Пока светит солнце

– Понял.

– А вот тут… сведений о том, что происходит в деревушке у нас нет. Но, логически рассуждая, не могли финны бросить такое место! Тут и крыша над головой и тепло… Словом – будь настороже!

Ракутин, всматриваясь в карту Кожевникова, делал пометки на своей.

– Здесь, – остановился карандаш на отметке, – самое хреновое место! Тут мост и финны его держат крепко! Наши вышли сюда уже три дня назад и взять его не сумели до сих пор. Есть у белофиннов пулеметный дот – он простреливает весь мост. А танки и артиллерия подойти к нему пока не могут. Там, впереди ещё один мост – через овраг. И его противник успел взорвать. Вот танки там и стоят! Этот разрушить не смогли – наши разведчики умудрились обезвредить заряды. Но и через мост мы пока перейти не можем.

– Хм…

– Вы же не пешком? Броневик пулей не пробьют. Мост переедешь – сваливайтесь в овраг, там финны своим огнем не достанут. А минометов у них нет.

– Точно нет? А то нас там, как таракана на обеденном столе, прихлопнут – не пискнем!

– Эти два дня они огня не вели.

Изменить, в данном случае, всё равно ничего не удавалось, и Ракутин собрался в путь. Прогревшийся мотор заработал неожиданно тихо и ровно. И хрустя тяжелыми колесами по снегу, броневик двинулся в путь-дорогу. Усевшись на командирском месте, Алексей поминутно заглядывал то в свою смотровую щель, то в окно водителя. Стальная заслонка на нём была сейчас приподнята и закреплена по-походному, так что видимость оставалась вполне удовлетворительной. За ночь нового снегу не насыпало, и машина относительно быстро продвигалась по своим вчерашним колеям.

«Так ещё жить можно!» – мелькнула шальная мысль, – «А если ещё и через фронт с шиком проедем… Только бы наши сдуру не подбили – с них, пожалуй, что и станется…»

Мрачные мысли настроили на серьёзный лад, и он дал команду проверить все бортовое вооружение.

Спустившись в овраг, через который вела дорога, дали по паре выстрелов из всех трех пулеметов. Нормально – экипаж за вооружением следил, нигде ничего не заедало и не осекалось. Под сидением заряжающего обнаружили брезентовую сумку с гранатами – штук десять. Тоже, кстати говоря, весьма своевременный подарочек!

Ещё километров десять и из-за поворота выглянули высокие, отдельно стоящие, ели – ориентир, о котором говорил командир. Где-то здесь должны стоять пушки… ага, и ещё тут должны были перепахать всё бомбами наши самолеты. А вот их-то и не было! И что делать?

Тяжелых пушек у финнов мало, и берегут они их как… даже трудно себе представить! Стало быть, пост на дороге имеется! Просто обязан он тут где-то стоять! И тормозить здесь станут каждого – хоть самого Маннергейма. Вывод? Ехать нельзя.

– Миша, – толкнул Алексей в плечо Шадрина, – притормози-ка…

Качнувшись на рессорах, броневик остановился.

– Что случилось, товарищ командир? – обернулся к нему водитель.

– Самолеты должны были сюда прилететь… тут все бомбами, ещё до нашего приезда, собирались перепахать. Только вот, не слышал я бомбежки.

– И я не слыхал. Что делать будем?

– Подождём пока…

Самые худшие догадки подтвердились. На перекрестке стоял целёхонький шлагбаум, а в двадцати метрах от него из-за бруствера торчал ствол зенитки. Не бог весть что – 40-мм «Бофорс», но броневику и это – выше крыши! Разглядев всё печальные подробности в бинокль, Ракутин осторожно попятился и, озираясь, вернулся назад. Переть напролом глупо – зенитка тут явно не одна. Оставалось надеяться на летчиков.

Особо долго ждать не пришлось – уже через полчаса зоркие глаза Шадрина засекли в небе черные точки. Тронувшись с места, броневик заехал под низко наклонившиеся под тяжестью снега, ветви деревьев. По крайней мере, его теперь не так уж хорошо видно с воздуха.

Впрочем, у самолётов здесь имелась своя цель. Описав в воздухе полукруг, ведущий, клюнув носом, свалился в пике. Даже отсюда был слышен треск его пулемётов.

Не остались в долгу и финны – откуда-то из леса ударили зенитки, и в воздухе повисли грязно-серые комки разрывов.

Рванули на земле первые бомбы.

Потянулись дымные трассы и от второго «СБ». А на штурмовку заходил уже третий…

Интересное и необычное зрелище! Впервые удалось увидеть, как наши бомбардировщики пикируют на цель. До этого все бомбы сбрасывались прямо с горизонтального полета, а вот такой способ штурмовки, никому из разведчиков встречать ещё не доводилось.

Зенитчики не унимались – к выстрелам пушек прибавились ещё и пулемёты. Воздух распороли трассирующие пули, направленные в сторону самолетов.

Подхватив на колени сумку с гранатами, младший лейтенант сотворил при помощи бинта две связки по три гранаты. Положил их на специальную полочку около своего кресла.

– Илья!

– Слушаю, товарищ командир!

– Как увидишь финнов – пали в воздух из башенного ствола! Там калибр серьёзный – тринадцать миллиметров, издалека слыхать будет. Пусть видят, что мы по самолетам огонь ведём! Только в натуре не попади! Шадрин!

– Я!

– Если шлагбаум ещё цел – притормози около него. Я туда связку зафигачу, нехай думают, что его бомбой разнесло!

Броневик осторожно высунул нос из-за поворота. Выглянув в амбразуру, Алексей увидел торчащий вверх ствол зенитки – её расчёту уже явно было не до наблюдения за дорогой. Провожая пролетающие самолёты, они увлечённо высаживали в их сторону один снаряд за другим. Надо полагать, подобная наглость долго оставаться безнаказанной не могла, и выходящий из пике самолет обстрелял позицию зенитчиков. А заодно и всю прилегающую местность – в том числе и броневик! По борту прозвенели пули, высекло искры из башни, но – слава богу, этим все и обошлось! Так что, ответная очередь башенного пулемета со стороны выглядела совершенно оправданной.

– Газу!

И тяжелая машина рванулась вперёд по дороге, сметая по пути раскрашенную деревяшку шлагбаума. «Как жезл у ОРУД!» – мелькнула в голове мимолётная мысль.

Внешне это выглядело так, будто броневик пытается выйти из-под обстрела. До шлагбаума ли тут? Башку бы сносить!

– Тормози!

Шадрин ударил по тормозам, и все дружно клюнули носом. Бронемашину занесло. Зато и пули следующего самолета взвихрили снег дальше – стрелок не учёл возможности такого маневра и промахнулся. Распахнув дверь, Ракутин выскочил наружу.

Опа!

Гранатная связка улетела за бруствер к зенитчикам.

Уже запрыгивая назад, он увидел вымахнувший оттуда столб снега – похоже, что от взрыва гранат сдетонировало ещё что-то.

– Миша давай! Ходу отсюда!

В лесу жахнуло, и над дорогой пролетела какая-то хреновина, отброшенная в сторону основательным взрывом. Надо думать, бомбардировщики, наконец, нащупали свою цель…

Отчаянно палящий из пулемета броневик, виляя по дороге, уходил дальше в лес.

Отъехав от разбомбленных батарей пару километров, Шадрин притормозил и заглушил мотор.

– Извини, командир… руки дрожат. Как «СБ» на нас зашёл – думал всё, кирдык…

– Не ты один! – откликнулся сверху Илья. – У меня так аж в голове загудело, когда нам по башне звезданули!

Народ слегка оживился, даже притихшие в уголке шведы зашевелились и жестами попросили пить. Коротко переговоривший с ними Деревянко, повернулся к командиру.

– Товарищ младший лейтенант, они до ветру хотят. Медвежья болезнь их мало, что не прохватила, боюсь – не выдержат больше.

– Только по-одному! И осторожнее там, вдвоём их выводите.

Возня с пленными офицерами заняла минут двадцать. Пользуясь этим, водитель осмотрел машину и никаких особенных повреждений не нашел. Повезло – пули попали по броне вскользь, вдоль бортов, оставив на ней только длинные росчерки. Кто знает – попади они четко сверху… ведь верхняя броня, кажется, тоньше? Разбита только одна фара – так всё равно, ночью ехать не придется. Прикинув по карте местоположение, Алексей понял – до деревни осталось километров пятнадцать. За полчаса доехать вполне возможно.

Запихав шведов на отведенное для них сиденье, экипаж занял свои места, и водитель снова завел мотор. Переваливаясь на ухабах, машина выбралась на середину дороги и двинулась в сторону деревни.

Минут через двадцать, впереди обозначилось какое-то движение.

– Илья – пулемет перезаряди! Мало ли кто там такой…

Как и следовало ожидать, на дороге появились финны. Много – человек пятьдесят, на десятке подвод. С передней соскочил офицер и требовательно поднял руку.

– Стреляем?

– Обожди… – младший лейтенант вгляделся, – У них на телегах лопаты какие-то, проволока, пилы… Так это ремонтники – на батарею едут! Гриша! Накинь кожанку, побазарь с офицером! Он видит, что мы оттуда едем, вот и интересуется.

И действительно – в машине отыскалась кожаная куртка со знаками различия старшего сержанта, надо полагать, как раз бывшему командиру и принадлежала. А вместо головного убора вполне годился шлем. Их в броневике хватало, даже пленным шведам досталось. Обернувшись назад, Ракутин выразительно покачал пистолетным стволом, давая им понять, что излишняя разговорчивость в данный момент может быть смертельно опасной. В первую очередь – для самих разговорчивых.

Чуть скрипнув тормозами, броневик остановился и в открытую дверь выбрался Григорий. Хоть и наскоро переодетый, он выглядел вполне по-фински. Поскольку остановивший машину офицер явно был старше по званию, Деревянко представился первым.

– Старший сержант Суттинен!

– Лейтенант Вяльбе! – ответно козырнул командир ремонтников. – Вы едете со стороны батареи?

– Да. Оттуда.

– Что там?

– Плохо, господин лейтенант! Бомбардировщики красных перевернули весь лес.

– Я смотрю – вам тоже досталось?

– Броня выдержала. Башенный стрелок вел по ним огонь, но… – развел руками Григорий, – Мы же не зенитчики…

– Да… им тоже досталось. Три пушки вдребезги!

– О! А батарея? Уцелела?

– Трудно сказать… Оттуда нам звонили, стало быть, живые есть. А вот что с пушками? Одну, вроде бы, не заметили, именно оттуда сержант и позвонил. Но о других он ничего не сказал. Вам помощь нужна?

– Нет, нам только фару разбили, а так всё в порядке. Как дорога дальше – её не бомбили? Мы проедем?

– До деревни всё цело. Дальше не знаю, но утром туда ушли артиллеристы… Если бы было что-то не в порядке, они сообщили бы.

– Благодарю вас, господин лейтенант! Разрешите следовать далее?

– Разумеется! Будем надеяться, что красные больше не прилетят!

Лязгнула закрываемая дверь.

Лейтенант повернулся к обозникам и повелительно взмахнул рукою. Телеги сдвинулись на обочину, пропуская бронемашину. Благодарно прохрипев сигналом, она медленно объехала растянувшийся обоз и скрылась за поворотом. Повернувшись к Ракутину, Григорий коротко пересказал ему содержимое своего разговора с офицером.

– Эх! – вздохнул Шадрин, вертя баранку. – Врезать бы по ним сейчас из пулемётов! На кусочки покрошили бы всех!

– Не всех… – младший лейтенант поудобнее устроился на своём месте. – Кто-нибудь успел бы убежать. Добрался бы до пушек, а там телефон есть. Что дальше было бы, подсказать? Не забывай – нам ещё путь неблизкий предстоит!

– Да понимаю я всё, товарищ командир… Только обидно их вот так, просто, отпускать!

– Не переживай. Ещё настреляемся…

До деревни никаких встреч больше не случилось, дорога была пустой. Да и в самой деревне посмотреть на проезжающий броневик вышло всего несколько человек. Рубившие дрова финские солдаты, лишь проводили его любопытными взглядами, на несколько минут оторвавшись от своей работы. Расспрашивать дорогу не пришлось, она тут одна-единственная и прорезала всю деревню насквозь. Толкнув локтем водителя, Алексей указал ему на несколько пушек, стоявших под деревьями.

– Вот они нас тут бы и встретили! Как раз, пока мы сюда добирались, кто-нибудь из обозников до разбомбленной батареи и добежал! А телефон там есть, ихний офицер про то говорил.

– Понимаю, – снова вздохнул Шадрин. – Только вот ехать так мимо них и не сделать ничего… А пушки эти завтра по нам стрелять станут!

– У нас своя задача есть. А про это, – кивнул в сторону орудий младший лейтенант, – доложим. Вот авиация им и врежет!

Выехав после деревни на относительно открытое место, броневик прибавил ходу, насколько это возможно. Свежие следы попаданий на броне являлись хорошим напоминанием о том, чем может быть опасна такая открытая отовсюду дорога. Ведь самолеты могли и вернуться…

Но обошлось. Никто не проревел моторами над головой, чистое небо так и осталось пустым. А когда бронемашина снова въехала в лес, все невольно выдохнули.

Ещё несколько километров…

– Командир! – окликнул сидевший в башне Илья. – На дороге кто-то есть!

Сверху ему было немного дальше видно.

Броневик въехал на пригорок и Алексей всё увидел сам.

Прижавшись к обочине, впереди неторопливо продвигался обоз. Те самые артиллеристы, о которых говорил офицер. Неторопливо переступающие ногами кони, тащили две небольшие пушки. Следом двигались подводы с какими-то ящиками и сидящими на них, солдатами.

«Это они к мосту идут!»– всплыла в голове мысль. – «Минометов там у противника нет, зато пушки – вот они! Встанут на позицию – и все! Тогда мост так просто не взять…»