Не видала ты стройней.
Осе
Где уж!
Пер Гюнт
Я курок спустил,
Зверь упал. И, выиграв схватку,
Я - к нему, что было сил,
На него спешу забраться;
За ухо его хватаю,
Нож готовясь негодяю
Ткнуть, не дрогнув, под лопатку,
Как начнет он заливаться
Да как ринется, проклятый,
Как швырнет меня назад!
Выпал нож, в руке зажатый,
И немедля был подмят
Я оленьими рогами,
В клещи, стало быть, попал!
И наверх он поскакал
Сумасшедшими прыжками.
Осе
(невольно)
Господи!
Пер Гюнт
А ты видала
Этот Гендин-то хребет?
И конца ущельям нет,
И утесов нет острей,
Бездны, глетчеры, лавины!
Мы с оленем для начала,
Сизый воздух рассекая,
Понеслись, нельзя быстрей,
Аж до самой до вершины.
Внове скачка мне такая;
Огляделся я вокруг,
А навстречу, вижу вдруг,
Лучезарные светила,
Скопом выйдя в небеса,
Светят так, что ослепило,
Чуть не вытекли глаза.
А огромные орлы
В непроглядной этой дали,
Как пушинки среди мглы,
Невозвратно пропадали.
Снежные крушились глыбы,
И с вершин вода лилась.
Целый ад пустился в пляс!
Право, спятить мы могли бы.
Осе
(едва держась на ногах)
Бог спаси!
Пер Гюнт
Пройти должны
Мы до краю крутизны.
Тут, сойдя с ума от страха
И вопя, - помилуй бог!
У оленя из-под ног
Малая вспорхнула птаха.
В сторону рванулся зверь,
И несемся мы теперь
С ним в провал, пути не зная.
Осе, чтобы не упасть, прислоняется к дереву.
(Пер продолжает.)
Здесь пустыня ледяная,
А внизу-то бездна ждет!
И, смятеньем обуяны,
Мы несемся сквозь туманы,
Рассекаем птичьи стайки
И шарахаются чайки.
Не сдержать никак полета,
Вдруг внизу блеснуло что-то
Брюхом кверху зверь плывет.
Это наше отраженье
В озере пришло в движенье:
Совершая воспаренье,
Прямо к нам неслись они
Ведь у нас-то шло паденье!
Осе
(чуть не задыхаясь)
Пер! Скорее! Не тяни!
Пер Гюнт
Стало быть, олень небесный
И олень, рожденный бездной,
Сшиблись, и пошла мгновенно
По воде бурлящей пена.
В воду плюхнулись мы оба.
Что рассказывать особо:
Зверь поплыл, и я за ним,
Вот и вылез.
Осе
А олень?
Пер Гюнт
Бродит в скалах по сей день.
(Щелкнув пальцами и повернувшись на каблуке.)
Сыщешь, так считай своим.
Осе
Как же не свернул ты шею?
Как не покалечил ног?
Голова-то как цела?
Божья воля, разумею,