Помоги проекту - поделись книгой:
– А почему шум такой?
– Да так, немного повздорили.
Заспанный налётчик поплёлся обратно в дом. Богдан подошёл ближе, увидел, что я мокрая.
– Опять купалась?
– Купалась.
– Зачем по ночам-то? Приспичило?
– Считай, что приспичило.
– А что тут делают верёвка и камень? Топиться собралась?
– Топиться. Зачем такая собачья жизнь нужна?
– Ты давай, не дури. Ты мне живая нужна.
– Надолго ли? Всё равно убьёшь. Думаешь, мне нравится тут торчать и ждать смерти? Богдан, а трупы умеют оживать? – дрожащим голосом спросила я и затряслась ещё больше.
– Не умеют, – тут же ответил он: – А что случилось-то?
– Если расскажу, ты меня прямо сейчас убьёшь.
– Не убью. Давай рассказывай.
– Я тебе не верю.
– Ну чем поклясться? Хочешь, поклянусь словом мужчины?
– Поклянись.
– Даю тебе слово мужчины, что я тебя не убью после того, как ты мне что-то расскажешь.
Богдан сел рядом со мной и приобнял меня за плечи. Я тут же оттолкнула его руку, напряглась как струна и прошептала:
– Мне страшно... Ещё никогда не было так страшно, как сейчас. Я прошу тебя больше не оставлять меня в этом доме одну. Если ты куда поедешь, бери меня с собой. Я тут одна не останусь.
– Может, всё-таки расскажешь, что стряслось?
– Когда я разбила табуреткой стекло и вылезла в окно, то увидела Андрея...
Я принялась рассказывать, как Андрей хотел меня изнасиловать, как мы сидели у пруда, как я пыталась отвлечь его разговорами, а потом завязалась драка. Скорее всего, Андрей хотел выстрелить в меня, а выстрелил сам в себя.
– Я в него не стреляла. Всё получилось случайно, – закончила я свои откровения. – Ты должен понять, что я никого не убивала.
– А труп где? У Андрея должны быть баксы, которые мы забрали из сейфа.
– Труп исчез.
– Как исчез?!
– Не знаю... – прошептала я и со слезами бросилась к Богдану на грудь. – Прошу тебя, пожалуйста, не убивай меня. Всё произошло случайно. Я ни в кого не стреляла!
– Хорошо, я понял. Успокойся. Я дал тебе слово мужчины, что не убью. Объясни, где труп.
Меня сейчас интересуют деньги, которые Андрей забрал из тайника.
– Я не знала, что он стащил деньги... – я с трудом сглотнула. – Понимаешь, когда увидела труп, я очень испугалась. Подумала, что не смогу доказать, что не убийца. И решила избавиться от трупа.
– Ты решила избавиться от трупа? – Богдан поперхнулся сигаретным дымом, закашлял, а я стала стучать ему по спине.
– Ну что в таких случаях делают? Избавляются от трупа... Я привязала к груди Андрея вот этот камень и эту верёвку и оттащила его на дно пруда.
– Надо же, какая предусмотрительная. И кто тебя научил так избавляться от трупов? Я смотрю, у тебя за плечами отличная школа.
– Ты так спрашиваешь, будто я регулярно этим занимаюсь.
– А у меня создалось именно такое впечатление.
– У тебя создалось ложное впечатление.
Я рассказала Богдану, что на поясе у Андрея висела довольно объёмная барсетка.
– Я ещё тогда подумала, как он её носит, ведь видно, что она тяжёлая. Не сомневаюсь, доллары были именно там.
– А сейчас ты какого лешего в пруд полезла?
– За деньгами, – неуверенно ответила я, но тут же добавила: – Я хотела их достать и отдать тебе.
– Ага, так я и поверил. Ты хотела достать сумку и дёрнуть отсюда.
– А у меня есть другой выход? Ты же сам сегодня сказал, что меня ждёт. Я поняла, что ты убьёшь меня в любом случае, независимо от того, заплатит Жора за меня или нет. Это нетрудно понять по твоей интонации голоса и выражению лица. И вообще не понимаю, какой смысл сейчас выяснять, зачем я полезла в этот пруд и что хотела сделать с деньгами, если бы их нашла. В пруду всё равно нет ни трупа, ни денег.
– Даже я ещё бы десять раз подумал, лезть ли ночью в пруд, где лежит жмурик, а ты так запросто взяла и окунулась. Если труп там, то он никуда не денется. Я не вижу необходимости нырять в пруд ночью. Завтра утром всё проверим.
– А что проверять, я же говорю, там никого нет. Видишь, верёвка и камень на берегу лежат... Ни трупа, ни пистолета...
– Скорее всего, это другие верёвка и камень. Пойми, утро вечера мудренее. Завтра, прямо с рассветом, сразу весь пруд и проверим. Если жмурик там, – найдём.
– Нет там никакого жмурика.
– Ну что, он ожил и сам камень с верёвкой снял?
– Других версий не нахожу. Послушай, Богдан, а как ты своему напарнику скажешь о том, что произошло? Если он услышит правду, то сам в меня пулю выпустит.
– Ты права. Ему не стоит ничего рассказывать. Пусть думает, что Андрей с баксами смылся. Утром я сам пруд прочешу. А теперь пошли спать.
– Пошли. Только я очень боюсь. Умоляю, не оставляй меня одну.
– Дурочка, ты реально веришь, что мертвецы оживают?!
– Когда утром поймёшь, что в пруду никого нет, ты тоже в это поверишь.
Богдан отвёл меня в спальню, раздел. Я легла на кровать, посмотрела на разбитое окно и поёжилась.
– Богдан, а прикрой окно шторкой.
Богдан прикрыл окно и ухмыльнулся:
– Чудная ты.
Он так и не поверил, что труп Андрея исчез. Он обнял меня за талию и захрапел, а я лежала, не шевелясь, и прислушивалась к каждому звуку. Мне казалось, сейчас откроется дверь и на пороге появится мокрый окровавленный Андрей...
Глава 14
Утром Богдан послал напарника в город, чтобы тот распечатал фотографии с мобильного телефона и послал их в офис Жоры, а сам стал нырять в пруд за трупом Андрея. Я ждала на берегу и размышляла, до какой страшной жизни я докатилась. Сижу в ужасном деревенском сарафане вместе с зеками, прячу трупы, помогаю выманивать деньги у любовника, фотографируя свои раны на мобильный, и схожу с ума от прикосновений уголовника, позволяю ему в постели всё, что он хочет.
– Я весь пруд обшарил. Там никого нет, – сообщил Богдан после очередного заплыва.
– Я же тебе сразу сказала, не стоит тратить силы.
Богдан посмотрел на меня подозрительно:
– Дина, а ты уверена, что у тебя с головой порядок?
– Если честно, уже нет.
– Мне вот тоже так показалось. Может, на почве стресса у тебя помутнение рассудка?
– Может быть. Но всё, что я тебе рассказала, – правда.
Следующие три дня не отличались от тех, что я уже провела в этом доме. Я готовила еду, кормила мужчин, мыла посуду и ложилась в постель с Богданом. Секс – это единственное, что меня радовало и доставляло удовольствие... В сексе Богдану не было равных. Он использовал всю свою силу и мощь, постоянно доказывая мне своё превосходство. Впервые я столкнулась с мужчиной, который решал в постели всё за меня. В его напоре было что-то животное и страстное. Я представляла его зверем, который валил меня на кровать, чтобы почувствовать свою власть. Он был постоянным инициатором экспериментов. Странно, но его грубость и агрессия возбуждали меня, и всё же я приучала его к ласкам и хоть какой-то нежности. И у меня получалось! Он не был безразличен к моим чувствам и ощущениям. Знал, как доставить мне удовольствие, а в ответ я позволяла ему делать со мной всё, что захочет. Мне, как женщине, нравилось осознавать свою слабость перед мужчиной.
Мне уже не верилось, что когда-то у меня была другая жизнь. Охранники, дорогой автомобиль, роскошная квартира, элитный фитнесклуб, уикенды в Европе. Мои мужчины всегда тратили на меня бешеные деньги, и я не обижалась, что они считали меня имиджевым предметом, вроде дорогих часов, яхты и шале в Швейцарии. Они любили меня за то, что я красивая женщина, умеющая правильно держать себя в обществе, в дорогой одежде, с дорогими повадками. Я тешила их самолюбие и поддерживала их чувство собственного достоинства. Я всегда выбирала тех, кто мог позволить себе эту маленькую слабость. Господи, в кого я превратилась...
Мне казалось, Богдан так до конца и не поверил в то, что произошло между мной и Андреем. Версия, что наркоман сбежал, прихватив деньги, оказалась для него более правдоподобной. А настоящую правду он списал на помутнение моего рассудка и воспалённую фантазию.
Однажды Михаил, его второй подельник, поехал в город узнать, как обстоят дела с Жорой. Богдан остался со мной – боялся бросить меня одну. Ему постоянно казалось, что я не в себе, могу натворить глупости или просто сбежать.
– Спасибо, что не оставляешь меня в доме одну. А то мне страшно, – призналась я, пробуя, сварился ли суп.
– Мертвецов боишься?
– Боюсь.
– Бояться нужно живых.
– Знаю. Я раньше тоже так думала, пока однажды сама не убедилась, что мервецы воскресают. Ты можешь, конечно, не верить, твоё право, но я знаю, что говорю.
Богдан в который раз посмотрел на меня как на умалишённую, но я уже привыкла к подобным взглядам и не обращала на них внимания.
– Видишь, сколько пользы я всё-таки внёс в твою жизнь.
– Пользы??? – Я уронила ложку в кастрюлю с супом и с трудом сдержалась, чтобы не высказать всё, что думаю по этому поводу.
– Готовить научилась. До этого, сама говоришь, кроме яичницы, ничего не могла сварганить. Всё домработница делала. А теперь вон как руку набила. Я даже могу похвалить твою стряпню. С каждым разом всё лучше и лучше. А ещё я открыл в тебе женщину. До меня ты толком и трахать-то не могла. И за что тебя только мужики любили... За то, что просто раздвигала ноги?
– А вот тут не нужно. В постели мужчины всегда сходили от меня с ума.
– Странно, почему я не сошёл. Я считаю, что многое тебе показал, многому тебя научил. Потому что, когда я первый раз тебя трахнул, мне показалось, что миссионерская поза – предел твоего мастерства. Даже не сомневаюсь, что я – твой самый лучший любовник. Быть может, самый худший человек в твоей жизни, но то, что лучший любовник – точно. Я же всегда показываю тебе что-то оригинальное и новое. Согласись, у меня красивое «мужское достоинство», оно идеально подходит тебе по длине и диаметру. Я знаю, после секса ты ещё несколько часов чувствуешь вибрацию в матке. Мне нравится, что между нами, наконец, происходит откровенный и доверительный секс. Ты отдаёшься мне по моему первому требованию и тут же отключаешь голову. Ну как, ты возбудилась от моих слов?
Богдан подошёл ко мне вплотную, поставил меня раком, дав возможность упереться в кухонный стол, стащил с меня трусы и удовлетворённо прошептал:
– Надо же, а ты уже мокренькая. Люблю женщин, которые всегда хотят...
Он взял меня достаточно грубо и жёстко, но меня это дико заводило. Всё это мне чертовски нравилось. Я громко кричала от боли и удовольствия, потому что он слишком сильно щипал мои соски, а когда всё закончилось, быстро натянула трусики и на дрожащих ногах пошла в душ.
– Ну, что ты там сегодня наварила? – спросил он, когда я вернулась на кухню.
– Суп.
– Ну так корми мужика. Я вон сколько сил потратил.
В эту минуту в дом вернулся Михаил. Он был взволнован и, судя по виду, сильно запыхался.
– Богдан, уходить надо, и чем быстрее, тем лучше.
– Что случилось?
– Тут неподалёку ментов полно, всех шманают. Я даже у деревенского магазина машину бросил. После разговора с местными понял, что на
колёсах опасно возвращаться. Менты ни одной машины не пропускают, с овчарками проверяют. Одним словом, полный шмон. Мне местные сказали, будто на дороге жмурика нашли. Ему кто-то голову прострелил. Ещё сказали, что жмурик наркоман, у него все вены в уколах. Сейчас пытаются установить его личность. Судя по описанию, уж больно похож на Андрея. Чухнув, что возвращаться на машине опасно, я рванул пешком через лес. Осторожно прокрался к тому месту, где менты собрались. Богдан, это и впрямь Андрей. Я ещё у местных спросил, много ли у жмурика с собой денег было. Они толком не знают, но говорят, вроде у него при себе ничего нет. Но тут палка о двух концах. Либо у него деньги забрали те, кто башку прострелил, либо менты по-тихому. Просто нигде это не зафиксировали, как обычно. Хотя я больше верю в первую версию. Иначе зачем бы в него стреляли. Только из-за денег. В общем, сейчас менты по домам пойдут. Нужно срочно уходить лесом. Не ровен час, они установят, что Андрей сбежал из тюрьмы, и поймут, что где-то здесь отсиживаются его подельники. Тогда ОМОН подтянут, тут такой захват устроят... Так что берём всё самое необходимое и валим.
Я непонимающе уставилась на Михаила. Как труп Андрея из пруда очутился на дороге у дач?!
– А пистолета рядом с трупом не было?
– Откуда я знаю, – пробурчал налётчик и презрительно посмотрел на меня.
– Скорее всего, и пистолет там, ведь в пруду его нет, – пробормотала я.
Михаил не расслышал и, посмотрев на Богдана, торопливо заявил:
– Богдан, а девку нужно хлопнуть. На кой она нам?
– Что значит хлопнуть??? – прошипела я и, поняв, что обед никому не нужен, выключила плиту.
Поделиться книгой: