Один в поле воин

– Воспитание детей, – нахмурилась миссис Вильсон, – явно не ее стезя.

– Она и не собиралась их заводить. Как она любит говорить: ее жизнь – ее работа.

– Если я все правильно понимаю, то у вас, у каждого, была своя жизнь.

– При этом меня все это устраивало, тетя Мария.

Женщина хотела что-то возразить, это нетрудно было прочитать по ее лицу, но ее перебил Генри:

– Майкл, я просто поднял этот вопрос сейчас, чтобы ты был готов, когда мы будем обсуждать его снова. Скажу еще вот что, у нас есть хорошие шансы встать у истоков большого бизнеса.

– Ты прав, дорогой, – согласилась с ним жена. – Только я думаю, что разговаривать об этом пока рано. Поживем какое-то время, присмотримся, а пока просто будем отдыхать, ездить по стране и купаться в море. Ты как, мой мальчик?

– Я не мальчик, – буркнул я как бы недовольно, причем только делая вид, что сержусь. – Сколько можно говорить.

Женщина улыбнулась:

– Ладно-ладно. А насчет остального ты согласен?

– Еще как! Кстати, тут рядом Португалия, а там океан есть.

– В океане покупаетесь, – согласился, улыбаясь, сенатор. – Кстати, у португальцев портвейн очень вкусный.

– Раз ты такой великий путешественник, так, может, все же пойдешь по дипломатической линии? – неожиданно спросила меня Мария. – Мир точно увидишь. Европа, Азия, Африка.

– В Африку, к неграм, не хочу, а вот в космос я бы слетал с большим удовольствием. На Марс или Венеру, с дипломатической миссией.

– Нет, ты определенно мальчишка, – заулыбался Генри, – раз такие фантазии имеешь. Значит, схватки с космическими пиратами, монстры и прекрасные инопланетянки. Да, Майкл?

– А что? Интересно же.

Перед выходным я договорился о тренировках в боксерском клубе и тире, а в воскресенье, как ни отнекивался, мне пришлось отправиться на неофициальный прием к каудильо Франсиско Франко. На подобных приемах мне еще никогда не доводилось быть, поэтому воображение живо рисовало множество шикарно одетых гостей, оркестр, танцующие пары, фуршетные столы и снующих туда-сюда официантов, но, к моей радости, все оказалось намного скромнее. Нас встретили, потом провели в зал, где находился хозяин дворца Эль Пардо. Генерал Франко оказался невысоким плотным мужчиной в аккуратной военной форме, с полным лицом и искусственной улыбкой. Рядом с ним стояла его жена, а за их спинами виднелось не более десяти человек. Так до конца я и не понял, то ли это его постоянная свита, то ли приглашенные, как и мы, гости. Диктатор, как вежливый хозяин, провел нас немного по дворцу, рассказывая его историю. После чего нас повели в зал – картинную галерею, и Вильсоны вместе с хозяином минут двадцать восхищались его новым приобретением – картиной Веласкеса, а я, пользуясь тем, что подросток, уйдя от них, неожиданно наткнулся на зал с коллекцией старинного оружия и рыцарских доспехов. Ходил и рассматривал оружие до тех пор, пока меня не нашел один из охранников, посланный за мной. В большом зале какое-то время шел общий разговор на испанском языке, и я действительно заскучал. Отойдя к окну, стал смотреть на парк. В это время ко мне неожиданно подошел генерал Франко и сразу за его плечом вырос охранник, который, как оказалось, знал английский язык. Я предполагал нечто подобное, поэтому заучил пару фраз на испанском языке для начала светского разговора.

– Я очень рад знакомству с генералиссимусом Франсиско Франко, правителем этой прекрасной страны. Извините за мое произношение, я пока очень плохо говорю на испанском языке.

– Мне этого вполне хватит, молодой человек. Хотя я вижу тебя в первый раз, мне о тебе говорил мой хороший друг Генри Вильсон. Он сказал, что ты для своего возраста даже слишком взрослый. От себя могу только сказать, что дети взрослеют быстро, когда переносят большое горе. Как тебе наша страна?

– Трудно сказать, так как, кроме Мадрида, нигде еще не был, но то, что видел, мне очень понравилось.

– У тебя все еще впереди, мальчик. Ты сейчас только начинаешь получать наслаждения от жизни. Главное не торопись, хотя, что я говорю, молодежь всегда нетерпелива, стремится взять все и сразу. Все, не буду больше читать тебе нравоучительные нотации. Мне сказали, что тебе понравилось оружие и рыцарские доспехи?

– Никогда таких доспехов не видел, только на картинках. Тетя Мария сказала мне, что в Испании много рыцарских замков. Мне очень хочется их увидеть. Еще на море хочу съездить, мне интересно сравнить его с океаном.

– Поедете, обязательно поедете на море летом, все втроем. У нас море теплое, песок на пляжах мягкий. Вы хорошо отдохнете.

– Я бы и сейчас съездил. Люблю путешествовать. У вас в стране круизные пароходы есть? На пароходе я еще ни разу в жизни не путешествовал.

– У нас все есть. Вот ты мне скажи, кем ты хочешь стать?

– Об этом не думал, – я сделал вид, что замялся. – Честно говоря, даже не знаю, что я хочу. Для начала мне хотелось бы мир посмотреть, попутешествовать.

– Вот и начни с нашей замечательной страны. Она не только очень красива, но и богата историей. Ездите, смотрите, наслаждайтесь. Теплое море, старинные замки, отличная еда. Кстати, как тебе наша пища?

– Очень вкусно! Особенно мне нравятся маленькие бутербродики… Вспомнил! Тапас! Еще сангрия, острые перчики и фрикадельки в томатном соусе.

– Альбондигас? – он назвал испанское название блюда, на что я согласно кивнул головой. – Нет, сегодня их не будет, но, поверь мне, там, на столе стоит много вкусных блюд. Надеюсь, ты найдешь для себя еще что-нибудь вкусное. А как насчет сладкого?

– Люблю.

– В соседнем зале должны были уже накрыть столы. Там есть твои любимые тапасы. Ешь, сколько хочешь, только обязательно попробуй шоколадный торт. Сразу говорю: нигде больше такого не попробуешь. Вкусный, пальчики оближешь. Ладно, Майкл, иди.

Глава 11

Я шел по улице, как обычно, отмечая лица идущих мне навстречу прохожих, как и проезжающие автомобили, при этом не забывая проверяться. Для меня это был такой же естественный режим, как для человека дышать воздухом. Сейчас я шел на курсы испанского языка, которые были организованы при американском посольстве, уже знакомым маршрутом. Я пошел на курсы после того, как миссис Вильсон узнала, что на них сейчас учатся два подростка моего возраста. Она исходила из того, что мне нужно общение с людьми моего возраста, а я просто не стал ей возражать. Неделю тому назад произошло еще одно событие – с нас сняли охрану, видно убедившись, что мы ни для кого интереса не представляем.

Шел не торопясь, имея запас времени, отмечая хорошие фигурки и симпатичные лица проходящих мимо испанок, пока не заметил в уличной сутолоке знакомое лицо, которое, честно говоря, не ожидал здесь увидеть, хотя в моем списке подозреваемых оно было. На секунду наши глаза встретились, мы узнали друг друга, но при этом на наших лицах ничего не отразилось, будто встретились взглядами два случайных, незнакомых друг другу прохожих. При его появлении мое благодушное настроение исчезло, словно корова языком слизнула. Тело напряглось, готовясь встретить опасность, а мозг заработал в усиленном режиме, обрабатывая варианты развития событий, исходя уже из определенного лица.

«Значит, это ты у нас Англичанин. Ты у меня тоже в списке, вот только в этом случае почему-то очень поздно приехал. Это раз. И почему-то не пошел на прямой контакт. Это два. Объяснений этому нет, но мысли кое-какие уже есть. Все пока выглядит так, словно он под контролем. Если это так, значит, есть еще кто-то? Не слишком ли длинная цепочка получается? Ладно, гадать не будем. После того, как они сделают свой ход, все потихоньку начнет проясняться. Сейчас мне другое интересно: насколько точно ему передал наш разговор Тейлор? Как Англичанин меня представляет? Жадного до денег мальчишку, или уже воспринимают как серьезного противника?»

У меня появилось ощущение, схожее с состоянием игрока в покер, когда нужно быстро думать и принимать неожиданные, но в то же время взвешенные решения, при этом сохраняя невозмутимое выражение лица, чтобы противник терялся в догадках, что у тебя на руках: серьезные карты или ты просто блефуешь. Честно говоря, я уже начал скучать по оперативной игре, где требуется не только сила, но также логика и разум. Когда я считал, что надо избавиться от книги, то исходил из того, что противник абсолютно неизвестен, а значит, не имею никаких шансов на победу, вот только теперь дело обстояло совсем по-другому. Мне было известно, что представляют собой книга и мой противник, а также, пусть и приблизительно, догадывался, какой будет их первый ход. Зачем мне отказываться от интересной игры, да еще с козырями на руках? Обязательно сыграем! К тому же здесь, в Испании, в отличие от претендентов на книгу, у меня было намного более сильное положение, чем в Москве. Имя ему было Генри Вильсон.

«Карты розданы, господа. Приступаем к игре», – довольно подумал я и ускорил шаг, так как до начала занятий осталось пятнадцать минут.

Стоило мне окончательно понять, что с нас сняли охрану, мои прогулки по городу превратились в практическое изучение города, для подготовки маршрутов, где мог провериться и уйти, если понадобится, от преследования. Подобрал места для встреч. Теперь мне оставалось ждать хода противника.

Выйдя из раздевалки боксерского клуба, я поздоровался с уже знакомыми мне парнями, кому помахал рукой, кому просто ответил дружеской улыбкой. Тренер, увидев меня, кивнул головой и жестом указал мне в сторону снарядов, что означало: разминайся, потом пущу на ринг. Спустя двадцать минут, только я начал работать с боксерским мешком, отрабатывая силу удара, как ко мне подошел молодой испанец, которого я видел второй раз. Он появился только на этой неделе, причем в первый раз пришел, когда я уже собирался уходить. Сегодня он пришел раньше меня и, как видно, дожидался моего прихода, при этом умело выбрал момент, когда рядом со мной никого не было. Молодой мужчина, лет двадцати восьми – тридцати, жилистый и плечистый. Лицо приятное, обрамленное гривой густых, чуть вьющихся волос, такое женщинам нравится, вот только вид у него был немного нездоровый, хотя могло сказаться волнение. Взгляд пристальный, настороженный, но при этом губы растянуты в улыбку, что со стороны выглядело так, словно он мне дружелюбно улыбается. Поднял руку в приветственном жесте, поздоровался по-испански.

– Hola, – ответил я, перестав стучать по мешку, и в свою очередь натянул на лицо улыбку, чтобы соответствовать обстановке дружеской беседы.

Догадаться, кто он и зачем пришел, было нетрудно, поэтому ничуть не удивился фразе, сказанной на ломаном, но довольно внятном английском языке:

– Нам нужна книга. Только не ври, иначе будет плохо.

При этом испанец ударил кулаком по чуть раскачивающемуся боксерскому мешку, наверно, хотел этим жестом показать, как мне будет плохо. Сказал и снова улыбнулся. Подыгрывая ему, я сделал вид, что рад хорошему парню, при этом легонько хлопнул того по плечу, потом, негромко, но четко выговаривая слова, сказал:

– Отдам лично Джеймсу за обещанные деньги. Церковь Святого Антонио. У входа, в воскресенье. Десять часов утра. Все запомнил?

Испанец согласно кивнул головой, а затем еще подтвердил словами:

– Все запомнил.

Мы еще раз похлопали друг друга по плечам, после чего посланец сразу направился в раздевалку. Я продолжил бить по мешку и думал о том, что Джеймс смог каким-то образом получить поддержку испанских анархистов-радикалов. Но тут же сразу напрашивался вопрос: зачем он снова работает через посредников?

«Что-то тут не так».

Следующие два дня я занимался подготовкой к операции. Чтобы убрать все вопросы Марии на тему, где я пропадаю целыми днями, мне пришлось придумать знакомство с одной хорошей девочкой по имени Луиза, которая неплохо говорит по-английски, так как у нее мама учительница иностранных языков. Вранье легко слетало с моего языка, а главное, я видел, что эта новость пришлась ей по душе: парень познакомился с приличной девушкой. Интересоваться излишними подробностями миссис Вильсон посчитала неприличным, только спросила, где я познакомился с Луизой. Сказал, что мы случайно столкнулись у входа в магазин, я автоматически извинился на английском, но она меня поняла и ответила на английском языке.

– Думаю, что теперь испанский язык у тебя пойдет намного быстрее, – при этом Мария изобразила намек на улыбку.

За эти два дня я излазил все окрестные переулки и улицы в районе церкви, затем нашел подходящую квартиру на первом этаже с отдельным входом, которую снял на неделю.

В воскресенье, в половину девятого утра я вышел из отеля, снова соврав Марии, что мы договорились с подругой о встрече недалеко от церкви, после воскресной проповеди. Я делал вид, что просто гуляю по улицам Мадрида. Останавливался у витрин магазинчиков, засматривался на красивых испанок, отвлекался на проезжающие автомобили. Вел себя, как обычный подросток, воображающий себя туристом, при этом тщательно проверялся, но слежки за собой не заметил. Остановив свободное такси, я минут пятнадцать ездил по городу, пытаясь отследить возможных преследователей, потом доехал до района, где располагалась нужная мне церковь, рассчитался с водителем и дальше отправился пешком.

Воскресная проповедь только закончилась, и празднично одетый народ стал выходить из ворот храма, когда я подошел к церкви. Прихожане, кто пришел вместе с близкими или друзьями, сейчас собирались вместе в шумные компании, смеясь и обмениваясь новостями, а другие, кивая на прощание знакомым, торопились по своим делам. Джеймса на месте не оказалось. Быстро пробежал глазами по сторонам, оценивая обстановку. На противоположной стороне улицы стояло четыре легковых машины и чуть подальше грузовичок. В одной из легковых машин и грузовичке сидели люди. Поймал на себе быстрый взгляд шофера грузовичка. Судя по количеству задействованных в операции людей, это была засада. Но зачем? Ответа у меня не было, зато появились сомнения в том, что я все правильно рассчитал.

«Может, свалить, пока не поздно?» – появилась мысль, но я ее тут же отбросил.

На противоположной стороне улицы прошел полицейский патруль. К этому времени последние прихожане вышли из церкви, да и небольшая площадь перед ней почти очистилась от народа. Снова быстро пробежал взглядом вокруг себя. Англичанина нигде не было.

«Решили изменить правила игры. Ну-ну».

Только я так подумал, как из церкви вышел мой знакомец по боксерскому клубу, который, похоже, все это время наблюдал за мной.

– Привет, американец, – негромко поздоровался он со мной. – Где книга?

– Привет, испанец. Со мной, – так же тихо ответил я.

– Не вижу.

– Я тоже денег не вижу, как и Джеймса.

– Все будет, только сначала покажи книгу, – в голосе испанца лязгнула сталь.

Я вытащил из-под куртки заткнутую за спиной книгу:

– Теперь видишь?

Это был томик Гете на немецком языке, даже обложка была зеленого цвета, правда другого оттенка, более светлая. Естественно, что год издания, как и издательство, были другими. Для большего правдоподобия я даже подчеркнул в ней некоторые фразы и сделал на полях пару комментариев. Совсем негодная фальшивка, но при этом это был своего рода экзамен.

– Вижу, она, – сказал он и бросил короткий взгляд на легковушку, в которой я заметил людей.

Спрятав книгу, я спросил:

– Где Джеймс?

– Так тебе нужны деньги или англичанин?

– И то, и другое.

– Поверни голову влево и увидишь его.

Повернув голову, как указано, я сразу увидел лицо англичанина в заднем окошке автомобиля, стоящего на противоположной стороне улицы. Он махал мне рукой и натужно улыбался. В свою очередь, я тоже помахал ему рукой.

– Чего стоишь? Иди, садись в машину и говори с ним, сколько хочешь. Там же получишь деньги.

– Мы так не договаривались. Деньги сейчас, потом я подхожу к машине, отдаю книгу и говорю с Джеймсом.

– Деньги в машине, – стал настаивать знакомец. – Тебе только надо подойти и взять их.

Я сделал вид, что колеблюсь. У испанца скользнула по губам ухмылка, которая говорила: пойдешь как миленький, какой жадный американец откажется от денег.

– Ладно, но если я что-то заподозрю… – договаривать я не стал, а вместо этого направился через улицу к легковому автомобилю, но стоило мне услышать взревевший двигатель грузовичка, как стало понятно, что план моих противников вошел в решающую фазу. Мне оставалось пару шагов до машины, как Джеймс вдруг резко отодвинулся в глубь салона, задняя дверца неожиданно и широко распахнулась, а двигатель грузовичка уже ревел у меня за спиной, загораживая от любопытных взглядов.

«Сейчас будет бить!» – молнией мелькнула мысль, и в то же самое мгновение я шагнул чуть шире, при этом подавшись вперед, именно поэтому удар ниже уха оказался смазанным, но я профессионально сумел изобразить потерю сознания и рухнул в салон автомобиля.

– Тащи его, – раздался чей-то сдавленный шепот.

В следующее мгновение меня втащили в автомобиль две пары крепких рук, дверца захлопнулась, мотор взревел, а еще спустя минуту автомобиль уже выворачивал от обочины.

– Аугусто, держи их под прицелом, а я книгу достану.

– Книга точно у мальчишки?

– Сам видел. Сейчас достану. – Я почувствовал, как из-за моего ремня похититель вытащил книгу. – Вот. Есть.

– Это точно она? – раздался голос человека с переднего сиденья.

До этого изображая оглушенного человека, я сидел, наклонившись вперед и упираясь головой в переднее сиденье, но стоило испанцам отвлечься на книгу, как я рванул карманный кольт из кобуры на лодыжке и, резко откинувшись назад, дважды выстрелил в лицо Аугусто, сидевшему рядом с шофером. Третья пуля попала в голову сидящему рядом со мной похитителю. Мне не хотелось его убивать прямо сейчас, но он не вовремя дернулся, пытаясь отбить мою руку с кольтом. Джеймс среагировал на происходящее, как настоящий профессионал. Не растерявшись, он вырвал из руки агонизирующего боевика револьвер и направил его на водителя:

– Сюда сворачивай!

При этом он жестом продублировал свои слова, а когда машина втиснулась в узкий переулок, приказал:

– Тормози!

Тот понял все и без перевода. Стоило двигателю заглохнуть, как англичанин сразу нажал на спусковой крючок. Водитель дернулся всем телом и обвис на руле, заливая его кровью. Выскочив из машины, мы спрятали оружие и торопливо стали удаляться от места убийства.

– Держимся друг за другом на расстоянии пятнадцать-двадцать метров. Понятно? – обратился ко мне англичанин.

– Я хорошо знаю этот район, поэтому иду первым, – ответил я. – К тому же я тут недалеко снял квартиру.

Мои слова явно удивили Джеймса, но он только сказал:

– Раз так, не будем терять время.

Еще через двадцать минут мы уже входили в снятую мною квартиру.

– Располагайся. Сейчас виски принесу, а ты садись вон туда, – и я показал англичанину за его спину.

Стоило ему чуть повернуть голову, как последовал резкий удар по шее. Тело Джеймса обмякло, после чего я подтащил его к массивному креслу. Только принялся усаживать англичанина, как из-под его пиджака выскользнул револьвер. Усадив и привязав его руки к ручкам кресла, достал из кармана платок, чтобы не касаться пальцами оружия, подобрал с пола револьвер. Найдя чистую тряпку, я постелил ее на стол, а затем положил на нее оружие. После чего принес виски, налил треть стакана, сел на стул напротив англичанина и стал ждать, когда тот очнется. Наступила финальная часть теперь уже моей собственной операции. Прошло около десяти минут. Джеймс очнулся, медленно открыл глаза, подергал привязанными руками и только потом спросил:

– Что происходит, Майкл?

– Просто так мне спокойней. Виски хочешь?