Помоги проекту - поделись книгой:
Такие трюки, как открывание и закрывание затвора Мосина двумя пальцами, с затвором Нагана просто не получатся. И это в «тепличных» условиях, что было бы в условиях войны, остаётся только догадываться.
Извлечение затвора аналогично винтовке обр.1891г. Разборка самого затвора Нагана никаких проблем не вызвала, достаточно было один раз прочесть описание винтовки. Всё решено просто, алгоритм разборки и сборки схож с затвором Мосина. Вместо соединительной планки Наган применил в конструкции два винта, один из которых препятствует отворачиванию боевой личинки, другой – курка. Для каждой разборки и сборки затвора винты необходимо выкручивать и закручивать. Решение спорное для военного оружия – затвор чистят практически каждый день, за пару лет службы в войсках «заботливые» солдатские руки и коррозия могут угробить стальной лом, а не то что потерять или свернуть два маленьких винтика. Способность к самоотворачиванию винтов и необъяснимо тугое открывание затвора Нагана было отнесено Комиссиями к недостаткам конструкции винтовки.
С одной стороны, затвор Нагана внешне легче и проще затвора Мосина, с другой – однозначно надёжность и технологичность затвора Мосина на порядок выше. Достаточно посмотреть на конструкцию предохранителя Нагана – крохотный прилив на стебле затвора, с которым взаимодействует рычаг предохранителя, блокируя затвор в запертом положении, совершенно не тянет на нечто совершенное, технологичное и ремонтопригодное. Кстати, при нашем общении с винтовкой Нагана произошёл малопонятный и неожиданный «глюк» – винтовка вдруг отказалась работать, затвор остался в закрытом положении. Понадобилось несколько минут, чтобы разобраться с неисправностью. Оказалось, рычаг предохранителя, случайно задетый рукой, включил предохранитель и полностью заблокировал затвор, при этом визуально оставался в выключенном положении. Предохранитель на затворе Мосина пусть и не самый лучший, но тем не менее прост и надёжен, как адмиралтейский якорь, и, что важно, его «поломка» по причине износа никак не сказывается на боевых качествах трёхлинейки.
Про магазин Нагана трудно что-либо сказать, кроме того, что он сложнее магазина Мосина, выполнен на высоком уровне, как и вся винтовка в целом, исправно заряжается из обоймы и подаёт патроны с тупоконечной пулей. За несколько холостых циклов перезарядки сложно выявить какие-либо неисправности или особенности данного магазина.
Отсечка Нагана выполнена полностью фрезерованной и ни в какое сравнение с отсечкой-отражателем Мосина не идёт. Если нас всегда убеждали, что отсечка-отражатель Мосина является «дорогим продуктом царских технологий», снимать которую при разборке возможно только под наблюдением унтер-офицера (а зачем тогда нужны унтера, сержанты и вообще младшие командиры), то, что говорить про отсечку Нагана, которую действительно снимать без присутствия оружейного мастера не стоит.
Разборка винтовки Нагана и снятие магазина аналогично винтовке Мосина. Магазин вмещает также четыре патрона при досланном в ствол пятом, т.е. по формуле:4+1. (При досыле патронов из обоймы в магазин, верхний патрон встаёт на линию досылания и при закрывании затвора «автоматически» попадает в патронник. Пять патронов магазин не вмещает. При караульной службе с трёхлинейной винтовкой/карабином, при необходимости несения службы без патрона в патроннике, один патрон вынимался из обоймы, в магазин заряжалось четыре патрона, и после надавливания пальцем на верхний патрон затвор закрывался. Патронник оставался пустым, пятый патрон и обойма хранились в подсумке).
По итогам конкурсных войсковых испытаний сравнение магазинов винтовок Мосина и Нагана было не в пользу системы Нагана. Статистика не подвержена эмоциям: 217 задержек в действиях магазинов при стрельбе из винтовок Мосина – это втрое меньше, чем из винтовок Нагана (557). То есть, учитывая, что шёл поиск и разработка именно магазинной винтовки, система Нагана явно проиграла системе Мосина по конструкции магазина.
«Принимая во внимание, что представленные капитаном Мосиным на опыты ружья и обоймы изготовлены были при условиях крайне неблагоприятных и вследствие того очень неточно, ружья же и обоймы Нагана, напротив того, оказались изготовленными изумительно точно, генерал-лейтенант Чебышев не нашёл возможным согласиться с заключением, что обе испытанные системы одинаково хороши. По его мнению, в виду изложенных обстоятельств, система капитана Мосина имела громадное преимущество» (Оружейный Сборник № 1 1903 г. Н.Юрлов, «Обзор опытов предшествующих перевооружению»). Достаточно простое и ясное объяснение причины выбора именно винтовки Мосина, а не Нагана.
В нашем случае классическим примером унификации и продуманной конструкции трёхлинейной винтовки стала представленная на снимках драгунская винтовка 1894 года выпуска. Оказалось, что на ней магазин и затвор не «родные», а сделаны на Ижевских заводах во время Великой Отечественной войны, через 50 лет после выпуска самой винтовки. Кто и зачем сделал замену, история, к сожалению, умалчивает, но при этой замене винтовка осталась полностью работоспособной.
Поднимая тему магазинов конкурсных винтовок, нельзя обойти вниманием русский трёхлинейный патрон – вечную тему для разного рода «исследований». О «недостатках» трёхлинейного патрона не писал только ленивый, причём в основном всё сводилось к эмоциям по поводу гильзы с закраиной, якобы устаревшей ещё до принятия на вооружение.
Наивно было бы полагать, что в России не рассматривали в качестве альтернативы патроны без закраины, ещё в 1888 году Особой Комиссии была предложена винтовка Кеминга и к ней патрон «швейцарского» типа. Винтовка «не пошла» уже на уровне чертежей, а вот конструкция безфланцевых патронов была оценена положительно – «вследствие отсутствия закраины особенно выгодны для уютности магазина и его исправного действия». Но тем не менее Комиссия вынесла и другой вердикт – отсутствие закраины на шляпке должно было затруднить вынимание патронов из патронной сумки (Оружейный Сборник № 2, 1901 г.).
То есть уже на уровне разработки тактико-технических характеристик будущей магазинной винтовки Комиссией учитывался войсковой опыт эксплуатации 4,2-линейной винтовки Бердана № 2, закладывалась возможность высокоскоростной однозарядной стрельбы и удобство заряжания трёхлинейной винтовки «по одному» при любых боевых, погодных и климатических условиях, где русскому солдату пришлось бы действовать как в условиях пустыни, так и по пояс в снегу, заряжая винтовку скрюченными на морозе пальцами.
По скорострельности винтовки Мосина и Нагана были равными в условиях полигона – 25 выстрелов в минуту при однозарядной стрельбе и 45-47 – при обойменном заряжании. В любом случае, даже со сломанным или разбитым магазином, трёхлинейная винтовка оставалась полноценным боевым оружием, т.к. одинаково удобно заряжалась как из магазина, так и простым забрасыванием патрона в окно ствольной коробки с последующим его досыланием затвором в патронник. Горы солдатских трупов по причине отказа магазинов на трёхлинейках оставим на совести «исследователей».
«Прямая» подача была отработана на однозарядных винтовках Комиссии и капитана Мосина, который предложил и реализовал более простой вариант решения для направления патрона на линию досылания из ствольной коробки в патронник: скос на обрезе казённой части ствола вместо варианта Комиссии – пружинной направляющей. (На винтовках выпуска времен Великой Отечественной войны пенёк делали прямым для упрощения производства, и винтовку приходилось заряжать «по одному» с вкладыванием патрона в магазин, т.к. при «прямой» подаче происходит утыкание патрона в обрез казённика).
По окончании конкурса и подключения к обсуждению «тяжеловесов» в лице Инспектора оружейных и патронных заводов генерала Бестужева-Рюмина и Заслуженного ординарного профессора Михайловской Артиллерийской Академии генерал-лейтенанта Чебышева, которые высказали своё положительное мнение о винтовке Мосина, Оружейный Отдел ГАУ вынес своё знаменитое решение: «пачечные ружья иностранца Нагана сравнительно с такими же кап. Мосина представляют собой механизм более сложный для выделки и сама стоимость каждого экземпляра ружья несомненно увеличится» (Оружейный Сборник № 1, 1903 г.).
Это заключение выражалось также и в реальных цифрах. В случае принятия винтовки Нагана, в условиях отставания России в гонке вооружений от стран Европы, понадобилось бы 3-4 месяца только на организацию валового производства совершенно незнакомого образца винтовки (вместо уже готовых к производству трёхлинейки оружейных заводов). По самым скромным подсчётам, принятие системы Нагана «давало» от двух до четырёх миллионов рублей золотом донолнительных издержек на первый миллион вынущенных винтовок.
Современники отмечали, что именно при военном министре Ванновском перевооружение было проведено с наибольшей экономической эффективностью и наименьшими затратами. Сумма, требуемая на перевооружение одного русского солдата, в среднем составляла около 12 рублей, что было наименьшим показателем среди армий Европы.
Ввиду того, что система Мосина имела громадное преимущество перед системой Нагана, она и была рекомендована к принятию на вооружение. Ванновский вынес резолюцию: «Согласен и я, но решение сего важного вопроса зависит от благоусмотрения Государя Императора. В изготовляемом новом образце имеются части, предложенные полковником Роговцевым, комиссией генерал-лейтенанта Чагина, капитаном Мосиным и оружейником Наганом, так что целесообразно дать выработанному образцу наименование: русская 3-лин. винтовка образца 1891 года».
Так состоялось знаменательное событие – на вооружение была принята винтовка, которой суждено было стать основным образцом стрелкового вооружения в России/СССР на многие десятилетия. Ещё за две недели до того, как Ванновский наложил свою знаменитую резолюцию, окончательный выбор между системами «иностранца Нагана» и капитана Мосина не был сделан, так как русская винтовка всё ещё нуждалась в доработке.
Гатчинские войсковые испытания в присутствии «Государя Императора Александра III, Императрицы Марии Федоровны и Великого князя Михаила Александровича, Военного Министра и других высших начальствующих лиц» прошли 6 апреля и также не внесли ясность в вопрос выбора винтовки для перевооружения. Тем не менее в принципе вопрос был решён в пользу системы Мосина, и Оружейный Отдел счёл необходимым оперативно устранить некоторые недостатки винтовки, что и было возложено на капитана Мосина, полковника Кабакова, генерал-лейтенанта Давыдова и штабс-капитана Залюбовского.
За короткий срок в трёх винтовках были изменены: ударно-спусковой механизм, он приобрёл тот вид, какой существует и поныне в винтовках обр.1891/30г.; для хвоста отсечки-отражателя в ствольной коробке был сделан паз, после чего отсечка стала безупречно работать даже без винта крепления; две винтовки были переделаны под обойму Нагана и одна под обойму Мосина. После внесённых доработок одна винтовка представляла собой совокупность всех изменений, а две другие несли в себе лишь частичные переделки.
Винтовки были отстреляны в тире Поверочной Комиссии Петербуржского патронного завода и уже 8 апреля переданы для войсковых испытаний стрелкам из Измайловского, Павловского, Самарского полков лейб-гвардии. Испытания прошли успешно, и 9 апреля Оружейный Отдел вынес своё решение по винтовке, приспособленной под обойму Нагана: «Представленное Отделу ружьё может служить руководством для изготовления на Императорском Тульском Оружейном Заводе справочных ружей, если пачечное ружьё капитана Мосина удостоится Высочайшего одобрения». Одобрение, как мы уже знаем, последовало через неделю.
Винтовка обр. 1891 года была создана трудом многих людей, стала продуктом коллективного творчества. Именно в этом надо искать причины её безымянности, а не в «обезличивании царским правительством винтовки талантливого русского самородка», «презрении ко всему русскому» и т.п.
Тем более в России традиционно, со времён дульно-зарядных систем, за редким исключением, стоящие на вооружении винтовки официально не носили имён их создателей, а имели нейтральные названия, больше характеризующие параметры оружия или принадлежность к роду войск. В наставлениях практически из всех известных русских винтовок только игольчатая винтовка системы Карле официально называлась «русской» («русская игольчатая скорострельная 6-линейная винтовка обр. 1867 года »), остальные в обиходе и литературе носили имена авторов без каких-либо ограничений.
История разработки трёхлинейных винтовок для русской армии достаточно полно отражена в журналах Оружейного Отдела и Комиссий по перевооружению, поэтому, кто, что и когда заимствовал при изготовлении собственного образца, хорошо известно. Оружейный Отдел после заявлений Нагана на получение привилегий (патентов) на свои разработки, реализованные в его винтовке, определил, что в винтовке обр. 1891 года заимствовано из изобретений и идей Нагана.
1. Идея помещения подавателя на дверце магазина и открывания её вниз.
2. Способ наполнения магазина опусканием патронов из обоймы пальцем и собственно пазы под обойму в ствольной коробке.
3. Сама патронная обойма, служащая для наполнения магазина. (По заявлению Нагана, обойма была изобретена им на полгода раньше, чем Маузером).
Капитан Мосин также в мае 1891 года подал прошение на получение привилегий на свои изобретения, которые вошли в конструкцию трёхлинейки и принадлежали ему. Оружейным отделом было подтверждено, что Мосин изобрёл следующие части винтовки обр.1891 года и имеет на эти изобретения безраздельное право:
1. Планка запирающего механизма.
2. Устройство предохранительного взвода.
3. Общая компоновка деталей затвора между собой.
4. Идея и устройство отсечки-отражателя «в том виде, как оно исполнено в утверждённом образце». (Мосин на пять с половиной месяцев раньше Нагана применил отсечку, которая, как известно, действовала своими плечами на два верхних патрона в магазине, предотвращая тем самым «двойную» подачу. На первых бельгийских винтовках, которые были представлены Комиссии по перевооружению, отсечка действовала только на верхний патрон. В дальнейшем Наган реализовал идею Мосина на своих винтовках, поставив отсечку на левую сторону магазинной коробки. Отражатель при этом оставался отдельной деталью, что значительно усложняло конструкцию).
5. Защёлка магазинной крышки.
6. Способ соединения подавателя с крышкой магазина с возможностью отделять крышку вместе с подавателем от магазина.
7. Помещение антабки на шарнирном болту/оси крышки магазина.
Кроме того, Оружейный Отдел отметил, что капитан Мосин изменил магазинную коробку, после чего её изготовление на производстве стало значительно легче и дешевле. Остальные части трёхлинейной винтовки не принадлежали капитану Мосину, а были разработаны Комиссией и другими лицами, во многих случаях при участии капитана Мосина.
«На основании приведённого заключения Оружейного Отдела было испрошено Высочайшее разрешение кап. Мосину взять привилегию на изобретённые им части и устройства в 3-х лин. винтовке образца 1891 г. Высочайшее разрешение последовало 30-го июня 1891 года, но кап. Мосиным привилегия не была взята».
История, к сожалению, умалчивает, почему С.И. Мосин отказался от прав на свои изобретения. Хотя многое может объяснить тот факт, что, по воспоминаниям современников, Сергей Иванович был бескорыстным, скромным и глубоко порядочным человеком. Из других лиц, кроме Мосина и Нагана принимающих участие к разработке винтовки обр. 1891 года, по докладу ГАУ в Военный Совет были отмечены:
1. Полковник Роговцев, член Комиссии по перевооружению, «с сентября 1885 по июнь 1889 года деятельно работал по оружию уменьшенного калибра». Разработал с «чистого листа» малокалиберную 3,15-линейную систему патрон-ствол на дымном порохе, что позволило начать испытания ещё до получения информации по малокалиберным ружьям, патронам и бездымным порохам из-за границы. Полковником Роговцевым были спроектированы затворы для больших давлений, которые оказались настолько удачными, что в дальнейшем использовались на испытательных винтовках с приборами Родмана (т.е. стволы с приборами для измерения давления, создаваемого при выстреле).
Испытания полковника Роговцева значительно сократили отставание в перевооружении от иностранных армий и сэкономили время. Роговцев доказал непригодность дымных порохов для винтовок уменьшенных калибров; необходимость применения оболочек на пулях и гильзах со сплошным дном и упрочнённым капсюлем для устранения прорыва газов. Кроме того, опытами Роговцева было выяснено, что для прочного запирания затвора необходимы два боевых упора на отдельной боевой личинке; более «короткий» шаг нарезов для стволов, рассчитанных на пули в твёрдой оболочке, а также принятие мер по устранению относа пуль влево при стрельбе со штыком, имеющим традиционно правое расположение относительно ствола.
«Все эти работы не могли не оказать влияние на выработку Комиссией генерал-лейтенанта Чагина ныне принятого образца 3-х лин. винтовки».
2. Полковник Петров и штабс-капитан Севостьянов, члены Комиссии, разработчики трёхлинейного ствола и патрона. Именно по их чертежу были приняты ствол и патрон, ставшие основой и эталоном для всех дальнейших разработок стрелкового оружия и патронов трёхлинейного калибра. Необходимо отметить, что первоначально геометрия гильзы русского патрона несколько отличалась от применяемых в наше время, имела более скруглённые плечи и короткое тело гильзы. Патронник при этом имел стандартную геометрию, гильза при выстреле обжималась по патроннику и принимала вполне «современные» формы. Поскольку патрон фиксировался в патроннике упором в закраину, то система становилась «всеядной» в отношении качества применяемых патронов, и сама технология производства патрона значительно упрощалась. Что является одним из важных параметров боевой винтовки – неограниченная возможность эксплуатации с применением патронов, изготовленных с большим разбросом допусков (или в допусках военного времени).
Такая форма гильзы со скруглённым плечом наиболее оптимальна: при подаче патрона с тупоконечной пулей скруглённое плечо гильзы исключает подклинивание при прохождении обреза патронника, позволяет растянуть по времени процесс деформации гильзы при выстреле и снять нагрузку с её задней части, предотвраш,ая тем самым возможные поперечные отрывы дна гильзы, что при качестве тогдашней гильзовой латуни было актуальным моментом. В начале 30-х годов, с принятием патрона «нового чертежа», скруглённые плечи были упразднены.
3. Капитан Захаров, член Комиссии, автор затвора с вертикальным расположением боевых упоров, одного из ранних вариантов подсумка, а также дугообразных обойм к винтовке Мосина, которые позволили безотлагательно начать отработку и испытания русских винтовок, т.к. обоймы Нагана были плохого качества и не подходили к винтовке Мосина из-за отсутствия на ней перемычки ствольной коробки. Под наблюдением капитана Захарова в Инструментальном Отделе Петербуржского Патронного завода были изготовлены первые образцы трёхлинейных винтовок.
4. Генерал-лейтенант Давыдов и полковник Кабаков, члены Комиссии, внесли последние изменения в трёхлинейную винтовку, чем способствовали её принятию на вооружение.
5. Полковник Фон-дер-Ховен, член Комиссии, полиглот, в течение 8 лет занятий в Комиссии был весьма полезен для сообщения «подробных сведений о современном положении вопросов по различным системам ружей за границею. Благодаря полноте доставленных сведений о французском ружье, патроне и стрельбе бездымным порохом, получилась возможность проверить данные и выводы, сделанные Комиссией на основании собственных опытов».
6. Капитан Погорецкий, подготовка и проведение опытов, разработка холостого патрона для трёхлинейной винтовки.
7. Капитан Юрлов, член Комиссии, впоследствии автор цикла статей «Обзор опытов предшествующих перевооружению», которые легли в основу трудов Федорова, Ашуркова, Маркевича, Болотина и других на тему истории трёхлинейки, разработчик (1896 г.) трёхлинейного карабина обр. 1907 года. Принимал участие во всех опытах. Занимался согласованием капсюля применительно к 3-линейному патрону с бездымным порохом. На Н.Юрлова была возложена выверка прицелов конкурсных винтовок для войсковых опытов 1890-91гг., приходивших с заводов без прицелов или не выверенными.
8. Генерал-майор Ридигер, боевой генерал, участник многих военных компаний, член Комиссии, на основании большого боевого опыта разработал ТТХ и требования к будущей трёхлинейной винтовке, также осуществлял общее руководство войсковыми опытами по выработке образца для перевооружения.
9. Штабс-капитан Холодовский, расчёт баллистики и табличных данных для стрельбы из винтовки обр. 1891 года.
10. Генерал-лейтенант Чагин, руководитель Комиссии по перевооружению, «полезные труды которого по этой должности несомненно много содействовали успешному и правильному решению вопроса о наилучшем образце нового ружья для нашей армии».
Кроме офицеров, были представлены к вознаграждению гражданские лица, состоящие при Комиссии. Вольнонаёмный оружейный мастер Адольф Гесснер, «который с неизменной добросовестностью и усердием выполнял все работы по изготовлению частей ружей и приборов для опытов Комиссии, служил по вольному найму более 35 лет содействуя своим трудом и познаниями усовершенствованию нашего оружия». Вольнонаёмный стрелок Павлов, «отставной унтер-офицер Л.-Гв. Преображенского полка, который около 20 лет с замечательным усердием и знанием занимался опытной стрельбой, обучал кроме того, других стрелков и тем содействовал успешному ходу опытов».
Поделиться книгой: