Помоги проекту - поделись книгой:
Сергей Пономаренко
Колдовской круг
Пролог
Моросящий с утра дождь к вечеру уступил место вязкому белесому туману, ассоциировавшемуся у Иры с молочной пенкой латте. В такую погоду она предпочла бы остаться дома, устроиться в любимом кресле с книжкой, полной мистических опасных приключений и, конечно же, всепоглощающей любви. Зло принимало бы всевозможные облики, устраивало дьявольские западни, но от этого любовь книжных героев становилась бы только крепче и в итоге сметала все преграды. Как интересно и захватывающе пережить вместе с персонажами книг опасные приключения, оставаясь в безопасности, имея возможность, в любой момент прервав чтение, избавиться от чувства панического страха, успокоиться чашечкой чая с медом, приготовленного по бабушкиному рецепту.
Выйдя из метро, Ира прошла через суетливый, галдящий, находящийся в постоянном движении автовокзал. Снующие вокруг люди, в основном отягощенные багажом, напоминали муравьев, деловито тащащих добычу в муравейник. Двигаясь вдоль пестрой вереницы киосков и замусоренных перронов, она вышла под путепровод, к автостраде. Ленки, как она и думала, здесь не оказалось, и предстоящее мероприятие в свете отвратных погодных условий и сгущающихся сумерек казалось все менее привлекательным.
«И зачем я повелась на россказни Ленки? Ведь половина того, что она наплела, — без сомнения, выдумки. Может, она и не придет вообще, с нее станется. Сидит в тепле, а я тут мерзну. Развела меня, как маленькую!»
Ожидать в коротенькой легкой курточке, топчась на месте, было холодно, сырость быстро пробралась к телу девушки, противно скользко прошлась по нему, сделав кожу гусиной.
«Пять минут жду и ухожу. Пять минут… Нет, ухожу через две минуты».
Ира уставилась на часы, моля секундную стрелку обойти циферблат с молниеносной скоростью.
— Приветик, подруга! — Из-за спины прозвучал знакомый голос, но от неожиданности Ира вздрогнула и резко обернулась.
Ширококостная, ниже среднего роста, крашеная, коротко стриженная блондинка смотрела на нее без тени раскаяния на круглом веснушчатом лице. Чуть вздернутый носик придавал ей независимый, задиристый вид. Ира возмутилась:
— У тебя совесть есть? Я здесь уже заиндевела!
— Вот она я. — Лена ни капельки не смутилась и была, как никогда, серьезна. — Ты решилась?
— Давай выпьем чего-нибудь горяченького, а уж потом пойдем. Надеюсь, мероприятие продлится недолго, мы не успеем задубеть от холода?
— Там ты не замерзнешь, — многозначительно произнесла Лена. — Против кофе не возражаю, да и тебя надо подготовить.
— Готовить меня?! К чему? — фыркнула Ира. — Помнишь, как мы с готами ночью на кладбище пошли? Столько ожиданий было, но в итоге я чуть от скуки не заснула.
— Готы — это детский лепет. Спектакль. А здесь все по-настоящему.
— По-взрослому? — хихикнула Ира.
— Взрослее не бывает, — недовольно взглянула на нее Лена.
Ире было смешно наблюдать за подругой, с которой она начала дружить еще в школе, но никогда не видела такой серьезной, как сейчас. После школы жизнь их развела: Ира с третьей попытки поступила в институт культуры и проучилась до четвертого курса на библиотечном, а Лена окончила техникум, стала работать парикмахером. Несмотря на это, они продолжали дружить и свободное время проводили вместе. Было в их жизни нечто схожее, их объединяющее: у них до сих пор не было постоянных парней. Так получалось, что им не удавалось долго встречаться, каждый раз причина, по которой они оставались одни, была новой.
Вроде бы в двадцать четыре года особенно беспокоиться и не стоило, но однажды Иру остановила цыганка и испугала тем, что увидела у нее венец безбрачия. Через полчаса Ира, обалдевшая от рассказов цыганки, обнаружила, что отдала гадалке все имеющиеся у нее деньги, золотые колечки и цепочку. Она расплакалась и побежала в милицию. Как ни странно, цыганку задержали в тот же самый день и после очной ставки вернули Ире похищенные золотые вещи. Цыганка, перед тем как ее вывели из кабинета следователя, успела сказать:
— Ты на меня обижаешься, что я золото твое взяла? Зря, красавица! Я не золото взяла, а твое Горе. Я не обманула тебя: венец безбрачия висит над тобой. Я не смогла тебе помочь, ну так пусть другие помогут! Не держи на меня зла, красавица.
— Вот нахалка! — с улыбкой произнес следователь, слышавший слова цыганки. — Ей срок светит, а она: раз я тебя не обманула, так пусть другие обманут.
