Помоги проекту - поделись книгой:
- Нет, я в Нирване, Пётр Владленыч, - раздался голос, настолько же злой, насколько был слащавым профессорский. Недовольное чумазое лицо выглянуло из-за каменных плит.
Саймон усмехнулся, девица зыркнула на него с такой неприязнью, словно он бы тараканом.
- Я одна уже битый час вынуждена каталогизировать все найденные надписи! Я же вас просила, ну не разрешайте вы им пить так часто! Эти ослы сюда только для понту едут, а сами бухают да песни орут!
- Ну, полно, милая, полно, - засуетился Дергун, - я как раз вам помощника привёл, иностранный студент, - он слегка подтолкнул его вперёд, будто защищаясь, от недовольной девицы.
Та, выйдя из-за каменной плиты, только собралась что-то ответить, как мужчина, протараторив на прощание:
- Уверен вы поладите, мне пора, - спешно удалился, оставив Саймона наедине с миниатюрной мегерой.
Глава 2
Проводив начальство глазами, Алёна уставилась на стоявшего перед ней почти двухметрового красавчика в эксклюзивных шмотках, проворчав:
- Интересно, этот пенёк иностранный по-русски хоть чуть-чуть понимает? Или мне придётся жестами изъясняться?
- Иностранный пенёк не только понимает, он ещё и разговаривать умеет, - улыбка заморского гостя больше напоминала оскал гремучей змеи, а в серо-стальных глазах застыло недовольство.
- Слава Богу, - не менее ядовито улыбнулась Алёна, - одной проблемой меньше. Надеюсь, от вашего присутствия здесь будет хоть какая-то польза. Ходячих проблем у меня и без вас хватает.
Она бесцеремонно выхватила у него из рук папку и открыла первую страницу.
- Саймон Стайлс. Англичанин, значит. Не люблю Туманный Альбион. Мне больше по душе французская Ривьера.
- А по вам и не скажешь, - парень скептически прошёлся взглядом по её потрёпанным джинсам и выцветшей футболке. - Мне показалось, что отдых на ближайшем озере есть предел ваших мечтаний.
- Когда кажется, креститься надо. Говорят, помогает.
- Не в вашем случае.
- Ну, ладно, остряк-самоучка. Ближе к делу. Позже поупражняемся в злословии. У нас дел полно. Видишь, ящики с образцами? - Алёна указала на увесистые контейнеры. - Их надо отнести воон к тому грузовичку, - она махнула рукой в сторону стоявшего на пригорке автомобильчика с тентом. - Так что за работу. Не фиг тут прохлаждаться.
- Не проще ли будет перегнать грузовик сюда?
Алёна посмотрела на него так, будто он предложил ей какую-то непристойность.
- Совсем дурак, да? Чтобы проехать сюда, нужно пересечь полянку. А на ней, между прочим, маленькие ёлочки и очень редкие цветы! И если тебе пофиг, то я не позволю губить этот прекрасный старый лес только потому, что кому-то влом дотащить ящики до машины. Без тебя справлюсь.
Пару минут парень просто смотрел на неё со смесью любопытства и восхищения, затем закатав рукава дорогой рубашки, почти играючи взял в руки увесистый контейнер и молча проследовал в сторону грузовика.
К полудню Алёна убедилась, что щеголеватый иностранец только выглядит самодовольным ублюдком. На самом деле, Саймон, при более близком знакомстве, оказался довольно хорошим парнем, хоть в нём и прослеживалась некоторая толика превосходства над окружающими. Судя по внешности он, и правда, был весьма не простым молодым человеком. Один старинный перстень на его пальце чего стоил! Но зато силищей обладал просто невероятной. Если её горе-помощнички вдвоём стеная и кряхтя еле дотаскивали ящики, убивая на это по полдня, то Саймон справился с задачей за каких-то пару часов. Кроме того, он действительно заинтересовался надписями на дольмене. Аккуратно, с какой-то неясной улыбкой переписал большую часть в журнал каллиграфическим подчерком. До него мало у кого получалось выдержать это занятие более двух строчек, уж больно сложными были символы. В результате, к вечеру Алёна в глубине души преисполнилась к нему искренней благодарностью, потому что за один день с его помощью она сделала столько, сколько планировала на ближайшую неделю.
За ужином в походной столовой они заняли небольшой столик на двоих, всё ещё разговаривая о работе. К ним, сияя насквозь фальшивой улыбкой, подошёл Дергун, протягивая парню ключи. На вопросительный взгляд Саймона он уточнил:
- Вот, мистер Стайлс, вам как нашему гостю мы освободили лучший вагончик. Девчата наши расстарались, целый день наводили чистоту, чтобы уютно было.
Алёна разозлилась:
- Вечно вы, Пётр Владленыч, народ от дела отвлекаете. Саймон - парень крепкий, не рассыпался, если бы сам прибрался. Лето заканчивается, а у нас ещё работы непочатый край.
Вся симпатия к иноземцу моментально испарилась, уступив место глухому раздражению. А тот поблагодарил декана и посмотрел в сторону хихикающих девушек таким взглядом, что у неё возникло желание придушить этого смазливого паразита на месте.
- К нам прибыл очередной любитель женщин? - ехидно прошипела она, когда Дергун, расшаркавшись, отбыл восвояси.
- Хочешь быть первой? - не моргнув глазом, вопросом на вопрос ответил блондинистый нахал.
- Ты так уверен в собственной неотразимости? - она кинула в него скатанным хлебным шариком.
- Угу, - с ехидной ухмылкой он отбил его точно в вырез Алёниной футболки.
"Вот сволочь иностранная" - подумала она, чувствуя, как щёки заливает румянец гнева и обиды.
Саймон беззлобно рассмеялся, разглядывая её пылающее лицо.
- Алёна, ты не последний человек на раскопках. Вон, даже господин Дергун тебя побаивается. Расскажешь о себе?
Она мысленно поблагодарила парня за то, что перевёл разговор с неприятной темы в более мирное русло.
- Ну, раз тебе так интересно, пойдём, прогуляемся до запруды?
- С удовольствием, - ответил он, поднимаясь из-за стола и галантно протягивая ей руку.
С невозмутимым видом Алёна прошествовала к выходу, никак не реагируя на завистливые взгляды девчонок и пошлые шуточки Савоськина.
"Ничего, кретин", - мстительно подумала она, - "ты ещё явишься ко мне на зачет".
Покинув относительное тепло времянки, она зябко поёжилась. Ночи уже были прохладными, что не удивительно - до осени оставалась пара недель.
- Может, стоит надеть что-нибудь потеплее? Давай, ты сходишь и накинешь на себя кофточку, - предложил Саймон. - А то простудишься. Я прогуляюсь до нового жилища. Рюкзак надо пристроить, надоело таскаться с ним.
- Давай, - легко согласилась она.
- Тогда встречаемся через полчаса на этом же месте. Идёт?
Алёна кивнула, и они разошлись в разные стороны.
До ручья они добрались почти молча. Весь путь Алёна не уставала удивляться тому, что новый знакомый не просто следовал за ней, а сам вёл с уверенностью не раз бывавшего тут человека. Он ступал бесшумно и мягко, с поистине кошачьей грацией, ни разу не зацепившись за выступающие из земли корни и, бережно поддерживая под руку, переводил через мелкие овражки.
Фонарики, на всякий случай прихваченные Алёнкой, совершенно не пригодились - Саймон отлично ориентировался в темноте. Тем не менее, она пристроила их в углубление на пенёчке и включила режим свечки. Небольшая запруда отразилась бликами, словно приветствуя полуночных гостей.
- Красота какая! - присвистнул Саймон.
- Угу. Садись сюда, - она указала на поваленное дерево, - полюбуемся вместе.
Когда они устроились рядышком, Алёна, немного помолчав, заговорила:
- Я родилась и выросла здесь, в этой красоте. И люблю её так, что порой мне кажется - я связана кровными узами с каждым деревом, с каждой травинкой или цветком. И, когда их кто-нибудь пытается обидеть, мне становится больно, так же, как и им. Я никогда не мечтала о дальних странах, и искренне не понимаю тех, кто не ценит здешнюю природу. У меня была возможность поездить по миру, и каждый раз, возвращаясь сюда, я убеждалась - здесь лучше. Когда я училась в старших классах, к нам приехали учёные. Как выяснилось, в здешних местах находится не открытое ранее и не изученное поселение времен неолита. В нем сохранились какие-то неясные письмена, которых в те времена быть просто не могло. Не было тогда письменности, первобытные люди рисовали-то с трудом. А стены дольмена испещрены символами, да такими, что ни один ученый муж голову сломал...
Саймон хмыкнул.
- Тебе смешно? - немного обиделась она.
- Нет-нет! - замахал руками парень. - Ты хорошо рассказываешь, честно!
- Ну ладно, - она ещё раз недоверчиво всмотрелась в его лицо и продолжила: - И началось! Чёрте что! Понаехали разные мировые светила, затем подтянулись чёрные копатели, журналистов нелёгкая принесла, и ещё до кучи всякой шушеры из околонаучных кругов. Мрак, короче. А ведь всему этому, - она обвела рукой вокруг себя, - очень много лет. Человечества ещё даже в проекте не было, а лес стоял. Видимо какая-то сила хранила его от уничтожения. Ведь вокруг уже давно всё, что можно, угробили, с землёй сравняли. Мама моя в те годы уже дослужилась до начальника ОУВД, она в полиции работала, - уточнила Алёнка, видя непонимающий взгляд Саймона, - ну, вобщем, стала крупной начальницей. Подняв все свои связи, и личные, и служебные, она умудрилась добраться до Президента и добилась-таки для нашего леса статуса особо охраняемого заповедника. И его закрыли. А чтобы утешить рыдающих историков, лишившихся уникальных экспонатов, раскопки разрешили проводить только местным учёным. Причем жёстко потребовали соблюдения всех мер предосторожности, чтобы не навредить природе. Даже сроки были оговорены, с июля до конца августа. Чтобы не тревожить лес, когда он просыпается и когда готовится ко сну. Ну а я, - она улыбнулась, - у меня выбора не было, выучилась на историческом в области, реанимировала наш краеведческий музей. С помощью щедрых спонсоров, из радеющих за Русь-матушку олигархов, отстроили мы пару лет назад в городке филиал факультета Истории Древнего мира. И мне выпала честь стать самым молодым замдекана за всё время существования местного универа. И сижу я здесь каждое лето безвылазно с восемнадцати лет. Слежу, чтобы не напакостили наши горе-студенты.
- Твоя мама великий человек, - помолчав, тихо сказал Саймон.
- Была, - Алёне стало грустно. - Oна была великой... её больше нет с нами.
Саймон видимо почувствовал перемену настроения и, к облегчению Алёны, не стал задавать вопросов.
- Ладно, теперь ты всё знаешь. Почти. Так что завтра твоя очередь исповедаться.
Она встала, плотнее закутавшись в шерстяную кофту.
- Пошли по домам. Спать пора, завтра у нас тоже много дел.
