Газета Завтра 14 (1011 2013)

Их усилиями создана великая русская культура, и благодарная Россия помнит и чтит их имена.

В недалеком прошлом, во времена могучей Красной Державы, русский реализм сумел в жестких рамках соцреализма и тотальной цензуры не только выжить, но и сохранить преемственность изобразительной культуры прошлого.

Продолжая и развивая ее в новом времени, "шестидесятники" создали замечательные произведения во всех сферах искусства, которые достойно вошли в сокровищницу отечественной культуры.

Возникает вопрос: почему во времена свободы слова и творчества, отсутствия жесточайшей цензуры мы уделяем так много внимания проблемам развлечения и потребления в ущерб духовному развитию и формированию нашего многострадального, многонационального и многоконфессионального русского люда?

Русского потому, что все мы - граждане одной страны, имя которой - Россия, с ее уникальной мирового значения культурой.

И этим надо гордиться!

Я верю, что у русского реализма есть будущее, ибо народ наш не может жить без искусства духовного, делающего жизнь человека богаче и ярче, наполненного чувствами и мыслями, возвышающими его самого и его воистину великую землю.

Искусство русского реализма порождало новаторское творчество именно потому, что всегда крепко стояло на глубоких, овеянных вечностью традициях.

Ведь новация - это не что иное, как традиция, озаренная ярким художественным поиском творца.

К великому сожалению, мы часто забываем свое прошлое, и надобно напоминать, что оно у нас было.

Забываем его в угоду настоящему, не замечая того, что в прошлом заключено вечное, созданное за многие века творческой энергией нашего народа.

Вечное - становой хребет государства и нации, ее менталитет, и об этом нельзя забывать. Оно заключено в глубокой духовности отечественной культуры и искусства и веками создавалось снизу талантливыми посланцами народных масс, а не постановлениями и указами сверху.

Духовность нужно всемерно поддерживать и помогать ей.

Я вижу будущее русского реализма как искусства глубокого образа и яркого символа, как искусство сочинения на основе высокой школы и внимательного изучения жизни человека и природы.

Мои прародители - терские казаки - наградили меня генами любви к своей державе. Они служили ей верой и правдой.

Родившись в Украине, я в самом раннем детстве попал в Россию.

И, говоря образным языком, припал к волшебной чаше великого русского искусства, живительная сила которого и по сей день дает мне силы трудиться и гордиться высоким званием русского художника.

Звания, выше которого для меня нет.

Я заканчиваю свое выступление словами глубокой благодарности нашей матери России и Вам, господин Президент, за высокую награду и с надеждой на помощь в укреплении высокой духовной культуры, которой так не достает нашим людям.

В заключение я поздравляю всех награжденных в этом зале и желаю им крепкого здоровья и успехов в любимой работе на благо нашего Отечества!

Спасибо вам за внимание.

Галерея Алмазова

Даниил Торопов

4 апреля 2013 0

Культура

«Завтра» начинает новый проект

"Завтра" начинает новый проект. Известный художник Александр Алмазов, выпускник Российской академии живописи, ваяния и зодчества, создал серию портретов классиков русской литературы рубежа двух тысячелетий. Среди героев Алмазова: Распутин, Белов, Рубцов, Крупин, Бондаренко, Куняев. Отныне в каждом номере под рубрикой "Галерея Алмазова" мы будем публиковать работы художника. Открывает цикл портрет Владимира Личутина.

О серии рассказывает Александр АЛМАЗОВ.

Сначала были отдельные портреты писателей, но со временем стало их много, и я решил объединить всё в одну серию. Писатели, критики, литературоведы, представленные в ней, имеют разные взгляды на историю и настоящее России, общее -- их патриотический вектор, тревога за будущее своей страны, идея нравственного и духовного воспитания своего народа.

В основе каждого из этих портретов - художественный образ человека. Это не парадные портреты. Каждый человек написан в той атмосфере своего бытия, в которой он предстал моему взору. Естественно, прежде чем приступить к написанию каждой новой работы я знакомился с творчеством и взглядами этого человека на окружающий мир, на ситуацию в стране, с его мировоззрением, чтобы выразить это на полотне.

Только так, поняв ход мыслей и идей, которые несёт в себе писатель, можно приступать к написанию работы. Кто-то сидит в раздумье, кто-то пронзает зрителя своим суровым взглядом, а кто-то прямо с полотна бросает вызов врагам.

Эти портреты нужны для наших современников, в том числе и для тех, кто мало интересуется литературой. Я уверен в том, что одно знакомство с этой серией способно заставить людей задуматься. Кому-то захочется прочитать представленных авторов.

В XIX веке существовала традиция писать портреты знаменитых писателей. По полотнам Репина, Крамского, Кипренского, Перова мы знаем, как выглядели Пушкин, Достоевский, Лермонтов, Гоголь, Толстой. Людям запомнились они именно по картинам, которые дошли до наших дней.

Возможно, существуют фотографии некоторых классиков литературы XIX века. Но фотография -- это момент, считанные секунды, а портрет часто пишется не один месяц. Фотография не может передать той глубины образа, который получается на полотне.

Да, сейчас у людей зачастую не хватает времени на позирование, не то что в ХIХ веке. Но я всё равно пишу с натуры, обязательно знакомлюсь с героем, общаюсь, потом уже какие-то моменты добавляются по материалам, которые получены в ходе общения. Сейчас есть художники, которые достанут фотокарточку и с неё пишут . Я считаю, это не искусство, это несерьезно. Когда я работал над портретом Николая Рубцова, с которым, понятно, не мог общаться, то использовал множество разнообразных материалов.

Я делаю портреты русских писателей для того, чтобы увековечить их. Эта серия войдет в новую историю государства Российского. Глядя на эти картины, наши потомки будут знать и помнить писателей, создающих русскую литературу на рубеже ХХ-ХХI столетий. Каждый из тех, кого я пишу, вносит большой (а кто-то огромный) вклад в развитие и становление современной отечественной литературы. Каждый такой портрет создает образ писателя, который запечатлеется в памяти народа и останется в истории на века.

Представим себе мир через 200-300 лет. Человечество примет другой облик. Изменятся города, транспорт, оружие, одежда, быт. Может быть, изменится форма общения людей. Это все равно, что проводить параллель между современным миром и веками, когда люди ездили на лошадях, плавали на парусниках, стреляли из луков и мушкетов. Не было телеграфа, радио, Интернета, но литературу и искусство ценили всегда, и в те времена даже гораздо больше, чем сейчас.

Произойдут какие-то глобальные изменения, возможно, вооруженные конфликты. То, что кажется сейчас привычным, уйдет в прошлое, а портреты останутся, потому что искусство и литература вечны. Конечно, они тоже могут приобрести за это время какие-то иные формы, преобразятся, но современная классика войдет в вечность.

Сейчас, зайдя в Государственную Третьяковскую галерею, в Эрмитаж, Государственный исторический музей, в старинные усадьбы, мы видим множество портретов. Многих мы сразу же узнаем, кого-то не помним или вообще не знаем. Но по облику получаем знание об эпохе. Пройдет время, и какие-то из моих портретов станут своеобразными знаками нашего времени.

Моя серия -- щит против антикультуры, которая активно внедряется и навязывается нашему народу. Эта серия способствует сохранению культурных ценностей нашего народа. Сохранению памяти о выдающихся писателях и дальнейшей популяризации их творчества и писательского наследия.

Эта серия обязательно будет иметь продолжение. Сейчас появляются новые заметные авторы, достойные запечатления на полотне. Я убеждён: русская литература и русское искусство будут жить.

Кто поднимет знамя?..

Андрей Фефелов

4 апреля 2013 0

Культура

Памяти Гелия Коржева

Братья Ткачевы, патриархи советской живописи, приняли заместителя главного редактора газеты "Завтра" Андрея Фефелова в своей мастерской. На подрамниках, на полу стояли полотна, над которыми художники работают сегодня. Цикл -- "Россия Православная". "Колокола России", где колокола Савва-Сторожевского монастыря изображены на фоне звенигородского пейзажа. Этот древний монастырь особенно дорог коммунисту Сергею Ткачеву. В его стенах он, двадцатилетний юноша, дал гвардейскую клятву и ушел на фронт в составе 21-й гвардейской стрелковой дивизии. "Отец Василий и его прихожане", эта картина, можно сказать, посвящена настоятелю собора отцу Василию, добрейшему батюшке, которого все деревни вокруг приглашают на крестины или отпевания. Одна из работ "Богоявленский собор" в Вышнем Волочке написана к знаменательной дате - 1000-летия крещения Руси. И вот какая история. На торжествах братья Ткачевы познакомились с митрополитом Тверским и Кашинским Алексием. Разговорились. Оказалось, коммунист Ткачев и митрополит Алексий в одной 21-й гвардейской дивизии били фашиста под Великими Луками в конце 1942-го года.

Братья Ткачевы передали подарок газете "Завтра", раритетные свои альбомы, что были изданы в СССР, США, Италии, Китае. "Газете "Завтра", - подписывал Сергей Петрович. "С уважением", - уточнял, дописывал Алексей Петрович. "Вот так мы и работаем", - улыбнулся он. Луч мартовского солнца ударил через окно мастерской прямо на страницу с портретом Гелия Коржева. Художник стоит у мольберта на фоне советского и царского гербов. "Мы - русские патриоты, вот мы кто", - подытожил Сергей Петрович Ткачев.

С уходом Коржева из жизни сходит со сцены последняя плеяда художников-шестидесятников, лидером которых он был многие годы. Но чем дальше идёт время, тем личность выдающегося художника современности Гелия Михайловича Коржева все более мощно и ярко обретает свой легендарный образ.

Коржев - из плеяды людей, по которым мы сверяем свои взгляды, свои поступки. Сила его души счастливо совмещалась с редким умом, гибким, углубленным в тайники жизни. Перед мудростью и талантом Коржева было многое открыто. Он спокойно созерцал жизнь, наслаждался лучшим. Великому прозорливцу, ему многое было доступно. Богатство души и разума влекло к Гелию Михайловичу неудержимо. Мы испытывали его влияние на себе многие-многие годы. И были счастливы тем, что Бог дал нам эту возможность - знать Коржева. Он был для нас одним из тех посланцев судьбы, которые обогащали нас духовно, не давали скатиться в мир фальши, беспринципного приспособленчества. С горечью мы говорим себе сегодня, что никогда уже не услышим его речь, его молчаливое внимание, способность слушать, прислушиваться к собеседнику, давать силы жизни и вдохновение мысли. Коржев был истинный исповедник души, исповедник по призванию. Он нес этот свой дар, быть может, как легкое бремя.

Уход из жизни Гелия Михайловича Коржева, нашего близкого соратника по искусству, невольно вызывает в памяти прошлое-былое. Когда мы вместе выступали на выставках, и каждый из нас стремился к созданию произведения своей мечты. В конце 50-х годов на крупных, масштабных выставках прогремела картина Коржева "Поднимающий знамя". Она вошла со временем в триптих "Коммунисты", сразу же ставший знаменитым.

Триптих резко отличался от многих спекулятивных поделок того времени своей искренностью и правдой, высокой художественной формой. Он чем-то сродни скульптурам Веры Мухиной "Рабочий и Колхозница" и Ивана Шадра "Булыжник -- оружие пролетариата". Вслед за триптихом появляется не менее знаменитый пентаптих "Опалённые огнем войны". Серия полотен вызвала огромный интерес зрителя. Главное достоинство созданных Коржевым полотен в их неподкупной правде. "Проводы", "Мать", "Слепой певец" - стали заметной вехой в искусстве России.

Не только пресса Советского Союза писала о Гелии Михайловиче Коржеве. Помнится, в одном из зарубежных журналов середины 60-х годов неожиданно для многих любителей искусства были опубликованы фотографии Шолохова, Шостаковича и Коржева. Тем самым молодой художник был причислен к лику самых выдающихся советских деятелей культуры.

Окидывая мысленным взором всё, что создал художник за многолетнюю творческую деятельность, поражаешься его целеустремленности. Все творчество Коржева проникнуто высокой гражданственностью. Начиная от крупных тематических полотен до знаменитых коржевских натюрмортов, - во всём угадывается художник думающий. Неравнодушный, со своим ярким неповторимым лицом.

Натюрморт Коржева с серпом и молотом на фоне неоглядных далей некоторые критики и любители искусства назвали "коржевским квадратом". В противовес тому "черному квадрату", который до сих пор, к сожалению, преподносится как высшее достижение в искусстве. Коржевские обнаженные женские образы поражают какой-то особой красотой. В них нет и намека на салонность, которая пышным цветом расцвела в наше время. По-коржевски художник трактует и библейские сюжеты, которые еще ждут глубокого искусствоведческого исследования. Эта вечная тема в искусстве всегда привлекала к себе многих выдающихся русских художников, начиная с гениального Александра Иванова. Верен этой традиции и Гелий Коржев.

На протяжении многих лет наши взаимоотношения с Гелием Михайловичем Коржевым были товарищескими. Младший из нас, Алексей Ткачев, одногодок Коржева, начинал учиться с ним еще в далеком 1939 году в знаменитой МСХШ, или, как ее еще называли - школе юных дарований. В войну вместе были в эвакуации в Башкирии, а в послевоенные годы мы все трое учились в Институте имени Сурикова.

Но особо близкие отношений сложились у нас после первой выставки "Советская Россия" в 1960 году. С этого времени Коржев становится особо заметной фигурой. Вокруг него стали группироваться талантливые молодые художники.

Коржев - коренной москвич. Мы - выходцы из глубокой провинции. Но наши взгляды на искусство формировались не без влияния среды, в которой мы все вращались. Хотелось бы особо отметить нашего общего учителя, выдающегося художника Сергея Васильевича Герасимова. Еще живы были тогда гиганты отечественного искусства: Грабарь, Коненков, Мухина, Пластов, Корин, Иогансон и другие. С уходом этих мастеров из активной творческой жизни, их ношу взвалило на себя новое поколение художников, взращенное после войны. Как-то сразу на Коржева оказалась взвалена нелегкая ноша: преподавательская работа в ВУЗе, руководство творческой мастерской в Академии художеств, должность председателя Союза художников России.

Многим единомышленникам Коржева было воочию видно, что не ради каких-то карьерных соображений тянул он столь нелегкий воз. В первую очередь его гражданская совесть. На своем опыте испытали мы, что такое общественная и педагогическая деятельность. В 1973 году Алексей Ткачев стал руководителем творческой мастерской, а в 1976 году Сергей Ткачев возглавил Союз художников России. Но нам было проще. Мы руководствовались во многом идеями своего мудрого предшественника.

Сегодня, вспоминая наши встречи с Коржевым, разговоры с ним об искусстве, его статьи, выступления на съездах, пленумах, еще раз поражаемся цельности художника. Все его существо было проникнуто тревогами за судьбу родного искусства. Какими путями-дорогами оно будет развиваться? Не растеряем ли того, что создавалось веками нашими предшественниками? Последний наш телефонный разговор с Гелием Михайловичем состоялся 5 июля, в его день рождения. Коржев был уже тяжело болен, но о своей болезни не произнес ни звука. Услышали обычный его вопрос к нам, братьям: "Что нового на холстах, какие идеи?" Художник всегда был в трудах.

Все свои шедевры создавал Коржев в мастерской на Верхней Масловке в Москве. Где также творили Грабарь, Пластов, Герасимов, Кибрик, Чуйков, Пименов Памятная доска Гелию Коржеву на этом доме будет совсем не лишней.

Хранить память о лучших людях Отечества - наш святой долг.

Первый план

Борис Лизнёв

4 апреля 2013 0

Культура Общество

В последний раз, когда я был в деревне, встретился с моим другом Витькой. Он уже стал пенсионером, но не потерял ни живости, ни остроумия. Разговорились с ним о кино. Я долго сетовал на деградацию одного из важнейших искусств. Тут Витька меня ошарашил. "Да нет, у нас не всё так плохо", - сказал он: "Например, на очень высоком уровне находится научно-популярное и учебное кино". Я изумился, поскольку считал, что у нас его нет вообще.

Потом Витька пояснил свою мысль: "Посмотри, почти всё наше отечественное телевизионное кино, все бесконечные сериалы относятся к научно-популярному жанру. Любой фильм - это просто учебное пособие для киллеров, для уголовников. Взгляни, с какой тщательностью и достоверностью показаны механизмы взаимодействия спецслужб и их операции. Как всё подробно и удивительно точно. Из этих фильмов узнаешь, как можно выследить, "убрать" неугодного человека, с помощью какой аппаратуры наладить слежку. Как взломать любые типы замков. Я, например, не знал, что можно выжечь замок кислотой. Сюжетные перипетии, кажется, вовсе не важны. Так что учебных фильмов полно".

Витька продолжал: "Чему, например, учат фильмы для детей и подростков? Помню советское кино. Там воспевали подвиг героев, и мы, подростки, в общем-то, старались на них походить. И, кажется, выросли не такими уж плохими людьми. В наше время герои побеждали. Даже когда погибали. А сейчас? Я тут посмотрел фильм "Турецкий гамбит", повествующий о событиях русско-турецкой войны. Главный герой, некий Фандорин, в общем-то, наделён положительными чертами благородного рыцаря, он должен был бы стать примером для всех. Но посмотри, что происходит? Он весь фильм проигрывает своему противнику - засланному турецкому шпиону, а тот чего только ни вытворяет! Под конец, когда главный антипод сорвал грандиозные военные планы Российской империи и перестрелял чуть ли не половину положительных персонажей, над ним всё же удаётся взять вверх. И когда Фандорина перед финальными титрами награждают медалью, он задаётся вопросом: а за что?"

Витька вздохнул и сказал: "Складывается ощущение, что в неокрепшую подростковую душу вкладывают пораженчество, некую идею ущербности. Вроде бы так и должно быть в российской истории. Я уж не говорю о том, что были времена, когда все подростки изображали бандитов из сериала "Бригада", ими восхищались, любимые моменты пересматривали. Недавно, кстати, глянул ещё один сериал. "Игра" называется. Там бандит, убийца, порешивший десятки людей, вызывает симпатию, и наверняка похожие эмоции возникают и у подрастающего поколения. Он интеллектуально превосходит своего противника - следователя, наделённого, казалось бы, одними лишь положительными чертами, но при этом какого-то туповатого и совершенно по-человечески не интересного. А тут у бандита и ум, и ловкость, и умение находить выход из любых ситуаций. И какая-то прямо-таки священная бандитская дружба. Разве этот бандит - не герой? Он рьяно уничтожает сотрудников полиции, и, похоже, с учётом продажности и коррумпированности данной структуры, его борьба у некоторых вызывает даже восхищение. Так и получается, что антигерой становится примером. А потом мы не понимаем, почему Россия занимает первое место в мире по умышленным убийствам..."

Мы бы ещё долго беседовали, но тут к дому подъехала иномарка. Из города к Витьке приехал его закадычный друг Николай, тоже пенсионер. Он был не один, привёз с собой молоденькую двадцатилетнюю девушку. "А это кто?" - подозрительно спросила Витькина жена Татьяна, женщина весьма строгих правил. "Ну, это моя хорошая знакомая", - потупившись, ответил Николай. "А, хорошая знакомая? Пойдём со мной", - и Татьяна повела Николая в соседнюю комнату. Через мгновение она начала отчитывать новоявленного донжуана. Она произносила фразы, сравнивающие возраст Николая и незнакомки, называя последнюю годящейся ему не только в дочери, но даже во внучки. Под конец Татьяна начала спрашивать: "А как же Зина? Как же жена твоя законная?" "А что Зина? Зина как Зина. Она дома", - отвечал Николай. "А ты не подумал, что люди-то добрые о тебе скажут? Всё равно все твои похождения станут явными. А дети?" - продолжала атаковать Татьяна. Но тут Николай почувствовал под собой твёрдую почву: "А что дети? Они-то давно уже выросли и разлетелись по свету". И так продолжалось некоторое время.

После активного воспитательного сеанса Николай посадил свою юную подругу в машину и на прощанье говорил что-то оправдательное Татьяне. Он тихо произносил: "Так вот. Этих вот проклятых насмотрелся. Так у них всё это. Думаю: а мы что - хуже, что ли?" Николай махнул рукой, и его автомобиль рванул обратно в Моршанск.

Музон

Андрей Смирнов

4 апреля 2013 1

Культура

CISFINITUM & FIRST HUMAN FERRO. "Alchemicals" ("Old Captain")

Примечательный альянс, выдавший внушительную пластинку в пространстве экспериментальной музыки, существующий с конца 90-х Cisfinitum - легендарный постиндустриальный проект Евгения Вороновского, московского композитора и музыканта, ныне продуктивно путешествующего по миру.

First Human Ferro - детище Олега Коляды, одного из столпов украинского индастриала. Коляда и выпустил "Alchemicals" на собственном лейбле. Заодно был переиздан эпохальный альбом Cisfinitum "Landshaft", записанный на рубеже веков и по сей день являющийся своеобразной визитной карточкой проекта, особенно финальный номер "District Delta", новая версия которой венчает и "Alchemicals".

Евгений Вороновский именует свои эксперименты "метафизическим эмбиентом", подчёркивая тем самым, что его творчество неразрывно связано с духовными поисками, с жаждой сакрального.

"Alchemicals" - интересный опыт, когда музыка свободна, но и подчинена идее, содержание наполнено мистическим и культурным знанием. Исследование музыкальных границ, поиск пространств для выражения призрачных образов даёт сильную, красивую, вдохновляющую и подавляющую музыку. Дарк-эмбиент здесь усилен авангардным джазом, психоделией, ритуализмом и почти академическими звуковыми рисунками.

Альбом создавался при участии своеобразной команды звёзд независимого искусства. Даже на оформление был привлечён художник Андрей Бондаренко, самый известный отечественный книжный оформитель. Также на записи засветились Сергей Летов, австралиец Джеймс Тирвелл (Foetus), француз Тьерри Джолиф (Lonsai Maikov), Сергей Фёдорович, обычно разрушающий и нарушающий звуковые конструкции, здесь печально и глубоко дисциплинирован.

"Alchemicals" - это многослойная мистерия звуков, образов, идей. В некотором роде, это пути Абсолюта и пути к Абсолюту. Здесь есть все излюбленные темы Cisfinitum - вечность, боль, свобода. Одновременно бесшабашный нигилизм и тотальность, даже тоталитарность высказывания. Космизм, но лишенный ядовитого оккультного привкуса. И множество самых разнообразных цитат и аллюзий - от индуизма и средневековых гимнов до Даниила Андреева и Эдгара По.

Алхимию называли искусством трансмутации души. Вот "Alchemicals" - это вполне себе опыт современной алхимии. В мире, где разорвано единство познания природы, - это особый, подчас травматический путь к цельности. Как писал Титус Буркхардт: "Не существует "свободомыслящей" алхимии, враждебной религии. Принимая человеческую симпатию, со всеми ее достоинствами и ущербностью, любое спиритуальное искусство не может игнорировать путей спасения. Наличие дохристианской алхимии не доказывает ничего противного: алхимия всегда была органической частью традиции, обнимающей все аспекты человеческого бытия. Что касается истин, явленных христианством, более или менее скрытых от античности, алхимия могла их принять, не опасаясь самоубийства. Серьезно заблуждаются те, кто почитают алхимию самодостаточной религией или даже тайным язычеством. Подобная позиция парализует силы, собранные для реализации внутреннего магистерия. "Дух веет, где хочет", это верно, и нельзя догматически лимитировать его манифестации: однако он не веет там, где в средоточии - Духе Святом - отрицают одно из его откровений... Благодаря алхимическому действу человеческое сознание озаряется божественным лучом, указующим Небо".

«Мир един!»

Псой Короленко , Андрей Смирнов