Ночная охота (сборник)

– Держитесь ближе ко мне.

Уэйн отпустил руку и, жестом велев держаться как можно ближе к нему, помог ей выйти из прохода между скамьями. В другой руке, которая находилась параллельно бедру, он сжимал черный армейский нож «ка-бар». Обычно Такер тайно носил его на лодыжке и теперь вытащил из ножен, когда опускался на колени. Впрочем, не дай бог пускать его в ход.

Уэйн повел девушку прочь от главного входа к малому выходу на южной стороне храма. Пока они шли, он успел покоситься на верзилу-«охотника». Тот уже отделился от стены. Такер заметил, как он прикоснулся к уху, давая знак своему подручному, охранявшему дверь. Затем верзила двинулся через церковь к дальнему выходу, и его мощная фигура исчезла из вида. Они явно собирались устроить засаду сразу, как только их жертва выйдет наружу.

Когда громила вышел, Такер резко развернулся сам и, схватив незнакомку за талию, развернул и ее тоже.

– В чем дело?..

– Планы меняются, – ответил он. – Мы поступим по-другому.

Не выпуская девушку, Такер торопливо повел ее к северному порталу в надежде на то, что переданный громилой по радиосвязи приказ заставил «охотников» обратить взгляды на юг и теперь они ждут девушку именно возле той двери.

Подойдя к выходу, он на мгновение помедлил. Затем притянул ее к себе и посмотрел на сотовый телефон. Солнце уже село, но изображение, хотя и зернистое, оказалось достаточно светлым. На экране была видна площадь и главный вход в церковь. Такер отыскал взглядом пса. Тот терпеливо его ждал.

Молодчина.

Удовлетворившись увиденным, Такер шагнул к выходу, надеясь, что охранявший его «охотник» ушел к другому краю церкви вместе со своим старшим.

Что ж, его хитрость сработала – правда, к несчастью, против него самого.

Стоило Такеру шагнуть к двери, как та открылась. Вместо того чтобы обходить церковь снаружи, третий «охотник» двинулся внутрь. Он явно пожелал пройти по прямой, а заодно прикрыть жертву сзади.

И Такер, и «охотник» растерялись в равной степени.

Взгляд «охотника» тотчас выхватил женщину в светлом пальто. Было видно, что громила тужится сообразить, как она оказалась здесь.

Такер отреагировал первым. Воспользовавшись секундным замешательством, он плечом вытолкнул противника наружу, в темный узкий переулок, где впечатал его в кирпичную стену, после чего с силой вогнал ему в солнечное сплетение локоть.

«Охотник» ойкнул и начал оседать на мостовую, успев, правда, потянуться к спрятанному оружию. Тогда Такер развернулся и с размаха стукнул рукояткой ножа громилу в висок. Тот мигом опустился на колени, а затем упал лицом вниз на землю.

Такер быстро обыскал его карманы. Девушка тем временем вышла наружу и прикрыла за собой дверь. Вид у нее был испуганный.

Поскольку церковь была почти пуста, никто не заметил этой короткой стычки. Такер забрал полуавтоматический пистолет FEG РА-63, табельное оружие венгерской полиции и военных. Он также обнаружил служебное удостоверение с незнакомым ему значком. Открыв его, Такер узнал лицо на фотографии. По верху «корочки» тянулась надпись «Nemzetbizionsбgi Szakszolgбlat», внизу были три буквы – «NSZ».

Увидев удостоверение, девушка ахнула. Она поняла, что это такое.

Да, это явно не к добру.

Такер вопросительно посмотрел на нее.

– Он из венгерской службы национальной безопасности, – пояснила она.

Такер глубоко вздохнул и выпрямился. Так вот оно что! Он только что «отключил» сотрудника венгерской внутренней разведки. Во что же он вляпался? В данный момент ответить на этот вопрос могла только стоявшая перед ним незнакомка.

Нет, ему ни к чему быть пойманным рядом с лежащим без сознания телом. Тем более дружками поверженного «охотника». В этой бывшей стране советского блока, где свирепствовала необузданная коррупция, люди довольно часто исчезали бесследно.

На какой же стороне закона он сейчас находится? На правой или неправедной?

Уэйн вновь посмотрел в глаза испуганной молодой женщины. Ее страх казался неподдельным, рожденным смятением или паникой. Такер вспомнил, как она переходила площадь, – яркая, легко уязвимая мишень. Кем бы незнакомка ни была, она явно не преступница.

Он должен доверять своим инстинктам. Одной из причин, почему он работал в паре с Кейном, был его высокий уровень эмпатии. У военных кинологов даже была поговорка – ЭТО передается по поводку. Считалось, что со временем эмоции человека и животного становятся общими, связывая их воедино крепко, как поводок. Это же умение позволяло ему, как открытую книгу, читать людей. От Такера не ускользали даже малейшие нюансы языка тела, выражения лиц, на что другие люди просто не обращают внимания.

Стоило ему посмотреть на эту юную женщину, как он тотчас понял, что она в настоящей беде.

Что бы ни случилось – это была не ее вина.

Приняв решение, Такер взял ее за руку и быстрым шагом направился в переулок. Его отель, «Будапешт-Хилтон», находится недалеко, прямо за углом. Главное – оказаться в безопасности, тогда он сможет вычислить, что на самом деле происходит и что нужно делать.

Но прежде всего ему нужна информация. Нужны зоркие глаза и чуткие уши, а в его случае и собачий нос.

Такер снова вытащил сотовый телефон, нажал на кнопку и отдал команду.

Кейн слышит его голос и понимает команду.

«СЛЕД!»

Он встает, сбрасывает поводок и, не обращая внимания на клацанье «карабина» по камням мостовой, ныряет под скамью, где его тотчас укрывает тень. Здесь Кейн поднимает нос в ночной воздух. Впитывает запахи окружающего мира, получает информацию о том, чего можно не заметить в темноте, хотя глаз у него зоркий и даже ночью он может увидеть многое.

Тухловатый запах объедков из контейнера пищевых отходов…

Застарелый запах мочи от каменной стены…

Дымный бензиновый выхлоп пытается перекрыть все остальные запахи…

Но он продолжает принюхиваться, выискивая тот запах, который ему приказано найти. Это – проторенная дорожка на фоне всех прочих: запах кожи и пота, соль на коже, мускусная влажность под длинными полами плаща, которую он уловил, когда указанный напарником человек прошел перед ним…

Теперь он идет по этому следу, и след этот светит, подобно зажженному маяку, сквозь облака миазмов.

Кейн ведет охоту за ним, прячась под скамьей, следя за каменным углом, оставаясь в тени. Ждет. Он видит, как добыча выбегает из-за угла.

Он припадает к земле.

Добыча и другой человек пробегают мимо, не замечая его.

Он ждет, ждет, ждет – и только тогда отправляется следом.

Почти прижимаясь брюхом к земле, Кейн передвигается из тени в тень, пока не замечает добычу. Та согнулась над другим человеком. Верзила и его напарник поднимают упавшего, осматриваются, затем уходят.

Он устремляется за ними, призрак, идущий по следу.

Такер торопливо провел незнакомку через главный вход отеля «Будапешт-Хилтон». Историческое здание расположено всего в считаных шагах от церкви Святого Матиаша. На пути к отелю их никто не заметил.

Такер быстро провел ее в вестибюль, в очередной раз удивившись странному смешению старины и современности, столь присущему этому городу. Отель расположился в нескольких зданиях доминиканского монастыря тринадцатого века, включая в себя церковную стрельчатую башню, восстановленное аббатство и погреба в готическом стиле. Не столько отель, сколько музей. Даже дверь, в которую они вошли, была когда-то частью старинного фасада иезуитского колледжа, основанного в 1688 году.

Ему и Кейну предоставили здесь номер благодаря специальному международному военному паспорту, в котором собака значилась армейским рабочим животным. У Кейна даже имелось звание – майор, на одну ступеньку выше, чем у Такера. Все военные собаки были рангом выше, чем их напарники-люди. Это позволяло рассматривать случаи жестокого обращения с животными в военно-полевом суде. Приговор обычно гласил: за рукоприкладство по отношению к старшему по званию.

Кейн заслужил и свое звание, и особое положение. За время выполнения боевых заданий он спас сотни жизней. Так же, как и его напарник.

И вот теперь на них легла новая обязанность. Защитить эту женщину и выяснить, во что они вляпались.

Такер провел незнакомку через вестибюль в свой гостиничный номер, одноместный, с огромной кроватью. Сама комната была небольшой, однако из ее окна открывался вид на Дунай, рассекавший город на две части – Буду на этом берегу, и Пешт – на другом. Отодвинув от стола стул, Такер предложил гостье сесть. Сам он устроился на краю кровати и посмотрел на экран мобильника: ага, Кейн продолжает слежку. На экране было видно, как двое тащат по узким извилистым улицам третьего, который, похоже, так и не пришел в сознание.

Такер положил телефон на колени и повернулся к девушке.

– Может, вы все-таки расскажете мне, в какой беде оказались, мисс?..

Незнакомка безуспешно попыталась улыбнуться.

– Барта. Алица Барта. – На ее глаза неожиданно накатились слезы, и она поспешила отвернуться. – Я не знаю, что происходит. Я приехала из Лондона, чтобы встретиться с отцом… или, точнее, чтобы найти его. Он – профессор гебраистики Будапештского еврейского университета.

Алица вопросительно посмотрела на Такера, пытаясь понять, слышал ли он о таком учебном заведении. Когда тот ответил ей непонимающим взглядом, она заговорила дальше. От Такера не скрылось, как сквозь слезы прорывается семейная гордость.

– Это один из лучших университетов, где изучают еврейскую культуру и религию. Он был основан в середине девятнадцатого века. Это старейшее учебное заведение в мире, где готовят раввинов.

– Так ваш отец раввин?

– Нет. Он историк. Он изучает зверства нацистов, в частности, занимается темой разграбления имущества евреев.

– Я слышал о попытках найти и вернуть награбленное.

– На выполнение этой задачи потребуются десятилетия, – кивнула Алица. – Чтобы вы представили себе масштаб проблемы, скажу следующее: британское министерство, в котором я работаю в Лондоне, оценивает награбленное нацистами в покоренных ими странах в 27 триллионов долларов. Венгрия не была исключением.

– И ваш отец расследует преступления, совершенные нацистами на венгерской земле? – До Такера начал доходить смысл проблемы: пропавший историк, утерянные сокровища, спрятанные нацистами, и каким-то образом причастная к этому венгерская национальная служба безопасности.

Кто-то что-то нашел.

– Последние десять лет он расследовал одно происшествие. Ограбление Венгерского национального банка в конце войны. Немецкий офицер, точнее, оберфюрер СС Эрхард Бок и его подчиненные бежали из страны, прихватив тридцать шесть ящиков с золотом и драгоценными камнями, которые сегодня оцениваются в 92 миллиона долларов. Согласно документам того времени, всё это они погрузили на пароход и отправили по Дунаю в Вену. Однако по пути пароход попал под авианалет. Сокровища выбросили за борт примерно в том месте, где Дунай сливается с Моравой.

– И эти сокровища так и не были найдены?

– Да. Это удивляло моего отца, потому что факт ограбления широко известен, так же как и судьба сокровищ. Дело в том, что устье Моравы сильно мелеет в это время года. А если учесть, что в течение двух лет имела место сильная засуха, то тогда оно было совсем мелким. По мнению отца, кто-то должен был обнаружить эти ящики прежде, чем их засосало речным илом.

– И у вашего отца есть другая теория, верно я понял?

Их взгляды встретились.

– Он считает, что сокровища никуда не увозили, а спрятали где-то в Будапеште. Эрхард Бок наверняка рассчитывал, что сможет вернуться за ними. Конечно, этого не произошло, и на смертном одре Бок намекнул, что сокровища остаются на прежнем месте. Он якобы захоронил их там, где до них не дотянутся даже когти мертвых евреев.

Такер вздохнул.

– Как говорится, бывших нацистов не бывает.

– Два дня назад отец оставил на моем автоответчике загадочное послание. Он заявил, что совершил невероятное открытие благодаря важной подсказке, которую отыскал в недавно возвращенном архиве университетской библиотеки. Документ из пражской пещеры.

– Пражской пещеры?

Алица кивнула и поспешила объяснить.

– Библиотека здешнего университета обладает самым богатым после Израиля собранием еврейской теологической и исторической литературы. Когда немецкие войска оккупировали Будапешт, они сразу же закрыли еврейский университет и превратили его в тюрьму. Однако незадолго до этого самые ценные рукописи были спрятаны в подземном хранилище. Однако внушительное количество важных документов – три тысячи книг – немцы перевезли в Прагу. В еврейском квартале чешской столицы Адольф Эйхман собирался устроить музей исчезнувшей расы.

– Какой славный парень.

– Лишь в 1980-х годах эти книги были обнаружены в пещере под Прагой. А после падения коммунизма в 1989 году они были возвращены в Будапешт.

– И ваш отец нашел нечто важное среди этих возвращенных книг?

Девушка посмотрела ему в глаза.

– Да, в учебнике по геологии. Отец оставил сообщение на автоответчике, в котором просил меня, чтобы я, в свою очередь, попросила у британского министерства помощь в получении спутниковой информации. В Венгрии отец так и не смог ничего добиться.

– Что это за информация?

– Информация радара, зондирующего глубины земли с американского геофизического спутника. Ему нужно было глубокое подземное сканирование Пешта на другой стороне Дуная.

Алица посмотрела в окно на реку и сиявший огнями город.

– Получив это сообщение, я попыталась дозвониться до него, чтобы выяснить подробности. Мне это так и не удалось. Прошли сутки, и я начала беспокоиться. Я попросила одну из моих здешних подруг зайти к нему домой. Та сообщила мне по телефону, что квартира разгромлена, все перевернуто и разбито. Отец куда-то исчез. Тогда я села на первый же самолет, летевший рейсом в Будапешт. Весь день я провела в венгерской полиции. Похоже, там практически ничего не хотели делать, лишь пообещали держать меня в курсе розысков. Когда я вернулась к себе в отель, то обнаружила, что в моем номере был обыск. Дверь взломана, мебель перевернута, вещи разбросаны по всей комнате.

Алица выразительно посмотрела на Такера.

– Я не знала, что делать, не знала, кому доверять. Я просто убежала из отеля и оказалась на площади. Я была уверена, что за мной следят, но потом посчитала, что это просто паранойя. Скажите, что может быть кому-то от меня нужно? Что ищут эти люди?

– Так вы получили ту самую информацию со спутника, о которой вас просил отец?

Глаза девушки удивленно расширились. Она сунула руку в карман пальто и вытащила небольшую флэшку.

– Так, значит, они ищут вот это?

– Вполне может быть, а также и вас. Чтобы использовать как средство давления на вашего отца.

– Но зачем? И где может быть мой отец?

Такер посмотрел на сотовый телефон, лежавший у него на коленях. Люди, за которыми следовал Кейн, подошли к седану, припаркованному за пределами исторической части города. Здесь пес замедлил шаг и юркнул в ближайшую тень. Старшего было легко заметить. Он стоял, прислонившись к капоту машины, и прижимал к уху мобильный телефон.

– Надеюсь, эти парни дадут нам подсказку, – сказал он. – Вы говорите по-венгерски?

– Говорю. Моя семья родом из Венгрии. После отправки венгерских евреев в Освенцим мы потеряли почти всех родственников. Но кое-кто все-таки остался в живых.

Такер похлопал по кровати рядом с собой.

– Тогда послушайте это.

Алица села рядом и вгляделась в экран сотового.

– Кто это снимает? – спросила она и наклонилась ниже. – Это те самые люди, что преследовали меня?