Животные

— Двести.

— Черт, куда же уходят деньги.

— Как много тут самцов! — хихикнула Косметика.

Вошли Варан и Дакота.

— Я разочарован твоими ценами, Оружейник. — сказал Варан. — Мы заглянем к тебе чуть позже. Приблизительно завтра.

— Конечно! Только что мне делать с трупами?

— Это похоже на работу Кургана.

— Да, работа моя. А эти ребята не хотели меня слушать.

— Нельзя было их просто выпроводить?

Курган пожал плечами.

— Я об этом не подумал.

— В следующий раз думай башкой, а не стволом! Оружейник, выкинь трупы из дома. Ночью они начнут разлагаться. Нам пора идти.

На улице мы перевели дыхание.

— Похоже, — сказал Варан. — Теперь у Оружейника будут проблемы. Если покойники имеют сообщников, они придут и потребуют возмездия. Курган, ты понимаешь это?

— Панки — не проблема.

— Проблема в убитых панках. Кто-нибудь скажет, как все было?

— Они залезли в окно, — сказала Басолуза. — А потом они сказали, что останутся отдохнуть. Тогда Курган их застрелил.

Мы услышали два тяжелых шлепка. Послышался смех Фарлы.

— Бах, и кровяные бомбы валятся с небес!

— Ладно, деньги теперь у нас. Пушки Оружейника покупать не будем. Он слишком завышает цены. Наше железо, похоже, придется выкинуть.

— И что теперь? — сказала Басолуза. — Будем ждать, когда воскреснут панки?

— Предлагаю расслабиться в баре.

Эти слова имели колоссальную силу. Ведомые автопилотом посреди ночи мы завалились в здешнюю гостиницу, а она что надо оказалась. На первом этаже бар, в котором пили все, у кого были наличные. На втором комнаты отдыха. Мы их собирались занять позже, а сейчас собирались просто выпить и поболтать. Вокруг за столами были неизвестные ублюдки. По большому счету нам плевать было на них, но в целом это местечко было недорогим и качественным, потому что редко кто сбывал свежий алкоголь.

Самцы предпочитали водку и коньяк. Басолуза любила мартини и скотч, а иной раз с таких штук неплохо улетала. Она любила вызывать экстаз глубокой затяжкой. Пара бормотух, сигарета и готово. Новый мир, сладость в теле и никакой войны. Мысли разбиваются о толстые стены бара, не уходя за его пределы. Все так странно, хорошо и прозрачно. Как в комнате с кривыми зеркалами. Уродские рыла смотрят на тебя и улыбаются, а ты даже не понимаешь почему.

— Почему мы умираем, Стен?

— Не знаю, детка. Так задумано.

Если вернешься выжатый как лимон, нужно непременно хлебнуть, восполнить потерянную жидкость. В пустыне, в окопе, у дьявола на рогах — неважно где. Целительная микстура должна быть всюду. Самцы заняли отдельный стол. Басолуза, пренебрегая ими, уселась за стойку. Она накрасила губы и послала бармену воздушный поцелуй.

— Как вам мои губы?

— У вас замечательные губы. — сказал бармен. — Что-нибудь налить вам, дорогая?

— О да, она слишком дорогая. — сказал Стенхэйд, подсаживаясь рядом. — Мне одну водку.

— А мне рюмочку мартини.

Басолуза приготовила деньги. Стенхэйд остановил ее.

— Я оплачу твой заказ.

— Как мило с твоей стороны.

— У меня появилось сомнение.

— Ты сомневаешься?

— В ложбине был раненый. Дакота сказал только про тайник. Не исключено, что он умолчал про некоторые вещи.

— Он сказал, что в ателье тайник и взамен попросил воды. Ты ошибаешься.

— Значит, я сомневался зря.

— Не сомневайся, Стен. Давай лучше выпьем за победу.

— Пойдем-ка лучше передернемся.

— Мне стоит сказать пару слов, что бы ты отвалил.

— Хочешь сдаться без боя? Ручаюсь, у тебя еще остались силы.

— После третьей рюмки ты их не дождешься. Я действительно устала. Хочу закидаться пойлом и уткнуться пастью в подушку. Максимум что ты можешь сделать, так это отнести меня в постель.

Они получили заказы, которые заказывали. Стенхэйд залпом осушил стакан водки. Багровея, он сухо захрипел.

— Ого! — воскликнула Басолуза. — Кажется, это неспроста!

— Когда я отнесу тебя в номер, я тебя сделаю.

— Не ври мне, я прошу тебя. — Басолуза пригубила мартини. — У тебя закончились скафандры.

— Не бойся, я найду безопасное место. И вообще, зачем ты купила это дерьмо? Эту помаду и лак? Мне без разницы, какая у тебя пасть и какие когти. Когда я буду тебя трахать, я не буду на это смотреть.

— Не пойму, откуда такая настойчивость. Я что-то должна тебе? Может быть, за твою вылазку в Решере?

— Прекрати цепляться за мелочи. Я просто хочу тебя, а ты ломаешься как малолетняя сучка.

— Мне очень жаль, — Басолуза вздохнула. — Но сегодня ты меня не получишь.

— После третьей рюмки, детка.

— Иди бороду подстриги.

Сзади появился Ветролов. Он заказал бутылку джина и взял три рюмки:

— Эй, вес бар слышит, как вы грызетесь. Ведите себя умеренней. Все-таки мы с вами не до конца озверели.

— Ну да, — хихикнул Стенхэйд. — Я совсем об этом забыл. Ты взял три рюмки. Кто-то отказался пить?

Ветролов взял четвертую рюмку.

— Дакота сказал, что не будет нагружаться. Пойдем Стен, нашей гадюке нужно отдохнуть.

— Да-да, — сказала Басолуза. — Валите к чертям подальше. Я пообщаюсь с мистером барменом.

Варан с Курганом раздавали в покер. Когда присоединились Стенхэйд и Ветролов, партию раздали на четверых.

— Что с Басолузой, Стен? — спросил Варан. — У нее какие-то проблемы?

— Говорит, что сильно устала. Ты ведь знаешь, ей нельзя верить.

— Тогда возьми ее силой.

— Это излишне. Ей просто нужно отдохнуть.

Мы поменяли карты. Курган оставил все, как есть.

— У него что-то тяжелое. — сказал Ветролов, смотря в немые глаза Кургана. — Он точно нас обыграет.

— Что поставили на бочку? — спросил Курган.

— Твой указательный палец. Интересно, как ты будешь стрелять из дробовика?

— Мой дробовик не требует много пальцев.

— Я ставлю двадцатку. — сказал Варан.

Остальные тоже поставили по двадцатке, однако Курган положил сотню. Ветролов догадался и сбросил карты. Остальные вскрылись. Каре Кургана загнуло нас, и мы ничего не смогли с этим сделать. Курган умел играть, но не настолько лучше, чем Дакота.

— Начни, мистер бармен. — сказал Басолуза, закуривая. — Начни, а я закончу.

— Что начать, простите?

— Начни говорить что-нибудь. Только не молчи, прошу тебя. Когда ты молчишь или протираешь стаканы на тебя невыносимо смотреть. Начни, пожалуй, со своего имени. У тебя есть имя?

— Ричард…

— Ах, Ричард. Замечательное имя. Продолжай в том же духе. Расскажи что-нибудь интересное.

Ричард пожал белоснежными плечами.

— Ну, что я могу вам рассказать? Я родился…

— Меня не интересует, как ты родился. Все рождаются одинаково. Расскажи мне что-нибудь такое, отчего у тебя захватывало дух. Тебе не доводилось участвовать в перестрелках, или мчаться на бешенной скорости в машине, или прыгать с отвесной скалы? В твоей жизни, черт возьми, были яркие эпизоды?

— В общем-то, ничего интересного.

— Ничего интересного. Значит, у тебя хреновая жизнь, Ричард. В отличие от тебя у нас все по-другому. Рейд, зарядка, а потом снова рейд. Мы точно аккумуляторы, понимаешь. Работаем до тех пор, пока не иссякнет срок годности, но иногда и зарядки выпадают. В это время мы обычно отдыхаем. Так довольно интересно жить. Понимаешь, сейчас нет кинотеатров, развлекательных центров или ночных дискоклубов. Это все разрушили войны, а теперь животные научились развлекаться как в старые добрые времена. Ружье, патроны и большая дорога, а после триумф в честь словленных сокровищ. Это немыслимый адреналин. Это как два миллиона лет назад охотиться с копьем на мамонта. Убиваешь и получаешь свое вознаграждение. Неважно, что это. Деньги, оружие или паек. Все что не нужно сегодня, понадобится завтра. Словом, совмещаешь приятное с полезным. А во время отдыха обычно выпивка, жратва и секс. С такой жизненной программой годы становятся золотыми. Налей-ка мне еще мартини.

— Наверное, вы отчаянная странница.

Басолуза хотела его убить.

— У тебя слишком чистая пасть, Ричард. Сразу видно, ты никогда не путешествовал, не получал настоящего адреналина, не убивал. Ты видно большую часть своей жизни простоял за стойкой и, наверное, простоишь за ней до конца дней своих. Посмотри на мою пасть. Наверняка ты не привык видеть таких самок. Твой идеал — красивая стройная куколка без единого шрама, без пигментных пятен и прочего дерьма, однако я не такая. Видишь шрам у меня на правой щеке? В это место мне пришел кастет и забрал два любимых зуба. У меня еще на другом месте есть рубец, только я не буду тебе его показывать. Это место доступно лишь избранным. Вопрос состоит в том, насколько сильно ты готов им стать, Ричард?

— Извините, — Ричард покраснел. — Я не могу оставить стойку.

Басолуза оскалилась.

— Я ведь говорила, что ты простоишь за ней до смерти. У тебя есть какое-нибудь оружие, Ричард?

— Пистолет.

— Патроны?

— Есть.

— Ты сможешь убить меня, Ричард? Сможешь выстрелить в меня, если я натворю глупость?

— Я, но… зачем мне убивать вас? Вы ведь ничего не сделаете…

— Откуда ты знаешь, что я ничего не сделаю? Ты меня уже попробовал, милый?

— Ну… вы вроде недавно здесь.

— Я хочу сказать тебе пару слов. — она глубоко затянулась. — Я хочу сказать тебе, что если будет нападение животных, ты не выживешь при нем, Ричард. Ты просто сдохнешь, не сделав ничего полезного. Кроме того, что нальешь мне третью рюмку.

— Конечно, я вам налью.

— Был когда-нибудь с женщиной?

— Ну…

— Прекрати нукать, мать твою. Был с женщиной когда? Ты девственник?