Глава 3
Время летело незаметно. Увлечённый исследованиями найденых реликвий, Саймон не успел оглянуться, как все работы были свёрнуты, а место раскопа под бдительным присмотром очаровательной замдекана очищено и сохранено до будущего лета. А он ни на дюйм не приблизился к разгадке того, что же происходит с "Ангелиной", с каждым днём всё сильнее ощущая рвущуюся наружу магическую силу. Поиски Хранителя тоже не увенчались успехом. Магическая сеть Саймона почти не реагировала на его присутствие, лишь слабая вибрация давала понять - он где-то рядом. Может, всему виной была близость Источника, излучение которого перекрывало слабенькое поле Хранителя. Но вполне возможно, причина была в Алёне. Её близость волновала его. Гораздо сильнее, чем хотелось. И это отвлекало, мешая сосредоточиться. Иногда он даже жалел, что не она - Хранитель. Возможно, тогда было бы всё гораздо проще - они стали хорошими друзьями, и Саймон был уверен, что такая умница, как она, поймёт его. Но, просканировав однажды её ауру, он увидел лишь стабильное свечение, свойственное человеку. Яркое, интересное, поражающее своей цельностью и глубиной, но лишённое даже минимального магического вкрапления. И что особенно радовало - притяжение было взаимным. Не нужно быть магом, чтобы прочитать интерес в красивых глазах глубокого синего цвета. Забавно, но он почему-то не сразу увидел, насколько хороша собой Алёна. Видимо, картину их знакомства здорово подпортили переизбыток впечатлений от нового для него общества в целом и весьма прохладная встреча с девушкой в частности. Всё же шотландский университет - это не заштатный русский городишко. Но в первый же вечер за ужином он был приятно удивлён, когда разглядел удивительно красивое лицо в обрамлении густых волос цвета тёмного шоколада. Впечатление не портила даже пыль, припорошившая их, и несколько сухих травинок, запутавшихся в пышных прядях. А уж когда она, собираясь к ручью, сменила мешковатую рабочую одежду на симпатичную вязаную кофточку и джинсы, весьма выгодно подчеркивающие достоинства её ладной фигурки, Саймон, не особенно жаловавший человеческих девушек, был вынужден признать свою неправоту. По крайней мере, по отношению к Алёне. Девчонка была воистину красива! Особенно, когда злилась или обижалась. Как тогда у ручья.
Причина, по которой Саймон усмехнулся во время рассказа Алёны, была на удивление проста. Он прекрасно знал, что за текст испещрял старинные камни, над разгадкой которого бились не один десяток учёных мужей. Это был древнемагический язык. Особым знатоком он, конечно, не был, но прочитать то, что написано именно на этих камешках, не составило для него большого труда. Уж как бы удивилась девушка, да и все остальные, узнай, что конструкция, которую они почему-то называют дольменом, ни что иное, как чудом сохранившаяся часть беседки, а само место раскопок - обычная школа. Только не для людей, а для юных магов. Не удивительно, что все мало-мальски гладкие поверхности были покрыты надписями типа "Мелетина, я тебя люблю" или "Демор - последний гоблин". Подростки во все времена думали и мечтали о совершенно одинаковых вещах. Во дворе Блэкмора было много похожих беседок, и фразы там почти повторяли все найденные на дольмене. С той лишь разницей, что эти надписи были сделаны несколько тысячелетий назад.
В последний день раскопок Саймон обнаружил в самом дальнем углу древней беседки маленький тайник. Сначала ему показалось, что в лучике солнца, пробравшегося в темноту дольмена через щель в крыше, что-то блеснуло. Опустившись на колени, он провёл пальцем по стыку двух камней и, обнаружив неровность, вытащил из кармана походный ножичек и расковырял её. Под слоем слежавшейся земли пряталось что-то круглое. Подцепив лезвием, он вытащил на свет небольшое простенькое колечко в виде свернувшейся ящерки с камешком- глазком, а затем ещё одно, которое зацепилось за отогнувшуюся лапку. Колечки были почти идентичны, и Саймону пришла в голову мысль, что когда-то они принадлежали двум юным влюблённым. Как колечки попали в тайник и что случилось с их владельцами было сокрыто пылью истории. Сами по себе украшения не представляли особой ценности, но судя по остаточной магии, до сих пор сохранившейся в них, кольца принадлежали Тёмным. Откуда следовало, что когда-то на этих землях обитали его сородичи. Попав в руки людей, ничем не примечательные колечки могли навредить им. В принципе, Саймону на это было плевать, если бы не Алёна. Девушка была на редкость любопытна, везде совала свой очаровательный носик и вполне могла найти древние артефакты.
Едва Саймон с лёгкой улыбкой, которая в последнее время всегда возникала у него на губах при одном воспоминании о девушке, успел спрятать находку в нагрудный карман, как рядом с дольменом раздался её голос:
- Саймон, выйди на минуточку.
Согнувшись в три погибели, чтобы не стукнуться о низко нависающие камни, он выполз наружу.
Рядом с раскопом стояла Алёна, держа в руках любимую планшетку.
- Можно поинтересоваться, что это такое? - спросила она, вытаскивая какую-то бумагу и протягивая Саймону.
Тот повертел в руках давно ожидаемое письмо с просьбой разрешить студенту Саймону Стайлсу проучиться семестр в местном универе.
- А ты думала, что будет легко от меня избавиться? - вопросом на вопрос ответил он.
- Зачем тебе это, Саймон? Неужели ты хочешь потерять целый семестр, учась в Богом забытом городишке?
- Скажем так, я хочу продолжить наши отношения. И смею надеяться, что они всё же выльются в нечто большее, чем просто дружба, - сказал Саймон, скрыв некоторую часть правды.
От такой откровенности Алёна зарделась как маков цвет и, впервые за всё их знакомство, не нашлась, что ответить.
- А где ты будешь жить?
Саймон пожал плечами.
- Можно, конечно, пристроить тебя в институтскую общагу, но боюсь, тебе там не понравится.
- Благодарю покорно, - проворчал Саймон, - но мне хватило общества студентов и здесь. Мне даже удалось придумать план убийства Савоськина с особой жестокостью, - при этом он ничуть не кривил душой и судя по понимающей улыбке Алёны, не он один. - Я бы предпочёл более комфортные условия. Например - пожить у тебя.
- Ага. Щас прям, разбежался! Нет уж, милый, у меня возникла идея получше. Поехали, - она направилась в сторону своей машины.
- Куда? - спросил Саймон, идя следом.
- Увидишь.
Когда Алёна свернула в сторону дома лесного Стража, он почему-то не особенно и удивился.
Ефимыч, встретивший их на лужайке перед домом, тоже не выказал особых признаков удивления. Сказал только:
- Я же предупреждал тебя, студент...
Алёна перевела изумленный взгляд с деда на Саймона.
- Вы что, знакомы?
- Было дело, - усмехнулся Ефимыч и махнул рукой. - Не перебивай. ...не связывайся с Алёнкой, - продолжил он. - A ты не послушал меня.
- Деда, - укоризненно протянула Алёна.
- А что? Запудришь парню мозги, а потом в сторону. Знаю я тебя, Дьяволёнок!
- Да он сам, кому хочешь, их запудрит, - вполголоса отозвалась она.
Дед хитро посмотрел на них и улыбнулся в пышные усы.
- Проходите в дом, молодежь. Проголодались, небось? Кормить вас буду.
За всю жизнь Саймону довелось попробовать много изысканных блюд, приготовленных как в родном мире, так и по другую его сторону. Но такой вкуснотищи, как томлёная в русской печке картошка с мясом и какими-то травками, он не ел ещё ни разу. Особенно с огурцами, которые по словам деда, он сам солил с хреном, чесноком и ещё чем-то, названия которого Саймон не запомнил. В общем, наелся он так, что ему казалось, ещё чуть-чуть и он просто лопнет, а Ефимыч их всё потчевал. Вершиной обеда была кружка крепкого чая с лесными травами, от которой его неудержимо потянуло в сон. Дед любезно проводил его на знакомый чердак с охапкой сена.
Проспал Саймон часа два, не меньше. Выглянув из крошечного чердачного окошка, он увидел сидевшую на лавочке Алёну, о чём-то мирно беседующую с дедом.
- Выспался? - спросила она, когда он, спустившись вниз, подошёл к ним.
- Угу.
Поделиться книгой: