Винодел

Она украдкой взглянула на его бэйдж, и все встало на свои места. Этот мужчина был здешним шерифом и, судя по всему, отучился в национальной академии ФБР: Бюро внедряло такую программу повышения квалификации для руководителей из правоохранительных органов по всему миру. За семьдесят пять лет существования эти престижные одиннадцатинедельные курсы выпустили свыше тридцати шести тысяч профессионалов.

— Вы учились у нас в национальной академии, — сказала Вейл.

Это было утверждение, а не вопрос. Она притворилась, будто узнала его. Кому же это не понравится?

— Да, пару лет назад. Должен признать, отличная программа. И ваш предмет — поведенческий анализ — был одним из самых интересных.

Вейл с улыбкой посмотрела на Робби, который выглядел так, будто его только что прилюдно осмеяли. Положение, прямо скажем, незавидное.

— Спасибо, большое спасибо. Очень приятно слышать. Мне кажется, в Бюро мало профессий интереснее, чем у меня.

«Особенно когда серийные убийцы не пытаются меня укокошить».

— Чувствуешь, что занимаешься полезным делом, когда помогаешь поймать НЕПО, который…

Робби откашлялся.

— В общем, мы с детективом Эрнандесом были бы очень признательны, если бы вы позволили нам взглянуть на тело женщины, обнаруженное вчера вечером, шериф…

— Оуэнс. Стэн Оуэнс. Можете называть меня просто Стэн.

— Хорошо. Шериф… Стэн, если бы вы уделили нам хоть пару минут, мы бы больше не стали вас беспокоить.

Возможно, выполнить это обещание ей не удастся, но, опять-таки, звучало оно убедительно. И судя по выражению лица Оуэнса, его такой вариант устраивал.

— Думаю, ни от кого не убудет, — сказал он и кивнул служащей, чтобы та решила этот вопрос.

Коснувшись своей прокси-картой сенсора, Оуэнс повел Вейл и Робби по ступенькам в совещательную комнату на первом этаже. Яйцевидный стол окружали бордовые офисные кресла с высокими спинками. В углу висела периодическая таблица, к стене крепилась видеодвойка, рядом белела громадная доска.

К ней-то и подошел Оуэнс. Отодвинув доску, он открыл окно прямо в морг. За стеклом, справа от тележки, стояли двое лаборантов в белых халатах, рядом находился прозекторский стол из нержавеющей стали, а сверху спускались гигантские весы для взвешивания извлеченных органов. Шериф нажал на кнопку интеркома, и женщина за стеклом оглянулась.

— Доктор Эбботт, мы хотели бы взглянуть на убитую женщину, которую доставили вчера вечером. Это специальный агент Вейл и детектив Эрнандес.

Повернувшись к Вейл, он представил ей доктора Брук Эбботт.

Лицо доктора закрывала маска, тело — биологический защитный костюм, на ногах ее были бахилы, а обтянутые перчатками из латекса руки были по локоть погружены в… Ну, скажем так: в данный момент она производила очередное вскрытие. Но Вейл и Робби больше интересовал другой труп — тот, что лежал на соседнем столе.

Эбботт передала скальпель лаборанту.

— Делайте так, как я показывала, а я вернусь к Джейн. — Она перешла влево и указала рукой на труп: — Знакомьтесь: Джейн Доу.[6]

Оуэнс нажал несколько кнопок на небольшом пульте дистанционного управления, и картинка на подвешенном мониторе задвигалась и укрупнилась.

— Еще не опознали? — спросил он.

Эбботт развернулась к окну.

— Скоро должны.

Вейл подошла чуть ближе. Видимо, процедура началась сравнительно недавно, так как вилкообразный разрез еще не сделали. И хорошо: ей хотелось рассмотреть тело в более комфортных по сравнению с пещерой условиях — на столе и при оптимальном освещении.

— Что вы можете сказать в данный момент? — спросила Вейл. Вытянув шею, она всмотрелась в монитор и попыталась определить, что им показывают.

Эбботт задумчиво наклонила голову.

— На первый взгляд, ей далеко за сорок, но тело подтянутое, мускулы в тонусе. Ухоженные зубы, следы макияжа на лице.

— Значит, за собой она следила, не бродяжничала и к группе риска не принадлежала.

— Согласна. Но я заметила кое-что странное… — Она кивнула в сторону трупа. — Думаю, это как раз по вашей части. Посмотрите на ее стопы. — Эбботт направила фонарик на лбу в нужную сторону и поднесла увеличительное стекло. — Второй палец на правой ноге. Оторванный ноготь. — Она указала на пустую лунку.

Вейл подошла ближе к экрану, Оуэнс продолжал орудовать кнопками.

— Лохмотья в ногтевом ложе… Это ткань?

— Да.

— Ноготь явно оторвали после смерти.

— Именно.

Вейл отошла подальше, чтобы лучше видеть.

— А вы разрешите нам войти внутрь? Так очень сложно что-то понять.

— Регламент по учету вещественных…

— Да-да, доктор, я все понимаю. Но мне нужно рассмотреть детали, которые, возможно, ваша камера не в состоянии зафиксировать.

Оуэнс кивнул.

— Я не возражаю.

Эбботт пожала плечами.

— Пускай заходит. Но только одна.

Робби остался, а они пошли по длинным коридорам, мимо помещения с морозильными камерами, пока не добрались до стерильной комнаты, где Вейл облачилась в защитный костюм, маску и перчатки.

Оуэнс объяснил ей, как добраться до прозекторской:

— Дойдете до умывальника и свернете за угол. Оттуда прямо.

Он вернулся в совещательную комнату, а Вейл пошла дальше.

Все морги выглядят и пахнут одинаково. Это невеселые, порой по-настоящему мрачные помещения, в которых всегда холодно и пустынно. Но этот морг, равно как и все здание в целом, был самым большим и современным на памяти Вейл.

Шагая по натертому до блеска серому полу, она дошла до дальней стены, куда «причаливали» тележки. Справа за стеклом стоял Робби. Он подошел ближе и сказал через интерком слегка измененным голосом:

— Значит, у нас не только отрезанная грудь, но и оторванный ноготь.

— Вы же ищете эти, как их… — начал Оуэнс, стоявший справа от него.

Вейл оторвала взгляд от тела.

— Ритуалы. Любые действия, предпринимаемые преступником, которые не направлены непосредственно на успешное достижение цели. У каждого преступника свои, уникальные ритуалы. Он постоянно их повторяет и не вносит никаких изменений, так что их можно обнаружить на каждой жертве. Если наш НЕПО уже кого-то убивал, его ритуалы помогут связать преступления воедино.

Оуэнс понимающе кивал.

— Ненавижу, когда так получается. Забываешь все, чем не пользуешься регулярно.

— Это не так просто, как может показаться, — сказала Вейл. — И мы постоянно узнаем что-то новое, расширяем наш банк знаний. — Она перевела взгляд на Эбботт. — Еще что-нибудь известно?

— Мы только начали исследовать это… ну, ее… В общем, оба запястья перерезаны. Очень острым предметом, а именно… — Она потянулась к нижней полке под металлическим столом и извлекла оттуда пластиковый пакет с наклейкой, которыми обычно метят улики. Внутри был нож. — Вот этим.

Вейл не стала брать нож в руки, но внимательно его рассмотрела.

— Наверное, принес с собой, — сказала она. — В винной пещере такую штуковину попробуй найди.

— Абсолютно согласен, — сказал по интеркому Оуэнс.

Вейл повернулась к столу спиной.

— Это все?

— Нож был под поясницей потерпевшей. Он хотел, чтобы мы его нашли.

— Судя по всему. Причина смерти?

— Как ни странно, асфиксия. — Эбботт направила свет лампы на шею женщины. — Видите? — Она указала пальцем. — Специфические метки на нижней челюсти. Следы удушения. Жертва двигала головой взад-вперед, из-за этого кожа и стерлась. Рискну предположить, что он использовал какой-то тупой предмет, возможно, даже собственный локоть или лучевую кость, чтобы раздавить ей дыхательное горло.

Вейл поглядела на Робби, старательно тянувшего шею, чтобы заглянуть в монитор.

— Раздавить ей дыхательное горло?

Вейл присмотрелась.

— Это что-то новенькое. Я, кажется, такого еще не видела. Обычно душат руками или какой-нибудь петлей. Но чтобы раздавить горло… Для этого нужна недюжинная сила. Там же столько ткани! Спереди щитовидка и перстневидный хрящ, сзади — позвоночный столб. Да и само дыхательное горло — довольно мощный хрящ.

Эбботт согласно кивала.

— Да, это был очень жестокий поступок.

— Может, он воспользовался каким-то брусом или трубой?

Эбботт, задумавшись, опустила глаза на труп.

— Не думаю. Следов какого-либо инструмента я не обнаружила. Я, конечно, поищу частички металла или краски в порах кожи, но первоначальный осмотр ничего не выявил. С другой стороны, такие частицы находят далеко не всегда. Особенно если предмет был чем-то обернут.

Вейл наклонилась и заглянула в глаза мертвой женщины.

— Петехиальные кровоизлияния?

— Да.

Вейл кивнула.

«Логично».

— Царапины на спине?

Эбботт удивленно приподняла брови.

— Как вы узнали? Есть. На верхней части спины и в теменной доле черепа. И весьма глубокие царапины.

— Он прислонил ее к стене пещеры, когда перекрывал доступ кислорода. А губы… На внутренней стороне есть следы от зубов?

— Думаешь, он зажал ей рот? — спросил Робби.

— Именно.

— Сейчас посмотрим. — Эбботт аккуратно раскрыла женщине рот и, завернув верхнюю губу, посветила лампой. — Ага.

— Значит, он нападал спереди, — заключила Вейл.

— Значит, он, скорее всего, ее знал, — продолжил Робби. — Или усыпил ее бдительность, чтобы приблизиться.

Вейл кивнула.

— Разумный вывод.

— Так что же, по-вашему, произошло? — спросил Оуэнс.

— Трудно сказать, — ответила Вейл. — Я еще не располагаю достаточной информацией.

— А предположительно?

Вейл снова взглянула на труп. Она понимала, что копам хочется поскорее узнать ее мнение, но ей ужасно не нравилось делать выводы до получения всех необходимых данных.

Впрочем, это дало ей возможность задать вопрос, на который никто до сих пор не ответил внятно.

— А похожие убийства у вас за последнее время были?

— Если бы какую-нибудь женщину убили и отрезали у нее грудь, вы бы услышали об этом у себя в Вирджинии. Поймите, здесь убийства случаются редко. Раза два в год, не чаще. И так было всегда, сколько я себя помню.

Вейл взглянула на Робби через стекло.

— А ты думал, что Вена — тихое местечко. — И сказала, обращаясь к Оуэнсу: — Шериф, пока я могу лишь предположить, что убийца — человек, по-видимому, неглупый, уверенный в себе и собранный. С остальным придется подождать. — Потом повернулась к Эбботт. — Спасибо, что пустили меня сюда. Будем считать, что меня тут не было.