Помоги проекту - поделись книгой:
– Ничем, говорите? Вас не насторожили его маршруты? Серьезно?
– Он же курьер! Он обязан изучить город.
– Да, но какие части города? Главные улицы, богатые кварталы, где только и могут жить его адресаты. А что ему делать в районе Фарригтон-стрит? Рядом с нижним городом, этой клоакой, на всех картах обозначенной как опасное место? Это вас не насторожило?
– Но его возраст! Молодежь часто тянет в такие места, вам ли не знать?
– Хм, да, пожалуй.
Пожилой господин потер левый бок, на котором, как знал его собеседник, когда-то был глубокий шрам от бандитского ножа. Шрам, последствие юношеской самонадеянности, полученный именно в окрестностях Фаррингтон-стрит, маги свели, но само тело навсегда запомнило и страшную рану, и дикую боль.
– Ладно, что нового можете рассказать сейчас? Собеседник позволил себе улыбнуться.
– Многое, ваша светлость. Неожиданно многое. После того, как я показал портрет де Фле нашим сотрудникам.
– Вот как? Этот юноша оказался популярен в наших кругах? Интересно, когда успел?
– Успел. Не знаю, к сожалению или к счастью. Первым его опознали барон Арседен и маг Пикни. Как Поля Пифо, которого они проверяли заклятьем правды в доме баронессы Эгримонт. Вы же помните эту историю, – собеседник не спрашивал, утверждал.
– Галлийский босяк, сопровождавший баронессу в поездке на нашу базу? – Пожилой господин стиснул подлокотники кресла и поджал губы, отчего нос заострился и стал похож на орлиный клюв. – Значит, он жив… так-так-так… А ведь, насколько я помню материалы следствия, местные мародеры действительно рассказывали, что среди развалин уничтоженного галлийцами поселка крутился какой-то мальчишка! Он? Оценивал результат разгрома?
– Теперь уже не узнать…
– Да какая сейчас разница! Главное, он явно был участником операции, организованной, кстати, прекрасно вам известным пикардийским интендантом, виконтом де Камбре. Получается, парень – его выкормыш? Сильно.
– И это еще не все. Его узнал еще и виконт Гиффард. Как вы знаете, Гиффард поддерживал связь с заговорщиками герцога Клермонского. Так вот курьером, перевозившим самые важные письма герцога, был некий виконт де Сент-Пуант. Этот же самый юноша.
Пожилой господин откинулся на спинку, словно силы его внезапно оставили.
– Боже, кого же галлийцы к нам прислали? – Потом протянул руку. – У вас с собой его портрет?
– Прошу, – мужчина передал лист бумаги.
Пожилой господин долго вглядывался в молодое, по-юношески круглое лицо, на котором неуместно смотрелись сосредоточенно поджатые губы и сведенные брови, между которыми уже наметились так несвойственные молодости вертикальные морщины.
Потом тяжело поднялся, шаркающей походкой дошел до секретера и открыл одну из створок. Долго перебирал какие-то старые, пожелтевшие от времени бумаги. В конце концов, нашел карандашный портрет.
– Вам не кажется, что эти люди похожи?
Мужчина долго сравнивал два рисунка.
– Несомненно, если учесть разницу в возрасте. А кто это?
Пожилой господин возвратился, сел, устроился поудобнее в кресле, зябко обняв себя за плечи и прикрыв глаза. Долго молчал, уверенный, что его не посмеют торопить. Потом сказал:
– Помните, недавно я рассказывал о кастильском агенте, Маэстро. Это он. Согласитесь, они похожи. Случайно это сходство или нет, я не знаю, но найдите мне этого парня, как его, де Фле или де Сент-Пуант – неважно. Забросьте все дела, снимите сотрудников со всех второстепенных задач, в том числе и с этой, графини Амьенской… де Ворг. Да, и с нее тоже, это все ерунда. Ищите его, – он потряс обоими рисунками. – Мы выяснили, кого прислал дю Шилле. Осталась ерунда, – горькая усмешка, – найти и схватить его.
Часть III
Детектив
Глава 10
Мастер Шеффердсон, упитанный сорокалетний господин, сидел в удобном кресле за покрытым темно-синим сукном столом, украшенным искусной золотой резьбой, и сосредоточенно ломал гусиные перья. Брал из верхнего ящика, отламывал толстыми пальцами ровные дюймовые кусочки и аккуратным рядком складывал обломки перед собой.
Если бы кто-то сказал, что мастер был расстроен, он был бы неправ. Вернее – неточен. Глава купеческой гильдии был зол, еще точнее – взбешён. Третье убийство за месяц! Нет, простой народ на столичных улицах давят постоянно, это дело привычное. В темном глухом переулке выпустить одинокому прохожему кишки ради тощего кошелька или придушить гулящую девку, если слишком много запросит за свои услуги да под горячую руку попадется, – такое случается частенько.
Кого-то из душегубов ловят и сразу, не откладывая дела в долгий ящик, отправляют потанцевать с пеньковой тетушкой. После суда, разумеется, как без этого, но все равно быстренько и сноровисто. Но большинство убийц, увы, подавляющее большинство, остаются безнаказанными и, промотав жалкие пенсы, вновь выходят на охоту. Это плохо, но к этому привыкли, и главное, на купеческие прибыли это обычно не влияет.
Но что творится в последнее время!
Нападают на дома купцов, оборудованные такой защитой, что, кажется, и мышь не проскользнет. Мыши и не проскальзывают. Зато запросто проходит Черный Валет, которого никто в глаза не видел, но в чьем существовании не сомневается ни один горожанин.
Проходит, вырезает всех, кому не повезло находиться в этот час в доме, выносит все ценности и исчезает. Растворяется в ночи, словно призрак.
А может, он и есть призрак? Бессмертный и бестелесный? Только зачем ему, такому, золото? И как он, бестелесный, уносит добычу?
Ерунда! Святая церковь учит, что призраки суть сказки, пустое суеверие невежд. Нет, это человек или люди. Умные, жадные, беспощадные.
Ладно, смерть уважаемых людей – это горько, но понятно. А куда прикажете списывать убытки? На убитых огромные сделки были завязаны, их сейчас просто некем заменить. И это не главное! Именно эти трое были ближайшими сподвижниками, насмерть бились в парламенте с императорскими подпевалами, мечтающими лизать августейшую задницу.
Этим соглашателям что! У них оборот мелкий, их убытки легко перекрываются жалкими подачками, получаемыми из казны.
Господи, Спаситель милосердный, ну вразуми же этих упертых реформистов, что только крупный капитал и святая, очищенная от наносных догматов Церковь способны привести страну к величию, заставить всех еретиков и отступников мира со страхом смотреть на Великий остров, надеясь лишь схватить те крохи, что будут им брошены из великой милости!
Теперь ближайшие соратники мертвы, погибли от руки какого-то валета, ведь не самой даже главной карты в колоде.
Демон! И искать, ловить мерзавца некому. Полиции, подобной той, что хоть как-то держит в узде преступный мир Галлии и Кастилии, на Острове нет. «Не желают, видите ли, господа островитяне ее содержать, очень она их свободы, – мастер Шеффердсон скривился, даже мысленно произнеся это слово, – задевает. Грабежи и убийства не задевают. Только полиция, которой нет».
Есть при церковных приходах констебли со своими помощниками – бейлифами, но это ж люди вольные, зарплату за свой труд не получающие, а потому больше думающие о заработках, а не о спокойствии горожан.
Купцы, конечно, дикость ситуации наконец-то оценили, меры приняли. Как могли, разумеется. Скинулись, создали купеческую стражу, набрали на службу бывших солдат, после чего нападения на склады и банки сократились. Не полностью, само собой, но, по общему мнению, до приемлемого уровня. Только что делать с нападениями на дома?!
Господи! Делать-то что?
– К вам мэтр Ферье! – прервал грустные мысли вошедший камердинер.
И в кабинет энергичной походкой ворвался розовощекий толстяк лет пятидесяти. Лысый, бодрый и улыбчивый, аж смотреть противно.
– Друг мой, как я рад вас видеть! – Толстяк приветливо раскинул руки, отчего крыльями взметнулись полы шитого золотом и подбитого собольим мехом плаща.
Пришлось обниматься, хотя больше всего хотелось крепко выругаться и плюнуть на натертый до янтарного блеска пол.
– Но я вижу, вы как-то не очень рады, – соизволил заметить очевидное Ферье. – Так нельзя! Вопросы, которые нам следует обсудить, не терпят грустных лиц, они от этого запутываются, как комок шелковых ниток. Так, что их потом только резать остается. Что случилось, мастер? Могу ли я чем-то помочь?
Первой реакцией было состроить столь же бодрую физиономию и заявить: мол, все прекрасно. Но нет, не годится. Не следует обманывать партнера в самом начале разговора, тем более так нелепо.
С другой стороны, спросить совета в важном деле – это как раз хорошо, это продемонстрирует доверие.
– Ну да, есть проблемы. Вы же знаете, мэтр, как в нашей старой доброй стране сладко живется всяким разбойникам. Нет, – он успокаивающе поднял ладонь, – бороться с этой напастью мы, купцы, слава Спасителю, научились. Но вот недавно…
Шеффердсон замолчал, наморщил лоб, усиленно показывая, что собирается с мыслями. Потом продолжил:
– Появился в Лондоне какой-то Черный Валет. Никто его до сих пор не видел, до недавнего времени никто и не слышал об этом мерзавце. И вот пожалуйста, сейчас он прямо в их собственных домах грабит и убивает уважаемых людей. Точнее, сначала убивает, потом грабит, никого в живых не оставляет, сволочь.
– А охрана, магическая защита, в конце концов?
– Не работает! Сквозь защиту он проходит запросто. Потом убивает всех, кто есть в доме. Перед этим пытает, выясняя про тайники. Страшно пытает, поверьте. За месяц три купеческих семьи вырезал, с охраной, чадами и домочадцами. Теперь вот ждем, кто будет четвертым.
– Но ваша стража? – растерянно спросил Ферье. – Они же как раз и должны…
– А, – Шеффердсон безнадежно махнул рукой. – Эти только сторожить могут да шантрапу разгонять. Был тут, правда, один герой, поклялся найти злодея. Только дайте ему аванс в триста гиней, и через неделю Черный Валет будет стоять в этом кабинете, связанный по рукам и ногам. Поверили мерзавцу. Не от наивности, а от безысходности – больше за это дело никто не брался, а этот уж таким орлом-соколом выглядел! В результате ловец денежки прихватил и попытался сбежать.
Полчаса назад увезли его в суд. В ногах валялся, гнида, туфли целовал. К демонам! Пусть на виселице подрыгается да подумает о своем поведении. Перед смертью. Ферье нахмурился, в свою очередь наморщил лоб. Потом улыбнулся и звонко шлепнул по нему ладонью.
– А ведь можно и попробовать!
Бросился к двери и, выглянув в коридор, кому-то крикнул: «Заходи!»
В кабинет вошел неброско, но достаточно дорого одетый молодой человек с юношеским румянцем на загорелом лице. Он с откровенным любопытством оглядел шикарный кабинет, лишь потом остановил взгляд на хозяине и почтительно склонил голову. Сын? Приятель сына? Этот-то чем может помочь?
– Позвольте представить, мастер, Ален Юбер, младший сын моего партнера в Лилле, захотел открыть собственное дело здесь, в империи.
Шеффердсон чуть заметно кивнул, показывая, что не придает новому знакомству какого-либо значения.
– Ален два года прослужил в полиции Лилля. Думаю, никто и ничего не потеряет, если для начала он попробует решить вашу, надо признать, немаленькую проблему. Если договоритесь, разумеется.
– Чего? Сын серьезного человека – и в полиции? Вы шутите, мэтр?
– То есть меня вы считаете человеком несерьезным? – Ферье развел руки и изобразил крайнюю обиду. – Мой сын служит в полиции Кале год, уже капрал и собирается служить дальше. Мечтает стать офицером, и я всячески поддерживаю Тэо. В Галлии полиция – единственное место, где для простолюдина доступен офицерский чин. В Амьене, например, один такой до майора дослужился.
Шеффердсон посмотрел на молодого человека уже заинтересованно.
– Но молодость… Я понимаю, если пригласить опытного полицейского… мы бы не поскупились…
– Ну да, опытного, да еще и знающего ваш язык. Сколько, интересно, вы его искать будете? Сколько народу этот, как его, Черный Валет успеет зарезать? Ищите, конечно. Но пока почему бы не воспользоваться тем, что имеете? Кстати, не так-то он и молод, просто выглядит юнцом. Я в его возрасте уже такие дела проворачивал… – галлийский купец мечтательно улыбнулся.
Островитянин подошел к Юберу почти вплотную и посмотрел в упор, стремясь поймать вежливо опущенный взгляд.
– Ну а вы что скажете, юноша?
Тот поднял голову и улыбнулся.
– Думаю, такая работа позволит обзавестись нужными знакомствами, пока вы будете искать мне замену. Так что двадцать гиней в месяц меня устроят. Плюс десять гиней сразу.
– Сколько?!
– Опасное дело стоит дорого, мастер. Попробуйте утешиться мыслью, что ваш Черный Валет может прирезать меня уже через неделю.
Шеффердсон только скрипнул зубами. То ли от наглости посетителя, то ли от собственной жадности. Очередной хвастун? Правда, по рекомендации Ферье… но все же… А что? Нас тоже на кривой собаке не объедешь!
– Я назначаю вам две недели испытательного срока. Если за это время не убедите меня в своей компетентности, останетесь только с задатком в пять гиней – этой суммой я готов рискнуть. Убедите – ваши условия приняты, но лишь до тех пор, пока не найдем вам замену. Если согласны, подождите в приемной, я прикажу подготовить документы и деньги.
– Годится. – Юбер вскинул голову, кивнул четко, словно солдат офицеру, повернулся через левое плечо и пошел к выходу.
Но Ферье крикнул в спину:
– Ален, пригласи Бабина. Я привез подарок, – пояснил он уже хозяину.
Молодой человек открыл дверь, что-то кому-то сказал и отошел в сторону, пропуская плотного слугу лет сорока, который нес в руках огромную вазу, какие делали мастера в далекой восточной стране Чань. Вдруг слуга поскользнулся на натертом до блеска паркете, нелепо взмахнул руками, и сосуд баснословной стоимости упал на пол, с мелодичным звоном разбившись на тысячу черных, красных и коричневых кусочков, разлетевшихся по всему кабинету.
Все замерли.
Господин Ферье побледнел, потом покраснел, потом побагровел с риском получить сердечный удар. И только потом заорал:
– Вон!!! Вон отсюда, урод! Уволен! Навсегда! Чтоб ноги твоей близ меня отныне не было!
Взрослый, сильный мужчина, побелев как мел, пытался что-то сказать, взглядом молил присутствовавших о помощи. Бесполезно. Слишком очевидна и слишком велика была вина. Впрочем, из сердца молодого человека, по-видимому, еще не полностью ушло сострадание.
– Подожди в коридоре. – И, обернувшись к взрослым, пояснил: – Жалко, все же соотечественник. А мне нужен слуга.
Глава 11
Если бы вечером миссис Клэптон, проявив безусловное неуважение, решилась зайти в покои своего нового постояльца, она была бы поражена. Молодой господин Юбер в старом поварском фартуке сидел за накрытым дешевой тряпкой столом и, высунув от усердия кончик языка, аккуратно водил по пустой винной бутылке кисточкой из беличьего хвоста. Руки, рубашка и даже щеки его были изгвазданы сажей, пот катился по покрасневшему лицу.
А рядом, уперев руки в бока, в совершенно непочтительной позе стоял слуга и отчитывал своего господина, даже не пытаясь выбирать выражения:
– Ну ты вообще меня слушаешь?! Что ты уцепился за кисть, как повешенный за веревку? Сказано же, держи мягко, как бабскую сиську! И не дави, твою сестру! Нежно води, ласково, как… да не так же! Вот ведь послали мне демоны ученика!
Господин швырнул кисточку на пол и едва удержался, чтобы не бросить вслед и бутылку. Но уж кулаком грохнул от всей души, отчего над столом поднялось облачко сажи.
– Напоминаю господину учителю, что вот прямо сейчас он имеет честь быть моим слугой. Взятым на службу из милости. Моей милости, если кто-то об этом забыл. Так что извольте, многоуважаемый слуга, оказать своему господину такую великую честь вести себя соответственно, черт побери! Даже когда мы вдвоем.
Бабин, проворно отскочив в угол, чтобы сажа не попала на белоснежную рубашку, даже не подумал смутиться.
– Слушай, Поль…
– Господин Юбер, – сквозь зубы прорычал хозяин. – Повторяю для тупых: я только господин и только Юбер. А ты – только Бабин. Без имени, без звания. Просто Бабин, слуга господина Юбера. Даже если нас никто не видит и не слышит. Теперь понятно?
Бабин крякнул и смущенно почесал затылок крепкой пятерней с кое-как обрезанными ногтями.
– Ну?
– Все понял, господин Юбер. Но и вы ж поймите, отпечатки пальцев вам придется снимать самому, здесь этого никто никогда не делал. И я помочь не смогу – откуда у простого слуги такие умения!
– Да стараюсь я, но не получается пока. – Молодой господин в отчаянии уткнул лицо в ладони.
Поделиться книгой: