Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Госпожа адмирал - Макс Мах на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

В восемь утра звонил кабинет-секретарь Черемисов. Говорит, думал, скотина, что ты уже встала. Совсем оборзел, сатрап!

– Сказал, чего хочет?

– Отчего не сказать, – дернул губой Григорий, изобразив свою коронную вурдалачью ухмылку. – Там, говорит, у вас с Самим недоразумение вышло. Недопонимание и еще сорок слов, начинающихся с частицы «не» или приставки «недо». То есть князь не то хотел сказать, не так и не в тот момент. Ну, ты понимаешь!

– Я понимаю, – подтвердила Лиза. – Чего конкретно он добивался?

– Просил о встрече, чтобы, значит, объясниться и «передать кое-что из рук в руки». Это цитата.

– На чем порешили?

– Я предложил ему извиниться публично и это его «кое-что» передать из рук в руки в торжественной обстановке.

– Что он тебе на это ответил? – поинтересовалась Лиза.

– Что не стоит рубить сук, на котором сидишь. Ну, я его по такому случаю и спросил, кого, дескать, имеете в виду? Меня или мою сестру?

– Гриня! – покачала головой Лиза. Я же просила, не лезьте в это говно. Ну, ладно я, мне деваться некуда, но вам-то зачем?

– Затем, что Бог есть, и он любовь! – осклабился единоутробный изверг.

– Гриня, – искренне ужаснулась Лиза, – а ты уверен, что пил вчера только водку?

Из дальнейшего разговора выяснилось, что, во-первых, с восьми утра и до сего момента телефониравали в дом Корзухина все кому не лень, начиная с кабинет-секретаря Черемисова и заканчивая родной Лизиной бабкой, нежданно-негаданно вспомнившей о своей героической внучке именно сегодня в девятом часу утра. Впрочем, Елена Константиновна юлить не стала. Прямо сказала, что имеет передать Елизавете «послание чрезвычайной важности» от самого Василия Андреевича и что «воротить нос от таких предложений» негоже, не говоря уже о том, что свою выгоду в любом деле следует блюсти.

– Она хоть объяснила, о чем идет речь? – спросила заинтригованная Лиза.

– Старуху не знаешь? – удивленно поднял брови Григорий. – Ее хлебом не корми, дай только поинтриговать!

Итак, во-первых, были звонки по телефону. Хорошо хоть не во входную дверь. Хотя и до этого, по-видимому, дойдет, потому что, во-вторых, на Смолянке столпотворение вавилонское, в котором смешались репортеры и фотографы, жандармский и полицейский патрули, «любопытные варвары», а теперь до кучи и господа добровольцы.

– Какие добровольцы? – не поняла Лиза.

– Обычные, – пожал плечами Григорий. – Сиречь волонтеры. Оказывается, у нас в Себерии не забыли, кто к нам на войну помогать приезжал. Теперь, соответственно, «от нашего стола вашему».

– И много их? – полюбопытствовала Лиза, совершенно не представлявшая себе масштабов этого поветрия.

– Трудно сказать, но вот Фима Богров сейчас звонил, говорит, только из одного нашего полка семеро резервистов в Техас собрались.

Он кто, этот Богров?

– Военно-учетная специальность – командир роты усиления.

– Поручик, штабс-капитан?

– Капитан.

– Безумие какое-то, – покачала головой Лиза. Ей все еще не верилось, что все это происходит с ней и на самом деле.

– Боюсь, это только начало… – хмыкнул Григорий.

– Тогда излагай, не томи! – хмуро буркнула Лиза, доливая себе в чашку кофе. – Что там у тебя в-третьих?

– В-третьих, как я понимаю, наступил Армагеддон! – пожал плечами полковник Берг. – Мне, кстати, можешь тоже подлить!

– В каком смысле Армагеддон? – Лиза подхватила кофейник и, развернувшись, наполнила чашку еще и единоутробному.

– В прямом.

– Слушай, Гриня, – возмутилась Лиза, – перестань интриговать! Мне что теперь, из тебя это «третье» клещами выдирать придется?

– Остынь, Лиза! – осклабился Живоглот, прозванный так в детстве за съеденную без перца и соли живую на тот момент лягушку. – Пруссаки передали в девять часов утра, что их специальный корреспондент в Питтсбурге еще вчера выяснил: командовать авиаматкой «Рио-Гранде» будет какая-то женщина и как бы даже иностранка. Ну, они не дураки, там, в Берлине, сопоставили эту информацию с тем, что передает Рейтерс, сложили два плюс два и с первой попытки догадались, кто бы это мог быть. Так открытым текстом и сказали, а у нас, стало быть, услышали. В общем, в десятичасовых новостях передали, что выступление Василия Андреевича в Городской управе перенесено с сегодняшнего полдня на завтрашний вечер. Каково?

* * *

– Лиза? – Мария смотрела вопросительно, словно сомневалась, стоит ли вообще начинать разговор, и, если – да, то сейчас или все-таки попозже, когда адмирал Браге вернется из своего «далека».

– Извини, Маша! – тряхнула головой Лиза. – Извини! Задумалась…

– С тобой можно поговорить на серьезную тему, или сейчас не стоит?

Вопрос по существу. Верный, одним словом, вопрос, потому что, похоже, на этот раз Лиза дала-таки слабину.

– Извини! – повторила она. – Разумеется! Что-то случилось?

– Можно сказать и так. Я хочу попроситься поехать с тобой на войну.

«На войну? Мария?»

– Совсем с ума сошла? – вскинулась Лиза, окончательно приходя в себя.

– Нет, – улыбнулась Мария, – не сошла, даже на чуточку. Но мне понравилась эта идея. Подумала вчера о такой возможности… Почти случайно… И вдруг, знаешь как бывает? Поняла, что это именно то, чего я хочу в данный конкретный момент времени. Тебе ведь все равно нужен адъютант, денщик… кто-то, кто всегда будет рядом. Женщина в этом смысле всяко лучше мужчины, а знакомая женщина лучше незнакомой. К тому же стрелять я умею, в технике разбираюсь и языками владею именно теми, какими надо: английским и испанским. Чего тебе еще надо?

– А домой возвратиться не хочешь?

– Хочу, – кивнула Мария, – но не сейчас. Я там, Лиза, уже была. Три дня назад ночью ходила, и вчера снова. Там сейчас небезопасно, да и делать мне там пока нечего.

– Ты ходила в Ленинград, то есть, извини, в Петербург? – насторожилась Лиза, помнившая, чем кончились их с Рощиным и Марией похождения в славном городе трех революций и одной контрреволюции.

– Вообще-то в Париж, – поморщилась Мария, но мне и этого хватило. Поверь! Но нет худа без добра. Поговорила с людьми, которые в теме, проверила контакты, провела инвентаризацию и ревизию…

– И?.. – поинтересовалась заинтригованная Лиза.

– Проживут и без меня, – пожала плечами Мария. – То есть без меня им пока будет даже спокойнее. В смысле безопаснее. И легавые, пока суд да дело, след потеряют. Так что нет, пока возвращаться не хочу.

– Ну, ладно тогда…

Лиза просто не нашла подходящих возражений. К тому же по большому счету с Марией ей будет много лучше, чем без нее. Да и авиаматка не крейсер, на ней куда спокойнее.

– Я там собрала кое-что нам в дорогу… – между тем продолжила свою мысль Мария.

– Что именно? – полюбопытствовала Лиза, доподлинно знавшая, что в далеком «завтра» есть много ценных и полезных вещей, но, увы, ничего из этого взять сюда, в этот мир, не представляется возможным. No Pasarán! Артефакты и анахронизмы не пройдут!

– Антибиотики…

«А что, неплохая мысль, только ведь и антибиотики – анахронизм!»

– У вас такого пока нет, но поверь, Лиза, эта штука незаменима при ранениях. Просто поверь! Это то, чем я тебя тогда обколола, когда…

– Я помню. А если кто-нибудь найдет?

– Ничего криминального, – подняла руку в успокаивающем жесте Мария. – Упаковки от лекарств я выбросила, таблетки теперь лежат в укупоренных аптекарских флаконах старого образца – я их купила по случаю у одного торговца антиквариатом. Он целый склад на давным-давно закрытой фабрике нашел. Выглядит аутентично и безобидно, а надписи я сделала на простых бумажных этикетках на латыни… Ну а на ампулах маркировка швейцарская. Написано все по-французски, попробуй пойми по этим надписям, что артефакт! Нужно только коробки для них подходящие найти…

– Ну, это-то не проблема! – отмахнулась Лиза. – Зайдем в аптекарскую лавку и купим какие-нибудь растворы в ампулах Пеля. Коробки у нас делают хорошие, и размер, насколько я помню, соответствует.

– Значит, согласна? – выслушав Лизины рассуждения, поинтересовалась Мария.

– Я-то согласна, но ты подумай еще раз. Война все-таки!

– Считай, что подумала.

– Уверена? – все-таки еще раз спросила Лиза.

– Вполне.

– Тогда будешь моим адъютантом. Но учти, должность офицерская, так что придется соответствовать. Назначим тебя мичманом или сразу лейтенантом… Могла же ты на своем Мадагаскаре успеть родине послужить?

– Конечно же могла! – обрадовалась Мария.

– Но придется кое-что по-быстрому подучить. Устав корабельной службы, то да се…

– Ну не дура же я! – улыбнулась Мария, довольная итогом разговора. Два высших образования имею. Выучу как-нибудь.

– Тогда пошли по лавкам пройдемся, – решила Лиза, – тебе ведь до хрена всякой необходимой ерунды купить надо.

– Вот так просто выйдем из дома и пойдем? – удивилась Мария. – На улице от журналюг не протолкнуться. А еще эти твои фанаты, и вообще.

– Я, Маша, прятаться не собираюсь, – отрезала Лиза. – Боишься, сиди дома! А я вольный человек, и мне эти хмыри не указ!

– Да нет, отчего же дома? – сдала назад Мария. – Мне-то чего бояться! Понятное дело, пойду с тобой!

Сказано – сделано. Переоделись, да не абы как, а так, чтобы все завистники поумирали, наложили макияж, что для меняющей внешность Марии сделать было проще, чем Лизе, но и она, что называется, вложилась. Посмотрелись в зеркало и остались увиденным довольны, что, в сущности, и требовалось, чтобы поднять настроение, а заодно и чувство собственного достоинства простимулировать.

– Ну что, пошли? – спросила Лиза.

– Возражений не имею, – ответила Мария.

И они пошли. Вышли из дома Шергина под блицы фотокамер – грохот, зарницы и белый дым, как в каком-нибудь всамделишном сражении, – и двинулись сквозь имевшее место столпотворение, как ледоколы в ледостав. Уверенно, но главное – неумолимо. Они вдвоем, и быстро образующаяся «свита» за ними. Но едва успели остановить извозчика, как Лизу окликнули. Да не так, как остальные, а так, что Лиза сразу поняла – свои!

– Лейтенант Браге! – поднялся над галдежом репортеров сильный мужской голос. – Как офицер офицеру!

Лиза оглянулась. Ну точно – Карамзин!

– Давай, Василий! – кивнула она, уловив смысл интриги с первого взгляда. – Присоединяйся, как офицер к офицерам!

Уселись в локомобиль, Лиза приказала извозчику ехать на Вендский торг и только тогда обернулась к Василию Карамзину.

– Ну, здравствуй, Василий! Как сам?

– Да, как тебе сказать, Лиза? – поморщился собеседник. По официальной версии, все вроде бы хорошо, служу диспетчером на грузовой линии Ниен – Грумант, но, если по совести, летать охота, но кто же мне теперь разрешит!

Василий был старше Лизы на шесть лет, и, когда она, едва получив лейтенантские погоны, начала службу на базе Шекста-3 в Нижнем Каныпе, Карамзин уже был капитан-лейтенантом, командовал эскадроном, и на фюзеляже его коча рядом с «портретом» Черного Мурзы[4] красовались две звезды за сбитые истребители противника. По тем временам безоговорочный ас, да и по нынешним неплохо смотрится. И вот, несмотря на разницу в возрасте и положении, Карамзин и Лиза сошлись довольно быстро и неожиданно близко. Притом без интима, хотя кое-кто и подозревал обратное. Просто дружба, что, на самом деле, еще круче.

Правда, был один случай, который мог все изменить, но дурь Лизы и благородство Карамзина все испортили. Или, наоборот, все спасли. Иди теперь разберись, что хорошо, а что плохо. А случилось вот что.

Карамзины происходили из новгородских дворян, но в Вятке у Василия жил кто-то из родичей по материнской линии. И вот этот родич от немереной душевной щедрости предложил капитан-лейтенанту Карамзину отдохнуть от ратных трудов в принадлежащей ему лесной заимке. Заимка на поверку оказалась настоящим охотничьим теремом, но это уже совсем другая история, рассказывающая о материальном благосостоянии карамзинского родича, то есть совсем о другом. А тогда… Тогда Василий пригласил Лизу составить ему компанию, благо и увольнительную они получили одновременно.

– Туда можно на геликоптере за час с копейками добраться, – объяснил он Лизе. – Отдохнем, поохотимся, в бане попаримся!

– А мы туда как полетим, – прямо спросила Лиза, – как товарищи по оружию, или ты имеешь виды на мои сомнительные прелести?

– Ну, – ответил Василий, – прелести у тебя, Лиза, отнюдь не сомнительные. Правильные, если хочешь знать мое мнение, прелести, но я тебя приглашаю как офицер офицера, и слово мое верное!

– Тогда я согласна, – ответила Лиза, довольная комплиментом, но совершенно равнодушная к Карамзину как к мужчине.

Сказано – сделано. Собрались по-быстрому, одолжили у тыловиков старенький геликоптер и за полтора часа дочухали – понизеньку да полегоньку – до той самой заимки. Сели на поляне за мрачноватым – в стиле Себерского смутного времени – домом-крепостью, сложенным из потемневших от времени дубовых бревен, заякорили от греха летательный аппарат и отправились в охотничьи хоромы вятских родичей Карамзина. Терем оказался большой, поместительный, как раз на полноразмерную охотничью ватагу, ну а при нем смотритель, который, встретив гостей, тут же захлопотал по хозяйству. Гостей он, к слову, не ждал, но ему, по-видимому, было не впервой, когда люди внезапно падают на голову, как снег или дождь. В запасе имелись вяленое лосиное мясо, копченая свинина, маринованные угри и пряного посола океанская сельдь, не говоря уже об обычных для себерян моченых яблоках, квашеной капусте – с клюквой и антоновскими яблоками, – соленых огурцах и маринованных луке и грибах. Ну а мороженые морошка, клюква и брусника в этих краях запасом отродясь не считались. Так что стол под водочку старичок-смотритель организовал им первостатейный, даже хлеб испек, пока Василий и Лиза нагуливали аппетит, блуждая по живописным окрестностям «заимки Лопатина».

Окрестности и в самом деле были хороши. Сосновый бор – темный, кондовый, дремучий, словно в начале времен, – прорезанный ручьями и речушками, прячущий в своей глубине озера и небольшие болотца. И, разумеется, река. Вятка в этих местах была довольно широкой и текла медленно, плавно, завораживая своей неторопливой статью. Был соблазн искупаться, хотя вода в это время года наверняка была холодной, но Лизу останавливала не столько боязнь простуды, – она была девушкой закаленной, – сколько отсутствие купального костюма.

– Купаться будешь? – спросила она Василия.

– Да нет, – покачал он головой. – Я пас. Да и тебе не советую, вода сейчас студеная…

– Нешто! – отмахнулась Лиза. – Но ты помнишь, Василий, как офицер офицеру!

– Я отвернусь! – заверил Карамзин.

– Вот это правильно! – кивнула Лиза, но все равно разделась за кустами.

Когда вылезла из воды, даже у нее – уж на что привычная – зуб на зуб не попадал, но капитан-лейтенант Карамзин такую возможность предусмотрел, и на берегу Лизу ожидал жарко пылавший костер, у которого Лиза и обсохла, на несколько минут забыв даже о стыдливости. Но Карамзин, справедливости ради, вел себя безукоризненно и на Лизины «прелести» не пялился, позволив ей сначала спокойно согреться, а потом и одеться. Так что глазом моргнуть не успели, а уже три часа прошло.

Пока шли назад, к заимке, проголодались окончательно и за стол сели в том славном расположении духа, когда пьется и естся легко и в удовольствие, да и разговор под водочку идет веселый и непритязательный, становясь со временем все более и более доверительным. Ну, а под разговор по душам в Себерии испокон веку пили много или очень много. Выпили и Василий с Лизой. Рюмка за рюмкой, слово за словом, и, наконец, в какой-то момент Лиза с удивлением обнаружила, что «вот оно, вот»!

– Умерла, – сказала она, констатируя итог возлияния, и, не меняя позы, упала с табуретки куда-то вбок.

Очнулась Лиза в аду. Ну, то есть так ей показалось по первости. Вокруг было сумрачно и жарко, аки в аду, и по-адски же кондово, в смысле просто и без изысков. Камень и дерево, огненные блики на стенах, игра теней…

«Это я где?!»



Поделиться книгой:

На главную
Назад