Название: Башня: взаперти
Автор: Neiro-tan
Бета: пока нет
Рейтинг: NC-17
Пейринг: основной - Лорд Волдеморт/Гарри Поттер,
Персонажи: Лорд Волдеморт, Гарри Поттер, Северус Снейп, Люциус Малфой, Сириус Блэк, Ремус Люпин, Флер Делакур, Билл Уизли, Альбус Дамблдор, Рон Уизли, Гермиона Грейнжер, Джинни Уизли…да практически все отметятся)
Тип: слеш
Жанр: angst, romance
Размер: макси
Статус: закончен
Саммари: А что если Лорд Волдеморт, возродившись, не станет гнать лошадей, призывать своих последователей, устраивать показательную дуэль? Что если он решит начать действовать сначала тихо, незаметно? Что если он решит не убивать Поттера пока не определится с тем, что было в неуслышанной части пророчества? И причем здесь Салазар Слизерин и Ровена Равенкло?
Предупреждения: ОСС, АУ, ченслеш(Гарри 14-15 лет)…НЕ ждите здесь раскаявшегося Лорда, здесь он будет во всем его змеином великолепии. Дамбигад и относительно темный Гарри
Дисклеймер от автора: не мое, хотя жаль).
Дисклеймер от Принца_наполовину: и уж тем более не моё).
Разрешение на выкладку: получено.
* * *
Пролог
У узкого стрельчатого окна сидела женщина. Ее длинные светло-русые волосы, небрежно собранные несколькими шпильками так, чтобы не падали на лицо, слегка отсвечивали алыми искрами в лучах рассветного солнца, а нежно-золотистая кожа лица и рук приобретала совсем уж неприличный для высокородной леди оттенок красного золота. Тёмно-синее платье с широкими рукавами - того же глубокого оттенка, что и глаза женщины - почти сливалось с мягким сумраком комнаты, словно старалось скрыть свою хозяйку…
За окном вставало солнце, освещая окружающие старый замок озера и болота, затянутые низким молочно-белым туманом. Женщина мягко улыбнулась, прочерчивая пальцем по стеклу линию далекого берега. С первого взгляда замок ее мужа казался окруженным сплошной водой и трясиной, но она знала, что там, среди ряски и камышей, есть тропы и даже небольшие рощицы, где знающий путник или гость их дома сможет отдохнуть на пути в замок. Правда, в последнее время все реже и реже можно было увидеть гостей, приходящих в это затерянное в глубине леса и болот место.
Наконец, солнце поднялось над дальним лесом, и окружающие воды заблестели в первых лучах ярким золотистым светом. Лучи, проникая сквозь высокие окна, освещали полукруглую комнату, проходя светлыми полосами по мягким коврам, устилающим пол, паре низеньких диванчиков, на которых, по восточной традиции, разбросаны множество разных подушек, по корешкам книг, стоящих в дюжине высоких шкафов по прямой стене, по столу у окна, за которым и сидела светловолосая красавица.
Сейчас, когда яркие лучи били в пять высоких окон, располагающихся на полукруглой стене, можно было понять, что что-то волнует женщину, лишает покоя… С какой-то странной тоской смотрела она в окно, прислушиваясь к еле слышным трелям ранних птиц и кваканью лягушек…
Вот уже четыре года она не выходила из Башни.
С тех самых пор, как она пришла к своему будущему супругу в этот замок посреди болот, с тех самых пор, как на ее пальце появилось тонкое серебристое кольцо, с тех самых пор, как увидела любовь на уже почти нечеловеческом лице. Но она ничуть не жалела о своем выборе. И пусть иногда, в такие вот безумно прекрасные дни, глядя в окно, она чувствовала тоску по прогулкам и свежему воздуху, по свободе. Но стоило ей лишь вновь увидеть Его, услышать тихий шипящий голос, взглянуть в его уже окончательно потерявшие человеческую природу глаза, как она понимала, что это того стоит. Ведь в этих алых змеиных очах была любовь, куда более сильная, чем его безумие. Женщина знала, что ее друзья так и не смогли до конца понять ее чувства, хоть и приняли ее выбор спокойно. В их письмах, которые приносит ее старый ворон, все чаще мелькает беспокойство тем, что она не приходит к ним на праздники в гости, но она всегда отшучивается, что ее супруг просто очень ревнив. Хотя, как отшучивается? Это истинная правда.
Он так и не смог поверить, что она его любит. Любит такого, как есть - его серебристо-серую чешую, покрывающую тело, алые глаза с вертикальными зрачками, змеиные черты лица…Дурак! Он не понимает, что ей все равно, как он выглядит - ведь она любит не его внешний вид, а его личность - ум, хитрость, властность. Его редкую нежность и любовь, сродную с безумием. И ему - единственному! - она позволит влавстововать над собой. Она будет любить его, даже если он окончательно обратится в нага или василиска.
Но он так и не поверил.
И эта Башня стала ее домом. В еще недавно печальных глазах женщины засияло восхищение, когда она вспомнила все те щиты и заклятья, наложенные супругом на все пять этажей Башни, отрезавшие ее от окружающего мира, не дающие ей выйти. Они были идеальны. Даже она, будучи одной из самых сильных ведьм - и это далеко не пустое бахвальство - так и не смогла найти способ вырваться из заключения. Но она не сдавалась.
Нет, не потому, что хотела выйти на свободу - она давно уже смирилась и даже полюбила такую жизнь, где он принадлежит только ей, а она ему - а потому, что не могла оставить не решенной такую загадку. Но супруг знал ее слишком хорошо, чтобы создать хоть что-то, послушное ее логике. Как можно такого не любить?
Вот и сейчас, подойдя к шкафам, она вынимает одну за другой книги, посвященные щитам и запирающим зельям. Она догадывалась, что больше половины щитов держатся именно на последних, причем, возможно, модифицированных или даже созданных ее супругом-зельеваром. В эти минуты она как никогда жалела, что не сильно увлекалась зельеварением…Но с этим она уже ничего не могла поделать и вгрызалась в те фолианты, что нашлись в ее библиотеке.
Он не стал забирать у нее книги, посвященные открытию щитов, уверенный в их неуязвимости. А женщина задавалась вопросом - когда же он начал их строить? Когда решил, что запрет свою супругу в этой Башне? Неужели уже в те годы их ученичества, когда они впервые поцеловались? Ведь она помнила, что именно тогда он начал варить запирающие зелья в огромных количествах, не объясняя причин. Она бы ничуть не удивилась. Он всегда все продумывал заранее, ее муж. Он, наверное, знал и то, что она пойдет вслед за ним, когда он уйдет в добровольное изгнание
Он дьявольски хитер.
Опустив книги на стол, она начала работать, записывая в тонкую тетрадь все, что могло бы помочь опознать заклинания и зелья, после чего начать придумывать контр-действия. В процессе работы она уже забывала, зачем, собственно, это делает, погружаясь в текст, выбирая заклятья, проводя арифмантические вычисления…
Она найдет решение.
Ей очень хотелось увидеть лицо мужа, когда однажды она спустится вниз, в большую столовую в своем лучшем платье и поприветствует своего любимого ревнивца. Это должно быть несравненное зрелище! Она еле слышно захихикала.
Вдруг сзади послышался шорох, и она, обернувшись на стоящее у стены огромное зеркало, увидела мутную тень зеленоглазого подростка, смотрящего в темное окно. Но миг - и видение будущего в Зеркале Судеб исчезло.
Женщина вновь улыбнулась, но теперь в темной синеве ее взгляда мелькали искорки ехидного смеха.
- А это место будет пользоваться спросом, - пробормотала Ровена Рэйвенкло-Слизерин, возвращаясь к работе.
Глава один.
Над старым кладбищем медленно поднималась луна, освещая ряды старинных надгробий, склепов и маленькую церковь. Недалеко от неё, прямо у изображения коленопреклоненного ангела, горел костер, над которым висел дымящийся котел. Около него суетился маленький полный человек, постоянно помешивая и добавляя последние ингредиенты. А к одному из надгробий был привязан юноша.
Его черные лохматые волосы и ярко-зеленые глаза были известные всему магическому миру, как и небольшой шрам в виде молнии на лбу.
В рваной мантии, крепко связанный магическими веревками, на старом полупустом кладбище сидел Гарри Поттер.
Червехвост, а грязный мужчина варящий зелье именно им и был, суетился, стараясь все сделать правильно, постоянно оглядываясь на лежащий неподалеку сверток, и еле слышно стенал от страха и боли в обожженных искрами костра пальцах.
Когда же он сильно замешкался, прежде чем опустить в кипящий состав неровно нарезанный корень, Гарри услышал высокий, холодный голос:
- Поторопись! - раздалось из темного свертка.
Жидкость в котле сделалась живой от пляшущих по ее поверхности искр. Она словно была инкрустирована тысячами алмазов, переливающихся в лунном свете и отблесках костра.
- В-всё гот-тово, господин, - наконец произнес анимаг, склоняясь в поклоне.
- Скорей… - приказал ледяной голос, в котором явно слышалось нетерпение.
Червехвост размотал свёрток, обнажив то, что лежало внутри, и Гарри издал страшный, заглушенный кляпом, вопль.
Червехвост как будто перевернул камень, под которым обнаружилось нечто омерзительное, слепое, склизкое - но это было в тысячу раз хуже. То, к чему потянулся мужчина, имело очертания сжавшегося в комок ребёнка, только трудно было себе представить что-нибудь менее похожее на ребёнка. «Это» было красно-чёрного цвета, безволосое…Тонкие руки и ноги поражали беспомощностью, а лицо, - ни у какого ребёнка не могло быть такого ужасного лица! - плоское, змееподобное, с горящими красными глазами.
Существо казалось совсем слабым; оно протянуло тонкие ручки, обвив Червехвоста за шею, и тот поднял его. В этот момент с него соскользнул капюшон, и, когда Питер поднёс существо к краю котла, Гарри в свете огня разглядел на трусливом, белом от ужаса лице выражение крайнего омерзения. На какое-то мгновение перед Гарри мелькнуло злое плоское лицо, подсвеченное искрами, пляшущими над поверхностью зелья. Затем Червехвост опустил существо в котёл, раздалось шипение, и оно ушло под варево; Гарри слышал, как слабое тельце мягко ударилось о поверхность зелья.
Пусть оно утонет, молился про себя Гарри. Шрам разрывало от боли… Пожалуйста… Пусть оно утонет…
Червехвост заговорил. Казалось, он испуган до полной потери сознания, его голос очень сильно дрожал. Он воздел палочку, закрыл глаза и заговорил, обращаясь к ночи:
- Кость отца, данная без ведения, ты обновишь своего сына!
Могильный холм под ногами у Гарри дал трещину. Замерев от ужаса, Гарри следил, как, повинуясь заклинанию Червехвоста, в воздух взвилось, а потом мягко просыпалось в котёл лёгкое облачко пыли. Алмазная поверхность, зашипев, взбурлила. Во все стороны полетели искры. Жидкость приобрела яркий, ядовито-голубой цвет.
Питер почему-то принялся всхлипывать. Он достал из-под плаща длинный, тонкий, сверкающий серебряный клинок. Голос его сорвался на отчаянные всхлипы:
- Плоть… слуги… данная д-добровольно - ты… оживишь… своего господина!
Он вытянул перед собой правую руку - ту, на которой не было пальца. Потом крепко сжал левой рукой кинжал и широко замахнулся.
За секунду до того, как это случилось, Гарри догадался, что намерен сделать Червехвост - и изо всех сил зажмурился, но у него не было возможности заглушить крик, пронзивший тишину ночи, пронзивший самого Гарри, словно это его ударили кинжалом. Он услышал, как что-то упало на землю, услышал страдальческие хрипы Червехвоста, затем отвратительный всплеск, как будто что-то бросили в котёл. Гарри не смел взглянуть на это… но зелье стало ярко-красным, свет от него проникал даже под закрытые веки. Питер стонал, задыхался в агонии. И только почувствовав на лице его прерывистое дыхание, Гарри понял, что тот стоит прямо перед ним.
- К-кровь заклятого врага… насильно взятая… ты воскресишь, кого ненавидишь!
Гарри не мог ничего предпринять, чтобы предотвратить произошедшее… опустив глаза, он безо всякой надежды рвался из пут… потом увидел сверкающий клинок в дрожащей, ныне единственной, руке Червехвоста. Почувствовал, как лезвие входит в сгиб правой руки. По рваному рукаву мантии заструилась кровь. Червехвост, стонущий от боли, порылся в кармане, достал стеклянный фиал, поднёс к порезу и налил туда крови.
Затем, спотыкаясь, вернулся к котлу и вылил туда кровь Гарри. Жидкость мгновенно стала ослепительно-белой. Червехвост, завершив свою работу, упал у котла на колени, а после повалился набок и остался лежать на земле, задыхаясь от рыданий, баюкая обрубок руки.
Котёл бурлил, рассыпая во все стороны яркие алмазные искры, такие ослепительные, что из-за них всё остальное делалось бархатно-чёрным. Больше ничего не происходило…
Пусть ничего не получится, думал Гарри, пусть бы он утонет…
И вдруг, внезапно, бурление улеглось, искры исчезли. Из котла повалили клубы белого пара, скрыв собою всё вокруг, так что Гарри не видел больше ни Червехвоста, ни Седрика - ничего, кроме висящего в воздухе тумана… всё пошло не так, подумал он… оно утонуло… пожалуйста… пожалуйста, пусть будет так, что оно умерло…
Но тут, сквозь туман, он различил - и его окатило волной ледяного страха - медленно поднимающийся над котлом чёрный силуэт высокого, худого, похожего на скелет, человека.
- Одень меня, - приказал высокий ледяной голос, и Червехвост, стеная, всхлипывая, по-прежнему нянча изуродованную руку, торопливо схватил с земли чёрные одеяния и одной рукой облачил в них своего господина.
Не сводя глаз с Гарри, скелет шагнул из котла… и Гарри воочию увидел лицо, которое вот уже три года преследовало его в кошмарах. Лицо серо-белого цвета с широко расставленными злобными багровыми глазами, по-змеиному плоским носом и широкими прорезями ноздрей…
Лорд Волдеморт воскрес.
Наконец, Волдеморт отвёл взгляд от Гарри и стал осматривать своё тело. Длинные белые пальцы нежно касались бледных рук, больше похожих на паучьи лапы, груди, плеч, лица… Красные глаза светились ярче, чем прежде. Потом он вытянул перед собой ладони и с восторженным, экзальтированным выражением лица принялся сгибать и разгибать пальцы. Он не обращал внимания ни на истекающего кровью, корчащегося на земле Червехвоста, ни на гигантскую змею. Нагини медленно, с шипением укладывала длинное тело вокруг могилы. Неестественно-длинными пальцами Волдеморт взял свою палочку из рук Хвоста. Он любовно погладил её, а затем направил на Червехвоста. Того сразу же приподняло над землёй и швырнуло к надгробию, к которому был привязан Гарри. Червехвост обмяк у края могилы и остался лежать неподвижно. Волдеморт обратил багровые глаза к Гарри и засмеялся высоким, ледяным, безжалостным смехом.
- Гарри Поттер, - проговорил он, с восторгом оглядывая беспомощного врага. Гарри же с ненавистью вглядывался в отвратительные змеиные черты Волдеморта, стоящего в нескольких шагах от него. Впервые он был абсолютно беззащитен перед врагом - впервые с того момента, как оказался в волшебном мире. Раньше он мог хоть что-то противопоставить противнику - а сейчас, связанный, обездвиженный, он ничего не мог сделать. И это до ужаса пугало. Гарри понимал, что Темный Лорд вряд ли оставит его в живых - уж слишком много раз он пытался его уничтожить, поэтому мысленно уже готовился к смерти.
Однако Волдеморт не спешил убивать мальчика. Он медленно поглаживал голову своей змеи, ласково шипящей ему о том, как она скучала по нему все эти годы, и улыбался.
- Мой маленький соперник, - продолжил мужчина, подходя к надгробию. Скривившись, он отбросил ногой тело корчащегося Червехвоста, и присел перед Гарри, пристально глядя прямо в зеленые глаза последнего, и вытащил грязный кляп. Прикусив губу, парень приказал себе не дрожать, смотря в нечеловеческие глаза Лорда, слегка прикрытые полупрозрачной пленкой третьего века…Но не смог долго выдерживать немигающий змеиный взгляд и с дрожью отвернулся. - Смелый маленький герой…
Тонкие пальцы Волдеморта приподняли подбородок парня и, жестко сжав, царапая кожу небольшими когтями, повернули обратно.
- Смотри мне в глаза, - резко бросил он. - Боишься?
Гарри стиснул зубы, скрывая дрожь, и только потом, немного взяв себя в руки, выплюнул, кривясь:
- Нет.
- Ай-яй-яй! - Усмехнулся Волдеморт, вставая и отворачиваясь от парня. Его длинная тонкая фигура, закутанная в черную мантию, смотрелась необыкновенно гармонично на старом кладбище. - Как нехорошо врать старшим. Что бы на это сказали твои родители?
- Не смей говорить о них, ты, убийца! - Не сдержался мальчик, плюнув в сторону монстра, даже не пытающегося казаться человеком.
- Круцио, - лениво бросил тот, направляя палочку на гриффиндорца.
Тело Гарри пронзила боль. Огромная всепоглощающая боль. Казалось, что болит каждая клеточка его тела и, если бы он не был так крепко привязан к надгробию, то точно бы бился в конвульсиях, катаясь по земле.
Он застонал, не в силах сдержать крик, даже закусив губу. По подбородку потекла струйка соленой жидкости. Лорд же, словно не замечая страданий парня, продолжил, обращаясь в никуда:
- Ты, наверное, думаешь, что я тебя убью? - Мужчина покосился на мальчишку через затянутое черным плечо. Голос его звучал холодно и равнодушно, словно бы они разговаривали на каком-то светском рауте. - Вынужден тебя разочаровать - мученической гибели во имя Света не будет.
И снял пыточное заклинание.
Гарри был готов проклясть себя за тот непроизвольный облегченный выдох, что слетел с его губ, когда он узнал о том, что ему все-таки сохранят жизнь.
Пока.
Лорд тихо засмеялся.
- Не хочешь умирать? - спросил он, наконец, отсмеявшись.
- А кто хочет? - начал тянуть время Гарри, надеясь, что Дамблдор придет на помощь. Ведь не может же тот не заметить исчезновение двух студентов прямо на Турнире? Он старался не думать о мертвом теле Седрика, лежащем рядом, слишком страшно и больно было от этого.
- Никто, - усмехнулся Волдеморт, вновь поворачиваясь к надгробию. - Только некоторых не спрашивают об их желаниях.
И криво усмехнулся, намекающее приподняв то, что у него заменяло брови.
По телу парня вновь прошла дрожь. Он, наконец, почувствовал, как замерз, сидя на холодной земле, и дрожал от страха и шока, не понимая, есть ли еще хоть один шанс на спасение из этой ловушки. Он сам себе казался кроликом, застывшим перед огромным удавом, не понимающим, сыт ли хищник или жить осталось считанные секунды.
- Но, как я уже говорил, Гарри, ты пока не умрешь. Я, знаешь ли, не собираюсь повторять свои прошлые ошибки, - Лорд смотрел на парня уверенно и спокойно, с чувством собственного превосходства в каждой фразе и движении. Волдеморт начал медленно загибать пальцы, продолжая монолог. - Я не смог тебя убить сам, не смог убить вселенным в тело слуги - и я не собираюсь рисковать с таким трудом обретенным телом ради призрачного наслаждения местью. В конце концов, я всегда смогу снова наложить на тебя Круцио, чтобы посмотреть как ты будешь кричать от боли… Или еще какое-нибудь из темных проклятий…Поверь, мальчишка, я очень много знаю о боли и мести. В конце концов, я всегда смогу попросту тебя сломать, сделав своим послушным рабом. Это будет забавно, не так ли? Но не будем торопиться - все это я успею сделать и потом… - Последняя фраза была произнесена намного тише.
Жесткая улыбка расцвела на бледном, практически лишенном губ, лице Волдеморта, когда тот начал размышлять о возможном будущем мальчика у него в плену.
- Да и это чертово пророчество, - еле слышно пробормотал Лорд, постукивая пальцем по щеке. - Нет, Гарри, сначала я узнаю все, что возможно о нашей с тобой связи, а уже потом найду тебе применение.
- Нас ничего не связывает, - выплюнул Гарри.
Лорд негромко рассмеялся, улыбаясь полубезумной улыбкой. Затем вновь подошел к парню и, взглянув сверху вниз, медленно прикоснулся ко лбу гриффиндорца, откидывая спутанные пряди и проводя пальцами по воспаленному шраму.
- О, нет, Гарри, - он произносил имя мальчика медленно, растягивая, заставляя парня в бессилье скрипеть зубами. - Ты ошибаешься… Нас многое связывает, очень многое. Связывает так сильно, как никого в этом мире. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом. Потом. - Вскинутая бровь. - Возможно.
Вновь отойдя от парня, мужчина достал палочку и, направив ее на все еще скулящего от боли Питера, произнес, презрительно скривившись:
- Червехвост!
- Д-да…м-м-мой Л-л-ло-лорд… - простонал мужчина, медленно поднимаясь на ноги и одергивая грязную мантию.
- Дай руку, ничтожество.
Поделиться книгой: