Банановая ловушка

— Я тебя не сразу узнал. Ты на месте?

— Ага, — подтвердила Лешка, так и не разобрав, с кем она разговаривает.

— Если что, звони немедленно.

В трубке раздалось несколько коротких, отрывистых гудков, и телефон отключился.

Лешка в недоумении уставилась на умолкнувшую трубку. Кто мог звонить ей по Венечкиному телефону? И кто вообще мог знать, что они поехали на дачу? Может быть, Венечка успел об этом кому-то сообщить, а она не слышала?

Положив телефон на круглый стол у окна, Лешка уменьшила громкость телевизора и начала уборку в гостиной. Здесь, рядом с входной дверью, кучкой лежали старые осенние и зимние пальто, мужские брюки, рубашки, давным-давно вышедшие из моды выцветшие пиджаки с ватными плечами. От них тоже исходил слабый запах так и не выветрившегося нафталина. Видимо, Маргарита Павловна перед отъездом во Францию предназначила все это добро на выброс, а племянник поленился вынести его из дома.

В другом углу гостиной стоял старый огромный телевизор «Рубин» в деревянном корпусе. Лешка попыталась сдвинуть его с места, чтобы переместить в кладовку, но он оказался неподъемным, и она решила оставить «Рубин» на месте, а от старых тряпок избавиться немедленно. Завидев из окна Венечку, она выскочила ему навстречу.

Мальчик в одной руке держал пустое ведро, а другой сжимал несколько ярко-зеленых стебельков укропа.

— Смотри, Лешка, уже вырос, — с восторгом сказал он. — Я его на грядке нашел, там много. Нарвать еще?

— Нарви, пригодится. Я положу его в салат. А перед этим оттащи-ка кое-что на мусорку.

Они вернулись в дом, и она указала ему на старую одежду. Мальчик безропотно нагнулся и взял в охапку несколько пальто. Сразу все он захватить не смог.

— Придется несколько раз сбегать. Лешк, а клево здесь, правда? И в доме, и в саду, и на улице. Я ведь почти никуда без мамы с папой не езжу, а теперь мы с тобой вдвоем, без взрослых. Кайф, правда?

— Правда, — согласилась Лешка. — Тут отлично, я сама только что об этом думала. А кстати, кому ты успел сказать, что мы с тобой сейчас на даче?

— Я? Никому. А что?

— Кто-то мне сейчас позвонил по твоему телефону и спросил, я это или не я, и еще спросил, как мои дела.

Венечка удивился:

— Странно. А ну-ка, перескажи мне дословно весь ваш разговор.

— Пожалуйста.

Лешка повторила все те несколько слов, что сказал ее невидимый собеседник и что ответила ему она, и мальчик развел руками:

— Но я, честное слово, ни о чем никому не говорил. Да и когда я мог бы это сделать? А голос молодой?

Лешка покачала головой:

— Старый и сиплый. И совсем мне незнакомый.

— Интересное кино.

— Погоди, — сказала Лешка. — Может, это племянник был, а я его не узнала? Телик громко орал и мешал слушать. Давай ему позвоним, заодно узнаем, как там дела. И предупредим, чтобы он не вздумал звонить нам домой. Вдруг он надумает спросить, как мы доехали? Прикинь, что с нашими предками будет? Решат, что нас с тобой или похитили, или убили. И номер проверь.

Опередив Венечку, Лешка подбежала к круглому столу, на котором она оставила телефон. Но мобильника на нем не было.

— А где он?

— Я не брал. Ты же видела, я только вошел.

Лешка растерянно огляделась вокруг:

— Куда же он мог деться?

— Не знаю.

Она заглянула под диван, под стол, под кресло, даже открыла дверцу большого шкафа и пошарила по его полкам.

— Ничего не понимаю. Пока я разговаривала, ты был во дворе, так? И если бы сюда зашел какой-нибудь вор, ты б его увидел. А я бы услышала, как заскрипела дверь. Может, я оттащила его на кухню?

Лешка метнулась к плите, осмотрела кухонный стол, заглянула во все шкафы и даже в холодильник и, кашляя и бормоча: «Ну ничего, ничего не могу понять», продолжила поиски. Переложила с места на место старые пальто и пиджаки из тех, что Венечка не успел отнести на мусорку, и заглянула за старый телевизор. Порылась в собственной сумке.

Остановило ее знакомое треньканье. Звонок исходил со стороны окна, из-за шторы. Она со всех ног кинулась к подоконнику, но Венечка стоял к окну ближе, а потому первым схватил трубку:

— Да, я. Да, мы тут… А кто тебе сказал? Моя мама, да? Понятно. Мы-то? Пыль вытираем, мусор выносим. Что еще? Еще все окна надо вымыть. Ты же не любишь это делать. Вот мы с Лешкой тебя и пожалели, решили, что ни к чему тебя сюда тащить.

Лешка сразу догадалась, что звонит им не кто иной, как ее родной брат Ромка, и взяла у Венечки телефон:

— Привет. А что, мамы еще нет? На презентации? Ну, когда вернется, скажи ей, что у нас все нормально. Когда приедем? — Она взглянула на холодильник, в котором их дожидалась куча вкусной еды, на цветущие яблони за окном в лучах закатного солнца и со вздохом сказала: — Знал бы ты, сколько здесь еще уборки! Конечно, жаль, что тебя с нами нет. Ты мог бы помочь нам пропылесосить диваны, вымыть везде полы и вынести весь мусор. Может, все же подъедешь? — И улыбнулась, так как услышала именно такой ответ, какого и добивалась.

— В законе Мёрфи сказано: «Чистота — это что-то из ряда невозможного», — продемонстрировал свою эрудицию Ромка и лицемерно заявил: — Я б с удовольствием вам помог, но у меня, вообще-то, уроков много.

— Жаль, — в тон ему сказала Лешка. И, отсоединившись, позвонила племяннику: — Александр Федорович, извините за беспокойство. Мы с Венечкой хотим узнать, как ваши дела. Выяснили, что у вас украли грабители?

— Ничего не украли. Не могу понять, почему они не взяли деньги. Должно быть, Дима их спугнул. Он сказал, что видел какую-то тень, мелькнувшую в коридоре. Но зачем было учинять такой разгром?

— Может, это сделали ваши враги или конкуренты?

— У меня нет врагов, — без тени сомнения ответил Александр Федорович. — И полиции я так же сказал.

Голос у племянника, несмотря на то, что нападение на его фирму не повлекло за собой никаких убытков, звучал подавленно.

— А вы еще в офисе, да?

— Порядок с Верочкой наводим.

— Узнай у него, чем полицейским не понравилась та коробка, — дернул Лешку за руку Венечка, но она так и не задала этот вопрос их взрослому другу, решив оставить его на потом.

— Вы, я надеюсь, благополучно добрались? — Александр Федорович вдруг вспомнил, что домой они отправились сами.

— Мы-то?

Лешка замолчала. Она не любила врать, особенно тогда, когда в этом не было прямой необходимости. И поэтому, сделав глубокий вдох, решила сказать племяннику все как есть.

— Мы, вообще-то, не дома сейчас. У нас остались ваши ключи, и мы подумали, что можем и сами поехать к вам на дачу, на электричке. И вот мы здесь. Мы уже одно окно вымыли и часть мусора вынесли. Сейчас собираемся пылесосить. Кладовку, правда, не стали разбирать. Там батареи какие-то старые, нам их не сдвинуть, — бойко протараторила она хриплым голосом и попросила: — Только вы нашим мамам не говорите, пожалуйста, что мы одни остались. Нам очень хочется тут подольше побыть. У нас еды много. Мы все уберем, переночуем и завтра утром поедем домой, ладно?

Александр Федорович даже не удивился. Видно, в свете сегодняшних происшествий это известие показалось ему самым безобидным. К тому же он привык ко всяким выходкам своих юных друзей.

— Мы ж как лучше хотели, — жалобно добавила Лешка.

— А почему у тебя такой голос? Ты не заболела? — не сказав ни слова в упрек, только и спросил племянник.

— Нет, что вы. Просто холодного попила и немного охрипла.

— И все же я к вам, пожалуй, приеду, — решился Александр Федорович. — Я за вас отвечаю и не хочу, чтобы вы оставались там одни на ночь.

— Как хотите, конечно, но только зря вы за нас волнуетесь.

Лешка положила трубку и с чистой совестью взялась за пылесос.

Но через пару минут телефон зазвонил вновь, и это опять был племянник.

— Боюсь, что не смогу к вам вырваться, — с сожалением произнес он. — Жена попросила съездить за сыном к бабушке, сама не успевает. Может, вы оттуда все-таки уедете? Электрички будут ходить еще долго.

Но Лешка взглянула на часы и заявила со всей решимостью:

— Ну подумайте, что с нами может случиться? Замки у вас прочные, на окнах решетки. Телефон у нас есть. Мы вам будем звонить, а вы — нам.

— Ну что ж, оставайтесь, только звоните почаще, — смирился племянник.

— Обязательно, — заверила его девочка.

Она положила телефон на стол и, откашлявшись, воскликнула:

— Венечка, прикинь, как все классно получилось?! И Ромка не только не обиделся, что мы его с собой не взяли, но даже и обрадовался, что ему не придется здесь вкалывать. И племянник ничуть не пострадал от ограбления, все у него осталось в целости и сохранности. И мы с тобой оказались на свободе, прямо как из тюрьмы вырвались.

— Ага, как тот бандит, — вспомнил Венечка про фото на станции.

— Точно, — засмеялась Лешка, но смех ее перешел в кашель, и она схватилась за горло.

Венечка не на шутку встревожился. Он дотронулся до ее лба и заботливо спросил:

— Лешенька, а может, ты и вправду заболела? Уж очень хрипло ты говоришь и без конца кашляешь. Я-то знаю, как плохо, когда болит горло, сам всю зиму промучился. У тебя, должно быть, тоже ангина. Скажи, тебе больно глотать?

— А, ерунда, — отмахнулась Лешка. — Горло у меня болит несильно, и температуры нет, я бы почувствовала. Попью горячего чаю, и сразу станет легче. Только, наверное, от всех этих переживаний у меня уже развился склероз.

— Склероз в тринадцать лет не бывает, — покачал головой Венечка.

Но Лешка опустилась на диван и зажмурилась. А потом открыла глаза и растерянно вскричала:

— Но тогда почему я не могу вспомнить, как твой телефон оказался на подоконнике? И потом, мне уже скоро четырнадцать.

— Сейчас я посмотрю, кто тебе звонил. — Венечка проверил входящие вызовы и с удивлением взглянул на свою подругу:

— Ты что, удалила номер?

— Нет, я ничего не трогала.

— Странно. Но звонка не было.

— Да был же! Честное слово.

— Ну, может, ты нечаянно нажала на кнопку и забыла об этом, — примирительно сказал Венечка. — Давай поскорей закончим уборку и будем отдыхать и тебя лечить.

— А ничего больше и не остается, — согласилась Лешка.

Глава 4

Пиратский сундук

Потом друзья дружно мыли окна и полы, протирали подоконники и пылесосили мебель. Венечка безропотно бегал на мусорку, и вообще, с ним было легко и хорошо: он ни в чем не перечил Лешке. С Ромкой за это время они бы уж раз сто поругались. Он то и дело бы ныл, что устал и перетрудился, и портил бы всем настроение.

Уборка завершилась в мансарде. Они домыли последнее окно, и Венечка без сил опустился на старый сундук, стоящий в углу комнаты.

Лешка тоже устала. Но все было позади, и она с облегчением вздохнула:

— Пойдем на кухню готовить ужин.

Мальчик вскочил с сундука и лишь теперь обратил на него внимание:

— Классный сундучок, да? Смотри, какой огромный, в нем если не слон, то лошадь поместится запросто, не говоря уж о человеке. И окованный, совсем как пиратский. Я и не знал, что такие сундуки бывают на самом деле, а не только в книжках. Помнишь, в «Острове сокровищ»: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рому!»? А ты его здесь раньше видела?

Лешка кивнула:

— Тыщу раз. Пошли отсюда.

Но когда они спустились вниз, выяснилось, что, покупая продукты, никто из них не вспомнил о хлебе.

— Обойдемся так или сходим в магазин? — спросила Лешка.

Венечка взял пустой пакет:

— Пойдем, погуляем заодно по поселку, мы же собирались.

Лешку, несмотря на усталость и плохое самочувствие, тоже давно подмывало побродить по знакомым улочкам.

Они вышли из дома и, купив по дороге батон, пошли по направлению к даче Артема. Большой дом не подавал признаков жизни, однако Лешка отметила, что цветочные клумбы во дворе тщательно ухожены. Это говорило о том, что родители Артема вовсю готовятся к каникулам сына. Потом они еще долго гуляли.

Давно стемнело, на небо вынырнула круглая луна, а с реки подул холодный ветер. Лешка поежилась и сжала вокруг горла воротник свитера.

— Пора домой.

Уходя, они оставили включенным всюду свет, и теперь дом с мансардой тепло приветствовал их огнями.

Лешка помыла руки, заставила Венечку сделать то же и стала готовить ужин, который состоял из красивых и вкусных бутербродов и салата. Венечка резал хлеб, а она — все остальное.

— Ты молодец, — похвалила она мальчика. — Был бы сейчас с нами Ромка, он бы уже давно все съел, не стал дожидаться вечера.