Рассказы

Повинуясь приказу, Ирина села на переднее место и недоуменно уставилась на водителя. Он с сердито поджатыми губами нажал на газ, промчался по пустынной улице и затормозил у какого-то старого дома.

Повернулся к ней, положил на руль крупные руки и сурово поинтересовался, что скажет ее муж, когда узнает о ее выкрутасах. Ирина недоуменно заморгала. Какой муж? У нее нет никакого мужа.

Андрей передернулся. Неужели она уже развелась? Ирина обиженно ответила, что у нее никогда не было мужа, поэтому разводиться ей не с кем. Андрей брезгливо поморщился. Тогда с кем же она обнималась пару лет назад у офиса? С любовником?

Ирина сдвинула брови, припоминая. Обниматься она могла только с Мишкой, когда тот демобилизовался и первым делом, соскучившись, прибежал к сестренке. Так она и объяснила Андрею. У того на лице отразилась целая гамма противоречивых чувств. Изумление сменила досада, досаду – откровенное ликование. Вот черт! Какой же он дурак! Все это время он был уверен, что она замужем и что его дико тянет к замужней женщине. Но теперь, когда они все прояснили, может быть, она поедет к нему?

Ирина задохнулась от неожиданности. Очень хотелось согласиться, но мысль о маме, которая наверняка всю ночь прождет ее у окошка, отрезвила. Пришлось отказаться. К ее удивлению, Андрей вовсе не обиделся, а с уважением заявил, что так и надо делать, чтобы мужики больше ценили. А то есть девицы, готовые ковриками расстилаться невесть для чего.

Ирина тут же вспомнила хвастливые Любашкины речи и поежилась. Заметивший это Андрей успокаивающе пояснил: он никогда бы не обратил внимания на Любу, если б знал, что Ирина свободна. Он так ревновал, что готов был на стенку лезть. Люба просто жалкий суррогат, неравнозначная замена. И теперь в его жизни женщин больше не будет. Кроме одной. И он многозначительно посмотрел на Ирину.

Он отвез ее домой и на прощанье крепко поцеловал. Чувствовалось, что ему хотелось гораздо большего, но он сдержался. Записав номер ее телефона, уехал, договорившись о скором свидании.

Уже дома, отправив успокоенную маму спать, Ирина получила СМКу «С нетерпением жду новой встречи. Андрей». Она посмотрела вокруг. Знакомые с детства стены вдруг приобрели странные, фантастические очертания. На душе было и радостно, и тревожно. Ее мечта сбылась. Что-то будет дальше?

Исполнение желаний

Михаил проводил Ольгу завистливым взглядом. Хороша, что и говорить. Не то, что его Татьяна. Нет, лет десять назад, когда они с ней поженились, она тоже была ничего. Но двое детей, хозяйство, да и возраст сделали свое дело. Тридцать пять – это тебе не двадцать пять.

Открыв электронную почту, написал «Оля, не хочешь сходить сегодня в кафе после работы?» Через минуту она подняла голову и призывно улыбнулась, чуть заметно кивнув головой. Михаил осторожно посмотрел вокруг, не заметил ли кто из сослуживцев их переглядок.

Вроде никто в их сторону не пялился, и он вздохнул свободнее. Конечно, никогда прежде он не изменял жене, но надо же когда-нибудь начинать? Как там говорится? Хороший левак укрепляет брак? Вот он и проверит этот тезис на личном опыте.

Из здания они с Ольгой, не сговариваясь, вышли поодиночке. Конспирация никогда не помешает. Встретились уже в кафешке и устроились в уголке за высокой перегородкой, им не нужны были чужие глаза.

Когда в девять Михаил вернулся домой, с досадой посмотрел на Татьяну. Задерганная, вся в домашних хлопотах, она показалась ему еще скучнее, чем обычно. Она устало ему улыбнулась, и, чтобы избежать ненужных расспросов, он быстро ушел в комнату, включил телевизор и сделал вид, что увлечен какой-то передачей.

Спать лег в большой комнате, якобы потому, что хотел посмотреть хоккей. Татьяна ничего не сказала, но взглянула на него с внезапным пониманием, и ему вдруг стало стыдно.

Может быть, зря он это все затеял? Пусть любовь и ушла, но они с Татьяной столько лет вместе, у них хорошие дети, добрые дружеские отношения. Зачем ему ненужные осложнения?

Но на следующий день, увидев улыбающуюся Ольгу, тут же забыл все свои опасения.

После работы напросился к ней в гости. Закончился этот визит именно так, как он и надеялся. Это было фантастично. Как если бы время повернулось вспять, и он снова стал молодым и беззаботным. Ему отчаянно захотелось, чтобы жена с детьми исчезли. Вот просто взяли и растворились в воздухе. И он смог бы остаться с Ольгой.

Они встречались уже месяц, когда Михаил, с трудом оторвавшись от любимой, поздним вечером пришел домой, отчаянно не желая объясняться с Татьяной. В квартире царила странная тишина. Он крикнул, ему никто не отозвался. Он распахнул одну дверь, другую, – пусто! В голове вдруг возникла неприятная догадка. А если жена узнала обо всем и бросила его?

Но он отмахнулся от этой смешной мыслишки. Куда она денется, с двумя-то детьми? Наверняка к матери отправилась. Ну, это ненадолго. Подуется и примчится обратно, как миленькая.

На кухонном столе лежал диктофон с мигающим огоньком. Михаил нажал на кнопку и ужаснулся тому, что услышал. Из динамика лился его голос. Он клялся в любви Ольге. Слушая себя со стороны, вдруг понял, как фальшиво звучат его признания. Потом его голос сменился голосом Татьяны.

– Теперь ты понимаешь, почему я уезжаю. Кстати, не думай, что я за тобой шпионила, эту запись мне прислала эта твоя Ольга. Я решила не мешать твоему новому счастью. И не переживай за меня, я выхожу замуж за Густава и уезжаю с ним в Швецию. Дети остаются со мной. Тебе в твоей новой семье они ни к чему.

Михаил облизал пересохшие вдруг губы. Густав? Он припомнил высокого, немного медлительного шведа, который вместе с Татьяниными сослуживцами приходил к ним на день рождения Татьяны. Но тогда он не заметил ничего подозрительного. А если бы заметил? Тогда наверняка бы вел себя по-другому. И почему он решил, что Татьяна никому не нужна?

Душу наполнила такая горечь, что даже во рту появился привкус желчи. Вот и исполнилось его желание, семьи у него больше нет. Оправдалась древняя восточная мудрость «будьте осторожны в своих желаниях, они могут исполниться». Но этого ли он хотел на самом деле? Конечно, нет. Просто ненадолго захотел вернуть молодость, а потерял все, чем стоило в этой жизни дорожить. Но кого в этом винить?

Кража

И с чего это сегодня мне вдруг вздумалось принарядиться? Вполне можно было заявиться на день рождения Михаила, моего двоюродного брата, в джинсах, футболке и темных очках. Никто бы на меня и внимания не обратил. А теперь этот нахальный тип просто дышит мне в затылок. Хотя, надо признаться, темно-синее, в цвет глаз, платье для коктейлей, что на мне надето, никто и впрямь образцом целомудрия не назовет. Распущенные кудрявые волосы и линзы вместо очков в строгой оправе тоже непорочности не добавляют.

Забавно, но с Виталием, который не отходит от меня сейчас, я много раз встречалась в своем офисе. И никаких поползновений с его стороны не замечала. Хотя понятно, что в компетентном юристе в деловом бесформенном костюме со строгой прической он женщины не видел. Нечто бесполое, на что не стоило тратить своего драгоценного внимания.

Зато сейчас, бесцеремонно оглядев меня с ног до головы и восхищенно присвистнув, он заявил, что точно знает, чего я хочу, поскольку это у меня на лбу написано, и пообещал исполнить мое желание по полной программе.

Я человек вообще-то спокойный и уравновешенный, но тут мне отчаянно захотелось двинуть ему по наглой мордуленции так, чтоб он впредь обходил меня по кривой за несколько километров. Остановила меня только мысль о Михаиле, здорово от этого типа зависевшем. Приходилось терпеть его скабрезности с застывшей улыбочкой, больше похожей на оскал. Хорошо, что он меня не узнал, а то как потом мне с ним разговаривать в деловой обстановке? Конечно, краснеть я не буду, но тем не менее…

Внешне он был весьма даже ничего, высокий, мускулистый, уверенный в себе. Правда, этого последнего в нем было явно с избытком. Хотя, возможно, во мне говорила излишне эмансипированная девица, и мужчины в самом деле должны быть уверенными и даже настырными? Разве это не свойство настоящих мачо?

Хозяева постарались на славу. На открытых мангалах жарились шашлыки, на барбекю томились пряные ребрышки под маринадом. Под старой яблоней за заставленным спиртным и закусками столом сидели гости, периодически провозглашавшие заздравные тосты.

Было много незнакомых мне людей, на свое тридцатилетие Михаил пригласил целую уйму разного народа. С нашей стороны родственников было немного. Но это и понятно, почти все они жили в Сибири, ехать далеко.

Погода стояла замечательная, солнышко мягко грело, звучала приятная негромкая музыка, в общем, все было комильфо, то есть так, как и подобало в юбилей небедного бизнесмена. Виталий, правда, омрачал мне этот сказочный денек своим нахальством, и я уже начала изобретать способы, как от него отделаться, когда ко мне подбежала Ирина, жена Михаила. Она была бледна и непривычно взволнована. Дрожащим голосом сообщила, что у них ЧП. Из спальни пропали все ее драгоценности и деньги, которые они приготовили, чтоб поехать в круиз вокруг Европы. Причем из сейфа!

Особо раздумывать было нечего. Ясно, это сделал кто-то из своих. Во всяком случае, тот, кто хорошо знает расположение комнат в доме.

Виталий, стоявший рядом, важно добавил про код от сейфа, который, по его мнению, мог знать только самый близкий человек. И многозначительно посмотрел на меня. Пришлось сжать кулаки, чтобы не двинуть его по наглой физиономии. Стиснув зубы, просветила, что у Михаила сейф столетний, никакого кода не нужно. Достаточно стетоскоп иметь. Виталий с подозрением посмотрел на меня и потребовал сообщить, откуда я знаю такие подробности из жизни медвежатников.

Очень хотелось сказать ему «от верблюда», но я сдержалась. Не удостоив его ответом, спросила у Ирины, всех ли гостей она знает. Та призналась, что далеко не всех. Миша пригласил кучу своих деловых знакомых. Добрую половину гостей она вообще видит впервые в жизни.

Стало ясно, что без Михаила не обойтись. Ирина вытащила мужа из-за стола и увела в дом. Военный совет мы устроили в подвале, возле монитора с камерами слежения. Виталий притащился за мной, и никакие намеки на то, что это сугубо семейное дело, его не остановили. Пришлось совещаться при нем.

Михаил не мог понять, как это могло случиться, и несколько раз переспросил у жены, не путает ли она чего. Ирина разозлилась. Неужели ее сверхмудрый муженек думает, что она стала бы поднимать такую бучу на пустом месте?

Виталий с интересом рассматривал людей, мелькающих перед камерами слежения. С привычным апломбом постановил, что выяснить, кто вор, трудностей не представляет. Достаточно прокрутить пленку назад и посмотреть, кто входил в спальню.

Михаил с явным неодобрением отринул эту ересь, заявив, что внутри дома камер нет. Зачем они? За самими собой следить?

Виталий немного подрастерял свою самоуверенность и признал, что задача усложняется. Может, вызвать полицию?

Михаил отказался. Чтобы испортить людям праздник? Да пусть уж лучше деньги пропадут!

Виталий чуть было не почесал в затылке, но вовремя сообразил, что это выглядело бы уж очень по-плебейски.

Михаил с Ириной вопросительно посмотрели на меня. Виталий тоже, но с недоумением. Похоже, его голову впервые посетила мысль, что я не такой уж пустозвонный мотылек, каким показалась ему поначалу.

Я предложила посмотреть, кто входил в дом. Только на ускоренной перемотке, а то нам до утра здесь сидеть придется. Перед нами мелькали входившие и выходившие люди, но ничего интересного не замечалось. Пока в дом не зашла высокая женщина с пышной прической.

Я попросила прокрутить этот фрагмент еще раз и помедленнее. Михаил запустил запись снова, уже в замедленном темпе. Мне тут же все стало ясно.

– Ничего не замечаете?

Троица переглянулась и дружно заявила:

– Нет!

Я подсказала:

– У нее волосатые ноги!

– И что?

– Разве вам это ничего не говорит?

Первым догадался Виталий.

– Это мужчина!

Я посмотрела на него с некоторым уважением.

– Конечно. Отсюда и некоторая корявость в движениях. И заметили, какое на ней, или, вернее, на нем, широкое платье? Все, что угодно, можно пронести. К тому же стетоскоп у тебя, Ирина, есть в аптечке. Если этот тип бывал в доме, он мог знать и такую мелочь. Вообще, мне кажется, поначалу он и не думал ничего брать. Возможно, этот маскарад задумывался как шутка. А потом уж как масть легла. Вспоминайте, кто из ваших знакомых или родственников мог пойти на такое?

Ирина с Михаилом призадумались. Виталий тоже, но по другому поводу. Он смотрел на меня так, будто впервые увидел.

Ирина с Михаилом в один голос заявили, что никого не подозревают, и тогда я попросила увеличить картинку.

Псевдодамочка явно знала о наличии камер и старательно поворачивалась к ним боком. За распущенными волосами лица было не разглядеть. Но все же один раз она прокололась: порыв ветра разметал волосы. Лицо промелькнуло на мгновенье, но Михаил тем не менее успел нажал на кнопку «стоп».

Разглядывая немного размытую картинку, Ирина задумчиво признала, что кого-то он ей напоминает. Только вот кого? Подойдя к монитору, я закрыла ладонями длинные пряди и попросила ее представить это лицо с короткими волосами. Разве она не видит, какой приметный нос? Эта легкая горбинка ни о чем не говорит?

Ирина прижала ладони к загоревшимся щекам и признала, что это Санька, ее племянник! Но раньше за ним ничего подобного не замечалось.

Я пожала плечами. Ну, в жизни все когда-нибудь бывает впервые. Потребовала от Михаила, чтоб он позвонил этому Саньке. И не спрашивал, брал тот деньги или нет, а сразу обвинял.

Ирина вытащила сотовый и набрала номер. Голос раздался не сразу, видимо, Санька раздумывал, отвечать или нет. Ирина передала трубку мужу.

Михаил сурово потребовал:

– Александр, немедленно возвращай деньги и драгоценности! Или берегись!

В трубке раздался фальшиво-недоумевающий голос, но Михаил слушать не стал.

– Не ври! У нас есть запись! Если не хочешь скандала, живо возвращай украденное!

Отключившись, Михаил с благодарностью посмотрел на меня. Признал, что, если б не я, то они, скорее всего, спустили бы это дело на тормозах.

От такой чести я отказалась:

– Да ладно тебе! Парня вычислить никакого труда не составляло. Просто вы были слишком взбудоражены, чтобы рассуждать здраво.

Михаил кривовато усмехнулся и признал, что, в отличие от них, способность рассуждать здраво я сохраняю в любых ситуациях. Я сделала вид, что это комплимент. Хотя и весьма сомнительный.

Мы вышли в сад. Я надеялась, что Виталий наконец от меня отстанет, ведь он явно ошибся в оценке моих приоритетов, но он все равно тащился за мной, как пришитый. Правда, молча, бросая на меня странные оценивающие взгляды. Через полчаса меня нашла Ирина и сообщила, что Санька все вернул, и добавила, что я была права, поначалу он просто думал подшутить, переодевшись женщиной. Но потом, когда его никто не узнал, он решился на эту гадость. Внимательно посмотрев вокруг, спросила, где мой кавалер. Красивый мужик, между прочим. Видный.

Пришлось ее разочаровать, сказав, что это не мой кавалер, а главный поставщик ее муженька. Вон он стоит. Следит за нами. И давай-ка уже помоги мне от него избавиться. Пошли в дом, я выйду с черного хода. И не вздумайте с Михаилом давать ему мои координаты!

Даже пребывая в состоянии эйфории, Ирина обиделась. Никогда ни она, ни Михаил мой телефон никому не без моего разрешения не давали.

Не давая ей разродиться очередными уверениями в своей лояльности, я увлекла ее в дом. Быстро пробежав по черному ходу, завела свою «мини» и отправилась домой.

Я уже ложилась в постель, когда зазвонил телефон, и на дисплее высветился незнакомый номер. Я с опаской ответила.

– Таня? Это Виталий.

Я молчала, не зная, что сказать. Неужто меня заложил кто-то из родственничков?

Он будто прочитал мои мысли.

– Не волнуйтесь, никто о вас ничего не говорил. Это я вспомнил, где мы с вами раньше встречались. Остальное, как говорится, дело техники. Давайте завтра вместе поужинаем?

Встречаться с ним мне вовсе не хотелось, и я протянула:

– А зачем?

Он ответил на редкость прямодушно:

– Я впервые встретил умную и сексапильную женщину. Честно говоря, был уверен, что таких в природе не существует. Неужели вы думаете, что я отступлюсь? Учтите, я знаю не только, где вы работаете, но и где живете. Если не хотите изнурительной осады, лучше соглашайтесь.

Что было делать? Пришлось согласиться.

Лифт

Торопясь на рабочее место, Ирина заскочила в лифт и мысленно взмолилась, только б он не застрял! На прошлой неделе она уже сидела в лифте между этажами полчаса, и начальница с безжалостным блеском в глазах предупредила, если она еще раз будет отсутствовать на рабочем месте более двадцати минут, ее уволят без выходного пособия.

Ирина знала истинную причину негодования начальницы. В их филиал сотрудников брали по принципу «как не порадеть родному человечку», а она из «родных человечков» выбыла еще полгода назад, когда от нее ушел муж, нашедший более молодую и перспективную жену.

И теперь начальница, взявшая ее в свое время как жену племянника, делала все, чтобы освободить местечко для его новой жены. Ирина понимала, что рано или поздно ее, конечно, уволят, но работала усердно, поскольку другой такой интересной и высокооплачиваемой работы ей в их маленьком городке было попросту не найти.

Лифт, поднявшись до седьмого этажа, угрожающе загрохотал и остановился. Ирина отчаянным жестом приложила руки к загоревшимся от тревоги щекам. Это заметил высокий симпатичный мужчина, стоявший напротив. Несоответствие незначительности происшествия и преувеличенной реакции попутчицы его удивило. Он поинтересовался, что случилось, может быть, у нее клаустрофобия?

Уступая природной смешливости, Ирина не к месту хихикнула. Но, тут же посерьезнев, бесхитростно объяснила неприятную ситуацию.

Мужчина поразился. Он не мог понять, почему хорошего сотрудника так третируют. Взволнованная Ирина, выпалив – да просто от меня нужно избавиться! – испуганно прикусила язык. Ну, почему она такая неосторожная? Или ей просто надоело бояться?

Спутник скептически заметил, что избавляются, как правило, от плохих сотрудников. Ирина не согласилась со столь несправедливой оценкой своих способностей. Она всегда работала добросовестно и за двоих. Нехотя уточнила: просто теперь она бывший родственник.

Попутчик задумчиво кивнул головой, все поняв. Вкрадчиво спросил, часто ли это тут у них бывает.

Ирина помялась. Что на это ответить? Выбалтывать корпоративные тайны незнакомцам неэтично. Выговорив нейтральное «не в курсе», в очередной раз с силой нажала на кнопку вызова лифтера.

Спутник снисходительно призвал ее не волноваться, для этого нет абсолютно никаких причин. В ответ на его слишком оптимистичное заявление кабину тряхнуло, и погас свет. Ирина испуганно взвизгнула и тут же зажала себе рот рукой. По телу прошла нервная дрожь. Вжавшись в стену лифта, она принялась вспоминать слова молитвы. На ум не шло ни одной, практики было маловато.

Почувствовав на своих плечах уверенную руку, выпрямилась, стараясь казаться спокойной. Но кабинка снова дрогнула, и она, не сдержавшись, прижалась к твердому мужскому торсу. Чуть помедлив, тот обнял ее двумя руками.

Подняв лицо, Ирина пробормотала, что немного волнуется, вызвав этим у попутчика искренний смех.

– Немного? Да вас просто трясет. Может, попробуем это? Должно помочь. – И он прижался к ее губам вмиг затвердевшими губами.