлонге, я осмотрелась по сторонам и удовлетворенно вздохнула. Если в жизни и есть рай, то он должен выглядеть именно таким.
Улыбчивые, гостеприимные люди, стройные пальмы, экзотическое кокосовое молоко, раскаленное огненное солнце и прохладная вода. Наверное, это и есть верхняя точка блаженства! Единственное, что портит картину райской жизни, так это Димка. Больше всего не хочется мокрушничать в этом удивительном месте.
Мы сидели на берегу моря, грея свои еще не старые косточки под жаркими лучами. После непредсказуемой питерской погоды это был такой кайф!
– Чупа, а чья это идея отправить нас на Гавайи? – поинтересовалась Юлька.
– Гарика.
– Это он здорово придумал. Кстати, а как ему удалось уговорить тебя на это мероприятие? Ты же была у нас неприступная. Один раз я попыталась намекнуть тебе об отдыхе, но ты даже не захотела меня слушать.
– Наверное, это оттого, что я ношу ребенка. Я не могу принимать участие в военных действиях. Теперь я должна думать не только о себе, но и о дочери.
– А почему ты так уверена, что у тебя будет дочь? А вдруг родится мальчик?
– Потому что я хочу дочь. Ведь я настырная, ты же знаешь. Если что-нибудь захочу, то разобьюсь вдребезги, но сделаю по-своему. Гарик знает, что я беременна.
– Ты ему сказала?
– Еще неделю назад.
– А он?
– Что он?
– Как он на это отреагировал?
– Нормально. Как он еще может на это отреагировать? Слава богу, к этому он не имеет никакого отношения.
– Просто Гарик в тебя влюблен. Представляю, как он страдает, услышав такую новость. Тем более сейчас, когда у него не осталось конкурентов.
– Мне наплевать, что он чувствует. Мне хорошо оттого, что он рядом. С ним комфортно и спокойно…
Наш разговор прервал Димка. Он уселся на соседний шезлонг и бесцеремонно положил руку на мое колено.
– Лана, девочка моя, прости. Такой тяжелый перелет. Я уснул без задних ног и только проснулся.
– Мог бы еще поспать.
– Нет уж. Выспаться я могу и дома. Я прилетел сюда для того, чтобы быть с тобой. Как ты посмотришь на то, чтобы где-нибудь перекусить, пока твоя подружка отдыхает?
– У меня что-то нет аппетита…
– Чупа, пойди поешь, – улыбнувшись, сказала Юлька. – А я пока посижу, помозгую, может, чего и надумаю.
Через полчаса мы уже сидели в небольшом ресторанчике и пробовали гавайскую кухню. Скажу по правде, гавайская кухня мало чем отличается от турецкой. По крайней мере, это мое мнение, и я никому его не навязываю. Слишком много фруктов и овощей. Причем некоторые фрукты друг с другом просто не сочетаются. В общем, я была не в восторге, поэтому вяло ковыряла вилкой в тарелке, вспоминая плов, приготовленный Гариком.
– Тебе не нравится? – грустно спросил Димка.
– Ну как тебе сказать. Я не большая любительница кокосового молочка и сока манго. Блюда с кокосовыми добавками всегда вызывали во мне тошноту и отвращение. Такая кухня не всем по вкусу, и мне она не по душе.
– Жаль, я думал, что ты будешь довольна.
– О нет. Я никогда не была вегетарианкой и чертовски обожаю мясо, каким бы вредным оно ни было. Я с удовольствием ем все, кроме экзотических фруктов и овощей.
Посидев в ресторане, мы отправились гулять по берегу океана. Присев на песок в уединенном месте, мы стали бросать камешки в воду. Димка попытался меня обнять, но я дерзко отдернула его руку.
– Ты что?! – обиделся он.
– Прежде чем что-либо сделать, спроси у меня, хочу я этого или нет!
– Странная ты какая-то, Чупа. Все тебе не нравится. Обед в ресторане не понравился, то, что мы сидим рядом, тоже не нравится…
– А ты не задумывался почему?
– Почему?
– Наверное, потому, что рядом со мной ты.
– Ты хочешь сказать, что тебе противно, оттого что я поехал вместе с тобой? Но ведь ты же сама меня позвала.
– Потому что это единственное место, где я могу спокойно с тобой поговорить.
– И о чем же ты хочешь со мной поговорить?
– О том, что нам пора заканчивать наши отношения. – Размахнувшись, я бросила камушек в море.
– Почему это мы должны их заканчивать, если все только начинается?
– Эти отношения меня компрометируют. Я рискую, встречаясь с тобой.
– Чем ты рискуешь?! Ты что, ограничена в свободе или должна спрашивать разрешения у своих головорезов, с кем тебе можно встречаться?
– Дело не в этом. Просто ты коммерсант, а я человек другого круга. У меня другой круг общения, другие принципы, другие отношения. Мы слишком разные.
– Я не понимаю, почему ты так не жалуешь коммерсантов. Я же не играю на наших отношениях и не использую их в корыстных целях. Два дня назад ко мне приезжали твои ребята, и я отдал им пятнашку баксов без каких-либо проблем. Мне казалось, что это вообще не имеет никакого отношения к делу. Ты не дала сказать мне в прошлый раз – я развожусь с женой?
– Зачем?
– Наверное, потому, что в моем сердце прочно засела одна женщина – это ты.
– Я думаю, что тебе не стоит забивать голову. Ты прекрасно понимаешь, что мы никогда не будем вместе.
– Почему?
– Потому что это невозможно! – закричала я.
– Но я не вижу в этом ничего невозможного.
– Послушай, ну почему ты такой тяжелый. Я не хочу связывать с тобой свою жизнь.
– Почему?
– Потому что я тебя не люблю.
– Я думаю, у меня все-таки есть шанс. Нам надо почаще встречаться, и тогда ты сможешь ко мне привязаться.
– Я не люблю тебя и никогда не смогу полюбить. Связь с тобой будет только ограничивать мою свободу, а я вообще не люблю, когда меня в чем-либо ограничивают. Ты не тот человек, из-за которого я должна себя в чем-то ограничивать и сковывать. Я вольна делать что хочу и жить как хочу!
– Тогда почему ты согласилась провести со мной тот прекрасный день и ту прекрасную ночь? У меня до сих пор все это стоит перед глазами – как будто это было вчера. Развод мостов – и ты, такая нежная и податливая…
– Мне было неплохо в ту ночь, но это не значит, что будет ее повторение. Я продолжаю отношения только в том случае, если сама этого захочу. Ты слишком напорист, слишком неосторожен и совершенно не желаешь вникнуть в то, что я говорю.
– Но ведь мы были близки с тобой в ту ночь…
– И что теперь?
– Мне показалось, что ты хоть что-то ко мне чувствуешь…
– Дима, ну не будь столь наивен. Можно подумать, что ты всю жизнь трахаешься только по любви. Я была с тобой потому, что хотела тебя в тот момент. Потому что была одинока и глубоко несчастна и, наконец, потому, что потеряла любимого человека.
– Ну и где же сейчас твой любимый человек?
– Он умер.
– Лана, я не отступлюсь от тебя. Можешь понимать это как хочешь. Я не из тех мужчин, которые отступают. Я столько лет искал сильную и независимую женщину и теперь не собираюсь ее терять.
– Ты хочешь сказать, что будешь любить меня независимо от моих чувств?
– Я никогда не люблю молча, я сделаю все возможное для того, чтобы ты была со мной.
– Значит, тебе совершенно наплевать на то, что творится у меня в душе?
– Наплевать.
– Тогда ты безнадежный эгоист, если тебя в первую очередь интересуют твои чувства!
– Ты тоже не хочешь обо мне думать. Ты отталкиваешь меня, не пытаясь узнать!
Я встала и, не говоря ни слова, побрела вдоль берега.
Димка вскочил и поплелся следом. Я резко остановилась и пристально посмотрела ему в глаза.
– Что случилось?
– Я беременна.
– Что?!
– Что слышал! Я беременна.
Димка изменился в лице и расцвел в улыбке. Затем он встал на колени и припал головой к моему животу.
– Спасибо. Спасибо, родная… – запричитал он, не останавливаясь.
– За что?
– За то, что ты решилась мне это сказать. Так вот в чем, оказывается, причина твоей холодности, а я-то думал, что и в самом деле что-то произошло! Неужели ты думаешь, что я тебя оттолкну? Ты даже не представляешь, как я счастлив! Спасибо, спасибо тебе, родная. Я как чувствовал, что судьба вознаградит меня по заслугам, когда решил развестись с женой.
– Ты извини, но я не могу понять твоей бурной радости по поводу того, что я сказала.
– Почему не можешь? Как я могу не радоваться, если у меня будет ребенок.
– По-моему, ребенок будет не у тебя, а у меня. Если ты вбил себе в голову, что это твой ребенок, то глубоко ошибаешься – этот ребенок не имеет к тебе никакого отношения.
– Ты хочешь сказать, что он не от меня?
– Конечно, не от тебя.
– Тогда кто же его отец?
– Главное, что у ребенка есть мать, а отец – это дело наживное.
Я пошла вперед быстрыми шагами, оставив растерянного Димку одного. Мне было совершенно безразлично, о чем он думал и что чувствовал. Я хотела только одного – чтобы он наконец от меня отцепился. Шезлонг, в котором я оставила Юльку, занят симпатичной немкой.
Кажется, она жила на том же этаже, где и мы. Наверное, Юльке надоело загорать и она отправилась в номер. Я угадала: Юлька лежала в номере, закинув ноги на стенку. Работающий кондиционер нагнетал холодный воздух.
– Ну и жарища, – простонала она.
– Радуйся, пока есть возможность. Когда приедем в Питер, эта жара будет казаться манной небесной. Уж лучше жара, чем бесконечные дожди и ветер.
– Как твои дела?
– Хуже некуда. Я не знала, что дело примет такой оборот. Связь с этим коммерсом меня уже достала. Он так меня раздражает, что я готова его задушить собственными руками!
– Не надо душить, – улыбнулась Юлька и полезла в тумбочку.
На свет появился новенький пистолет и коробка с патронами к нему.
– Что это?
– Пистолетик, правда, глушитель не нашла. Самый простой способ обеззвучить выстрел – обернуть ствол и пусковой механизм тканью, например мягкой шапочкой. Такой самодельный шумопоглотитель эффективен при выстреле в упор.
– Насколько я помню, мы сюда прилетели без оружия. Иначе ты бы не прошла регистрацию. В Пулково с этим делом полный порядок. Там даже охотничий нож не провезешь, не говоря о пистолете.
– Я купила его здесь, у местных жителей. Здесь так же торгуют оружием, как и в любой другой стране мира. Довольно недорого и не так уж сердито. Неплохая игрушка?
– Когда ты успела?
– Пока ты ходила разбираться с этим коммерческим суперменом.
– И ты умудрилась за короткий промежуток времени найти торговца оружием?
– Ну, не такой уж он был и короткий… Кроме того, мне не пришлось кого-то искать. Местные жители сами предлагают такие вещи. Просто туристам, как правило, это не нужно. Они же приехали на отдых, а не для того, чтобы выяснять отношения. Да и нет смысла покупать такую игрушку. В самолете ее, при любом раскладе, не провезешь, а на отдыхе она без надобности.
– Юлька, а это выглядело не слишком подозрительно?
– Что именно?
– Ну то, что ты купила оружие? Тот, кто тебе его продал, прекрасно знает, что тебе не пронести эту штучку в самолет.
– Не переживай, я сделала все по уму. Тем аборигенам, которые продали мне этот пистолет, совершенно наплевать, кто его купил. Их интересовали только баксы, и больше ничего.
– Хорошо, если так.
– Я уже все придумала. Садимся на моторную лодку и плывем ровно полчаса, никуда не сворачивая. Я посмотрела в проспекте – мы попадем на красивый коралловый остров, просто сказочный, если судить по фотографиям. Ближе к вечеру там никого нет. Я думаю, что лучше всего осуществить задуманное сегодня. Зачем тянуть? Скажи ему, что вечером ты бы хотела съездить на этот остров полюбоваться кораллами. Возьмем катер и рванем. А еще лучше, если я приплыву туда раньше и буду вас ждать.
– Ты хочешь сказать, что сможешь убить Димку?
– Смогу, если это необходимо. Он погубит тебя, Чупа. Он убьет тебя, если ты его не убьешь. Он ненормальный, ты должна это сделать. Если мы не сделаем это сейчас, можем опоздать.
Неожиданно дверь в номер распахнулась, и на пороге появился Димка. На нем была совершенно мокрая майка и шорты, в руках он держал полбутылки джина и сигарету.
Я сделала вид, будто не замечаю его облачения, и грозно сказала:
– Вообще-то я привыкла, когда ко мне стучатся.
Димка моментально вышел и закрыл дверь. Буквально через полминуты раздался стук, и он зашел снова.
– Можно? – переминаясь с ноги на ногу, спросил он.
– Заходи. Ты смотрел на себя в зеркало?
– Нет.
– Я думаю, что тебе не мешало бы в него посмотреть. Кстати, а где твои шлепанцы?
– Я их потерял.
Юлька взяла в руки книжку, всячески показывая, что ей совершенно нет дела, о чем мы говорим. Пистолет она, естественно, убрала.
– Почему ты весь мокрый?
– Я купался прямо в одежде.
– А ты знаешь, что купаться в нетрезвом виде опасно?
– Мне все равно. Я просто хотел сказать, что никогда не отступлюсь.
– От чего?
– Не от чего, а от кого. От тебя. Мне уже нечего терять. Большую часть того, что я имею, ты уже забрала, но тебя я терять не собираюсь.
– Ладно, не прибедняйся. Я забрала у тебя жалкие крохи. Ты имеешь в десять раз больше. Я забрала свое, а чужого мне не надо. Ты прекрасно знаешь, почему мне пришлось забрать у тебя эти деньги. Если бы у тебя были другие крышевые, то они бы просто тебя убили, не разговаривая. Мне кажется, что лучше потерять деньги, чем жизнь.
– Как сказать. Допустим, мне не нужна жизнь без денег. Я хочу тебе сказать, что мне наплевать – беременна ты или нет. Ты все равно не сможешь меня остановить. Я хочу быть вместе с тобой.
– Мне очень жаль, что я помогу тебя остановить, – произнесла я задумчиво.
– Кроме того, когда мы прилетим в Питер, я не буду больше скрываться.
– Ты сумасшедший! – разозлилась я.
Димка отхлебнул приличную дозу джина прямо из горлышка и усмехнулся:
– Когда мы выйдем из самолета, я буду идти рядом с тобой. К черту любую конспирацию! Я хочу, чтобы твои головорезы знали, что ты моя женщина. Я ничего не боюсь! Я буду открыто обладать тобою!
Я вскочила с кровати и швырнула в него подушкой:
– Да что ты себе позволяешь! Коммерс поганый!
– Между прочим, ты спала с этим поганым коммерсом, и я бы не сказал, что тебе не понравилось. У меня до сих пор в ушах стоят твои стоны. – Димка ухмыльнулся и вышел из номера.
– Сволочь! – заорала я что было сил и запустила второй подушкой в дверь.
– Успокойся, – тихо сказала Юлька. – Тебе нельзя нервничать.
– Ты слышала, что он говорил?
– Конечно. Ты-то не думаешь, что я читала книгу?
– Нет. Я думаю, что ты внимательно слушала наш разговор. Этот придурок хочет меня подставить. Я просто уверена в этом. Гарик знает, что я беременна, и смотрит на меня как на Божие создание. Целую неделю мы спали в одной кровати, как брат и сестра. Он настолько меня боготворит, что пальцем боится прикоснуться. Я прекрасно знаю Гарика, уж он-то с женским полом не церемонится. Ты только представь, что будет с Гариком, если он узнает, что я спала с этим коммерсом! Да и не только с Гариком, но и с другими пацанами!
– Именно это я пыталась тебе втолковать в прошлый раз. Хотя у коммерса вообще-то нет шанса доказать, что между вами что-то было. Ведь никто третий свечку не держал. А оклеветать можно любого. Вот что, подружка, у тебя нет выбора. Выход только один – и тебе он прекрасно известен.
– Да, да, Юлька, я хочу это сделать, причем чем быстрее, тем лучше.
– Тогда слушай. Сейчас постарайся его найти и загладить свою вину. Скажи, что ты была не права, что говорила с ним слишком резко. Пообещай что-нибудь и посиди у него в номере около часа. Я за это время найду лодку и поплыву на коралловый остров. Ровно через час ты пригласишь его посмотреть кораллы и пойдешь вместе с ним к пункту проката. Как добраться до острова, можешь спросить у любого местного жителя. Ну а там тебе придется прилечь с ним на берегу, а больше ни за что не переживай. Все остальное я сделаю сама.
– Юлька, а ты не боишься?
– Ну как тебе сказать, вообще-то приятного мало. Я же не киллер-профессионал и никого, кроме Быка, в своей жизни не убивала. Так как вопрос касается моей близкой подруги – выбирать не приходится.
– Спасибо тебе.
– Можно было, конечно, заплатить кому-нибудь из местных жителей, чтобы стрельнуть в коммерса, но тебе хорошо известно, что это может обернуться против нас. Как-никак мы в другой стране – и здесь никому нет дела до того, кто такая Чупа и что она из себя представляет. Тайна может быть только между нами. Если она станет известна третьему, то это уже не тайна. Мы доверяем друг другу потому, что нас связывает больше, чем дружба.
– Я знала, что на тебя всегда можно положиться. Ты только будь осторожна.
– Не переживай! Все будет нормально. Главное, чтобы ты расслабилась и ни о чем не думала. Как будто ничего не должно произойти. Будь естественной.
– Ладно. Тогда я пошла. Послушай, а что будет, когда экскурсовод поймет, что Димка не полетит обратно?
– У нас еще будет время это обмозговать. В данный момент нужно думать, как от него избавиться.
Сердце оглушительно застучало, но я не стала заострять на этом внимание. Нужно взять себя в руки и быть как можно более естественной. Постояв минуты две рядом с Димкиным номером, я слегка толкнула дверь и поняла, что она не заперта.
Вздохнув, я зашла внутрь.Глава 22
Димка лежал на диване и допивал джин. Увидев меня, он бросил бутылку на пол и надменно произнес:
– Я знал, что ты придешь.
– Почему?
– Потому что ты боишься компромата.
– Нет. Я пришла не за этим.
– А зачем же?
– Дима, я должна тебе сказать, что была не права. Прости меня за грубость. Я сама не ведаю, что творю. Наверное, это нервы.
Димка встал с дивана и растерянно на меня посмотрел:
– Ты хочешь сказать, что я тебе не безразличен?
– Ты мне не безразличен.
– Мы будем вместе?
– А сейчас мы что – по отдельности, что ли?
– Ты говоришь, что, приземлившись в Пулково, мы выйдем из самолета вместе и нам больше не придется изображать дурацкий маскарад, что между нами якобы ничего не было?
– Я пока еще к этому не готова. Я не могу афишировать наши отношения, но думаю, что рано или поздно наступит тот день, когда мы сможем объявить всем, что мы вместе.
– Ты это серьезно?
– А ты что, считаешь, что я способна шутить?
– Нет. Тогда ты просто хитришь.
– А почему я должна хитрить?
– Ты хитрая бестия и, скорее всего, что-то задумала. Это твоя подружка Юлька тебя надоумила прийти ко мне и покаяться?
– Да как ты со мной разговариваешь?!
– Как слышишь!
Я пригляделась к Димке и поняла, что он в стельку пьян. Только этим можно объяснить его поведение. Он стоял, раздув ноздри, тяжело дыша и держась за стенку, чтобы не потерять равновесие.
– Ты пьян! Ты хоть понимаешь, что выглядишь сейчас не самым лучшим образом?
– Мне насрать, как я выгляжу! Я слишком долго старался хорошо выглядеть. Я любил тебя, относился с трепетом и лаской, на какую только способен, а ты отпихнула меня, как жалкую дворнягу! Позвала на Гавайи заявить, что между нами все кончено! А я, между прочим, бросил все свои неотложные дела и помчался как слепой котенок в надежде быть рядом со своей любимой! Ты не учла, что я тоже кое-чего добился в этой жизни, поэтому знаю цену как себе, так и своим чувствам!
– Дима, мне казалось, что я перед тобой извинилась.
– После стольких унижений и издевательств! Мало того что ты поступаешь со мной как с глупым мальчишкой, так ты еще заявляешь мне, что беременна.
– А что, это как-то меняет ситуацию?
– Мне насрать на эту ситуацию! – засмеялся пьяный Димка.
– Послушай, а я и не знала, что в тебе столько говна! – крикнула я, открыв дверь.
Поделиться книгой: