Помоги проекту - поделись книгой:
Полина приобняла Димку за плечи и повела в дальний конец зала. Гарик посмотрел на меня и возмущенно произнес:
– Чупа, как тебе это нравится? Этот коммерс опять приборзел! Мне ничего не остается, как его грохнуть.
– Придет время – грохнем. Просто он увидел во мне красивую женщину и хотел пригласить потанцевать, чтобы я скосила ему пятнашку. Он и в самом деле становится неуправляемым! Если еще раз наши пути пересекутся, то его придется вырубить. Сам подумай: сейчас будет трудно найти человека, чтобы поставить на место этого коммерса, да еще сразу выжимать из него пятнашку! Я попробую решить этот вопрос.
– Конечно, попробуй! – Гарик не мог успокоиться. – Если бы мы были на улице, я бы уже давно прострелил его коммерческую башку, но я не Бык и не могу стрелять в человека в общественном месте, как бы сильно он мне ни насолил.
Я почувствовала, как спина покрылась холодным потом, и поняла, что оставаться в этом заведении больше не имеет смысла. Если я уйду с каким-нибудь чернокожим мальчиком, то, не ровен час, этот придурок устроит грандиозный скандал, примчавшись за мной в спальню.
– Гарик, рассчитайся с Полиной за коктейли, и уезжаем.
– Что, решили не оставаться? – обрадовался Гарик.
– Да. Юлька еще слишком слаба, а у меня после того, что вытворил Бык, нет настроения.
Посадив нас в машину, Гарик вернулся, чтобы попрощаться с Полиной.
– Чупа, это что за супермен? – поинтересовалась Юлька.
– Приедем – расскажу. Это наш подкрышный коммерс.
– У тебя с ним что-то было – это и дураку ясно.
– С чего ты взяла?
– Я поняла это по одному его взгляду.
– Ты хочешь сказать, что и Гарик это понял?
– Гарик-то, может, и нет. У него ума не хватит понять, что ты тоже земная женщина и ничто человеческое тебе не чуждо. Но он все равно с подозрением смотрит на этого коммерса.
Дверь открылась, и Гарик сел за руль. Юлька положила голову мне на плечо и крепко уснула.
– Спит? – улыбнулся Гарик.
– Спит. Ей еще лежать надо.
– Не говори, а ты ее в такое заведение приперла.
– Послушай, Гарик, а ты зачем сказал Юльке, чтобы она приехала именно сегодня?
– Я подумал, что именно сегодня тебе не захочется оставаться одной. Тебе захочется выговориться. Тем более она появилась как раз вовремя. Если бы не Юлька, то неизвестно, что сотворил бы с тобой Бык. Просто там, в подвале, сидит Бульдог…
– А при чем тут Бульдог?
– Мне показалось, что ты очень переживаешь по поводу того, что он не хочет тебя узнавать.
– В том-то и дело, что тебе только показалось… – разозлилась я и молча уставилась в окно.
Приехав на дачу, мы попрощались с Гариком и пошли спать.
Глава 17
Часов в семь утра я уже принимала теплый душ, думая о том, что не так уж все плохо и безнадежно, как может показаться на первый взгляд. Здорово, что теперь в этом доме живет Юлька! Он сразу стал каким-то живым, теплым и навевает самые приятные воспоминания. Закутавшись в полотенце, я сварила две чашечки ароматного кофе, поставила их на поднос и пошла будить Юльку.
Юлька лежала, раскинувшись поперек кровати, и сладко сопела. Странная она все-таки стала после этой операции. Раньше прямо увивалась за своим Витькой. Теперь он умер, а у нее – ни в одном глазу. Завтра его будут хоронить, но я даже больше чем уверена, что Юльки там не будет. То ли она так искусно притворяется, то ли и в самом деле ничего не помнит. Скорее всего, конечно, не помнит – ведь она настолько эмоциональна, что вряд ли смогла бы скрывать свои истинные чувства.
Я поставила поднос на кровать и ласково потрепала Юльку по щеке. Она приоткрыла один глаз и прошептала:
– Чупа, ты сумасшедшая. Который час?
– Восьмой.
– Нормальные люди в это время спят.
– Вот я уеду – и будешь спать. У меня сегодня дел по горло. Поэтому увидимся только вечером. Давай попьем кофе.
– Я уже учуяла запах. Так варить кофе можешь только ты.
Сев по-турецки, мы принялись наслаждаться кофе. Юлька задумчиво спросила:
– Чупа, у тебя с тем коммерсом серьезно?
– С каким?
– Ну с тем, который пытался пригласить тебя вчера танцевать.
– Просто у меня было скверное настроение, и я отдалась ему прямо на берегу Невы. В тот момент мне казалось, что я чертовски влюблена, а он – сногсшибательный мужчина. До этого мне пришлось конфисковать у него двести штук баксов, кроме того, принудила его выплачивать по пятнашке баксов за крышу. Теперь ему, по-моему, море по колено. Он влюбился как ненормальный и готов отдать мне последнее. Я никак не ожидала столь бурной реакции и такого поворота событий. Он изнуряет меня своими звонками, ездит вокруг моей дачи. Все мои чувства улетучились в один момент, и я прекрасно понимаю, во что это может вылиться. Единственное, чего бы мне хотелось, так это не встречаться с ним как можно дольше. В данный момент он похож на сумасшедшего, который бредит своими чувствами, совершенно не руководствуясь разумом.
– Чупа, это до добра не доведет! Если Гарик про это узнает или кто-нибудь из пацанов, то ты моментально потеряешь авторитет, который зарабатывала все эти годы.
– Я все это понимаю. Мне не положено встречаться с подкрышным коммерсантом, но сегодня вечером я с ним встречусь и постараюсь поставить точку в этих отношениях.
– Ну а если он не захочет тебя слушать и будет всячески показывать, что ему море по колено?
– Тогда даже не знаю. И все же я постараюсь его убедить.
– А если ты не сможешь его убедить?
– Не знаю.
– Тогда тебе лучше от него отделаться, пока про ваши отношения никто не узнал.
– Ты предлагаешь его убить?
– Если не будет другого выхода, то придется это сделать. Чупа, вступив в такую связь, ты поступила крайне близоруко. Ты лидер преступной группировки. Ты вообще не имеешь права с кем-либо спать, не говоря о том, чтобы вступить в известные отношения с подкрышным коммерсантом. Птицы твоего полета либо замужем, пусть даже в фиктивном браке, либо отрываются по таким борделям, где мы вчера с тобой были. Тебе бы неплохо было поддерживать связь с Гариком – он этого достоин. Или, на худой конец, можно вступить в отношения с таким странным типом, как Бульдог. Эти люди так же, как и ты, принадлежат к криминальному миру, чтут воровские традиции и имеют авторитет в уголовной среде. Если бы ты была продавщицей в коммерческом магазине, тогда другое дело – могла бы связываться с коммерсантами сколько твоей душе угодно, но при твоем нынешнем положении это может обернуться катастрофой. Ты вращаешься среди головорезов и отморозков, и, не ровен час, узнав об этой связи, они попрут против тебя…
– Юлька, я все это понимаю. Все же я попробую решить этот вопрос мирным путем.
– Хочешь, мы поедем сегодня вечером вместе?
– Зачем?
– А вдруг мирным путем не получится?
– Ты хочешь сказать, что сможешь его убить?
– Я этого не сказала, но могла бы попробовать.
– Нет уж, спасибо. С твоей нездоровой психикой не смей даже думать об этом. Кстати, а где ты взяла пистолет?
– У Витьки.
– И он тебе дал?
– А зачем ему знать о том, что я беру, а что – нет.
– Ты хочешь сказать, что он ничего не знал о том, что ты стащила у него пистолет?
– Конечно нет. Послушай, Чупа, а что у тебя с Бульдогом?
– Ничего особенного.
– Это как?
– Бульдог упорно не хочет признавать, что он Бульдог. Я вот что думаю: может, у него с памятью что-то случилось?
– Дрына ему хорошего надо, чтобы он вспомнил! Сволочь порядочная этот Бульдог – я всегда это знала!
– Я же не заставляю его продолжать наши отношения! Но ведь так не уходят! Уходить надо достойно, а он сбежал. Может, он боится всколыхнуть чувства? Я не могу поверить, что все то, что у нас было, наигранно и неискренне. Вот уж не предполагала, что меня можно отнести к типу женщин, которых легко обмануть.
– Надо еще раз спуститься в подвал и поговорить с ним. Ну он хоть что-нибудь говорит? – не могла успокоиться Юлька.
– Он говорит, что его зовут Тим.
– Как?
– Тим.
– Он что, совсем спятил? Ты же говорила, что его зовут Макс.
– Раньше он мне говорил то же самое.
– Это становится даже интересным.
– Ладно, сейчас не до него. С ним придется обстоятельно побеседовать. – Я тяжело вздохнула. Перед глазами стоял Бульдог с простреленным плечом, я как будто вновь почувствовала его горячие и страстные поцелуи. От этих мыслей по щекам потекли слезы, и я поняла, что будет лучше гнать их прочь.
Неожиданно зазвонил внутренний телефон. Это был Жорик. Я поздоровалась и пообещала спуститься через пятнадцать минут.
– Ты куда? – поинтересовалась Юлька.
– Сейчас в косметический салон и парикмахерскую. Нужно привести себя в порядок. В обед у меня встреча с Шахом. Приедет Гарик – пусть меня ждет. Нам необходимо проработать все ключевые моменты встречи.
– Чупа, а может, я с тобой?
– Куда?
– Ну, в парикмахерскую. Я бы хотела волосы нарастить. Не могу же я ходить в таком виде.
– Радость моя, послушай: волосы можно наращивать только в том случае, если длина твоих собственных волос не меньше десяти сантиметров – иначе им просто не на чем будет держаться. С таким ежиком, как у тебя, надо пересидеть. Потерпи немного – скоро у тебя вырастут свои.
Я достала из комода свою любимую воздушную косынку и повязала Юльке на голову. Улыбнувшись, я чмокнула ее в лоб.
– Совсем другое дело. Ходи пока так – тебе даже идет. Косынка и очки. Кстати, а ты чем собираешься сегодня заниматься?
– Буду рисовать. Гарик купил мне с десяток альбомов и целую гору простых карандашей.
– Ну вот и хорошо.
Я оставила Юльку досыпать и спустилась к Жорику.
Жорик выглядел великолепно. От бурной ночи не осталось и следа.
– Как дела? – улыбнулся он.
– Лучше просто и не может быть.
– Как наш заключенный?
– На отдыхе.
Посетив парикмахерскую, я заехала в салон женской одежды на Невском проспекте, решив побаловать себя каким-нибудь новым нарядом. Обнаружив на вешалке стильный костюмчик абрикосового цвета, я пришла в состояние крайнего возбуждения, поняв, что именно такой необходим моей израненной душе для вывода ее из состояния, близкого к депрессии. Поставив Жорика рядом с примерочной кабиной, я натянула на себя это чудо. С восхищением посмотрев на себя в зеркало, я удовлетворенно присвистнула. Это то, что мне надо. Вещи – как люди. Если они нам не нравятся, мы стараемся их избегать. Ну а если они нам по душе, то мы радуемся каждой, пусть даже случайной встрече. Я никогда не покупала вещь, если хоть немного в ней сомневалась. Если возникают хоть малейшие сомнения, то это стопроцентная гарантия того, что я не надену ее ни разу.
Вытащив из кармана ценник, я посмотрела, сколько же стоит столь изысканная штучка. Две тысячи семьсот долларов! Изверги! Разве можно так драть деньги с наших бедных российских женщин! Деваться некуда… Что поделаешь – я не привыкла себе в чем-либо отказывать. Оторвав ценник, я подошла к полочке с туфлями в надежде найти что-нибудь пооригинальнее. Заприметив самые высокие шпильки, я надела их и подмигнула Жорику.
– Ну как?
– На тебя хоть мешок надень – будет сидеть великолепно, – улыбнулся Жорик.
Оторвав ценник с туфель, я протянула его продавцу со словами:
– Заворачивать не надо. Я выйду из вашего магазина в таком виде.
Приехав на дачу, я увидела Гарика, сидящего в беседке. Он с грустью смотрел на рисовавшую рядом Юльку, пытаясь ей что-то объяснить. Увидев меня, Гарик с восхищением вскочил и поздоровался.
– Ну как? Думаешь, Шаху понравится? – улыбнулась я.
– Само собой, – буркнул Гарик.
Поделиться книгой: