Помоги проекту - поделись книгой:
— Ты можешь доставить X5-452 — сколько раз ты обещал это?
— Не раз, я знаю.
— И сколько раз она обошла тебя? Сколько раз ты подводил своих братьев?
— Слишком… Слишком много.
— Почему же ты думаешь, что эта попытка станет успешной? Чем она будет отличаться ото всех других неудач?
Вайт нерешительно сказал:
— План, который я имею в виду…
— Устойчив к ошибкам? Как и все другие твои коварные планы?.. У тебя было так много планов, брат Вайт… и все же каждый раз победа была за ней.
— Дело в том, что мы ее недооценивали, — сказал Вайт, — она побеждала нас — всех нас — слишком часто. Насколько мы презираем ее, настолько она является достойным противником.
— Достойным..?
— Если бы она была незначительным препятствием, ее существование не представляло бы такой угрозы для нашего дела.
Наступило молчание, и Вайт стал спрашивать себя, не был ли он слишком откровенен, ведь его нахальство в конечном счете может привести к фатальному решению Конклава.
— Твои предыдущие «планы» оставляли желать лучшего, брат. Как ты можешь доказать свои способности? Как ты можешь вернуть нам веру в тебя?
— Ты можешь дать мне изложить свой план. Для твоего рассмотрения. И, конечно, мне не надо напоминать, что осталось лишь несколько дней. — …Тогда излагай.
Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, чтобы сохранить спокойствие — гнев в данной ситуации означал бы смерть — Вайт объяснил схему в общих чертах. Даже он еще не знал каждую деталь, но все главные элементы уже были на своих местах.
Также были аспекты, о которых Конклаву лучше не знать, во всяком случае пока — только по завершении всего станет ясно, что цель оправдывала средства. Главным для Семьян в данный момент было то, что он сможет доставить им 452… и Пришествие произойдёт точно по графику.
— Этот план приведет к успешному захвату X5-452?
— Ставлю на это свою жизнь, — сказал Вайт.
— Это надежная гарантия.
За этим последовала не совсем тишина — приглушенный шепот членов Конклава, обсуждающих предложение Вайта.
Затем раздался вопрос:
— У тебя есть средства?
Это было обнадеживающе.
— Да, — сказал Вайт. — Немного.
— Тогда эти средства пойдут на финансирование операции.
Вайт не смог удержаться и задал вопрос:
— Мои собственные деньги?
Голос оставался спокойным.
— Вне зависимости от суммы ты используешь только свои ресурсы для осуществления нашего задания Лучше не оспаривать это.
— Теперь, когда все урегулировано, — сказал голос, — обратимся к графику…
Потирая лоб в попытке прекратить очередную свою головную боль, Вайт сказал:
— Мы начнем, как только вы посчитаете нужным, сэр… Могу я просить присоединиться к вам в лучших условиях и обстоятельствах?
— Ты знаешь, что не можешь позволить себе еще одну неудачу.
— Так точно, сэр.
— Если тебе это не удастся, больше снисхождения не будет.
— Да.
— Только благодаря связи твоей семьи с Конклавом тебе была дана еще одна попытка.
— Благодарю.
Вайт занял пассивную позицию. Он знал, что они откуда-то наблюдали за ним, знал, что они были в курсе его ненависти к нравоучениям, которая по силе не уступала ненависти к провалам. Он не даст им удовольствия видеть потерю своего самообладания.
Вскоре звук ключа, открывающего дверь, величественно, как звуки фанфар, объявил о его возвращении в Конклав.
Заставляя себя дышать глубоко и медленно, он был сосредоточен на отбойном молотке, стучащем в его черепе. Он начинал понимать, что боль возникает с какой-то целью, и сейчас она помогала ему сконцентрироваться.
В случае с 452, ее боль принесет ему только удовольствие, а ее смерть обеспечит победу Конклава и скорое Пришествие.
Глава 2. ОЗОРНОЙ И СЛАВНЫЙ
С заглавной страницы Нью Ворлд Викли:
Записки Скетчи
С.Т. «Скетчи» Саймон
«Тихий испуг»
Не так давно, если бы вы сказали жителям Изумрудного Города, что они увидят Рождественские гирлянды, натянутые на высоких заборах Терминал Сити, то получили бы не совсем вежливый ответ, что вы чокнулись.
Но многое изменилось спустя шесть месяцев после начала так называемой «осады Терминал Сити». С одной стороны, осада официально закончена — и необычные обитатели района, и городское правительство согласны с этим. Но все-таки полицейское оцепление остается за воротами 24 часа в сутки 7 дней в неделю, перемирие сохраняется.
Мир был установлен вскоре после разоблачения Келпи, серийного убийцы-хамелиона, захваченного трансгенами, — события, убедившего многих в городе, что создания Мантикоры были серьезно настроены вписаться в общество. Национальная Гвардия теперь в прошлом, как и угроза Армии США.
Но по-прежнему большой сегмент населения остается неубежденным, и полиция по-прежнему охраняет ворота. Новая миссия парней в голубом, однако, состоит в том, чтобы не пропустить тех, кто пытается разрушить мир, и не допустить трансгенов вовне.
Жителей Терминал Сити теперь считают гражданами Сиэтла, американскими гражданами, равными в правах с остальными. Конечно же, они все еще не могут ужиться с некоторыми непонимающими жителями нашего прекрасного города. Таким образом, большая часть тех, кто живет в Терминал Сити остается в пределах этой охраняемой территории, которая является не только местом их работы.
Их новое положение в обществе, однако, вынудило трансгенов создать должность главы города, и на следующих выборах Терминал Сити изберет собственного депутата в городской совет. Нью Ворлд Викли поддерживает это решение, ведь трансгены все же люди, несмотря на то, что они были генетически созданы для участия в секретной правительственной операции. (Прим. редактора: В продолжение этого материала читайте статью в нашем специальном приложении «Нация фриков»: «Матникора — Шоу уродов правительства США, за которое вы заплатили!») В настоящее время Макс Гевера — загадочная красивая темноволосая X5, которая добилась мира, — является де факто мэром Терминал Сити. Темноглазая с высокими скулами Макс — чьи полные губы и соблазнительные формы притягивают взгляды и мужчин и женщин — имеет достаточную сексапильность, что позволит ей добиться успеха и сделать из этой толпы полноценное общество. Ее позиция, ее смелость и лидерские качества были основой, поддерживающей эту толпу с самого начала осады.
В черном костюме состоящем из свитера, жилета, облегающих слаксов и ботинок, миниатюрная, привлекательная машина для убийств, которая была Макс Геверой, сидела в кабинке ресторана через дорогу от Терминал Сити. Она потягивала кофе и читала статью в газете, которую написал ее друг Скетчи. На ее лице играла полуулыбка. Не осознавая своей кошачьей грации, Макс встряхнула головой, и подумала о том, что даст Скетчи пинка за эту «достаточную сексапильность».
Забавно, что из всех СМИ, скользкий Нью Ворлд Викли стал голосом разума, первым изданием, которое приняло сторону трансгенов. Забавно было и то, что это наименее уважаемое сиэтллское издание имело национальные мастабы благодаря тому, что его продавали во всех продуктовым магазинах Америки.
Если не брать во внимание ее красочное описание, Макс не могла поспорить с тем, что Скетчи написал в своей статье. Положение трансгенов стало лучше, что было удивительно, учитывая ту угрозу геноцида, с которой они столкнулись. Но проблемы по-прежнему оставались — разные проблемы, новые, часто бытовые — и в мирное время Макс испытывала трудности с таким количеством незначительных вопросов, тогда как в военное вреся Макс никогда не пасовала перед крупными неприятностями.
В том, чтобы быть генетически модифицированным супер солдатом есть свои преимущества, без вопросов. И как бы Макс не хотела вписаться в общество и просто жить в мире, слишком много раз за последние шесть месяцев в ней просыпалась неугомонность, жажда действия, и это беспокоило ее. Неужели Мантикора поставила ее на такой путь, что нормальная жизнь недостижима, несмотря на все прилагаемые усилия?
Эти мысли и чувства беспокоили ее, особенно сейчас, когда все встало на места для ее товарищей трансгенов.
Выступлений антитрансгенных сил не было, если не считать единичных протестующих, и по большей части беженцы из Мантикоры неплохо вписались в общество, если не физически, то экономически. К их удивлению, те же качества, которые делали их высококлассными солдатами, также отлично служили им для ведения бизнеса. С привлекательным X5 Алеком, который возглавлял движение по неизведанной территории под названием «коммерция» — может в прошлой жизни он был яппи 80-х? — трансгены не просто стали успешными, они фактически процветали.
И у этого славного костра капитализма была не одна искра. Оказалось, что первое создание Мантикоры — неповоротливый, дружелюбный человекопес Джошуа — был не единственным обитателем Терминал Сити с художественными способностями. Картины Джошуа приносили ему деньги и раньше в главной галерее Сиэтла, а в окружении, в котором он нуждался, он стал рисовать с новым пылом.
Благодаря его природному, инстинктивному таланту Джошуа был успешен еще до своей таблоидной славы, а теперь стоимость его сильных примитывных картин взлетела до небес. Владельцы галерей требовали как можно больше «трансгенного искусства», и жители Терминал Сити отвечали.
Картофелеголовый охранник Дикс и его приятель с головой как бейсбольный мяч Люк были гораздо больше, чем простые инженеры. Они подняли систему безопасности Терминал Сити, обслуживали всю технику, спроектировали и построили собственные генератор и систему водоснабжения. Они также были скульпторами по металлу, которые создавали причудливые изображения в глазах и умах зрителей. Очень скоро это хобби стало их бизнесом.
И у Мола, как выяснилось, был талант создания скульптур из песка. У многих из них были разнообразные навыки, не всегда такого художественного уровня как у Джошуа или скульптором, но техника всегда отражала их особенности.
Макс усмехнулась от этой мысли. Давайте подумаем, сказала она себе, кто еще на этой планете является более уникальным соединением генетики и природы чем трансгены?
Таким образом они открыли уличный рынок, и месяц спустя трансгенное искусство стало хитом по всему городу как для искусствоведов, так и для обычных людей. Мало того, что трансгенные ремесленники были талантливы, они также отличались продуктивностью, и были любимцами СМИ, и приносили хороший доход. Меньше чем через три месяца, они арендовали семиэтажное здание через дорогу от главных ворот.
Для Макс, семиэтажный дом, в котором расположилась Художественная Студия Терминал Сити, был полон воспоминаний. На первом этаже этого здания находилась кофейня, в которой она и детектив Рамон Клементе наконец раскрыли друг перед другом свои карты по делу Келпи. Для Макс этот ресторан был символом начала доверительных отношений и даже дружбы между трансгенами и обычными людьми.
Конечно, было необходимо открыть ремесленный центр за пределами Терминал Сити — токсичная индустриальная зона, где они жили была пригодна только для генетически приспособленных трансгенов. Терминал Сити виднелся через дорогу — большой из стали и бетона призрачный город, населенный трансгенными привидениями, полный теней капитализма и худших черт свободного предпринимательства. Здесь тоже была сладкая ирония, поскольку контркультурный центр процветал, пожиная плоды этого свободного предпринимательства.
Такая близость с Терминал Сити придавала воздуху аромат тайны и известности, который привлекал обычных людей в «экзотический» центр. Скетчи расхвалил центр в Нью Ворлд Викли, и остатки СМИ тут же к нему присоединились.
Макс нравился тот факт, что трансгены владеют зданием — Логан Кейл ссудил им деньги, и был близок к тому, чтобы получить их обратно — и что ресторан на первом этаже был восстановлен. Джем — девушка, которая родила ребенка во время кризиса в Джем Пони, повлекшем осаду Терминал Сити — работала за стойкой, а два других X5 разделяли административные обязанности (с сфере общественного питания было негласно решено держать наиболее радикально внешне измененных трансгенов за сценой). Многие курьеры Джем Пони останавливались здесь перекусить, когда доставляли посылки в эту часть города, и так как копы все еще охраняли перимерт, ресторан был большой угрозой для бизнеса по продаже пончиков.
Остальная часть здания была превращена в магазинчики, где продавались эклектичные или старинные вещи. Те трансгены, что не участвовали в производстве занимались антиквариатом. Пройдя обучение у бывшей воровки Макс, — ее уличный наставник Муди хорошо ее натренировал несколько лет назад в Лос-Анжелесе — трансгены быстро поняли какие предметы достойны внимания, а какие нет, не только в масштабах Терминал Сити, а на всех барахолках и рынках в городе.
Сидя с чашкой кофе в ресторане на первом этаже Художественной Студии Терминал Сити, Макс слегка улыбнулась, подумав о том, как многого они достигли за такой короткий промежуток времени.
— Ты выглядишь как кошка, которая съела канарейку, — сказал Логан Кейл, когда подошел к ней.
— Ты же знаешь, я вегетарианка, — ответила она.
Логан сел за столик напротив Макс.
— Я знаю, что ты пытаешься быть вегетарианкой… Как успехи?
Она усмехнулась:
— Скажем так, в следующий раз, когда ты будешь готовить порцию чили… я буду там.
Высокий, с растрепанными светлыми волосами, в очках с металлической оправе, и с пронзительными голубыми глазами, Логан Кейл выглядел атлетом. Хотя на самом деле он им и был. Логан придерживался жесткого графика тренировок в своей модерновой квартире, находящейся во внешне заброшенном здании прямо за токсичными границами Терминал Сити.
Но под его повседневной одеждой, под земляного цвета брюками, Логан носит экзоскелет, дающий ему возможность ходить, возможность, которой его лишила пуля, угодившая ему в спину, и которая вернулась к нему благодаря медицинскому устройству, которое он теперь носил постоянно.
Несмотря на свое материальное состояние, Логан был далек от того, чтобы быть праздным богачом. Он использовал свои деньги для борьбы с правительством и преступностью, выявляя недостатки сложившейся системы. Таким образом, почти все время он являлся подпольным кибержурналистом, которого весь город — а теперь и вся страна — узнавали по таинственному голосу и изображению проникновенным голубых глаз — Зоркого. Только горстка человек знала о двойной жизни Логана, другая горстка считала его агентом Зоркого. Но Макс знала правду — она работала с ним уже несколько лет.
— Я вижу, ты читаешь последнюю попытку Скетчи получить Пулитцеровскую премию, — сказал Логан.
— О, да. Он получит.
— Оооо… ты звучишь так классно… даже сексапильно.
Она ударила его газетой, но не смогла сдержать улыбку.
— Уголь в твой чулок в этом году, безусловно, уголь.
— Мы всегда сможем использовать его как топливо, — сказал он. — Ты знаешь, что я хочу на Рождество? Что я действительно хочу?
— Нет. Но я уверена, ты скажешь мне.
Он протянул руку, на которой была перчатка, и взял ее руку в черной кожаной перчатке в свою и сжал.
— Вот чего я хочу, — произнес он. — Только… чтобы мы были вдвоем…
— Без перчаток?
Он усмехнулся почти застенчиво, но твердо ответил:
— По крайней мере.
Макс любила этого человека.
Она любит его, он любит ее, и они должны были держаться за руки прямо сейчас, действительно, держаться за руки… Черт, они уже долго должны жить счастливо…
— После всего мы должны жить долго и счастливо, — высказала она свою мысль. — Ты так не думаешь?
— У нас могло бы быть намного более холодное рождество.
— Мы сидим здесь, — сказала она, проигнорировав его замечание, — превращая биологически опасную пустошь в Джеймстаун для трансгенов.
— Не будь так строга к этому месту. Или к себе. Ты достигла многого.
Поделиться книгой: