О чем мечтают феи

Анастасия Александровна Волк О чем мечтают феи

Уважаемые читатели, оставляю вам на суд третью книгу серии «Дети стихий». Большое спасибо всем, кто оставлял свои комментарии, критикуя или наоборот, хваля — благодаря этому я старалась работать над своими ошибками и не теряла желания творить.

Следующая часть станет заключительной историей для основного сюжета, и началом для последней — пятой книги. Скажу сразу тем, кому интересно, я вынуждена сделать некоторый перерыв в творчестве, так как, выдав три книги за три месяца, я устала и знатно запустила дела в реальном мире.

P.S. Говорю сразу — возможно большое количество ошибок, за которые прошу не ругать. Честно, сил просто нет сейчас по буквам разбирать свое новое творение.

Часть 1. Ненужные дети

Глава 1

Бастард Его Величества

О чем мечтают дети? Смотря какие. Те, у кого есть и деньги, и родители — о свободе выбора и новых игрушках, те, у кого есть только родители — о том, что не придется снова голодать или мерзнуть зимой. Что никто не будет болеть.

А о чем мечтают те, у кого есть деньги, игрушки, платья и лучшие лекари?

О том, что однажды приедет папа, обнимет, прижмет к себе и скажет, что он очень-очень любит и всегда будет рядом.

Вот такие глупые мечты у этих детей.

Быть королевским бастардом в человеческих землях было, естественно, достаточно выгодно. Особенно, когда ребенок был не просто девочкой или мальчиком с милым личиком и стандартным даром мага, а еще и носителем редких кровей лесного народа.

Если бы речь шла о дриадах или нимфах, которых так или иначе, был много, на Шантэль (так звали девочку-бастарда) внимания обращали бы даже меньше, чем на остальных. Полукровок мало любили, скорее терпели.

Но она была на половину феей.

Кто такие эти самые существа? Нет, не крохотные малыши с крыльями бабочек — роста феи хоть и были невысокого, но вполне человеческого. Они поголовно обладали идеальными телами, яркой, необычной внешностью, причудливыми узорами на все тело и волосами, по сравнению с которыми, даже шелк был слишком грубой тканью.

И среди них никогда не было мужчин.

Для размножения, феи выбирали особей преимущественно с человеческой кровью, чтобы избежать отклонения в отпрысках — все знали, что кровь смертных не могла спорить с бессмертной. Детей всегда забирали и воспитывали так, что даже отголоска от рода отца не оставалось в малышах.

Но толи Шантэль была тем самым браком, от которого даже мать отказалась, толи что-то еще…

Ее оставили отцу.

Девочка с детства знала свое место на шахматной доске Его Величества. Рано или поздно её ждал выгодный для отца брак и роль подстилки под высокорожденным мужем. Его она, скорее всего, переживет и будет снова сослана в далекое имение, с несколькими слугами.

И останется жить там долгие столетия, видя, как рождаются, растут и умирают все вокруг нее.

Потому, что она уродка — бессмертное дитя Его Величества.

Если бы Шантэль родилась страшненькой — проблем стало бы заметно меньше, но малышка оказалась диво как хороша. Ростом она была не выше полутора метров, худенькая, с круглыми бедрами, тонкой талией и высокой полной грудью. Изящные щиколотки, узкие ладошки с длинными пальцами… В остальном Шайли так же была невероятно красива — большие, серебряные глаза с черной обводкой радужки, узкое лицо с тонкими аристократическими чертами и аккуратными пухлыми губами. А еще волосы — длинные, до колен мягкие кучеряшки, нежного розового цвета. Они никогда не путались, но и заплести их, скажем в косу, было настоящим испытанием. Если сама девушка не хотела такой прически, прядки как живые вырывались из чужих рук, а все плетения мгновенно распадались.

От матери-феи Шайли досталось еще одна особенность — всю правую сторону тела, кроме лица, покрывал травяной узор в виде стеблей неизвестного растения с резными листиками насыщенного зеленого цвета.

С детства, когда было хорошо или грустно, фея постоянно танцевала, причем так, что старая нянечка или учителя, замирали, любуясь легкости движений и грациозности еще не до конца сформировавшегося тела.

Шайли не была проблемным ребенком. Она послушно ела кашу, прилежно училась и никогда не хамила взрослым. Бессмысленность побега из дома поняла довольно рано, когда осознала, что каждый раз на прогулке за ней следят, однако саму идею не оставляла, просто решила, что нужно к такому серьезно подготовиться.

И она готовилась.

На праздники король часто дарил девушке украшения, ценность которых зависела только от значимости торжества. Шайли быстро смекнула, что к чему и, договорившись с садовником, начала продавать их целиком или заменять камни на стекло, откладывая деньги на секретный счет в банке дворфов. Молодой мужчина, работавший в доме, естественно каждый раз брал высокую плату за эти аферы, но относился серьезно к поручениям и выполнял все честно. По договоренности, фея должна была предупредить его о побеге, чтобы садовник успел спрятать свои деньги и не выдал таким образом секрета молодой госпожи.

Жизнь в большом, светлом доме была не плоха по любым меркам и Шали всегда четко понимала, что бежать стоит лишь в крайнем случае. Там, за стенами, ее ждало существование за счет личных сил, а не слуг и денег Его Величества.

На пятнадцатый день рождения в молодой принцессе проснулась сила к лунной магии. Каждый раз, стоило ночи спуститься на землю, Шайли училась контролировать растения, общаться через них и даже открыла в себе дар управлять людьми. С каждым годом, тренируясь так, чтобы этого никто не заметил, девушка ощущала себя все ближе к своей расе, все крепче связанной с природой.

Затем она поняла, что ее дар больше не так сильно завязан на времени суток и полнолунии. Вырастить куст роз или заставить созреть яблоко она могла по желанию хоть в разгар дня, и это окрыляло своими возможностями. Частично скрыть все эти способности помогало то, что когда ей было лет шесть, в дом прибыл старый, седой маг, который заставил девочку опустить руки на прозрачную сферу, затем вынес вердикт: магии в ней почти не было, даже блокировку ставить бессмысленно.

Вот так, и в этом она тоже была бракованной.

Размеренная жизнь королевского бастарда дала трещину в день, когда принцесса Имани сбежала из родного дома, поступив в университет магии в нейтральных землях и, впоследствии, выйдя замуж за нелюдя — короля Ильриха Пятого. Будучи второй по старшинству, Шайли быстро поняла, что это значит для нее лично и была права.

На следующий день, после того, как ей исполнилось семнадцать, к дому подъехал гонец, который объявил указ Его Величества.

Принцесса-бастард Шантэль Доуская, должна была выйти замуж по распоряжению отца и прибыть для этого ко двору не позднее, чем через неделю.

Весь мир маленькой девочки раскололся в один момент.

* * *

— Вы уверены, Ваше Величество? — садовник, довольно молодой мужчина с простым, невыразительным лицом и умными карими глазами, задумчиво мял в руке ножницы, которыми час назад подстригал кусты.

— Полностью, Берн, полностью. Я ухожу сегодня, как только на небе взойдет луна. Спасибо еще раз за вещи, которые ты купил и за деньги — без всего этого я бы едва ли смогла провернуть побег. Запомни — иди спать как обычно, а лучше, посиди на кухне как можно дольше, тогда прислуга подтвердит, что ты ни при чем.

— Но Ваше…

— Берн, называй меня просто Шайли, сколько можно говорить? Все, я пошла готовиться, никто не должен ничего заподозрить. Еще раз большое спасибо, я рада, что именно тебя наняла моя кормилица.

— Спасибо Вам, — мужчина грустно вздохнул, — если бы не Вы, лишение работы было бы смертным приговором моей семье.

— Я рада, что мы оба были полезны друг другу, — Шайли еще раз улыбнулась мужчине и, подхватив юбки, быстро пошла в сторону дома.

Сегодняшний день был тем самым моментом, который был обязан поменять жизнь девушки. Или она сможет сбежать и возьмет свою судьбу в свои руки, либо завтра отправится в карете на событие, которое воспринимала хуже смерти.

Слуги вокруг не понимали настроения молодой хозяйки — что плохого она увидела в браке? Все шептались за ее спиной, обсуждая сплетни, одна смешнее другой и успокаивали девушку, говоря, что она полюбит своего мужа, что он молод и хорош собой.

Шайли только смеялась. Те, кого слепо отправляют под венец, по ее мнению делились на три категории: первые романтично верили, что найдут любовь всей жизни и ожидали увидеть рядом с алтарем молодого, красивого мужчину, который подарит им счастье. Вторые относились крайне плохо к подобному вопросу, с ужасом думая о том, что окажутся в постели либо с извращенцем, либо со стариком. Сама же принцесса-бастард относила себя к девушкам, реально смотрящим на мир. Ее жених мог быть вполне молод и хорош, но это все равно останется брак по договоренности. Со временем они просто привыкнут друг к другу, Шайли будет воспитывать детей, муж, возможно, менять любовниц каждую неделю, но ужинать исправно со своей семьей.

Вот и все.

Мысли обо всем этом терзали сердце девушки, и она мучительно кусала губу, чтобы не заплакать от обиды — почему ее жизнь такая? Ведь она могла быть сейчас с матерью и беззаботно танцевать в лесах под полной луной…

Девушка сердито тряхнула головой, отгоняя подобные мысли. Могло быть, не могло… к чему эти глупые мечты? Реальность такова, что либо нужно бороться, либо плыть по течению, ожидая, пока найдется рыбак, что поймает легкую добычу.

Шайли быстро зашла в комнату и закрыла дверь. Она проверила заранее собранную сумку с едой, кошельком, наполненным монетами небольшого достоинства, картой, сменной одеждой, огнивом и парой бутылочек с лекарствами. Под одеялом лежал костюм для побега в виде простых шерстяных брюк, льняной рубашки и шапочки. Еще фея заготовила несколько метров ткани нарезанной полосками, что бы обмотать грудь и талию, делая фигуру бесформенной, уголь из камина и маленькую плошку с землей. Все на месте, ничего не забыто, оставалось только ждать ночи.

Как ни в чем не бывало, Шайли спустилась за общий стол, поужинала, перебросившись парой отвлеченных фраз с остальными людьми, затем пожаловалась на усталость и раннюю дорогу с утра, и направилась к себе, наверх.

Последним штрихом, после того, как ей помогли раздеться, стал браслет дворфов, дающий право Шайли воспользоваться личным счетом. Тонкая стальная полоска, не привлекающая лишнего внимания, сжала запястье.

Как положено забравшись под одеяло, фея старательно изображала сон до того самого момента, как солнце ушло за линию горизонта. После этого, она быстро встала, оделась, измазалась в грязи и саже, убрала волосы как можно выше и натянула бесформенную шапку. К поясу девочка привязала сумку и в таком виде подошла к двери. Вспотевшие от волнения пальцы на секунду замерли у ручки, но потом Шайли все же потянула ее на себя и, танцуя, вышла в коридор.

Обычно феи завлекали зевак в свои хороводы, заставляя двигаться и плясать с ними до самой смерти, не чувствуя усталости, однако девушка на такое еще не была способна, а потому первая же встреченная служанка не пошла вслед за принцессой и не начала повторять ее движения, а замерла, расширенными глазами смотря на хозяйку. Следующей жертвой лунной магии стала экономка, вышедшая из комнаты, чтобы что-то спросить. Старая чопорная женщина так же замерла, ничего не видя и не слыша. Шайли чуть расслабилась, заглушив волну адреналина, из-за которой сердце забилось где-то в районе горла, и направилась вниз по лестнице. На первом этаже под ее силу попали еще две служанки и новый начальник охраны, присланный месяц назад, затем еще трое стражей и вот он — путь наружу.

Улица встретила тишиной ночного леса и полной луной, покрывающей серебряным цветом сад и дорогу. Шайли еще немного продолжила двигаться, танцуя, но потом резко остановилась и перешла на бег. В лес! Ее там не найдут — она это точно знала, как и то, что с первыми лучами солнца, ее магия развеется как наваждение. Пропажу обнаружат не сразу, люди ничего не вспомнят об этом вечере, а когда станет ясно, что Шайли нет на территории дома, поднимется паника. Но к этому моменту, фея будет уже далеко.

* * *

Утро четвертого дня побега встретило девушку в лесу, скрытой от чужих глаз низкими ветками старой ели. Принцесса потянулась, наслаждаясь и холодной землей и одеревеневшими мышцами и болью в шее. Все происходящее было для нее сказкой, она не замечала укусов насекомых, холода, усталости, думая только об одном: она справилась, она смогла это сделать! Она сбежала от отца и его службы безопасности, и теперь осталось только покинуть земли людей. Шайли еще не до конца знала, как это провернет, но у нее были деньги, а подобное решало многие проблемы. Впереди находился первый большой город из всех, что ей предстояло преодолеть на пути к порту — Вердок. Надеясь на свою, не самую выдающуюся на данный момент, внешность, принцесса собиралась пройти в него, хотя бы для приобретения еды. Свои запасы хлеба и колбасы девушка уже израсходовала. Винить в таком можно было лишь себя — будучи ребенком, воспитанным в достатке, фея мало понимала, что нужно брать с собой в такие походы и искренне полагала, что собрала свою сумку идеально.

Тяжело пыхтя, Шайли выползла из-под своего укрытия и вытащила заметно полегчавший дорожный мешок. Быстро проверила, скрыты ли волосы шапкой, не выглядит ли она слишком женственно и, засунув свободную руку в карман грязных и даже уже местами порванных штанов, двинулась дальше, ориентируясь частично по солнцу, частично по собственному чутью, дарованному кровью матери.

К Вердоку она вышла через пару часов, с интересом рассматривая открывшуюся картину. Город был стандартным для человеческих земель: высокие стены, торчащие из-за нее крыши зданий… и вполне приличная очередь людей на вход. Шайли вытащила медную монетку и уверено направилась к толпе. Браслет на ее запястье был надёжно скрыт, а если ее вещи решат перерыть, ничего кроме еще пары медяков все равно не отыщут. Девушка понимала, что если у такого мальца, которого она изображает, найдут большую сумму денег, точно арестуют, обвинив в краже. Или просто все заберут, пользуясь властью. Да и мало ли, сколько воров скрывалось за стенами Вердока.

Встав в конце очереди, девушка задумчиво стала разглядывать толпу людей. Тут были и довольно зажиточные крестьяне и такие же оборванцы, как она на данный момент. Кстати один такой же сейчас пытался пройти через ворота. Мужчину, одетого в грязную, местами порванную рубашку, грубым тычком остановили стражники, в латах.

— Куда прешь, отребье? Плата один медяк.

— Но у меня нет денег! Я рассчитывал заработать в городе!

— Много больно вас таких, умных, — сплюнул мужик, — а на кой ляд вы нам дались? Проваливай отсюда и пока деньги не заработаешь, даже не думай возвращаться!

Мужчину пинком отправили в лужу с грязью под громкий хохот стражников.

Шайли вздрогнула от такого. Живя у себя в доме, девушка хоть и слышала разные истории про мир за пределами, но не сталкивалась никогда с настоящей жестокостью. Девушка уже хотела было помочь упавшему, но потом резко отдёрнула себя. Да, пусть у нее есть деньги, да, пусть у нее есть возможность. Однако же — мальчик с таким как у нее сейчас внешним видом, раздающий кровно заработанные, привлечёт внимание. А последнее ей было не нужно — если отец уже узнал о побеге дочери, то значит вся стража предупреждена. Спасает только то, что портреты, которые высылались королю после каждого дня рождения Шантэль, сильно отличались от реальной внешности феи, например, глаза всегда делали мягче. Её собственные слишком пугали тех, кто пытался в них заглянуть — было что-то совершенно не человеческое и чужое в малышке. От чего даже бывалые воины вздрагивали.

Шайли закусила губу и медленно двинулась вместе с очередью. Больше никто не оспаривал сумму, за которую их пропускали в город. Когда сама принцесса оказалась перед стражем, она трясущимися руками протянула ему монету, смотря в пол.

Мужчина замер, потом сплюнул и сказал.

— Проходи так — еще детей-сирот обирать не хватало.

Девочка даже не поверила сначала тому, что услышала, и, низко склонившись, рысцой ломанулась в город. Вот так вот… значит не такие уж они плохие? А почему она вообще решила что стражники — зло во плоти? Не пропустили бродягу? А что этому самому бродяге мешало заработать медный? Сумма-то смехотворная, он мог ее получить, даже просто помогая кому-нибудь, скажем, воду натаскать, или вещи дотащить. Так что же и правильно, что пьяницу оставили за пределами стен?

Шайли с головой погрузилась в эти мысли. Она по-детски считала, что в этом мире все делится только на добро и зло и сейчас впервые задумалась о том, так ли это.

За такими мыслями девочка шла между торговых лавок, почти не замечая ничего вокруг. И опомнилась только тогда, когда в толпе взвыли:

— Держи вора!

Кто-то сбил ее с ног, и Шантэль упала прямо на неровные камни, вскрикнув от боли. Тот, кто налетел на нее, был на вид парнишкой лет семи-восьми. В огромной странной рубашке, подпоясанной куском веревке и низко натянутой кепке. Мальчик ловко вскочил на ноги сам, подобрал кусок кожаного кошелька и, сверкая голыми пятками, понесся дальше. Мимо Шайли пробежал огромный, краснолицый пузатый мужчина лет сорока, с густой, коротко обстриженной бородой и заметной лысиной на голове.

— Ушел гаденыш, — мужчина сплюнула, поправил кожаную жилетку, одетую поверх красной рубашки и быстро зашагал в обратную сторону.

На фею так никто внимания не обратил.

Девушка неловко поднялась на ноги, морщась от ссадин на ладонях, которыми она пробороздила землю. День начался совсем не так, как в своей голове его представляла юная принцесса.

С другой стороны, произошедшее вывело ее из того странного состояния, в которое она ушла, и заставило вспомнить цель, ради которой девушка проникла в город. Нужна была еда.

Собственно именно при попытке ее купить девушка столкнулась с еще одной проблемой — Шайли просто не воспринимали всерьез. Продавцы не отвечали на ее вопросы, окружающие норовили оттолкнуть девочку от прилавков или вовсе сбить с ног, как незаметную и назойливую муху. Обида больно обожгла, заставив слезы навернуться на глаза. Все-таки реальность оказалась куда более жестокой для маленькой принцессы, чем в ее вымышленных представлений о путешествии.

С горем пополам, она купила сухого мяса, крупы и сладостей, без которых не представляла своей жизни. Сумки получились неожиданно тяжелыми, но фея была сильнее своих чистокровных человеческих сверстников, а потом она лишь сжала губы и потащилась дальше. Собственно мысль переночевать в городе так же пришлось оставить на уровне мечтаний — кто бы пропустил сироту, даже с деньгами? Более того, девушка краем глаза уже успела заметить, сколько воров было в городе — ее они не трогали, но почему-то остаться на постоялом дворе стало страшно — она поняла, что не представляет угрозы ни для кого, и обокрасть девочку было бы просто.

За такими мыслями Шайли вышла к центральной площади и замерла, услышав потрясающую музыку. Принцесса огляделась по сторонам и тут же увидела барда, после чего она удивилась еще сильнее — это был самый настоящий тролль. Тролль в человеческом городе.

Мужчина (а был это именно он) сидел прямо на земле, прикрыв глаза и держа в руках гитару, огромного размера и кажется с не меньше чем сотней струн. Сам тролль был вполне обычный — с зеленой кожей, огромный, с голым торсом, демонстрирующим ровный набор мышц. Черные волосы мужчины были длиной до лопаток, с набором длинных и совсем коротких прядей, а еще с кучей тонких косичек, заканчивающихся бусинами. Лицо тролля было вполне симпатичным, хотя и грубым — широкий квадратный подбородок, глубоко посаженные глаза и прямой нос. Он ловко и как-то фантастически быстро перебирал пальцами правой руки, скользя левой по грифу. Музыка, которую творил бард была потрясающей. Шайли впервые слышала нечто такое, и по ее коже пробежались мурашки от непонятного чувства: смеси восторга и огромного удовольствия. Ноги сами начали двигаться в такт, но Шайли себя остановила — образ танцовщицы и тот образ, который она пыталась поддерживать, были кардинально разными, а потому фея могла позволить себе только подойти поближе, чтобы с не менее восторженными зеваками, смотреть на данную сцену. Какая-то непонятная, находящаяся в теле девушка внезапно вышла вперед и начала странно, неуклюже двигаться под музыку. Ее попытки смутили Шайли — фея впервые в жизни испытала желание сломать кому-то ноги, на столько оскорбляющим искусство было то, что делала «пышка».

Внезапно в общую идиллию ворвались другие звуки — совсем рядом тяжело загремели стальные латы. Чьи-то сердитые крики смешались с громогласной командой одного из стражей:

— Расступитесь!

Шайли удивленно повернулась и поняла, что происходящее не было просто случайностью. Группа из пяти мужчин, вооруженных и экипированных двигалась прямо к троллю. Бард, сидевший все это время с закрытыми глазами, тоже понял, что происходит нечто-то грозящее опасностью, и поднял взгляд на стражей. То, с какой скоростью сразу после этого тролль подскочил на ноги, свидетельствовало о том, что он сразу понял, чем ему грозит встреча со служителями короля, однако не смотря на это, бард все же опоздал — его уже окружили.

— Вы арестованы именем короля!

Публика быстро стала разбегаться, оставляя эту часть площади безлюдной. Только Шайли продолжала стоять, смотря на происходящее. Девочка лишь сейчас поняла, насколько тролль был огромным — минимум два метра! И больше метра в плечах!

— Я ни в чем не виноват! — низкий голос барда не произвел никакого впечатления на стражу, а вот фея вздрогнула и втянула голову в плечи.

— В тюрьме будешь рассказывать! — один из закованных в латы стражей извлек со звоном меч из ножен, видимо опасаясь реакции мужчины.

Дела барда обстояли плохо — его явно собирались посадить в темницу и Шайли, уже успевшая понять, что идеальный мир, в котором она жила, не похож на реальность, считала, что ничем хорошим для тролля это не закончится. Скорее всего, мужчина просто не выйдет оттуда, бесследно исчезнув в одной из камер — слишком уж не любили в человеческих землях представителей других рас, которые к тому же не защищены указом короля.

Мужчина сжал губы и тихо зарычал.

Внезапно Шайли поняла, что не может не вмешаться. Пусть её схватят, пусть вернут к отцу, но бард, способный творить такое чудо, будет жить!

— Эй, — фея подняла камень и швырнула его в говорившего стража, явно назначенного на эту операцию главным, угодив ровно в шлем.

Мужчина резко повернулся и зло выматерился.

— Проваливай, чернь, пока не выпороли!

Девушка в ответ на это топнула ногой и из-под земли дружными рядами вынырнули побеги трав, оплетая ноги страже.

— Беги!!! — Шайли быстро подскочила к троллю и дернула его за руку, в сторону улицы.

Дальнейшее развивалось быстро.

Бард мгновенно сориентировался в том, что происходит и, рывком подняв Шайли вместе со всеми сумками, бросился в сторону. Стража поняла, что жертва ускользает и, обрезав свои путы, рванула вслед за беглецами. Шайли судорожно подумала о том, что все, что она сделала на самом деле — лишь раззадорила нападавших и теперь расплата должна была стать еще серьезнее.

— Не бойся, малыш! — тролль нырнул в узкий переулок и, тут же перемахнув через забор, начал изображать петляющего между домов зайца.

Шайли, которая при этом висела на плече у барда, судорожно зажмурилась, но быстро поняла, что это не спасает ни от страха, ни от укачивания, даже делает все хуже.

— Мы сейчас вынырнем окружными путями из города, — сообщил тролль, — не бойся!