— Может, она и в самом деле хотела мне помочь? — неуверенно спросила Ира. Слова и сочувствующий взгляд цыганки произвели на нее впечатление.
— Кто?! Цыганка?! Да за ней хвост в полтора десятка подобных мошенничеств! Ух, такая она сердобольная — освобождает ротозеев от денег!
— И каждому на очной ставке она говорила то же, что сказала мне?
— Нет, это в первый раз. Странно даже. — Следователь на мгновение задумался и оптимистично добавил: — Девушка, не верьте вы гаданиям, лучше чаще ходите на свидания с ребятами, и никакой венец безбрачия вам не будет грозить. Прощайте и больше к аферистам на удочку не попадайтесь!
То, что золото к ней вернулось, обрадовало Иру — теперь не будет разборок с родителями, но слова цыганки не шли из головы. И в самом деле: внешностью и фигурой не обижена, характер сносный, всего в меру, а постоянного парня нет. Вроде можно пока не волноваться и ожидать своего принца, который никак не доедет до нее на белом «мерседесе», а если цыганка сказала правду и над ней висит венец безбрачия? Ведь до сих пор, если кто и появлялся, то ненадолго, словно и в самом деле над ней довлеет колдовское заклятие.
Возникшими сомнениями она поделилась с Леной, и та без раздумий высказала свое мнение:
— Цыганка сказала правду! И на тебе, и на мне висит венец безбрачия, и с этим надо что-то делать. Ведь не мог же Жорик, будучи в здравом уме, ни с того ни с сего переметнуться от меня к Ванде? А Витьку помнишь? Какие цветы мне дарил, стихи читал, а потом как отрезало!
Ира хотела сказать, что серьезность их намерений в отношении Лены с самого начала внушала сомнения, но промолчала, решив, что ходить по ведьмам и экстрасенсам вдвоем будет веселей, чем одной. Многомесячные хождения не принесли желаемого результата, однако все мастерицы в один голос твердили, что венец безбрачия у девушек имеется, при этом, несмотря на оптимистические заверения, снять его не смогли — желаемых изменений в их жизни не произошло. Девушки, разочаровавшись в колдуньях из Интернета и газет, решили найти настоящую ведьму, которая, как известно, в рекламе не нуждается.
Поразмыслив, они перенесли поиски в магические секты. И вот месяц тому назад Лена попала на колдовское сборище, после которого стала избегать встреч с Ирой и не хотела поделиться подробностями об увиденном. Правда, она обнадежила подругу:
— Скоро ты сама все увидишь. Могу только сказать: ты будешь в шоке!
Сегодня наконец-то должно было состояться обещанное знакомство Иры с магической сектой, и не где-нибудь, а на Лысой горе.
Взяв полиэтиленовый стаканчик с горячим растворимым кофе, Ира с усмешкой поинтересовалась:
— Как же ты будешь меня готовить?
— Вероучение, которое проповедует наш учитель, очень древнее и зародилось в Египте две тысячи лет тому назад, одновременно с христианством.
— Вступление просто завораживает, — улыбнулась Ира. — Ленка, тебя словно подменили. Внешне — ты, но иногда тебя трудно узнать.
— Я счастлива, что изменилась внутренне. — Выражение лица Лены и правда стало счастливо-глуповатым. — А ведь боялась, что этого не произойдет.
— Говори уже, что должна мне сказать, и пойдем. — Допив кофе, Ира выбросила пустой стаканчик в коробку с мусором. — Только не забивай мне голову исторической дребеденью, она мне и в школе надоела.
— Все, что увидишь и услышишь, — это не обман, отнесись к этому предельно серьезно. Иначе у тебя будут крупные неприятности.
— Обещаю не смеяться, даже если будет смешно. — Ира подмигнула подруге. — Не боись, Ленка, все будет в порядке. Лучше расскажи, что представляет собой эта секта.
— Это не сектантство, а одно из древнейших верований, ровесник христианства. У его истоков стоял маг Симон[1], прославившийся многими чудесами: он умел летать, оживлять мертвых, мог одновременно пребывать в нескольких местах и в разных лицах. Римский император воздвиг ему памятник, на постаменте которого написано: «Симону, святому богу». Он являлся посланником Божьим и отправил его Господь на Землю потому, что управлявшие Землей архонты были поглощены непрекращающейся борьбой за первенство и род человеческий пришел в окончательный упадок и одичал. Он принес в наш мир знания, которые до сих пор хранятся его последователями в тайне, так как человечество еще не готово их воспринять.
— И что же это за знания?
— Знания о Боге, Вселенной и предназначении человечества, которые пока доступны лишь избранным. О борьбе Света и Тьмы, Добра и Зла.
— Ленок, ты забыла, что нашей целью было снять с себя венец безбрачия, а не поиск новых верований.
— Учитель может все, ибо он… — Лена запнулась, по ее лицу было видно, что она с трудом сдержалась. — Идем, сама увидишь.
Пройдя вдоль шумной автострады, девушки свернули в сторону Лысой горы, перешли через рельсы и углубились в едва зазеленевший лес. Апрельская зелень только набирала силу, но здесь сразу стало темно, и на смену серости умирающего дня мгновенно пришла ночь. Уродливые, кривые деревья были похожи на монстров, лишь прикидывающихся неподвижными и ожидающих удобного момента, чтобы наброситься на беспечно вторгшихся в их владения путников. Пахло сыростью, прело-похоронной осенью, хотя была середина весны, и еще чем-то сладковато-неприятным.
«Запах гниения и смерти». — Ира вздрогнула, найдя аналогию давящему запаху. Ей припомнились похороны однокурсника Валеры, погибшего в автомобильной аварии, и она ощутила всем телом холодящий липкий страх.
Лена включила фонарик, но его слабенький луч не прибавил Ире храбрости. Дорога все круче уходила вверх, и городской шум сменился тревожной, пугающей тишиной. Что-то холодное и мерзкое скользнуло по Ириному лицу, заставив ее вздрогнуть.
«Что это было? Это же не ветерок и не ветка». Ире стало казаться, что они в лесу не одни, кто-то невидимо сопровождает их, умело маскируясь, не выдавая своего присутствия. Напрасно она прислушивалась и убеждала себя, что это лишь фобии, навеянные темнотой и непривычной тишиной. Нервная дрожь, предвестник панического страха, появилась внезапно, и Ира никак не могла с ней совладать. Даже ночью на кладбище с готами было не так страшно, как сейчас. Ведь готы, несмотря на их маскарадно-пугающую внешность, в общем-то были обычными ребятами, и на их помощь можно было рассчитывать при встрече со Злом. Сейчас, когда Ира была с подругой вдвоем, она испытывала недоверие и к окружающей природе, и к людям, с которыми ей предстояло вскоре встретиться, и даже к подруге, с которой дружила не один год.
Лена двигалась легким, уверенным шагом по взбегающей по склону невидимой тропинке, ни разу не обернувшись, не проронив ни слова. Ире припомнилась дурная слава Лысой горы, мрачного места шабашей ведьм, нелепых, таинственных смертей, и она чуть было не повернула обратно. Внезапно будто ватой заложило уши, как бывает при резком наборе высоты, и ей пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы восстановить слух. Глупые и страшные мысли лезли непрошеными гостями в голову. Ей вспомнилось, как в прошлом году в Вальпургиеву ночь группа подростков, ночевавших здесь в палатках, совершила убийство. Нанеся множественные смертельные ранения своему товарищу, они спокойно улеглись спать и на следующее утро так и не сумели толком пояснить следователю, что послужило причиной кровавого преступления. Ира со страхом взглянула на подругу.
«Как Лена изменилась, стала совсем чужой! Пойти с ней вечером в глухое место было не лучшей мыслью. Может, разумнее незаметно отстать и повернуть назад, к людям, где светло, шумно и безопасно?» Ира остановилась, и Лена тут же обернулась, словно прочитав ее мысли о бегстве. Темнота здесь сгустилась настолько, что лица подруги было не разобрать, только ее силуэт, а голос словно принадлежал незнакомому человеку.
— Осталось совсем немного, минут пять — и мы будем на месте. Не дрейфишь?
«Я умираю от страха! Хочу немедленно бежать отсюда с тобой или сама. Разве тебе не страшно здесь?»
— Чего здесь опасаться? — через силу выдавила из себя Ира. — Темноты я разучилась бояться еще в детстве.
«Почему я наигранно храбрюсь? Пусть буду трусихой, но…»
Внизу, откуда они пришли, послышался хруст сухой ветки. Там явно кто-то находился, и Ире расхотелось идти туда одной. Вряд ли у прячущегося в темноте человека добрые намерения.
— Ты слышала?! — уже не скрывая страха, спросила Ира дрожащим голосом.
— Чудиков на Лысухе хватает, особенно когда становится темно. — Лена посветила вниз, но силы луча фонарика оказалось недостаточно, чтобы увидеть хоть что-нибудь, а ведь казалось, что в сгущавшейся темноте он светил ярче.
Преодолев очередной подъем, девушки вышли на дорогу, покрытую щебнем. Здесь деревья расступились и стало светлее, хотя на темном небе едва проглядывал призрачный полумесяц.
Лена повернулась к Ире и торжественно произнесла:
— Симон-волхв путешествовал в сопровождении красивой женщины по имени Елена, он называл ее Первой Мыслью Демиурга, Эпинойей. Елена перевоплощалась не единожды, была она и Еленой Прекрасной, из-за которой разрушили Трою. Ее воплощение он признал в жрице храма Астарты и увел ее с собой. — Лена рассмеялась, но в этом смехе ощущалась не веселость, а нечто жуткое, от чего у Иры по спине пробежал холодок. — Кто знает, может, я нынешнее воплощение Эпинойи? И я просто не знаю своей силы, поскольку еще не пришло время?
Хотя последние фразы были произнесены шутливым тоном, Ире показалась, что Лена об этом задумывается всерьез.
В другой ситуации Ирина приняла бы эти фантазии подруги за шутку, но сейчас ей было не до смеха. Некое безумие ощущалось в словах Лены, внушало опасение. Если бы не страх столкнуться с чем-то неведомым, притаившимся в темноте, Ира сломя голову понеслась бы с мрачной горы.
Пройдя метров пятьсот по дороге, девушки свернули направо, прошли через длинную потерну, пронизывающую земляной вал старой заброшенной крепости, и оказались на дне рва. Чуть поодаль были заметны отблески костра и темные фигуры людей, и у Ирины немного отлегло от сердца. Она мысленно поклялась больше не участвовать в таких сомнительных мероприятиях, что бы они ни сулили в будущем. Подойдя ближе, Ирина увидела, что вокруг костра, разведенного в выкопанной в земле яме, стояли человек тридцать. Люди молча расступились, давая возможность девушкам занять место в круге. Было что-то странное и пугающее в молчаливом стоянии людей, созерцающих умирающий костер. Здесь было почти поровну мужчин и женщин, людей разного возраста, был даже юноша вряд ли старше шестнадцати лет. При внешнем и гендерном различии их объединяло отсутствующее выражение лица, словно все они находились в трансе. Попав в такую обстановку, Ира испуганно замолчала, заметив, что ее подруга стала еще серьезнее и словно слилась с этими людьми.
Пламя костра стелилось все ниже, неохотно уступая власть горке докрасна раскаленных углей. Время шло и ничего не происходило. Не выдержав, Ира незаметно толкнула в бедро подругу, изобразив на лице недоумение. Лена явно нехотя наклонилась к ее уху.
— Ожидаем учителя, — едва слышно прошептала она.
Стоящий рядом высокий крупный мужчина, который свободно ог сойти за статую, поскольку не было заметно, чтобы он дышал, вдруг ожил и недовольно посмотрел на Лену.
Из круга вышла подтянутая худощавая рыжеволосая женщина лет сорока «с хвостиком», встала у костра и, подняв руки, громко произнесла:
— Я тот, кто был во мне![2] Вы слышите меня?
— Слушаем и повинуемся, учитель! — в едином порыве выдохнули присутствующие.
— Вы, стоящие здесь, обременены грехами и виной перед Богом! Рабы искушений и телесной оболочки, вы нуждаетесь в прощении и благоволении? — У женщины злобно сверкнули глаза.
— Да, учитель, — снова одновременно выдохнули люди.
Было нечто страшное в таком единении.
— Вы готовы идти до конца в своем желании?
— Да, учитель.
Ира недоуменно повернулась к Лене и шепотом спросила:
— Ты говорила, что ваш пресвитер мужчина…
— Учитель меняет тела, так как для него это только оболочка, подвластная времени и смерти.
— Спектакль… — не согласилась Ира. — Группа мошенников по очереди играет его роль. И ты в это веришь? Не ожидала, что ты на это купишься.
— Даже если не веришь, молчи и держи свое мнение при себе, — зло прошептала Лена. — Для твоего же блага.
Женщина-пресвитер взмахнула рукой, и угасающий костер вдруг вспыхнул с новой силой.
—
— Дешевый трюк, рассчитан разве что на школьников младших классов, — прошептала Ира. «Но должны же среди них быть не дураки, не поддающиеся на эти дешевые, примитивные трюки. — Она скосила глаза на подругу. — Даже хохотушка Ленка здесь само смирение и покорность».
—
Провозглашая речь, женщина завелась, ее глаза готовы были метать молнии, лицо кривилось в ужасных гримасах, голос гремел, и Ира почувствовала, что ее вновь охватывает страх. Пожалуй, люди, внимавшие этой сумасшедшей, и сами были психически больными, от которых всего можно ожидать. Ведь назвать себя мессией, пришедшим спасти избранных перед апокалипсисом, может только мошенник или сумасшедший.
— Вы верите мне? — громогласно вопросила сумасшедшая.
— Верим, учитель!
— Пойдете ли за мной?
— Пойдем, учитель!
— Как меня звать?
— Симон, учитель!
— Вы хотите постичь Бога?
— Да, учитель!
— Какой путь вы выбираете для постижения Истины?
— Магию. Научи нас, учитель.
— Готовы ли вы повиноваться мне во всем? Забыть родителей, друзей, родственников, все, что связывает вас с прежней жизнью?
— Мы повинуемся и верим только тебе, учитель.
Женщина несколько успокоилась.
Поделиться книгой: