Врата Скорби

   - А эти бомбы можно сделать в габаритах снаряда главного калибра? - спросил адмирал, сэр Дадли Барнетт, второй морской Лорд.

   - Какого калибра, сэр?

   - Шестнадцатидюймового. Может быть - восемнадцатидюймового - раздраженно сказал сэр Дадли.

Господи... Интересно - есть ли предел тупости моряков? О чем бы не шла речь - они все о своем. Они собираются уничтожать вражеские корабли этими снарядами, когда можно уничтожать целые заводы и города. Если корабль противника подойдет на залп главного калибра - его можно будет уничтожить и так, обычным снарядом. Воистину - ром, плеть и содомия - вот чем отличается военно-морской флот. А, нет, есть еще одно. Тупость.

   - Я так не думаю, сэр. Бомба весит больше тысячи фунтов.

   - Но можно же ее сделать менее мощной. Черт, мне не нужны эти тридцать тысяч тонн, тысячи мне вполне будет достаточно, даже меньше!

   Ученый посмотрел на первого морского лорда, о непробиваемой тупости которого ходили легенды, и понял, что спорить с ним бесполезно, объяснять - тем более.

   - Мы постараемся, сэр.

   - Уж постарайтесь. Нам не нужны такие мощные бомбы, сделайте менее мощные, но побольше, и не только для ВВС.

   - Мы постараемся, сэр - тем же ровным спокойным тоном ответил ученый

   - А можно подвесить бомбу к самолету, способному стартовать с авианосца - внезапно спросил сэр Тревис

   - Какова грузоподъемность такого самолета, сэр?

   - Тысяча... может быть полторы тысячи фунтов.

   - Пока нет, сэр. Думаю, что в пределах пяти лет мы создадим устройство требуемого веса, но не сейчас. Нужны новые материалы.

   - Может быть, пойдем и посмотрим, что там произошло? - Уинстон Черчилль уловил опасный поворот в дискуссии и поспешил ее прервать.

   - Нельзя, сэр.

   - Почему же? Там опасно?

   - Да, сэр. Там так опасно, как вы и не представляете. Если подойти туда близко - в течение нескольких месяцев вы все скончаетесь от рака. Любой, кто туда подойдет.

   - То есть, при взрыве образуется выжженная земля? - спросил Черчилль

   - Да, сэр. И не только выжженная. Она заражена, и мы не знаем, как убрать эту заразу, это мы вероятно узнаем в будущем, но пока у меня нет ответа. Ее невозможно убрать оттуда, эту заразу не видно, но она убивает вернее, чем самый страшный яд, сэр.

   - Какого же черта нам нужна такое оружие, после которого остается земля на которой нельзя жить? - спросил Рукер-Хьюз

   - Почему же... сказал Черчилль - лично я знаю такую землю, которая нам особо и не нужна. Но я бы дорого дал, джентльмены за то, чтобы на ней уже никогда никто не жил.

* Кингстоны - нечто вроде пробок в трюмах, открывают их для затопления судов. Здесь и далее, должности в военном и военно-морском министерствах Британии даны правильно.

** Это шутка по адресу сэра Уинстона Черчилля, герцога Мальборо. Он написал книгу, где представил своего отца, негодяя и сифилитика едва ли не святым. Он написал книгу и про мать - которая как раз в том момент вышла замуж за любовника на двадцать пять лет ее моложе. Обе эти книги стали предметом для едких, истинно британских шуток.

*** Автор приводит реальные технические характеристики реально разрабатывавшихся машин

**** И это - тоже все реально. В середине сороковых фашистская Германия первой в мире разработала полный комплекс высокоточного управляемого вооружения, у них были даже бомбы с телевизионным наведением. Они почти успели поставить на вооружение подводные лодки, вооруженные крылатыми ракетами. Североамериканцы, которым все это попало в руки, сделали вывод, что если бы у немцев был еще один год - то высадка на континенте в сорок четвертом не состоялась бы, а Британию пришлось бы эвакуировать в Канаду. Одним из стратегических просчетов немцев было отсутствие у них большого количества стратегических бомбардировщиков - с управляемыми ракетами и планируюшими бомбами, они могли бы во взаимодействии с подлодками перекрыть Атлантику, отрезав европейский континент от САСШ.

***** Ютландский бой произошел и в этом мире, только позже. В этом бою участвовало гораздо больше кораблей, с одной стороны германские и русские, с другой - не только британские, но и североамериканские и французские и даже итальянские. Тяжелейший бой закончился победой объединенной эскадры, но потери с обеих сторон были просто чудовищные. В этом же бою впервые, торпедой пущенной с русского гидросамолета был тяжело поврежден, лишен управляемости и впоследствии из-за этого потоплен линкор

HMS

Nelson

.

****** Во время второй отечественной, или великой, как ее называли британцы войны сэр Уинстон Черчилль был первым морским лордом Британии. На своем посту он хорошо проявил себя, в значительной мере победа объединенной эскадры у Ютланда - его заслуга. Выступал за продолжение войны, прорыв британской эскадры в Балтику и нанесение удара по Санкт-Петербургу, по его инициативе японские и британские корабли бомбардировали Владивосток. После подписания унизительного по его мнению для Британии Берлинского мирного договора покинул пост Первого морского лорда, ушел в жесткую оппозицию. Был, как и в нашем мире, завзятым русофобом. Ненавидел коммунизм.

******* конечно же Ф.Д. Рузвельт не был коммунистом. Однако, североамериканские предприниматели, сильно испугавшись, решили значительную часть капитала, а кто и весь, перенести в жестко антикоммунистическую, с наследственной монархией Россию, чтобы не зависеть от настроения людей. Это было примерно то, как в нашем мире американские предприниматели вывели производство в Китай

******** Точно так же подумал один из североамериканских генералов в нашем мире, он подумал что испытание сорвалось.

Племенная территория (Федерация Южноаравийских княжеств, современный Йемен)

Аден

11 апреля 1949 г.

   Раньше проще было.

   Старики еще помнят, коли будут в хорошем настроении - расскажут, нет - не обессудь. Личное это.

   Раньше проще было - и воевали проще. Самолетов, танков - не было, винтовок и тем более автоматов - тоже. Верней, были пукалки, по выстрелу в минуту делали. Только шашка казаку - во степи подруга, только шашка казаку - во степи жена. Воевали - полк на полк, армия на армию, выехали, построились и... От боя не бегали, нет. И засад толковых тогда - тоже не было. Когда Кавказ усмиряли - вот тогда с засадами столкнулись. Идешь ущельем каким - иногда глубина ущелья такая, что и днем темно, холодно, сыро, кони похрапывают, понуждать вперед идти приходится.

   И тут - бах!

   И все. И откуда стреляли - Аллах ведает. А вот только казаку одному - только с утра с одного котла кашу ели - не видать больше Дона. Сколько намучались тогда. Но сломили, завоевали Кавказ, стал он русским. Войско появилось казацкое - на Тереке.

   А сейчас...

   Самолеты, танки, автоматы. Напридумывали то... Фугасы - видано ли дело, идешь по своей земле как по чужой и вперед себя палкой тычешь, не копал ли кто. Не дело это, когда по своей земле как по чужой ходишь, ох не дело...

   Триста одиннадцатый авиаполк смешанного состава был одним из экспериментальных соединений русской авиации или, если говорить казенным языком - "Его Императорского Величества русского воздушного флота". Часть его самолетов базировалась прямо в аэропорту Адена, что располагался южнее Максура, созданного британцами делового района. Вполне возможно, что место для аэропорта было выбрано не случайно - чтобы в случае чего быстрее было драпать.

   Официально, полк числился учебным, но это было правдой лишь наполовину. Здесь не проходили обучение - здесь повышали квалификацию и учились летать в экстремальных условиях высокогорья. Здесь же проводилось первичное обучение посадкам на авианосец - основная учебная площадка для авианосных эскадрилий была в Крыму, а здесь проходили первичное обучение. Дело в том, что аэропорт Адена располагался как раз на островном перешейке, по ширине занимая его полностью и самолеты взлетали и садились над самым Аденским заливом, а взлетная полоса заканчивалась как раз на берегу моря.

   Поскольку авиаполк был смешанным - то и типов самолетов тут было удивительное количество - целых пять. Здесь базировались двенадцать истребителей И-18, причем в авианосном варианте со складывающимися крыльями, из них шесть были в варианте ДД - дальнего действия и все они использовались для переподготовки летчиков на технику авианосного базирования. Здесь базировалось шесть "Дусь" - закупленных в Северной Америке и собранной из комплектов в Российской империи малых транспортных самолетов Дуглас ДС-3, рабочих лошадок военно-транспортной авиации... Дусям было больше всего работы - то и дело выбрасывали десанты чтобы заблокировать банды муртазаков, окружить их и уничтожить. Здесь же базировались восемь пикирующих бомбардировщиков ДП-3, при необходимости способных вести торпеды. Здесь базировались четыре Г-4 УТИ - самолетов первоначального обучения, использовавшихся здесь в качестве разведчиков. И, наконец, здесь базировались БШ-2, целых восемь штук.

   Летный состав квартировал частично в городе - кто не боялся, а кто все - таки опасался - тот жил в казармах, наскоро построенных у самого края летного поля. Двухэтажных. Казармы эти стояли полупустыми - ибо гонор в русских людях все же силен, а в армии - тем более, и русский офицер предпочтет тратить деньги на поднаем жилья и жить, по сути, на пороховой бочке - но только чтобы никто не смел сказать, что он чего то испугался.

   Если раньше дворянство предпочитало служить в кавалерии, показывая свою лихость - то теперь, после ликвидации кавалерии как рода войск, мнения высшего света разделились. Часть дворян сочла, что последним прибежищем дворян остается флот, оставшаяся же часть сменила живого коня на стального - на скоростной истребитель. Всего в Адене базировалось двенадцать истребителей - и на них служили двенадцать дворян. Но был в полку и тринадцатый - сосланный.

   Молодой князь Владимир Шаховской числил свой род от князей Ярославских и был прямым потомком Владимира Мономаха, величайшего из царей того времени. Несмотря на возраст - двадцать девять лет, почти тридцать - звание он носил всего лишь капитана, ибо три года назад был разжалован в рядовые и сослан на Восток за нашумевшую историю с дуэлью и оскорбление старшего по званию. Отделался легко - по совокупности за дуэль и оскорбление полагалась смертная казнь. Ссылка на Восток, в действующую армию - в конце концов, наказание не позорящее, точно так же раньше ссылали на Кавказ. Вот только в истребительную эскадрилью путь ему был уже закрыт, истребители были "белой костью", особым сообществом летчиков и опозоренного в свой круг они никогда бы не приняли. Собственно говоря, это и было самым страшным наказанием для князя Шаховского, одно время он даже подумывал застрелиться. А потом ничего, привык. И сейчас при посиделках с истребителями с иронией говорил: "Это вы там в небесах, а мы тут низэнько, низэнько". Низенько у него получалось как "низэнько", как из анекдота про польского еврея.

   Капитан Шаховской был теперь первым номером - пилотом-штурмовиком на БШ-2, лицензионном германском Фокке-Вульф-189. Вот только если в оригинальном варианте Фокке-Вульф исполнял роль самолета для летнабов, летчиков- наблюдателей, а в последнее время еще и ретранслятора систем связи - то для Российской Империи германские и русские инженеры создали тяжелый противоповстанческий штурмовик, да так удачно, что теперь его закупали уже немцы для Восточной Германской Африки и Западной Германской Африки. И еще буры - для себя.

   БШ-2, бомбардировщик - штурмовик, вариант два был сконструирован на заводах Гаккеля* на основе лицензионного самолета-разведчика Юнкерса. Он был создан в ответ на насыщение поля боя скорострельными малокалиберными пушками и для применения на ближнем Востоке, где самолеты часто подвергались обстрелам с земли из всех видов стрелкового оружия. Самолет этот был хоть и тихоходен - но отлично вооружен: четыре авиационные пушки калибра 23 миллиметра, два скорострельных пулемета и два контейнера с кассетными бомбами - по сорок восемь штук в каждом контейнере. Точность бомбометания была невысокой - но высокой и не требовалось: заходя на цель штурмовик просто накрывал цель широкой полосой разрывов. Хвостовой стрелок располагал собственной стрелковой установкой калибра двенадцать и семь - для защиты от истребителей противника.

   Вторым номером у Шаховского был поручик, со смешной фамилией Дубина - он даже не обижался, когда над ним подтрунивали по поводу фамилии. Невысокий, но крепкий белорус, способный завязать вокруг себя лом, удивительно незлобливый и не имеющий никаких карьерных притязаний, он как нельзя лучше подошел в пару к Шаховскому. Вообще, второй номер в этом варианте самолета сидел спиной к первому и должен был прикрывать самолет от захода в хвост - но тут в хвост давно никто и никому не заходил. Шла обычная, муторная и монотонная летная работа - штурмовки, штурмовки и еще раз штурмовки. Банды, караваны с оружием. Британцы конечно баловались - но они над морем и не ходили, по взлету сразу ложились на правое крыло и с резким набором высоты уходили в сторону нагорья. Поэтому, все самолеты эскадрильи подверглись усовершенствованию - кормовой пулемет теперь смотрел на вверх, а вниз, под ноги стрелка, через специально прорезанный люк. Когда начиналась штурмовка - второй номер просто лупил из него по земле, особо и не целясь. ДШК есть ДШК, прилетит - мало не покажется...

   Князь Шаховской снимал веранду в одном из трехэтажных, недавней постройки домах, на самом краю Максура, у пляжа. Пляж был совершенно изумительный - не желтый, а черный, вулканического песка. Мансарда у пляжа стоила довольно дорого - но князь не скупился, ибо по вечерам можно было наблюдать прямо с веранды за очаровательными купальщицами. Русских здесь было мало - но длительное смешение кровей в одном из крупнейших портовых городов региона дало свой результат - красивее дам не было, наверное километров на пятьсот отсюда в любую сторону. Если дамы средних лет еще носили паранджу почти поголовно - то молодые дамы ходили с непокрытой головой, купались в море и при случае не прочь были завести отношения с симпатичным русским офицером-летчиком. Особенно если тот красиво ухаживал, читал стихи собственного сочинения, танцевал европейские танцы и обещал прокатить на тренировочном самолете над родным городом - на это, по опыту князя Шаховского клевали две из трех.

   Вот и этой ночью, поспать князю удалось недолго - не до того было - встал с глазами, как будто засыпанными песком. Позавтракать можно было в полковой столовой, благо кормили летчиков вкусно - но до столовой еще надо было дойти. А времени было пять часов утра**. Несколько раз подпрыгнув, приземляясь на всю стопу - чтобы восстановить контакт с реальностью - князь зажег спиртовку и стал готовить кофе.

   Кофе здесь был просто великолепный - такого больше не было нигде***. Хоть его аромат полностью раскрывался только если сварить на костре, на открытом огне - но и на спиртовке он был великолепен. Местный кофе растет в высокогорье, при сильных перепадах температур и недостатке влаг и. Возможно поэтому зерен хоть и было мало - но вкус напитка получался удивительно насыщенным, терпким и каким-то маслянистым.

   Кофе князь пил в самую последнюю очередь, прежде он утолил голод оставшейся со вчерашнего дня подсоленной лепешкой. Русские офицеры вообще в отличие от британских не пытались выстроить для себя отдельный мирок, кусочек Британии на континенте - а наоборот становились частью уже сложившегося мира. Они учили арабский в его неповторимом местном диалекте****, они жили рядом с местными, питались тем же, чем они, делили с ними все радости и беды. Относились к русским по разному - где-то люто ненавидели, где то предупреждали о появлении исламских экстремистов с недобрыми помыслами. Но везде - уважали, и как друзей и как врагов.

   Откусывая от лепешки - она совсем заветрела, но вкус сохранила - князь в оба глаза смотрел на спиртовку и на стоящий на ней медный сосуд для варки кофе - джезву. Это целое искусство - сварить нормальный кофе, князь учился этому у местных купцов. Нужно поймать момент, когда пена вспенится и рванется за край - и в этот момент снять джезву с огня. Обязательно - чтобы не пролилось ни капли. Если прозеваешь - получится не кофе, а помои.

   Успел - накрыл огонь стеклянной лопаточкой, немного подождал, перелил получившийся напиток в небольшой, тоже медный, узкий и глубокий сосуд - только в таком чувствуется вкус настоящего кофе. Немного подержал, согревая пальцы - ночами было холодно и ночуя на веранде он прилично замерзал. Потом в два глотка, не смакуя - выпил.

   Пелену сна - словно мокрой тряпкой смахнуло. Враз.

   Ни в России, ни в Виленском крае, где служил его отец, ни в Священной Римской Империи не умели готовить кофе. Закладывать его нужно примерно в два раза больше, в пересчете на стакан воды - чем это принято в цивилизованных странах. Ни сахар, ни молоко, ни тем более запивать холодной водой - всего этого кофе не терпит, это варварство. Напиток должен быть предельно концентрированным, только в этом случае он дает настоящий заряд жизненной энергии. Настоящий кофе не смакуют, его пьют залпом - зато в следующие двенадцать часов можно ничего не есть, работать - и не ощущать усталости. Правда потом - валишься в кровать как подстреленный.

Кстати - было бы с кем...

   Позавтракав, князь стал собираться. Повседневная форма - русские дворяне всегда носили форму, потому что иначе их могли заподозрить в трусости. Тем более - летная, светло-синяя. Трость - из местного дерева, выделки одного малоизвестного мастера - со стреляющим устройством на один патрон внутри, здесь такие тоже носили почти все. Пояс - роскошный, заказной, из телячьей кожи, проклепанный медными заклепками, не штатный, но смотрящийся просто шикарно. В ручной выделки кобуре - Маузер-712, тоже извечный выбор русского офицера на Востоке, больше половины покупали оружие за свой счет и почти всегда выбор падал именно на Маузер. Пистолет и легкий карабин в одном лице. Верней - в одном стволе.

   Квартирных хозяев бояться было нечего - он последнее время не проигрывался, и долгов у него не было - поэтому на улицу князь спустился, весело насвистывая при этом местную популярную мелодию. Вид у него при это был весьма несерьезный - однако перед тем как выйти на улицу, он оттолкнул дверь тростью и несколько секунд присматривался - не ждет ли его на улице комитет по встрече. Только потом - вышел.

   До аэродрома он всегда добирался пешком, благо, что недалеко. У него не было автомобиля, не было лошади или осла - но был мотоцикл. Самый настоящий британский гоночный БСА, трехцилиндровый. Настоящий зверь, иначе и не скажешь. Как то раз он баловства ради набрал двести тридцать на аэродромной взлетке - это было по-настоящему жутко. Словно летишь на бреющем - и бетонка в паре десятков сантиметров от твоего колена. Такого он не испытывал даже на истребителе. Жаль, что по-настоящему погонять на мотоцикле здесь и негде - нормальных дорог и в городе то почти нету...

   Несмотря на внешне беззаботный вид, преодолевая короткое расстояние до аэродрома, князь присматривался по сторонам. Его научил этому отец, хлебнувший со своим полком лиха во время мятежей в Виленском крае. Внешне не представлять собой ничего особенного - но на самом деле все подмечать и все видеть. Торгуют ли торговцы - если дело плохо, то торговать, рисковать товаром не будет. Не закрывают ли ставни - посреди бела дня. Не малолюдно ли на улице - а с чего бы это? Не собирается ли около ограждения части толпа, не шляются ли посторонние с непонятными целями. Все подмечай - и врагу никогда не удастся застать тебя врасплох.

   Тогда ты останешься жив.

   У газетного торговца - а тут торговцы работали уже лет десять, все больше и больше йеменцев, особенно в городах умели читать и писать - князь купил Биржевые ведомости, приходящие сюда с опозданием на пять дней и местную Звезду Востока с типографией и редакцией в Багдаде. Нива еще не пришла, рано. Читать не стал, свернул и засунул под мышку - на аэродроме можно прочитать. Несмотря на то, что солнце только встало из-за горизонта, из хладных пучин океана - уже начинало припекать...

   Авиаполк был отделен от общей, гражданской территории аэропорта колючей проволокой в два ряда, летный состав проходил через КП, устроенный по всем правилам военной науки - с кирпичными укрытиями для личного состава, с пулеметными стволами, торчащими из амбразур, с бетонными блоками, не дающими прорваться к шлагбауму на скорости. Исламисты ненавидели летчиков - небо было полностью за русскими, стоило только замешкаться - и на тебя обрушивалась неотвратимая, воющая смерть. Попытки прорыва на аэродром были, были и обстрелы - поэтому командование части предпринимало все возможные меры предосторожности.

   Вольноопределяющийся, который проверял документы, был князю хорошо знаком.

   - Что нового, Дончак?

   "Вольник", с шикарными запорожскими усами и смешной фамилией пожал обтянутыми серой, с бурыми пятнами гимнастерки.

   - Та ничего нового, пан летак... - Дончак говорил на смеси русского и польского, типичного для тех мест, откуда он родом - только в ночь обстреляли нас

   - Обстреляли?

   - Почитай тридцать мин на взлетку. Направляют зараз...

Вот это номера... И как же надо было спать, чтобы не услышать такой канонады...

   - По ангарам не попало?

   - Кубыть нет.

   Князь дружески хлопнул вольноопределяющегося по плечу, шагнул на территорию части.

   На взлетке и впрямь работала техника - видно было даже отсюда. На военных аэродромах покрытие взлетно-посадочной полосы состоит из плит, быстро заменяемых после обстрела или бомбежки. Здесь же был гражданский аэродром, так его мать, гражданская полоса - и поэтому про полеты на сегодня следовало забыть. Взлетит только Г4, он и с поляны лесной взлететь может. А вот гордым соколам - сегодня отдых. Хотя, с их комполка - какой к чертовой матери и отдых...

   Занятия устроит - к гадалке не ходи.

   Его БШ-2***** располагался во втором ангаре, почти на самом краю поля - и именно туда он направил свои стопы, ибо плох тот летчик, который с утра первым делом не поинтересуется здоровьем своего железного скакуна, покорителя небес. Ангар, к облегчению Шаховского стоял нетронутым, ворота были распахнуты настежь и двое техников под командой сутуловатого, в очках, чахоточного вида инженера возились именно с его машиной.

   - Доброго здоровья - вежливо, не по уставному поздоровался князь, ибо его отец учил его, что аристократия отличается от быдла вежливостью и обходительными манерами даже с нижними чинами. А опыт боевого (тут шла настоящая, без шуток, война) летчика подсказывал, что вернется он на аэродром или нет после очередной штурмовки какой-нибудь банды - это зависит не только от него но и от тех людей, кто готовит самолет к вылету.

   - Доброго здравия и вам, ваше благородие - на секунду оторвались от работы техники. Техниками они были в первом поколении - от сохи, из нищих, безлошадных деревень центральной России, подавшиеся от бескормицы в город и закончившие "за счет Государя" техническое училище с обязательством десять лет отслужить на военной службе. Пройдет десять лет - и они будут готовить к полетам уже гражданские машины, или их возьмут на какую фабрику - люди после армии там ценятся, они порядок знают. А с авиации и вовсе - без вопросов, ибо авиация учит скрупулезности, придирчивости и мелочности в технических вопросах. Самолет - не танк, сломается - технички не дождешься...

   Князь поздоровался за руку с инженером, летным техником первого класса Васильченко, кивнул в сторону - отойдем мол.

   Отойдя, первым делом Васильченко закурил сигарету, турецкую, черную и вонючую. Эта привычка убивала его, доктор запретил курить строго настрого но он все равно кур ил, мотивируя тем, что живем один раз. Князь отступил чуть в сторону, чтобы сигаретный дым уплывал в распахнутые ворота ангара, не отравляя обоняние. Он курил только местный наргиле****** - и то под настроение а табаком - брезговал.

   - Не попало?

   - Нет, господин капитан. Бог миловал.

   - Кого задело?

   - То и странно - никого.

   - Никого?!

   - Истинный Бог - никого! - Васильченко истово перекрестился

   Князю что-то не нравилось - но он пока не мог понять что. В произошедшем не было смысла - целить должны были в самолетные ангары.

   - Коллиматор выставил?