Попаданец в мире Морровинды

Глава 1

«Ты был избран. Не бойся. Я слежу за тобой!» Вкрадчивый женский голос казался вполне достойным продолжением ночного кошмара. Бесплодные пустыни, засыпанные пеплом, люди на фоне юрт (вигвамов?), птеродактили, пронизывающий ветер и почему-то дождь. Я резко открыл глаза. Темно. Плеск воды. Скрипят доски. Громкий глухой удар, будто соседи сверху уронили что-то тяжёлое. Почему так темно? Запах сырости, мочи и гниющих отбросов. И почему-то рыбы. Ненавижу запах сырой рыбы! С детства. Ещё один глухой удар. Только сейчас понимаю, что проснулся я от такого же удара. Сверху раздались шаги, сразу несколько пар ног топчут, да так громко, будто по голове. И приглушённые крики. Что-то соседушки окончательно разбушевались. Не пора ли звонить в милицию? Нет, наверное, не пора. В конце концов, пока никого не убивают, тогда бы кричали по-другому. Внезапно понимаю, что ткань под рукой — отнюдь не привычная простыня поверх холостяцкого дивана, а какая-то грубая мешковина. Ну почему же так темно?!!

— Проснись! — А вот этот голос мне знаком. Он уже не первый раз пытается меня пробудить. Нет, это не женский голос из кошмара. Этот голос мужской, и очень хриплый. Наверное, прокуренный напрочь.

— А? Что? Где? — Несмотря на вроде бы проснувшийся разум, язык выдаёт нечто невразумительное. У меня голос, кстати, тоже порядком хрипит. Простыл?

— Ну тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Говорят, мы уже приплыли в Морроувинд.

— ЧЕГО-ООО?!! — Вот это уже не хрип. Но рык, достойный льва. Что за шутки с утра пораньше?!! Какой, к чертям собачьим, Морроувинд?!! Меня решили разыграть? Я, конечно, люблю компьютерные игрушки, но не до такой же степени!

— Спокойно, братан, ты чего? — Обладатель голоса аж шарахнулся от меня. — Всё ништяк будет. Я своими ушами слышал, нас выпустят. Представляешь, на волю! Вот тебя когда закрыли?

— А-кхм-мм-гм! — Издав сей многозначительный звук, я призадумался.

Меня выпустят? Меня закрыли?!! МЕНЯ РАЗЫГРЫВАЮТ!!! Ну точно, разыгрывают! Решили устроить шуточное представление и обыграть начало компьютерной игры! А загримироваться под настоящего тёмного эльфа не сумели, вот и ввели в сценарий полную темноту. Кто это, интересно, такой шутник у нас? Блин, голос незнаком совершенно. И как они проникли в мою квартиру? Сашка, гадский сын, ключи дал?

— Не смешно, между прочим! — Начал было я… И тут до меня допёрло. Корабль. Плеск воды, глухие удары (бортом о причал?), шаги наверху (по палубе?), скрип досок и гадский запах сырой рыбы. Я на корабле! А ведь в игрушке дело и начиналось с корабля!

— Да какое смешно, сам слышал… Тихо, «крыса» топает!

Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. А ведь мы не по-русски разговариваем! Только сейчас сообразил. А всё эта крыса. То есть, когда голос сказал: «крыса идёт», — сразу в голове две картинки возникло. Во-первых, зверёк такой, с голым хвостом, на помойках живёт, не пойми чем питается. Во-вторых, сразу ассоциация с тюремным стражником возникла. Тут их так называют. Где это тут? Ну, в тюрьме, вестимо. И в-третьих, на заднем фоне эдак, усмешка: крыса (которая зверёк) и вдруг топает. А стражник, тем временем, действительно топал. Прямиком в нашу часть трюма. А откуда-то уверенность, — не ошибся голос, именно стражник это топает. Больше некому, крыса поганая. Тюремная посудина, тут кроме крыс никто и не водится. Одни крысы с хвостами, другие с дубинками. Так, стоп, чего это я? Отчего такая ненависть в мыслях к тюремным охранникам? В уголовную романтику ударился? Никогда вроде к зэкам сочувствием не отличался, к милиционерам (не ментам!) избытком ненависти не страдаю и русский блатняк, по недомыслию именуемый шансоном, терпеть не могу. Ох, не о том думаю. Надо с мыслями собраться. Я же про русский язык начал. Итак, крыса. Такое дело вот, слово «крыса» в нашем разговоре совсем по-другому звучало, чем в русском языке. А также, вспоминая по мере сил прошлую беседу, и другие слова тоже. Не по-русски, на другом каком-то языке. Однако понятно всё. Если не прислушиваться, то вообще не замечаешь.

По мере приближения шагов из окружающей тьмы постепенно проступали призраки света, обрисовывая щелястую дверь прямо передо мной. Звякнул откидываемый крючок, служивший запором, дверь открылась, и стражник предстал перед нами во всей красе кожаной проклепанной кирасы, с дубинкой на поясе и фонарём в руке. Внутри фонаря — обычная свечка. А перегар с оттенком лука изо рта перебивает даже вездесущий запах сырой рыбы. На лице недельная щетина, на голове тоже. И мутный взор. Вкупе с не совсем устойчивой походкой.

— На выход, оба! — Интересно, тут у всех голоса такие хриплые-прокуренные?

Мой сокамерник, сутулый костлявый тип на полголовы меня ниже и с торчащими поверх лысой головы длинными ушами (в правом ухе несколько маленьких колечек!), прошмыгнул вперёд. Я на секунду задержался, чтобы оглядеться. Так и есть, мы в носовой части трюма, строго по игрушке. Уж сколько раз я в неё играл. Какие-то пустые корзины, бухты канатов, ящики, рваные мешки на полу. Внезапно пришла мысль, что на помещение, специализированное для перевозки заключённых, это походит мало. И вот что странно, некие неясные воспоминания подсказывают мне, что помещения, приспособленные для перевозки заключённых, на этом корабле имеются. Вот эти самые двери по обеим сторонам узкого длинного коридора. Там, в тесных клетушках, помещается по десятку человек на площади два на два метра. Там двухъярусные койки со стороны борта судна. Поскольку борт наклонён, то на нижней полке места почти нет, а на верхней можно с относительным комфортом разместиться, чем с удовольствием пользуются разные блатные. Там прямо в стены ввинчены ржавые железные крюки, и особо буйных можно заковать в цепи, а цепи приклепать к этим крюкам. И там сейчас никого нет. Пусто и тихо. Почему нас не посадили туда? Хоть вдвоём, хоть каждого в отдельную камеру? А если б мы сбежали? Мистика. Кстати, забавно, но в игрушке вроде бы этого коридора не было. И дверей не было. Там просто пустой трюм был.

Коридор оканчивался дверью ещё солидней тех, что запирали камеры, а за дверью обнаружилась крутая лестница наверх. Поднявшись наверх, пришлось повернуться на 180 градусов и пойти теперь уже к носу судна. На втором этаже обнаружился ещё один трюм. На этот раз именно трюм, то есть лежали здесь какие-то грузы в мешках и ящиках. Справа от прохода. Слева перпендикулярно борту висели гамаки. Дюжина, навскидку. Лишь ближе к носу между двумя переборками обнаружилась этакая кают-компания от борта до борта, с длинным столом посередине. Во главе стола восседал ещё один стражник. Четвёртый стражник ошивался возле ещё одной идущей наверх лестницы (или правильно называть это трапом?). Сквозь отрытый люк в потолке струился солнечный свет. Кроме этого, на стенах и под потолком над столом было развешано немало светильников. Всё это позволило заметить ещё одну любопытную вещь, — мой бывший товарищ по заключению, помимо длинных ушей обладал ещё и пепельно-серой кожей. Притом, что все до единого стражники имели цвет кожи вполне для меня привычный, и формой ушных раковин от памятных мне стандартов никак не отличались. В принципе, этого можно было ожидать. Морровинда цветёт и пахнет. Я мельком глянул на свои руки. Такая же серая кожа, как и хрипатого сокамерника. Выходит, мы с ним самые настоящие тёмные эльфы. Блин. Я люблю эту игрушку, но не хочу играть в неё взаправду!

Кстати, об игрушке. Если в Морровинде меня бы сейчас просто выпнули вверх на палубу, то здесь сидящий за столом стражник сначала совершил некое бюрократическое действо. А именно, сверился со списком транспортируемых заключённых и произвёл мини-перекличку. Так я узнал, что моего сокамерника зовут Джиуб по кличке Пол-Уха (у него в самом деле кончик левого уха обрублен), а меня зовут Ридал Вварави, а клички я не имею. Ну, то есть, Ридалом зовут того парня, в чьё тело я, по всей видимости, неудачно подселился после того, как вчера вечером тихо-мирно заснул в своей квартире. Да, чуть не забыл. Кроме имени стражник зачитывал ещё пол, расу и так сказать, уголовную специальность, всё по тому же списку. Джиуб Пол-Уха оказался вором-карманником, а вот напротив моего имени стояло «осуждён за преступление против короны». Услышав это, Джиуб как-то странно и внимательно на меня посмотрел. Глаза у него, кстати, красные. Ну радужная оболочка красная, то есть. О, глаза. В отличие от моих «реальных» минус пяти с астигматизмом, в этом мире на зрение жаловаться не приходилось. Ну хоть какой-то плюс от «попаданства»! Так, именно благодаря нормальному зрению я заметил, что список состоял гораздо больше, чем из двух имен. Но все остальные пункты были уже вычеркнуты. А после переклички вычеркнули и нас. Вот, наверное, почему нас везли в кладовке. В тех страшных клетушках до недавних пор обитали настоящие зеки, каторжники. А нас, фактически свободных людей (ну, если верить Джиубу), то ли из милосердия, то ли банально из-за нехватки мест заперли отдельно.

Вас, кстати, наверное удивляет, почему я так спокойно отношусь к тому факту, что я внезапно оказался в другом мире? Ну, тогда вы наверное, просто не любите фентези и компьютерные игры так, как люблю их я. И вам есть что терять в своём, привычном мире, помимо съёмной «однушки», продавленного дивана и опостылевшей работы «программиста 1С». Вы наверняка к своим двадцати пяти (или сколько вам там?) успели обзавестись женой, детьми, интересной работой, машиной и собственным жильём. Или, по крайней мере, надеетесь обзавестись этим в обозримом будущем. У вас есть настоящие друзья, а не просто товарищи-встретиться-раз-в-пару-недель-попить-пивка. И вы навещаете своих родителей, несомненно любящих, чаще, чем раз в месяц. А меня ничего из вышеперечисленного не держит. Блин, да если б ко мне на улице подошёл кто-то и сказал: «Хочешь оказаться в другом мире, как это делают во всех этих книжках?» Я бы ни раздумывал ни минуты! Да, не спорю, поначалу был шок. Но он уже прошёл.

А потом нас таки выпнули на палубу. Фигурально выражаясь. Тот же стражник, что вызволил нас из кладовки, плюс тот, что сидел за столом. «Застольный» шёл впереди, очевидно показывая дорогу, другой дышал всё тем же перегаром в затылок, наверное, в качестве моральной поддержки. Первой мыслью по выходу наружу была: «Ох мать же какая, даже матом ругаться не хочется!» Солнышко светит, блики на волнах играют, ветер шумит, водичка за бортом плещет, на палубе рядом с люком стоит ещё один стражник. Упс. А по причалу подходил ещё один мужик. Вот это металлист! Столько заклёпок и окованных деталей, и всё сверкает. А кираса, по крайней мере её передняя часть, походу вообще целиком железная. А на поясе такой шикарный меч. Не то, что корабельные стражники, поголовно щеголявшие с унылыми дубинками. Сопровождавший «металлиста» мужик, одетый в скромную, совершенно не сверкающую кольчугу, откровенно не смотрелся. Зато у него имелся шикарный прямоугольный щит а-ля «римский легионер» и короткое копье с длинным и широким наконечником.

Мы все вместе (в смысле, Джиуб, я и оба стражника) спустились по трапу, потом старший охранюга передал металлисту список с нашими именами, уважительно называя того «господин офицер». Господин офицер повторил бюрократическую процедуру переклички, что-то черкнул на полях услужливо поданным карандашом, отдал список обратно стражнику, взамен принял два свитка и развернулся, махнув нам рукой. «За мной», мол. И пошёл. По причалу. И мы за ним. Я и Джиуб, имеется в виду. А за нами тип в кольчуге и с копьём. Стражники же вернулись на корабль. Обернувшись, я смог насладиться зрелищем поднимаемого трапа. Зрелищем отплывающего судна мне насладиться не дали, — позвали следовать и не задерживаться. Я последовал. И даже не задерживался. Причал привёл нас в небольшой дворик, огороженный высоким каменным забором. Причал проходил прямо через разрыв в этом заборе. Ещё в этом заборе справа от нас наблюдались двустворчатые ворота. Х-мм, а по сюжету там, помнится, была только калитка. Зато в полном соответствии с сюжетом вместо одной из сторон забора стояло здание. Сам дворик почти наполовину был заполнен мешками и ящиками. Также во дворе присутствовал старичок-божий одуванчик с лысиной посреди седой шевелюры и острым, почти орлиным носом. Старичок держал в руке деревянную дощечку с прикреплённой к ней бумажкой. В другой руке он держал что-то вроде карандаша, коим в данный момент чесал себе за ухом. Да, чуть не забыл. Одет он был в некое подобие мантии. Пока я это разглядывал, из здания внезапно выскочил негр. Обычный такой негр. По пояс голый и босиком. Взвалил этот негр себе на плечи один мешок из груды, лежащей на земле, и на старичка смотрит. А старичок такой ему: «Этот в подвал, налево». И что-то отметил себе в бумажке. А негр тут же свалил обратно в дверь. С мешком.

— Господин Эргалла. — Вежливо обратился к старичку офицер. — Тут ещё двоих заключённых привезли.

— Что за заключённые? Впрочем, неважно, потом. Пусть помогают в разгрузке. Вот этот мешок, и вон тот, в подвал налево, к остальным. — Офицер явно хотел что-то сказать в ответ, но передумал. Повернулся к типу в кольчуге и молвил ему ледяным тоном:

— Легионер, проконтролируйте. Чтобы не сбежали и не отлынивали. Потом приведёте заключённых в регистрационную.

— Эй вы, крысы, слышали, что сказал господин начальник имперской канцелярии?!! — Заорал на нас легионер. — Ты, хватай этот мешок, а ты вон тот! Быстро! Кому сказал, быстро?!! На плечо! Бегом! Бегом, что б вас сплющило! — А старичок мерзко ухмыльнулся и ещё что-то отметил в свой бумажке.

Внутренняя планировка здания была мне хорошо знакома, — из игрушки, разумеется. Так что спуск в подвал я совершил практически на рефлексах. А вот Джиуб местонахождение конечного пункта в маршруте не знал. За что получил древком копья под зад. В коридоре нам встретился возвращающийся порожняком негр. А мы, в свою очередь, возвращаясь, встретили в том же коридоре лениво шествовавшего офицера. Офицер нехорошо улыбался. В следующую ходку он уже сидел в комнатке с сервированным столом (той самой) и наслаждался жизнью. Спустя ещё три ходки мешки во дворе кончились, а ящики, оказывается, и не надо было таскать. В подвале подзадержались, — негр подмигнул нам, достал откуда-то кружку и нацедил пива из бочки. Пива досталось только по несколько глотков, да и вкус ужасный. Но дух перевели. А легионер даже ничего не заметил. Маленькие радости из жизни заключенного.

— Ну хорошо, что там у вас, господин Дуар? — Начальник имперской канцелярии (тот самый «божий одуванчик») лениво развалился в кресле.

— Изволите видеть, двое заключённых, привезли на рейсовом. Один карманник, другой «коронник». Обоих на вечное. — Офицер протянул Эргалле пару свитков.

— Какое «вечное», господин офицер, обещали же выпустить? — Попробовал возмутиться Джиуб, за что тут же схлопотал подзатыльник. От легионера.

— Выпустим мы вас, выпустим. — Промурлыкал офицер. — Потом догоним и ещё раз выпустим.

— Если в сопроводительных документах написано «на вечное поселение», значит на вечное поселение. — Пробормотал Эргалла, разворачивая свитки. — И что там вам наобещали, мне неинтересно. А в документах написано именно «на вечное». Итак, заключённый Джиуб по кличке Пол-Уха и заключённый Ридал Вварави! Именем императора Уриеля Септима Седьмого и по приказу его, я освобождаю вас обоих от тюремного заключения и приговариваю к вечному поселению в районе Вварденфел имперской провинции Морроувинд. Вечнопоселённые! Вам запрещается покидать пределы района Вварденфел на срок более двух недель. При необходимости покинуть вышеуказанный район на срок до двух недель включительно, вы должны предупредить об этом представителя имперской канцелярии не позднее, чем за две недели до того, как покинуть указанный район, и по прибытии на место назначения, а также по возвращении поставить о том в известность представителя имперской канцелярии не позднее, чем через три дня. Не реже раза в месяц вы должны делать в своём виде на поселение отметку представителя имперской канцелярии. Вот эти бумаги, это ваши виды на поселение. Не теряйте. За утерю штраф десять септимов. В данном селении представителем имперской канцелярии являюсь я и отмечаю вас за текущий месяц. На обустройство на новом месте вам положено единовременное пособие от императора в размере трёх септимов каждому. Получите и распишитесь.

Эргалла достал мешочек и вытряхнул на стол кучку крупных (с пятирублёвую) серебряных монеток. Отсчитал два раза по 18 штук, оставшиеся смахнул обратно в мешочек. Потом протянул нам лист пергамента. Там значились две надписи, которые гласили, что мы, такие-то, принимаем единовременное пособие от императора такого-то, в размере таком-то. Джиуб поставил напротив своей надписи крестик, я же примерился… и неожиданно, в первую очередь для самого себя неожиданно, написал «Ридал Вварави». Причём написал на имперском языке! То есть на том самом языке, на котором мы до сих пор общались. И ещё интересно, писал я не такими, почти печатными буковками, которыми была написана расписка, а некоей скорописью. Только сейчас я понял, что и прочесть написанное на нём мне никакого труда не составило. Кроме того, я впервые в жизни воспользовался для письма ручкой, окунаемой в чернила, — и опять же никаких проблем это мне не составило! Это всё наводило на некоторые приятные мысли, вроде того, что какие-то моторные навыки мне вместе с этим эльфийским телом достались. И не только простейшие на уровне ходить-жевать.

— Замечательно. — Опять пробормотал начальник имперской канцелярии. — Вот приказы о вашем освобождении. Не потеряйте их. На выходе отдадите капитану Селлиусу Гравиусу. Это всё.

«Эй, как это всё?» — Мысленно воскликнул я. А как же выбор класса, знака? Хочу быть боевым магом! К счастью, воскликнул я это именно мысленно. Ну да, пусть этот мир и повторяет любимую мною игрушку в деталях вплоть до имён отдельных персонажей, но нельзя же в самом деле полагать, что я сейчас играю наяву! Интересно, мне тут Дагот Ура мочить придётся? Смахиваю в ладонь одну из кучек монет, быстро пересчитываю, — их именно восемнадцать. Надеюсь, старикан меня не одурачил, и тут именно три септима. В игрушке, помнится, септимом, он же дрейк, называлась самая мелкая, и единственная в обращении монетка. С виду — чистая медяха, но почему-то считалось, что это золото. Даже несколько модов существовало, которые придавали монеткам в игре «правильный» золотой блеск. Следуя за Джиубом, я прошёл комнату с сервированным столом, задумчиво рассматривая одну из доставшихся мне монеток. Правильной круглой формы, с одной стороны изображена голова какого-то мужика в профиль, с другой — вставший на дыбы конь. По ободку шла надпись мелкими буковками: «Уриэль Септим Седьмой Император Тамриеля». Джиуб что-то недовольно ворчал себе под нос. Сделал усилие над собой и прислушался.

— Сволочь, «конями» отдал, золота пожалел. Да я за три дрейка двадцать пять «коней» легко бы выручил. И серебро-то небось свинцом разбавленное, как же, знаем мы, как это делается, не тех людей фальшивомонетчиками называют, вот они, настоящие фальшивомонетчики, скоро в монетах и половины веса серебра не будет, куда Империя катиться, а впрочем туда ей и дорога, небось мы тут в Морроувинде и без Империи неплохо проживём.

Информация, безусловно ценная, но дальше это брюзжание слушать было невозможно. Мы тем временем вышли из здания канцелярии и оказались ещё одном небольшом дворике. Тут всё по сюжету. Ну разве что бочки перед дверью не было. Не говоря уж о зачарованном колечке. Итак, официальный курс серебряного «коня» к золотому дрейку шесть к одному, тут меня не обманули. Другое дело, что есть ещё неофициальный курс, и он выше. Связано это, по всей видимости, с подмешиванием свинца в серебро, из которого чеканят монеты. К золоту у населения доверия больше. Наверное, в него ничего не подмешивают. Или просто про это никто ничего не знает. Забегая вперёд, скажу что разновидностей монет на самом деле обнаружилось гораздо больше. Те, что нам дали, именуемые «конями», — самые крупные из серебряных, другие весом, и соответственно стоимостью кратно меньше. Самая мелкая, — «меч», в сорок раз легче «коня». Там меч с веточками такими изображён, потому и «меч». А вот золотая монета чеканиться только одна — септим. Используется для крупных расчётов. Она похожа на «коня» и размерами, и внешним видом, только вместо коня нарисован дракон. И ещё есть совсем мелкие деньги, которые в каждой провинции свои, медные или железные, с самыми причудливыми формами и названиями. Конкретно в Морроувинде таких денег не чеканиться, но из других провинций всё равно завозят. И даже принимают в оплату в местных торговых точках по договорному курсу. Но налоги и другие официальные платежи — только золотом и серебром.

— Так, кто тут у нас? — на этот вопрос капитана ответил следующий за нами по пятам легионер. Офицер по фамилии Дуар идти за компанию поленился.

— Господин капитан, сопровождаю двоих бывших заключённых! Освобождены приказом Императора! Сюда на вечное. — И толкнув меня в бок, как ближе стоявшего, прошипел. — Бумаги господину капитану.

— Интересно. — Развернул свиток Джиуба капитан. — Очень интересно. — Это уже мой свиток. Мне кажется, или прочитав моё имя, капитан как-то странно дернул щекою?

— Легионер, свободен. Вы, вечнопоселённый Джиуб, тоже. Вот ваш вид на поселение, можете идти. Вон та дверь. — Тут капитан смерил меня взглядом с головы до ног. — А Вас, вечнопоселённый Вварави, я попрошу задержаться. Необходимо уладить ещё кое-какие формальности.

Пока легионер и мой недавний сокамерник выходили каждый в свою дверь, капитан копался в шкафу, стоя ко мне спиной. Обратно он вернулся с бутылочкой и двумя золотыми чарками. «Присаживайся, Ридал,» — неожиданно пригласил он. Поражённый этим внезапным гостеприимством, я не нашёл ничего более умного, как в самом деле присесть на скамеечку с другой сторону стола. Капитан тем временем наполнил чарки жидкостью из бутылочки. Жидкость явно имела в своём составе алкоголь, и ещё что-то весьма душистое. Может, травы какие-то. М-да, неладно что-то в датском королевстве, если простого заключённого, пусть даже бывшего, целый капитан имперского гарнизона по имени зовёт и по стаканчику пропустить предлагает. Или я не простой? Или бывший владелец данного тела — хороший капитана этого знакомый? Или меня сейчас в самом деле отправят к Каю Косадесу и далее по списку? А денег дадут? А то стыбзить в канцелярии всё мало-мальски ценное и не приколоченное к полу, как я это обычно в игрушке делал, почему-то не получилось…

— Если ты думаешь, что мы знакомы, то напрасно. — Добродушно усмехнулся капитан.

— Просто я имею некое представление об организации, которой ты интересен, и не в моих интересах начинать наше знакомство излишне официально. Да-да, не делай большие глаза. Кто такие Клинки, мне прекрасно известно. Что, ты не знаешь, что тебя освободили по ходатайству Клинков? Будем считать, что я тебе ничего не говорил. Так вот, я даже знаю, что эта редгардка Элен тоже оттуда. Разумеется, всё секретно, и типа как никому ничего знать не положено… Но у нас тут очень маленькая деревня. Все на виду. Все про всех знают. Или догадываются. Каждый пятый — контрабандист. Ну, каждый шестой точно. Материк-то, вон он. Рукой подать. Вот это бренди, думаешь, откуда? Оттуда. Если через Эбенхеэрт, да с пошлиной, в три раза дороже такая бутылочка выйдет. Бутылочку эту мне Социус презентовал. Чтобы я к его делишкам не слишком приглядывался. А я и не против. Не дело Легиона за контрабандистами гоняться. Моё дело — воры, разбойники, да хищные твари всякие. Ну, и чтобы местные бунтовать не вздумали. Тут ещё и Гильдия воров отделение держит. Кто, не знаю. И знать не хочу. Они соблюдают правила. Самое главное правило, — не гадь там, где живёшь. Поэтому можно ходить по улицам и не опасаться за кошелёк, не то, что в больших городах. А Элен от меня привет, если в трактире застанешь. Она тоже правила знает и понятие имеет. Её дело — враги короны. Не такие, как ты, ха-ха, настоящие. Камона Тонг, к примеру. Вот уж кто точно нас всех в гробах видать хотел. Тебя, кстати, тоже, не смотри, что рожей тёмный эльф, тут на рожу не особо смотрят. А контрабандистов Клинки не трогают. Хоть и присматривают. О делишках Социуса Элен, небось, больше меня знает. А с Гильдией воров она вообще в постоянном контакте. Они ж для Камоны Тонг — главный враг. Потому как конкуренты, ха.

Я сидел и слушал словоохотливого капитана. Пил бренди. Сиродильское.

Контрабандное. Сорт «Золотой императорский» Один из самых дорогих, между прочим.

Ничего так, кстати, на вкус приятно-горьковатое, и с мятной отдушкой. На желудке от него тепло, а в мозгах сразу ясность и лёгкость мысли необыкновенная. Итак, всё-таки Клинки. И Кай Косадес, куда ж без него. И Балмора, место встречи изменить нельзя. А вот денег не дали. Хотя трёх дрейков, по словам всё того же капитана, едва хватит, чтобы пообедать в местном трактире. Но можно поселится у одной местной вдовушки, и за три «коня» в день иметь и стол, и постель. А если договоришься, то и постель будет не холодная, ха-ха. Это цитата. А вообще, через три дня через Сейда Нин проездом в Балмору отправится силт. Который страйдер, но капитан сказал просто «силт». За шесть-семь дрейков можно сторговаться, подвезут. Нет у меня шести дрейков? Не беда, у коллеги попроси, у Элен. Шутка, ха-ха.

Официально она ничего не знает. Даже если прямо в трактире подойти и заявить: «Я из Клинков, следую к Каю Косадесу,» — ничего не выйдет. Сделает вид, что не понимает, о чём речь. Конспирация, однако. Про конспирацию, это я подумал, капитан таких умных слов не знает. Хотя мужик неглупый и весьма начитанный.

Посоветовал походить по округе, поговорить с людьми. Сокамерника своего привлечь. Авось, найдётся работа для человека, умеющего владеть кинжалом. Я же умею владеть кинжалом? Ладно, сокамерник точно умеет. В профессии карманника без этого никак. В карманах-то деньги не носят, оттягивают они карман. Деньги в кошелке. А кошелёк на шнурочке. А шнурочек ведь и срезать можно. Именно кинжалом.

Нет, сам не пробовал, но люди рассказывали. К контрабандистам лучше не соваться, там чужих не любят. Своих людей хватает, что б все дела проворачивать, а чужие без надобности. Зато вот тут недавно разбойники появились. Прячутся к какой-то пещере неподалёку, грабят путников. Где та пещера, неизвестно. Найти пробовали, но у них в деревне свой человек, предупреждает. Облавы, засады, даже подставных «купцов» пробовали, — без толку. Нет, награду за них не получу, не объявлено ещё за них награды. Но от капитана будет большое человеческое «спасибо». И вообще, зачтётся. Плюс всё, что с трупов сниму, — моё. И самое главное, — не местные они.

Так что ни контрабандисты, ни Гильдия воров за них не впишется потом. Мстить, то есть, не будет. Самое то для меня. По мнению капитана. Интересно в самом деле, думаю себе, а я умею владеть кинжалом? Или вообще каким оружием? И как тут насчёт магии? То есть, лично я насчёт кинжала имею лишь общее представление, с какого конца за него браться. Но ведь у тела могли остаться соответствующие навыки, ведь так? Как бы это проверить? Желательно, не в бою.

Джиуб встретил меня на выходе. Решил, говорит, дождаться. Нашему брату, мол, лучше вместе держаться. А то схарчат без соли. Я слушал и оглядывался по сторонам. Сейда Нин в размерах поболее оказался, чем в игре. Прямо передо мной начиналась улица, с каждой стороны имевшая не меньше десятка домов, из них примерно каждый третий имел два этажа. По левую руку и чуть сзади от меня осталось то строение, в котором жил гостеприимный капитан, справа ещё одно, позади плескалось море. Налево отходила ещё улочка, в конце ее виднелся маяк. Домики на этой второй улочке были только одноэтажные, качеством похуже, в количестве около дюжины. Больше с данного наблюдательного пункта разглядеть оказалось проблематично.

— Вот что, Джиуб, мне можно тебя так называть, не обидишься? Так вот скажи-ка мне вот что. Не наблюдаешь ли ты в окрестностях какого-нибудь трактира или иного заведения, где два страждущих путника могут промочить горло и узнать последние новости? — Во как я заговорил. Странно, раньше я за собой склонности к подобному словоблудию не замечал.

— А как же, господин Вварави, а как же! Вон явно трактир стоит, видите, на вывеске лань намалёвана? Тут ведь как, если б это оружейник был, али шорник, или ещё какой умелец, то он бы своё ремесло на вывеске изобразил. Торговцы, они обычно мешок рисуют, в Гильдиях свои особые эмблемы имеются, а вот значит если какая-нить бессмысленная картинка на вывеске, то это к гадалке не ходи, либо трактир, либо двор постоялый, но пива, или там вина, если вино предпочитаете, по-любому нальют.

— Ну ты, Джиуб, что за церемонии, мы ж можно сказать, в одной лодке сюда плыли, зови меня просто Ридал, в самом деле. Мысль же твоя мне представляется весьма здравой. А как ты считаешь, имеет ли смысл заходить в это заведение с нашими финансами, или может поискать что-то более соответствующее толщине наших кошельков и покрою нашей одежды?

— Ну как можно, господин Вварави, как можно. Эвона вы, из господ грамотных, то сразу видно, куда уж нам на равных-то, да мало где мы и куда плыли? А вот насчёт одёжки вы верно заметили, денег-то на кружечку пива у нас хватит, чай не отель «Тайбер Септим» в городе столичном, обычная забегаловка деревенская, а с одежкой лучше порешать, в таком-то рванье, смилуйтесь Трое, могут не пустить, чай чистое заведение, сразу видно. Вона как стены крашены, сразу видно, хозяин за порядком следит.

— И как же мы с тобой, Джиуб, с одежкой-то порешаем?

— А известно как. Сейчас вон к портному зайдём, прикупим что-нибудь из готового, а потом вон в мыльню заглянем, грязь тюремную смоем, вонь корабельную. Там, кстати, и пива нальют, и уши погреть можно. А потом уже, во всём чистом, да приличном, можно и людям показаться. Тут ведь какое дело, господин, к серьёзным людям и подходить серьёзно нужно. Поставишь себя, как человек, и к тебе отношение человеческое. А с босяком, в тряпье ходящем, никто делового разговора не заведёт.

— Воистину, Трое направили мне такого умного и знающего товарища, Джиуб! — Ага, ещё б знать, кто эти Трое? Вивек, Альмалексия и Сота Сил, что ли? — Тогда решено, немедленно к портному!

К счастью, готовые вещи у портного оказались. Как выяснилось из разговора, это для здешних портных, тем более деревенских, нехарактерно. Работают, как правило, на заказ. Но Сейда Нин являлся не просто поселением, а достаточно важным транспортным узлом, прохожего люда здесь всегда хватало, поэтому местный портной имел обыкновение держать несколько предметов наготове, на «горячую» замену. С нас сняли мерки и пообещали в течении часа, пока будем отскребать со своей кожи различные загрязнения, подогнать по фигуре и отнести прямо в мыльню. Тамошнему банщику портной велел передать привет, дабы получить скидку за услуги. Это условие сумел выбить Джиуб, пытаясь снизить количество дензнаков, потребное для оплаты купленного. Я в процессе торговли не участвовал, но внимательно прислушивался. Сразу скажу, я б так не смог! Не вдаваясь в подробности, за кожаные штаны, кожаные же мягкие туфли без подошвы, пару подштанников, пару нижних рубашек, две пары чулок и холщовую куртку мой товарищ отдал всего восемь серебряных монет. Хотя первоначально речь шла о двадцати. Мне за такие же подштанники и рубашки, плюс штаны из мягкого серого сукна, замшевые же сапожки с подошвой из толстой кожи, две пары портянок под них, льняную рубашку, а также прочную суконную куртку пришлось выложить целых пятнадцать «коней»! Джиуб настоял именно на таком наборе, зато обнадёжил меня известием, что за помывку заплатит за двоих, а на кружку пива оставшихся у меня трёх серебряных монет должно хватить. О том, что нам потом ещё и на ночлег надо оставить, я предпочёл не напоминать. Зато, говорит Джиуб, на меня посмотришь, — сразу видно, что важный господин. Я же вспоминал слова капитана о том, что на три дрейка, — восемнадцать «коней», — с трудом можно пообедать в местном трактире. Скорее всего, имелось в виду, пообедать так, как капитан привык. С рюмочкой сиродильского бренди. Иначе это либо очень дорогой трактир… либо труд портного здесь вообще практически не ценится.

Помыться в местном храме гигиены стоило три «коня» на двоих. Без привета от портного было бы четыре. Точнее говоря, без привета от портного таких оборванцев вообще бы на порог не пустили. А вот с прилично одетых, но без привета взяли б по две серебряных с носа. Помыться в представлении местного населения — это залезть с большую кадку с очень горячей водой и сидеть в ней, пока мозги не расплавятся, а грязь не начнёт соскребаться с кожи катышками. Потом взять мочало, окунуть его в щёлок и с силой протереть себя, сдирая верхний, загрязнённый слой кожи. Зачерпнуть в ладошку этого же щёлока, промыть волосы, а потом разные складки и прочие места. И так несколько раз. Мыло наличествовало, в принципе, но за отдельную плату и очень дорого. Я даже не стал уточнять, сколько, просто поверил на слово, — дорого. После завершения изуверских процедур, симпатичная дочка банщика несколько раз окатывает вас с головы до ног чистой горячей водой и исчезает, прежде чем до расплавленных мозгов доходит факт присутствия женской особи рядом с абсолютно обнажённым мужским телом. Значительно более чистый, а также значительно более красный (нет-нет, смущение здесь не причём), вы пересаживаетесь в другую кадку, на этот раз с прохладной водой. Пока вы там сидите, банщик бреет вашу физиономию, подстригает бородку и шевелюру, обрезает ногти, соскребает кусочком пемзы участки ороговевшей кожи на ногах. Блаженство.

Пока вы вытираетесь громадными махровыми полотенцами, та же девица приносит вашу новую одежду и снова убегает, прежде, чем вы как-то среагируете. И вот, наконец, вы сидите в предбаннике на лавке, в одних подштанниках и нижней рубашке, поставив ноги на специальную скамеечку, а прелестная чертовка подносит вам огромную кружку пива, озорно косясь на здоровенный бугор там, где у подштанников по идее должна располагаться, но не располагается ширинка. Хотя не знаю, возможно подштанникам ширинка вообще не положена.

Одежда, как ни странно, оказалась вполне комфортна. Даже при том, эластичные вставки на поясе и где-либо ещё отсутствовали, как класс. Их вполне заменяли продетые в специальные дырочки шнурочки и завязочки. Сапожки пришлись точно по ноге, хотя казалось бы, за час их подогнать невозможно. Об остальном и говорить не стоило. Дочка банщика помогла мне заплести небольшую косичку, вплетя в неё кусок толстой суровой нити, и этим же кусок завязав косичку для предотвращения самовольного расплетания. На фривольное поглаживание ладонью по крепкой попке она отозвалась задорным хихиканьем и скрылась с глаз долой. Что-то меня спермотоксикоз одолевает. Кстати, у банщика впервые обрёл возможность посмотреть на себя в зеркало. Зеркало представляло собой круглую отполированную бронзовую пластину с тарелку величиной, но всё лучше, чем ничего. М-да, кажется Джиуб не так уж неправ, называя меня господином. Морда лица вполне себе аристократическая. А с подстриженной бородкой и расчёсанными чистыми волосами, так просто вылитый лорд какой-нибудь.

Как я и надеялся, цифра «три дрейка за обед» соответствовала завышенным капитанским ожиданиям. За каких-то пять «коней» на двоих нам поднесли зажаренный свиной окорок, здоровое блюдо с салатом из каких-то овощей и филе рыбы и пару кружек пива. Да ещё и сдачу мелкими монетками, половину которой мы по-барски сунули обратно подавальщице. Типа чаевые. Занимаясь чревоугодием, я старательно гнал от себя мысли, что денег осталось только на ночлег. Джиуб, как мне кажется, вообще не заморачивался этим фактом. Либо он имеет какой-то план, либо просто живёт минутой, в принципе не думая о будущем.

— Скажите, господин, а что за пакет Вам капитан дал? — Наконец пробило моего напарника на разговор.

— А это, друг мой Джиуб, весточка для человечка одного. Он тут неподалёку в Балморе живёт. Передадим, — нам денежку дадут. Только, господин капитан очень строго предупреждал, чтобы пакет тот не вскрывали. Иначе, мол, не видать нам награды, как своих ушей.

— Хе, так до Балморы ещё добраться надоть. А до неё, если пёхом, не меньше недели.

— А ты думал, друг, нам за просто так… — начал было я, но тут нас прервали.

— Недели? Ручаюсь, раньше, чем через десять дней вы до Балморы не доберётесь. А скорее всего, вообще не доберётесь, по дороге съедят. — Заявила подошедшая к нашему столику негритянка. То есть, я хотел сказать, редгардка. Ну в игре это так называлось. Редгарды. На вид — негры неграми. Весьма симпатичная, кстати, редгардка. Даже проклёпанная кожаная кираса, совершенно скрывающая фигуру, её не портит.

— А вы, сударыня, никак в проводники набиваетесь? — Недружелюбно начал Джиуб, но тут уже я его перебил.

— Простите моему другу его невежливость. Меня зовут Ридал Вварави. Не ошибусь ли я, если предположу, что вижу перед собой прекрасную охотницу и разведчицу по имени Элен? — После того, как слегка ошеломлённая девушка кивнула, я продолжил.

— Капитан Кассиус Косадиус передаёт вам наилучшие пожелания. Я только сегодня беседовал с ним, и он очень рекомендовал мне обратиться именно к Вам, как к лучшему специалисту, в том, что касается выживания вне города.

— К-хм… Давайте короче. Вам нужно в Балмору, и вы хотите, чтобы я вас туда провела. Я могу это сделать за пять дрейков, припасы и снаряжение ваши…

— Сколько?!! — Задохнулся Джиуб, выпучив глаза, но я взмахом руки остановил его.

— Видите-ли, уважаемая Элен, в данный момент мы не можем похвастать обладанием подобной суммой наличности…

— Тогда и разговаривать не о чем!

— …но возможно, Вас устроит вариант, когда мы расплатимся с Вами по прибытии в Балмору, после того, как я получу вознаграждение за доставку неких документов.

— Нет, я так не работаю. — Отрезала она.

— Что ж, очень жаль. Но я всё равно хотел бы отнять ещё немного Вашего драгоценного времени и попросить об одной консультации. Скажите, Элен, Вы слышали что-нибудь о банде разбойников, появившуюся в этих краях недавно? — Дождавшись утвердительного кивка, я продолжил. — Может быть, Вам даже известно, в каком именно направлении от деревни не нужно идти, если, конечно, Вы не хотите их встретить?

— Ха, вот именно по дороге на Балмору вам тогда лучше и не ходить! Все случаи ограбления были именно там, в лиге от Сейда Нин. Там как раз небольшая рощица за холмом, из деревни её не видно, вот в ней или сразу за ней они и нападают.

— Благодарю Вас от всей души, драгоценная Элен. А неизвестно ли Вам случайно, как много там разбойников?

— Вы что, решили отыскать их и перебить?

— Нет, что Вы! Просто праздное любопытство.

— Отмечу сразу, для праздного любопытства вы недостаточно экипированы. В том, во что вы сейчас одеты, за пределы деревенской ограды лучше даже носа не показывать.

А ещё вам не помешает хорошее оружие. Что касается числа разбойников, то ни разу ещё не обнаруживали следы более, чем трёх человек за раз. Но я бы не поставила деньги на то, что их не может быть больше.

— Уверяю Вас, Вы совершенно неправильно меня поняли, прекрасная Элен. Я отнюдь не собирался связываться с этими разбойниками, наоборот, я бы хотел всеми силами избежать встречи с ними. Но поведайте ещё одну вещь. Насколько часты в этой местности нападения диких зверей на человека?

— Действительно, связываться с ними вам не стоит. Ха! Что касается всякого зверья… Ну рядом с самой деревней, а также вдоль дорог опасности не столь много. Всё-таки, здесь ещё сравнительно обжитые места. Тут скорее следует опасаться двуногих хищников, хех. А вот вглубь болот я бы забираться не рекомендовала. Попадётся водяная гончая и можете начинать вспоминать, успели ли уже написать завещание. Там, где посуше, можно встретить алита или кагути, это ещё похуже твари. Человека пополам вмиг перекусывают, только попадись на зуб. Вблизи логовищ квама можно встретить фуражиров. Это такие мелкие твари, типа червяков с зубами, но частенько бывает, нападают на человека. Убить не убьёт, но раны долго нарывать будут. К тому же заразные через одного. Иногда можно встретить диких нетчей. Обычно они не опасны, но в брачный период могут атаковать. Лучше вам тогда сразу перерезать себе горло, яд у них смертельный и умирают от него ОЧЕНЬ долго и мучительно. Вообще-то это не яд, а пищеварительный сок, но вам, я думаю, без разницы. В холмах, а также в пещерах, где посуше, можно наткнуться на пещерных крыс. Здоровенные такие крысюки, в локоть длинной, и это без хвоста, клыки, что мой палец. Дальше в горах можно встретить гонщиков-по-утесам, но я думаю, вы дотуда не доберётесь, сдохните гораздо раньше. Что ещё… Да, в море не лезьте. Дреугов здесь не видали уже лет полста, всех повыбили, но рыбки водятся, — будь здоров. Кусок мяса выхватывают за укус, кулак влезет.

— Тебя послушать, так здесь просто жить невозможно. Но люди-то живут и не умирают. — Проворчал Джиуб.

— Элен, мой друг ослеплён Вашей красотой, и только поэтому позабыл про правила вежливости. Ещё раз прошу, простите его.

— Неважно! Люди здесь действительно живут. И даже чаще всего не умирают. Хотя вот тут один хмырь третьего дня за ограду вышел, больше его не видали. Имперский мальчик, месяц назад нам нового сборщика налогов прислали. Старого, ха-ха, повесили за взятки! Но здесь, скорее всего контрабандисты постарались. А поначалу такой же наивный и чистенький ходил. Детки! Забудьте про безопасные имперские дороги с патрулями Легиона! Здесь Вварденфел! Здесь, выходя на природу, надевают крепкие сапоги и доспехи, а также берут с собой кинжал, на худой конец дубинку. Иначе не успеете сказать «мама», как окончите свои дни в желудке какой-нибудь твари! Завтра должна прибыть Толвайз Отралет с товаром из Пелагиата, посмотрите, сколько она с собой водит охраны и как эта охрана вооружена. А до Пелагиата дорога вдвое короче, чем до Балморы!

— Уверяю Вас, мы очень хорошо Вас поняли, драгоценная Элен. Мы будем очень осторожны, и не пойдём гулять по округе, не озаботившись предварительно своей безопасностью. Не сомневайтесь, как только решиться наше временное затруднение в финансовой сфере, Вы будете первой, к кому мы обратимся! А что кстати, за сборщик налогов? Его имя, случаем, не Процеус Виталиус?

— Именно так. А что, знаете его?

— Доводилось слышать.

— Тот ещё ублюдок! Старый брал на лапу, но меру знал, и продержался почти пять лет, а этот грёб так, как будто завтра никогда не наступит! Говорят, втюрился по уши в ту дуру, что живёт на маяке, как её бишь… Неважно! Собирал на подарочки, хех!

Не вдаваясь в подробности, могу сказать, что разговор с разведчицей, а по совместительству ещё и резидентом Клинков Элен продолжался довольно долго. Часа три, не меньше. К счастью, спустя примерно полчаса разглагольствования она взяла за свой счёт кувшин пива и какую-то солёную рыбную мелочь в качестве закуски, потом ещё кувшин, причём не стала жадничать и поделилась с нами. Наверное, ей понравилось, что она нашла в нас благодарных слушателей. По крайней мере, Джиуб молчал, не пытаясь больше выражать своё мнение, я же поддакивал, восхищённо ахал и охал, переспрашивал в нужных местах. Под конец девушка уже порядочно осоловела, но стоит отдать должное её профессионализму, — ни разу даже намёка не дала на то, чем она тут в реальности занимается, помимо того, что охотиться на разное зверьё и помогает проводить караваны. Информации было море, но ни одного слова по единственному интересующему меня вопросу: где взять денег? Вот скажем, Джиуб, рассуждал я про себя, пропуская большую часть разговора мимо ушей. Он, если не брать в рассмотрение вариант несправедливого осуждения, вор. Причём карманник. Специалист, так сказать, изымания денег у отдельных представителей общественности. Может ли нам это помочь? Попросить его сделать «чик-чик» чьему-нибудь кошелку? Скорее всего, нет. Лучше даже не пробовать. Наоборот, убедительно попросить даже не думать на эту тему. Ой, куда это Элен намылилась? А, понятно, выпитое пиво требует выхода. Мы приличные мальчики и девочки, вслух такое говорить говорить не будем, но всем всё понятно. Ладно.

А это что хмырь к нам подходит? Так, Джиуб, кажется, его знает. По крайней мере, на его бредовую фразу, что-то про какого-то там дедушку и его здоровье, мой напарник ответил не менее бредовой фразой про то, что у дедушки всё зашибись, и он по-прежнему любит тёмное хаммерфельское. Стоп! Да это никак пароль?!! Спрашивал-то хмырь про дедушку сразу нас двоих, а ответил ему Джиуб, сразу на него всё внимание. Ещё что-то спрашивает. Про какую-то тетушку. А Джиуб ему: тётушка, мол, захворала, но пьёт вишнёвую наливку, и велела передать… Так, точно пароли-отзывы, никаких сомнений. Логически рассуждая, это Гильдия воров. По крайней мере, я не знаю никакой другой секретной (точно секретной, иначе зачем такие хитрости) организации, которая была бы представлена одновременно здесь и на континенте, откуда нас вывезли. Точнее, есть ещё две: Клинки и Камона Тонг. Но Клинки отпадают, по понятным причинам, а на агента Камоны Тонг мой напарник не тянет. Ну я так думаю. А вообще, я слишком мало знаю для подобных выводов. А что это про меня говорят? Так, теперь разговаривают без паролей, но по «фене». Или что тут у них вместо фени. Что самое прикольное, я примерно понимаю смысл. А что это про меня говорят? Ага, мол пацан не из наших, но правильный и по жизни деловой. Ещё интересно, что человек, владеющий исключительно имперским литературным, да даже и матерным, смысл сказанного не воспринял бы, это я почему-то точно знаю. Снова непознанные навыки тела? Ну да, имперский язык я тоже не учил, однако тело моё его знает, и я знаю. Чёрт, у меня тоже пиво дырочку вот-вот найдёт! Как не вовремя! Но терпеть мочи нету! Блин, ребята, очень интересно с вами было б пообщаться, но я дико извиняюсь…

Как я нашёл выход из заведения, я не помню. Если только на автопилоте. Все мои мысли занимал переполненный мочевой пузырь. А вот мужик, журчащий с помоста прямо в море, подвернулся исключительно удачно. Подсказал, так сказать, наглядно, что и как делать. Уф, хорошо-то как! Я кстати, говорил, что на штанах, как и на подштанниках, ширинки нет? Вот, говорю. По поясу проходит шнурок, сбоку он завязывается. Неудобно. Но я справился. В рекордно короткие сроки. Когда я вернулся к столику, непонятный хмырь уже исчез. А Элен так и не появилась. Кинула, блин. Минус ещё одна надежда. Нет, не то, чтобы я всерьёз предполагал заночевать дома у прекрасной разведчицы, но чем чёрт, как говориться, не шутит… Облом. А Джиуб какой-то задумчивый.

— Ответствуй, мне, друг мой, не был ли сей любезный господин из некоей организации под названием «Гильдия воров»?

— Что? Ах да, оттуда он и был. Плохи дела наши, господин. Я-то как думал? На Гильдию здесь выйду, нужное слово шепну, работу какую сделаю для добрых людей, — денежка появится.

— И что?

— Ан нету тут никакой работы. Все дела, какие есть, местные проворачивают, пришлым никто ничего не доверяет. Из всей Гильдии тут пара человечков сидит, и то больше за порядком смотрит. Если что, помогут нашего брата отмазать, от дома казённого, не за так, конечно. А вот работать не по кому. Все на виду. Если только по приезжим каким. Но из приезжих сейчас в деревеньке этой, только мы вдвоём.

— Та-ак. Друг Джиуб, не унывай, допивай пиво и пойдём. Госпожа Элен весьма любезно расплатилась за всё вперёд, и мы, несомненно, воспользуемся этой щедростью.