Город сестёр 2

— Обидно… Но мудро… Приятно вам покушать.

Кивнул по-гусарски, и ушел в дальний угол за свой столик.

Принесли мороженое, посыпанное шоколадной крошкой, в больших, чуть ли не суповых тарелках. В Улье помалу угощать не принято.

Ещё не успели съесть и четверти порции как квазу принесли жареную щуку, нарезанную огромными кусками, горой на блюде. Килограммов пять. Тот, вооружившись армейским ножом и двузубой вилкой, начал закидывать ломти в пасть, хрустя рыбьими костями.

Тобик, просочившийся в помещение, встал передними лапками на коленку ящеру и сосредоточенно следил за тем, как исчезает жарёха. Кваз сжалился, поманил когтем официанта. Просипел.

— Тарелочку Тобику принеси. Пожалуйста.

Официант только тут заметил собаку. И попытался объяснить, что собакам нельзя, и всё такое.

Но, получив от Бабки два спорана, умчался на кухню и вернулся с эмалированной миской. В которую Бекас отложил псу половину здоровенного куска щуки.

Кваз ещё не закончил глотать последний ломоть, как принесли вторую щучью серию, такого же размера. Бекас рыкнул довольно, и принялся за свежую порцию.

Все, в общем-то, не обращали на него внимания, разговаривали о своём. Только Дед, забыв про десерт, смотрел на ящера во все глаза и открыв рот.

Шило толкнул его в бок.

— Дед, не пялься на человека. Нехорошо…

И, как-то разговаривая между собой, не заметили, как к столу подошёл мужик… Или парень… В этом Улье возраст хрен определишь. Это был не просто мужик, а Ковбой. Именно так — с большой буквы. Шляпа, шейный платок, тяжёлый плащ, два револьвера в набедренных кобурах и остроносые ковбойские сапоги со шпорами.

Все мельком подняли на него взгляд и продолжили разговоры. Короткий о чём-то спорил с Иглой. Шило и Беда тихонько обсуждали что-то своё. Дед углубился в мороженное с шоколадом, Бабка, Тьма и Скорый обсуждали Танино будущее. Кваз вообще на всё забил увлечённо хрупая костями. Только Анечка посмотрела на гостя внимательно и спокойно ему сообщила.

— Сейчас дядя Паша тебя побьёт, — подумала маленько и добавила, — сильно.

— Заткнись, сопля, — рыкнул мужик и с наглой уверенностью спросил. — Вам что, неинтересно, кто к вам подошёл?

Бабка оторвалась от разговора.

— Нет. Неинтересно. — И снова повернулась ко Тьме, — Там в принципе ничего сложного нет, я всю жизнь, на земле этим занималась…

— Эй, вы! Перед вами человек стоит! Вам что западло обратить на него внимание?

Тут все оторвались от разговоров, замолчали и повернулись к ковбою. Долго его рассматривали. Парень был высок ростом, где-то под метр девяносто, как-то по киношному красив, и даже под одеждой было видно что накачан.

Пашка поинтересовался.

— Слышь, мужик, а шпоры тебе зачем?

Ковбой посмотрел на свои сапоги, как будто в первый раз их увидел, слегка задумался. У Пашки было такое ощущение, что парень сильно кольнулся спеком и играет в голливудского героя.

Наконец гость ожил.

— Мои шпоры тебя не касаются. Меня зовут Рено. Ясно?

Бабка пояснила бригаде.

— Новенький какой-то. Решил поиграть в дикий запад.

И к ковбою.

— Давно в Улье?

— Это тоже тебя не касается. Я — Рено. Понятно?

С Бабкой в риторике соревноваться тяжело. Она опёрлась локотком на стол, положила щеку на ладошку.

— Рено? Странно. А похож на запорожец.

— Это ты к чему, — строго спросил Рено.

— Да это я так. Про себя. Не обращай внимания. Давай, хохми дальше…

Положила ложечку мороженого в рот и вопросительно на него уставилась.

Ковбой тупил страшно. Он молча стоял с полминуты, разглядывая Бабкину компанию. Все с интересом ждали продолжения. Бабка подсказала.

— Да ты, Рено, не стесняйся, выкладывай…

— Вы мне не нравитесь.

— Может объяснишь, — почему.

Ковбой снова долго думал, искал причины. Наконец его взгляд упал на Тобика. И мужика прямо озарило. Он обличающе ткнул пальцам в белого кобелька.

— У вас собака! С собаками — нельзя!

Кваз ногой задвинул Тобикову чашку поглубже под стол, Тобик следом за ней исчез под скатертью. А Бабка возразила.

— Это не собака.

Пришедший вылупил глаза.

— А кто это?

— Это мутировавший мальчик. Ты предлагаешь ребёнка оставить на улице?

Весь ресторан, довольно большой, столиков на тридцать, больше половины из которых были заняты, с интересом следил за развитием событий.

Рено мучительно думал. Но ничегошеньки не изобрёл. Снова повторил.

— Это — собака!

— Это мой внук, мутировавший в похожее на собаку существо. Что ты предлагаешь?

— Вы меня что, за дурака держите?

— Ну-ну! Рено, что ты! Никто тебя не держит. Иди ты… э… куда хочешь.

Бригада откровенно просто упивалась сценкой. У них вечно ситуации на грани смерти, а тут достаточно безобидное развлечение. Пашка держал свой дар наготове.

Наконец Рено понял, что конфликт в направлении пёсика сложился не в его пользу и сказал просто.

— Мне нужен Скорый.

Скорый поднял палец.

— Это я. — И положил в рот ложечку мороженного.

— Я тебя вызываю.

— Куда?

— Ты что — тупой? Я вызываю тебя на поединок!

— Бабка, тут такое возможно.

— А чёрт его знает. Я лично не слышала.

Беда вступила в разговор.

— Я прочла все законы. Про дуэли там ничего не сказано. Убийство карается каторгой.

— А самозащита? — Уточнил Скорый.

Рено строго сказал.

— Я тебя вызвал. Что ты мне скажешь на это? Или ты трус?

Пашка отмахнулся от него как от мухи.

— Не мешай… Ну так что там сказано, Беда.

— Самозащита — дело святое. Если тебе угрожают то ты имеешь право защищаться, вплоть до применения оружия.

— Отлично. Значит пойдёт как самозащита.

— Он трус! — Обрадовался ковбой. — Он трус! Он трус!

— Ну ты ещё в присядку пойди.

Пашка с любопытством посмотрел на придурка, и тут его осенило.

— Тебе что — Вексель заплатил за устранение?

Рено забегал глазами. А Пашка объяснил.

— Парень, тебе предложили очень плохую работу. Противозаконную и вредную для здоровья. Я тебе советую расторгнуть договор.

Ковбой даже обиделся.

— Ничего я расторгать не буду! Ишь, ещё чего!

— Ну? Чего ты хочешь?

— Я стрелок. Я лучший стрелок в этом мире.

Бабка сокрушённо вздохнула.

— Ещё один.

Рено рявкнул.

— Заткнись, женщина.

Скорый ухмыльнулся.

— А вот за эти слова придётся извиниться.

— Ты меня что ли заставишь извиняться? Ты дерьмо, понял?

— Понял, конечно. Чего же тут не понять. «Ты дерьмо». Абсолютно понятная фраза.

Некоторые посетители заведения заржали, как кони. Рено долго соображал, над кем смеются и почему. Потом бросил это бесполезное занятие. Он вытащил из кобуры Смит-Вессон и направил его на Пашку.

— Встань. Встань сейчас же, и докажи что ты настоящий стрелок.

Мда… Вот такого радикального подхода Пашка не ожидал. Но он спокойно встал, спокойно подошёл к дуэлянту на расстояние вытянутой руки. Ствол смотрел ему прямо в лоб.

— Рено, ты сейчас наставил пушку на безоружного человека. Это каторга. Опомнись.

— Прекрати балабонить и доставай ствол!

Скорый вздохнул, и слегка долбанул даром по мозгам идиота. Глаза у того стали сонными. Павел резко поднял руку, держащую здоровенный револьвер, и тут Рено нажал на курок. Тяжёлая пуля сорок пятого калибра пробила в потолке дыру.

Без промедления, Пашка пнул нападающего по ноге. Сапог тому не помог. Любитель вестернов сразу позабыл об оружии, охнул и присел, ухватившись за голень. И получил второй пинок точно по физиономии. Плюс Дугин притушил в его мозгу процессы. Рено улетел метров на пять и разлёгся на полу ресторана без сознания.

Скорый оглядел посетителей и спросил.

— Господа, прошу прощения, может кто-нибудь знает этого человека?