Дыхание Шамбалы

Последнее предположение, конечно, заманчивее. Первое реальнее отражает сам процесс распространения схожих между собой мистических знаний у разных народов мира. Антропологи уже давно подметили схожесть антропологического типа древних китайцев и жителей Центральной Америки. В конце 20-х гг. американский исследователь Д. Блэк провел кропотливые замеры десятков черепов в двух китайских провинциях - Ганьсу и Хэнань. Измерения проводились по десяткам довольно сложных параметров - объем мозга, лицевой угол, угол носовых костей, длина основания лица и многое другое. В результате всех этих, казалось бы, весьма утомительных и требующих чрезвычайно много времени исследований явственно проступил тот факт, о котором лишь визуально и «не по- научному» судили многие исследователи. На территории современной провинции Ганьсу жили в эпоху неолита люди с ярко выраженными «американоидными» чертами лица. Более того, в конце 40-х гг. российский ученый Г. Ф. Дебец заметил, что предки сибирских монголоидов «несомненно, должны были обладать американоидными чертами».

Даже неспециалисту сразу бросится в глаза схожесть лиц на древних ритуальных масках Китая, выполненных обычно из бронзы, и Центральной Америки - повышенное переносье на узком носу, немного выступающие скулы, сильно скошенный подбородок. Интересно, что в основном в Китае, в частности, в долине реки Хуанхэ, встречается другой антропологический тип, более привычный нам, - с широким носом, большими скулами и т. д.

Были и серьезные различия в языках между китайскими «американоидами» и теми, кто жил на Центральной китайской равнине. Предполагают, что жители провинции Ганьсу с «американоидными» чертами, так же как и схожие с ними континентальные монголоиды Центральной Азии и Юго-Восточной Сибири, говорили на палеоазиатских языках, а вот жители бассейна реки Хуанхэ (более«привычные» нам китайцы) говорили на других языках, принадлежащих к китайско-тибетской языковой семье. Уже известный нам Д. Блэк предположил, что жители Ганьсу и Хэнани занимают промежуточное положение между тибетцами и современными северными китайцами. А вот что отметил по этому поводу известный антрополог Н. Н. Чебоксаров: «Возможно предполагать связи всех этих объектов с восточно-тибетскими американоидными популяциями. Вполне возможно, что на территории Ганьсу в первой половине II тыс. до н. э. жили древнетибетские племена».

Читатель наверняка обратил внимание, что здесь уже не первый раз заходит речь то об этносах Центральной Азии, то о племенах Тибета. Но ведь это - именно те регионы, где предположительно и располагается Шамбала! Кстати, напомним, что «китайская Шамбала» - гора Куньлунь, как считают китайские ученые, локализуется также в провинции Ганьсу. Круг замкнулся: «американоиды» - древнее население территории Ганьсу в Китае - «американоидные» монголоиды Центральной Азии и Тибета. У последних «американоидность» сохраняется и по сей день. Может быть, эзотерические знания, воспроизводимые в похожих (если не сказать - в единых) схемах - это отголоски генетического, этнического родства жителей этих регионов. Как ни странно, это отнюдь не исключает, но лишь подтверждает теорию единого центра Знания. Но признаемся - ничего и не указывает, что этим центром была именно Шамбала.

Глава 2. ПОТЕРЯННОЕ ЦАРСТВО

Воспоминания о «Западном рае»

Если вы спросите у буддиста в Китае, в Японии или Корее, где располагается рай, он вам точно укажет, что лежит это священное место в неких «западных землях», а поэтому так и именуется - «Западный рай». Именно там обитает бодхисатва Авалокитешвара - божество милосердия - или Будда Амитабха, которые спасают всех людей, переправляют их через море грехов и страданий. Само это поверье присутствует практически во всех школах Махаяны или «Большой колесницы», распространенной в Китае, и Ваджраяны - «Алмазной колесницы» или тантрического буддизма, распространенного в Тибете. Предания о том, что где-то на западе есть «земля обетованная», где спасаются святые, где обитают бессмертные небожители, где перерождаются праведники и откуда исходят сострадание и мудрость, распространено не только среди буддистов, ной в народной традиции у многих народов Восточной Азии.

На первый взгляд такая странная «точность» может показаться не более чем еще одним проявлением мифологического сознания. В древности многие народы могли более-менее точно указать место, куда уходят души мертвых, причем такие места действительно соотносились с реальными местами на географической карте.

Далеко не только буддисты в Азии говорят о «Западном рае». Поразительным образом этот мотив присутствует и у даосов в Китае, и у тех, кто следует различным народным китайским верованиям. Считается, что именно оттуда - с Запада - пришло все культурное и добродетельное, в том числе письменность, культура, ритуалы, различного рода тайные трактаты и даже искусство приготовления пищи. Там обитают души ушедших предков, а по некоторым поверьям, именно оттуда пришли прямые предки современных китайцев. И - самое главное - там находится некая загадочная страна, которую можно достичь, лишь пройдя через различные испытания, тайные посвящения и полное внутреннее очищение.

Если тибетские и китайские буддисты обычно говорят о «Западном рае», то в народных китайских преданиях речь идет о чем-то похожем - о «Западных землях» или «Западных краях» (сиюй). В китайском фольклоре сегодня можно встретить немало рассказов о существовании некой высокоразвитой культуры в «Западных землях» - она возникла там в глубокой древности, а позже пришла из «Западных земель» в Китай. Например, одно из преданий, распространенное в районе г. Лояна (провинция Хэнань), гласит, что легендарный мудрец Фуси, который принес людям письменность, - из «Западных земель». Разновидность этой легенды мне довелось встретить совсем в другом районе Китая, находящемся в тысяче километров на запад, в г. Ланьчжоу, в Синьцзяне.

Сколько легенд и преданий существует о загадочных «западных землях»! Да это и не просто некие «земли», для китайцев это понятие метафизическое, священное. Западная сторона света вообще считалась в Китае источником благой мощи, здесь, по многим легендам, располагались земли мудрецов. Именно там, где на священной Западной земле происходит все самое важное, самое загадочное в китайской традиции, например, в буддизме понятие «Западного края» было синонимом рая и Земли обетованной, а по народным преданиям, на Западе жила «Западная матушка-правительница» (Сиванму), которая приносила людям счастье и спасение от бед. Легендарный основатель даосизма Лао-цзы, после того как царство Чжоу, в котором он жил, пришло в упадок, по преданию, тоже уходит куда-то на Запад.

Почему же именно западной части земли (как, впрочем, и неба) уделяется столь много внимания в восточной традиции? На первый взгляд существует очень простое объяснение: западное направление считается столь священным именно потому, что буддизм в Китай пришел именно с Запада. И при первом приближении кажется, что это объяснение вполне разумное, не случайно многие китайские легенды говорят об индийских миссионерах, пришедших из «Западных земель», в том числе и об одном из первых переводчиков сутр на китайский язык Кумардживе, основателе чань-буддизма Бодхидхарме и многих других. Однако, строго говоря, Индия располагается не к западу, а к юго-западу от Китая. Учитывая, что китайцы уже в древности прекрасно ориентировались в сторонах света, могли составлять точнейшие географические карты и посылали экспедиции в далекие земли, путаница между «западом» и «юго-западом» представляется крайне маловероятной. Тут же возникает другое объяснение: поскольку прямой путь из Индии в Китай затруднен, так как приходится пересекать Гималаи, странники шли в обход через Центральную Азию и «заходили» в Китай с запада. Это значительно более правдоподобное объяснение святости «западных земель», откуда приходит буддийская благодать. Однако, внимательно посмотрев в исторические хроники, мы замечаем явное противоречие: оказывается, «западное направление» считалось священным еще до прихода буддизма в Китай, который пророс здесь в I веке, а широкое признание получил не раньше IV-VII вв.

Многое, что Китай считал священным, связывалось именно с западной стороной света, например, именно там пребывала одна из основных богинь китайского пантеона

Нерожденная праматерь (Ушэн лаому), спасающая людей, там жила обладательница плодов бессмертия Сиванму, там китайские буддисты располагали местом посмертного спасения «Западный рай», где обитает бодхисатва Гуанъинь, или Авалокитешвара. Оттуда, по преданиям, пришли первые предки, в частности, Фуси, принеся священные и хозяйственные знания. Оттуда же, как считается, пришел и буддизм, хотя, строго говоря, Индия находится к юго-западу, анек западу от Китая. В чань-буддизме одной из центральных тем стал вопрос «в чем смысл прихода Бодхидхармы с Запада?», в подтексте которого подразумевалось открытие скрытого, священного («западного») смысла учения чань.

Таким образом, «запад» (си) из простого географического направления превращался в особый знак, указывающий на священный характер происходящего. Более того, «запад» оказывался пространством запредельного, связанного с миром духов и бессмертных.

Значит, есть какая-то причина, почему все самое священное, тайное, все то, к чему стремится душа человека, помещалось китайцами где-то на Западе.

Действительно, такая причина существует. Точнее, их несколько, причем некоторые из них на первый взгляд могут показаться весьма странными.

Во-первых, во многих преданиях утверждается, что прародина китайцев находится «где- то на Западе», а в свое нынешнее место - в долину Хуанхэ - народ хуася (протокитайцы) пришли после каких-то загадочных событий на их родине. И где-то там сохранились остатки древних городов, которые охраняют духи предков.

Это - весьма странное предание, ведь большинство книг по истории Китая утверждает как раз обратное: китайцы зародились на территории нынешних провинций Хэнань и Хэбэй, в междуречье Хуанхэ и Янцзы, и лишь затем распространились из этой колыбели в другие районы, в том числе и на запад, на территорию нынешнего Синьцзяна. И если даже на мгновение допустить «пришлый» характер современных китайцев, то кто же был коренным населением Центрального Китая?

Во-вторых, обширный комплекс китайских преданий говорит, что где-то на Западе обитает праматерь китайцев или, в других версиях, богиня Сиванму, которая оберегает своих потомков-китайцев и выступает как матушка-охранительница. Живет она в «стране мудрецов и бессмертных», что на горе Куньлунь. И рядом с ней обитают многие великие правители, духовные наставники и мастера прошлого, которые после своей физической смерти переселились в этот чудесный рай. Но и живому человеку под силу достичь его - надо лишь обладать особыми техниками «духовных путешествий», чему в основном и учит даосизм.

Эти два предания - о западной прародине китайцев и о «Западном рае», где обитают великие посвященные, - на самом деле слились воедино. По сути, они представляют общий неразрывный комплекс представлений о чем-то чудесном и сокрытом на Западе. Уже в более поздних китайских преданиях фигурируют чудесные «Западные феи» или могучие и мудрые «драконы с Западной части Неба». Одним словом, на Западе происходит нечто чудесное, здесь земля смыкается с Небом, здесь параллельно могут обитать люди и души ушедших предков. И самое главное - именно здесь находится «Земля обетованная» китайской традиции. Так почему же на Западе? Что произошло в тех землях?

Поднебесная устремляется на Запад

О каких «Западных землях» или «Западных районах» идет речь? Может быть, это какое- то конкретное царство, местность или просто предание о «потерянном рае»? Как мы увидим позже, это - и то, и другое. И отнюдь не простой миф.

Что же находится к западу от Китая, учитывая, что эти предания появились среди людей, которые селились в районе реки Хуанхэ? Посмотрим на карту. К западу от поселений вдоль Хуанхэ располагалась горная территория, где сегодня находятся провинция Сычуань, район Синьцзян, а затем тянется Тибетское плато. Таким образом, мы вновь «упираемся» в тот же загадочный район, где, по преданиям, и могла располагаться Шамбала. Не в этом ли смысл «священности» понятия «Западный край» в китайской традиции?

Впрочем, в самом широком смысле под «Западными краями» могли подразумеваться все земли к западу от Китая, в том числе районы Центральной Азии, Европа, Анатолия и даже Африка, откуда в Китай во II-III вв. стали доходить первые сведения, а также, вероятно, и некоторые представления о священных богах.

«Западные районы» издревле привлекали внимание китайских правителей. Это было связано далеко не только с преданиями о священной стране, а прежде всего с торговыми устремлениями Китая: именно здесь проходила часть Великого шелкового пути, приносящего колоссальные доходы Поднебесной империи. Под термином «Западные районы» или «Западный край» (си юй) на рубеже нашей эры понимались обширные территории к западу от империй Цин-Хань, в том числе и ряд мелких государств - племенных образований в районе реки Тарим, в западной части Туркестана, Синьцзяне. Здесь располагались такие крупные торговые города, образовавшиеся в основном в оазисах, как Хотан (кит. Юйтянь), Кашгар (кит. Гуйцзы), Яркенд (кит. Согуй). Этот район, заключенный с одной стороны Тянь-шаньской грядой, с другой - горами Памира, представлял собой благодатный, спокойный и плодородный край. Благодаря прекрасным природным условиям здесь рано зародилось земледелие и появилась высокая техника ирригационных работ, выращивались арбузы, дыни, абрикосы, виноград, пшеница, а в оазисах от Кашгара до озера Лобнор процветала торговля. Главное, что этот район находился на Великом шелковом пути, причем на его основной трассе, которая начиналась от Чанъани (в эпоху Хань - столица империи), шла на запад через территорию современной провинции Ганьсу к бассейну реки Тарим. Затем она пролегала через Туркестан, шла в Ирак, Иран, Сирию. Именно благодаря этому шелковому пути Римская империя уже в 27-14 г. до н. э. не только узнала шелк, но тратила неимоверные деньги на его закупку.

Здесь пролегала также одна из дорог буддийских проповедников из Индии в Китай, и к I-II вв. этот район превращается в центр не просто буддизма, но прежде всего буддийского проповедничества.

Китайские правители проявляли активный интерес к «Западному краю». В хронике «История Поздней династии Хань» Фань Е включен даже раздел «Си юй», то есть «Западные края», с описанием нравов тех районов. Этот раздел гласит, что в 138 г. дон. э. молодой чиновник Чжан Цян дважды был отправлен с посольством в «Западные края». Во время своего путешествия он обнаружил целый ряд племен с высокоразвитой культурой земледелия и мощными городами.

Крупные походы в «Западные районы» были предприняты во времена правления ханьского императора У-ди, который решил предпринять мощную операцию против «западных племен» через Синьцзян, Туркменистан, вплоть до Ферганы, причем одной из основных целей являлся захват высокорослых ферганских лошадей.

В 110 г. 60-тысячная армия вторглась на территорию Синьцзяна в бассейн реки Тарим и после многочисленных сражений с местными племенами дошла до Ферганы.

В этот период Китай расширялся стремительно и уверенно, он превратился в одно из самых открытых в культурном плане и быстрорастущих государств древности. В период династии Западная Хань (25-220) развиваются торговые отношения Китая с Римской империей, и теперь китайцы узнают много новых вещей о внешнем мире. Они, например, знают о «бегущих песках» (т. е. пустынях), о «тонких водах», которые существовали в районе Красного моря. Император У-ди (140-87 гг. до н. э.) открывает западный коридор, т. н. «коридор Хэси», который становится одним из основных каналов общения Китая вдоль западного берега Янцзы до гор Цилянь на востоке (ныне провинция Ганьсу) и до пиков Памира на западе.

Запад всегда привлекал китайских правителей - как видим, именно туда, куда-то; но что же, кроме торговых путей, влекло их на Запад?

Предки китайцев пришли с Запада?

Многие китайские предания рассказывают, что предки современных китайцев пришли «откуда-то с Запада». Почему? О каком «западе» идет речь? К тому же это заметно противоречит «официальной» китайской версии о происхождении китайцев: они, как считается, возникли на территории вдоль современного русла Хуанхэ, основав здесь первые поселения еще в III-I тыс. до н. э. Позже здесь развивается и первая китайская династия Шан-Инь (XVI-XI вв. до н. э.). Правда, были и другие поселения за пределами бассейна Хуанхэ, но, так или иначе, они группировались в центре Китая. Так откуда же взялась версия о «предках с Запада»?

«Западная прародина» китайцев проступает во многих преданиях и легендах, причем в самом разном виде. Например, существуют предания о неких людях-рыбах. Древнейшая летопись «Шаньхай цзин» («Канон гор и морей») доносит до нас предания о людях-рыбах, точнее - о целом царстве, где обитали такие странные существа: «Царство людей Ди располагается к западу от древа-основания (прообраз центра мира и мировой оси - А. М.). Лица людей того царства - как у рыб, а вот ног у них нет». Что это за царство Ди? Естественно, точного указания на его расположение нет, но неоднократно говорится, что оно находится где-то на Западе. Об этом же говорит и этимология иероглифа ди. Обычно под людьми ди подразумевались так называемые «западные инородцы» - некие народы, то ли пришедшие с Запада, то ли живущие на Западе. Более того, с этим названием оказалось связано и имя легендарной прародительницы всего рода Шан - первой реальной династии на территории Китая. Ее звали Цзянь-ди. Происходила она, по преданиям, из некой дальней страны Южун, где и жили какие-то ди. Как гласит легенда, однажды, прогуливаясь, Цзянь-ди случайно проглотила яйцо птицы, которая на самом деле была воплощением священного духа. Цзянь-ди забеременела и родила от совокупления с духом Священной птицы первого правителя народа Шан-Ци.

В других источниках государство Ди носит название государство Ху, которое тожде располагалось «где-то на западе» от китайских земель в районе русла Хуанхэ. В государстве Ху жил человек по имени Линьцзя, который был племянником великого Янь- ди, или Шэньнуна - «священного земледельца», одного из пяти первоправителей Китая.

Этот Линьцзя «имел могущество властвовать над Небом и землей». Ху также использовалось для обозначения неких «западных народов», и здесь прослеживается очевидная связь между родственниками первоправителей и «пришельцами с Запада».

Обратим внимание: странным и на первый взгляд малообъяснимым образом многие предания переносят какие-то очень важные события из китайской истории куда-то на Запад. Там жили предки, там обитают некие мудрецы, там летают священные птицы и находятся священные вершины. Там есть сады с плодами долголетия и бессмертия, там можно раздобыть снадобье, которое излечивает от всех болезней. Одним словом, там существует все то, к чему были устремлены все традиционные идеалы китайцев.

Естественно, можно сказать, что всякие предания о людях-рыбах есть не более чем обычные рассказы о тотемных животных, и они имеют мало общего с реальными истоками нации. Да и на первый взгляд, никаких китайцев на «западе» и не должно существовать в древности, там лежат земли Средней Азии, Синьцзяна, части современного Казахстана.

Нежели предки современных китайцев пришли откуда-то с территории Центральной Азии и именно об этих «землях на Западе» сохранились предания, как о «потерянной прародине». А ведь где-то именно в этих районах располагалась и особая «китайская Шамбала» - обитель бессмертных небожителей гора Куньлунь!

Долгое время гипотезы о возникновении предков современных китайцев где-то в Средней Азии, в Туркестане, в «Западных районах» были весьма популярными, хотя и во многом умозрительными. Еще в самом конце XIX в. француз Т. Лакупри в своей книге «Западные истоки ранней китайской цивилизации от 2300 г. до н. э. до 200 г.» (1894) высказал версию, что предки современных китайцев пришли из Средней Азии. Как считал Т. Лакупри, возглавляемые своим племенным лидером Хуан-ди, они отправились в путь от Хорасана через Бадахшан и Туркестан, пока не дошли до территории современных провинций Ганьсу и Шэньси, где и основали первое китайское государство. А их племенной лидер Хуан-ди - «Желтый правитель» - вошел в китайские предания как «основатель китайской нации».

 

Постройки древнего  царства Лолуань, одной из предполагаемых прародин китайцев, когда-то высились среди песков

С этой версией в общем соглашался выдающийся историк Китая В. Эберхард: не исключено, что жители одного из ранних китайских поселений в долине реки Хуанхэ - Инь действительно пришли из районов Западной Азии и бассейна Тарим. Он обращал внимание на то, что некоторые культурные формы иньцев действительно схожи с находками, сделанными в районе Туркестана. Споры о том, откуда пришли иньцы, продолжаются до сих пор, но главное - многие обращали внимание, что жители Инь не были исконными обитателями земель вокруг Хуанхэ, пришли откуда-то извне. По одной из версий, выдвинутой известным китайским археологом Лян Дунъюанем, иньские племена пришли на Центральную китайскую равнину именно с «западных территорий». Характерно, что иньцы приносят с собой культуру значительно более высокую, чем существовала до них в этом районе, что сразу же отражается в изменении характера керамики, ее росписи, оружии, боевых колесницах и многом другом. Все эти предметы становятся более утонченными, искусными, разнообразными в своих формах и приобретают глубокое ритуальное значение.

Итак, они - первые китайские поселенцы - приходят откуда-то с Запада (из Центральной Азии? из районов Тибетских предгорий? С предгорий гор Куньлунь?) и приносят новую культуру, новые нравы и ... предания о далекой западной прародине.

Вероятно, именно отсюда и пошло китайское предание о древнейших предках, что пришли с Запада и породили всю китайскую культуру. И с той поры этой «западной колыбели» приписываются многие священные свойства: именно там лежит страна обетованная - буддийский рай и даосская обитель бессмертных. Именно туда уходят души предков и, именно путешествуя в западные районы, можно повстречаться с мудрецами, отшельниками и магами прошлых поколений.

Конечно, далеко не все ученые согласны с «пришлым» характером первых китайцев. Но, тем не менее, пришлый характер иньцев нельзя окончательно отрицать. В конце прошлого столетия активно разрабатывались научные гипотезы о бассейне реки Тарим и озера Лобнор как о прародине китайцев. В частности, версии о происхождении китайцев в Туркестане и их последующей миграции высказывали известный британский синолог Дж. Легг и российский китаевед С. М. Георгиевский. Однако эти теории остались до сих пор неподтвержденными. Впрочем, и не опровергнутыми.

Итак, возможно, они пришли с Запада. Но, вероятно, их остатки ушли также на Запад. Случилось это после событий, которые получили в истории название «чжоуского завоевания». Династия Шан-Инь, представлявшая, по сути, мощный племенной союз, господствовала на Центральной китайской равнине до XI в. до н. э. Однако в дальнейшем происходит ее столкновение с племенем Чжоу, к которому и переходит власть.

Само племя Чжоу возникло около XIII в. до н. э. в западных районах, вероятно, на территории современной провинции Шаньси. В ту эпоху Инь представляло собой значительно более крупное и мощное племенное образование, и иньские правители неоднократно наносили поражение чжоусцам. Однако позже лидер чжоусцев У-ван при поддержке 800 союзных племен в 1050 или 1027 г. до н. э. предпринимает поход на восток, в битве к северу от Хуанхэ наносит поражение войскам правителя иньцев Ди-синя и занимает столицу. У-ван объявляет себя правителем Поднебесной, а иньская династия прекращает свое существование. По преданию, Ди-синь кончает с собой.

Остатки иньцев ушли на Запад, в поисках своих родных мест. Но куда?

Исчезнувшее царство Лоулань

Что же действительно могло находиться там, «на Западе», кроме полулегендарных обитателей отрогов Куньлунь? Посмотрим на карту. Сегодня на этих территориях раскинулся Синьцзян-Уйгурский автономный округ КНР - район весьма отсталый относительно всей остальной процветающей экономики КНР. Здесь невелика плотность населения, весьма суровый климат, мало плодородных земель. Это - район пустынь и полупустынь, и на многие сотни километров за горизонт уходит желтое полотнище песчаной и неплодородной земли. И в древности климат немногим отличался от сегодняшнего. Так что же могло привлечь сюда людей? Могла ли здесь находиться какая- то «обетованная земля»?

И такая земля здесь, кажется, все же располагалась. И обнаружена была, как многие великие находки, буквально случайно.

В 1993 г. съемочная бригада Пекинского телевидения под руководством Ду Пэйхуа и Ян Маожаня вместе с археологами решила снять фильм про песчаные земли Синьцзяна - где- то здесь, как предполагалось, проходила одна из дорог Великого шелкового пути. По древним караванным путям на верблюдах бригада совершила несколько путешествий в центр пустыни Лобнор и Такламакан. На многие километры вокруг съемочной бригады простирались полупустынные местности, и снимать было практически нечего. Как всегда, внезапно в этих местах налетел сильный ветер, заставив людей спрятаться в палатки от забивающегося кругом песка. Кто-то просто сел на корточки и пригнулся, закрыв лицо руками, чтобы песок не посек кожу. Когда внезапная буря наконец улеглась, один из членов съемочной группы обнаружил, что сидит на каком-то большом островерхом камне. Немного расчистив песок, пораженные люди обнаружили, что это отнюдь не камень - это купол какого-то храма, который уходит на много метров под землю!

  

Остатки построек древнего царства Лоулань

Вскоре была сформирована большая археологическая экспедиция в составе более ста человек, которые метр за метром расчищали удивительную находку. Рядом с храмом открывались все новые и новые здания, улицы, амбары, самая разная утварь, пока наконец к 1997 г. не стало ясно, что посреди пустыни обнаружен целый город. Это был центральный город легендарного царства Лоулань - Мадэкэ, о котором упоминали многие источники, но до этого никому еще не удавалось не только его обнаружить, но даже реально доказать его существование. И поэтому его считали одним из легендарных городов, своего рода «затерянной Шамбалой».

Что же это за загадочное царство Лоулань? Если о Шамбале слышали миллионы людей, то Лоулань известен лишь специалистам, и, тем не менее, кажется, именно он сегодня может претендовать на звание «воплощенной Шамбалы». Его отличие от Шамбалы состоит прежде всего в том, что если реальность Шамбалы как географического объекта еще не доказана, то Лоулань действительно был роскошным, процветающим царством посреди безводных местностей Синьцзяна у подножия Тибетских гор. В самом начале нашей эры царство Лоулань было одним из самым крупных и процветающих в районе реки Тарим, в ее течении в горах Куньлунь, где когда-то существовало 36 царств-городов. Центром Лоуланя был город Мижань (сегодня это - уездный центр), где жило несколько десятков тысяч человек. Однако постепенно пески пустыни Такламакан наступали на поселения Лоуланя, и сегодня, несмотря на развернутые в этих местах раскопки, более половины городов Лоуланя остаются погребенными под песками.

И самое поразительное - то, что географически Лоулань очень точно соответствует описаниям страны мудрецов Шамбалы и Беловодья. Прежде всего, он действительно находится недалеко от озера Лобнор. Более того, эта местность впервые была описана в древнейшем китайском географическом каталоге - «Каноне гор и морей» («Шаньхай цзин»), причем именно в том разделе, который посвящен священному озеру и местности Лобнор. Лоулань располагался в Синьцзяне, недалеко от границ с Тибетом, и во многих китайских преданиях считался страной мудрецов и бессмертных. Со II-III в. культура Лоуланя была буддийской культурой, причем здесь пересекались пути самых разных школ буддизма. О Лоулане рассказывали как о чудесном, необычном царстве, где царит справедливость и мудрость, где дадут приют усталому путнику. К нему стремились караванные торговцы и путешественники во время своих тяжелых странствий через засушливые пустыни и полупустыни Такламакана.

Как самостоятельное царство Лоулань возникает лишь в начале нашей эры, хотя поселения на этом месте существовали уже в середине 2 тыс. до н. э. Некогда могучее царство просуществовало чуть более 500 лет и внезапно исчезло приблизительно в V- VI в., причем причина того, почему его покинули люди, до сих пор остается не до конца выясненной, в частности, история не упоминает о военных катастрофах, которые обычно и приводили к разорению многих царств того времени.

Царство Лоулань, расцвет которого наступает в I—III вв., располагалось на территории современного Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР), входящего в состав КНР, в уезде Жоцян, непосредственно на границе с пустыней Такламакан. Оно занимало огромное по тем временам пространство - почти в 360 тыс. кв. км - и превосходило многие царства, что располагались в Центральной Азии и на Шелковом пути. Сегодня остатки древнего Лоуланя располагаются приблизительно в 520 км от столицы СУАР- города Урумчи. На востоке царство Лоулань доходило до Дунхуана - ныне знаменитой местности, прославившейся тем, что здесь в скальных пещерах были найдены грандиозная библиотека буддийских трудов и хранилище буддийских реликвий. Это пространство было мало заселено, и любой путник, оказавшийся здесь без достаточного провианта и воды, был обречен на верную гибель. В основном здесь жили различные некитайские (неханьские) племена, не случайно само название уезда Жоцян связано с цянами - некитайскими народами, в основном тангутами, населявшими территории современных провинций Сычуань, Цинхай и Ганьсу, где располагалось до XIII в. тангутское царство, позже завоеванное монголами и вошедшее в состав монгольской империи Юань. В китайских источниках Лоулань нередко фигурирует как царство Шаньпань, сегодня как «воспоминание» о нем в этих местах даже сохранился уезд с аналогичным названием, располагающийся, впрочем, более чем в 200 км от Лоуланя.

   

Вид на остатки Лоуланя из полуразрушенной ступы (из коллекции Британской библиотеки)

В этих местах в древности располагалось немало царств и поселений - все они выросли вдоль Великого шелкового пути. Но далеко не все они были велики, многие представляли собой лишь один большой город, обнесенный крепостным валом или стеной. Но Лоулань был царством поистине удивительным: ни про какое другое поселение не ходило столь много легенд, ни одному из них не приписывалось так много чудесных свойств, и ни одно не исчезло столь стремительно и загадочно, как Лоулань. Удивительный факт: обнаружение Лоуланя в песках Такламакана не только не дало ответов на многие вопросы, но лишь прибавило новые. До сих не известно, почему люди столь стремительно покинули Лоулань. Куда они ушли? И даже - кем вообще были эти люди?

В этом факте нет ничего удивительного, поскольку в течение долгого времени Лоулань оставался лишь неким названием в исторических источниках, его основные центры открыты не были, и только в последнее время новые находки дали пищу для построения самых неожиданных гипотез.

С того момента прошло уже почти сто лет, но загадка удивительного царства, затерянного в песках Такламакана, продолжает волновать умы ученых многих стран.

Следы в древних текстах

И хотя сегодня это царство не столь широко известно, как легендарная Шамбала, о Лоулане мир узнал значительно раньше, чем о Шамбале, - по древности упоминаний это загадочное царство может сравниться разве что только с Атлантидой. О Лоулане много писали, причем не только китайские, но и античные историографы - его могущество и загадочность привлекали внимание многих путешественников. Лоулань считался местом удивительным и священным, о нем упоминает греческий астроном и географ Клавдий Птолемей (ок. 90-160) в своей «Географии». О Лоулане писал и Марко Поло (1254-1324), узнавший о нем, вероятно, из уст персидских путешественников.

В ту пору царство Лоулань не было ни тайным, ни закрытым, ни малодоступным. Скорее, наоборот, жители Лоуланя имели весьма обширные контакты с внешним миром, предположительно они доходили до Средиземноморья с одной стороны и до Малайского полуострова с другой. На основе анализа находок, обнаруженных в районе Лоуланя, известный исследователь Центральной Азии Аурель Стейн пришел к выводу о тесных контактах между китайским Туркестаном и древней Грецией, которые особенно четко прослеживались в скульптурных и живописных изображениях, именуя их «греко- буддийскими».

Первые упоминания в китайских источниках о Лоулане начинают встречаться с династии Хань (207 г. до н. э. - 221 г. н. э.) - это был один из первых взлетов древней китайской культуры. В частности, их можно обнаружить в таких классических китайских трудах по истории, как «Исторические записки» («Ши цзи») Сыма Цяня (I в. до н. э.) и «История династии Хань» («Хань шу», I в.) историка Бань Гу. В основном эти упоминания связаны с изменением вектора геополитики китайских правителей, интересы которых все больше и больше устремляются в районы Центральной Азии. Правда, Лоулань в этих работах не столько описывали, сколько именно упоминали, и это было связано с изменением вектора устремлений Китайской империи. Именно в эти места, на территорию современного Синьцзяна, в Восточный Туркестан, направляются китайские путешественники (в основном ведущие разведку территорий), а за ними устремляются и военные походы ханьских императоров, активно расширявших границы империи.

Но прославилось царство Лоулань именно своей буддийской культурой - во многих преданиях, распространенных до сих пор в Синьцзяне, можно услышать упоминания о «мудрых буддистах», которые жили в этой местности, но потом внезапно исчезли. Вообще, этот край так или иначе ассоциировался именно с буддийской благодатью. Вот и еще одна параллель с преданием о Шамбале.

Да и сами буддийские монахи из других местностей проявляли особый интерес к Лоуланю - частично это было связано с многочисленными легендами о существовании в западных землях места пребывания всех Будд и бодхисатв прошлых времен. Сюда же стремились и даосы, предполагая, что в эти края уходят просветленные люди, достигшие бессмертия. С восхищением описывал Лоулань как «страну бессмертных» автор «Заметок на водных скрижалях» («Шуйцзин чжу») даос Ли Даоюань. Одним из последних это царство описывает знаменитый монах-путешественник династии Тан Сюаньцзан в «Записи о путешествии в западные страны в династию Великая Тан» («Датан сию цзи», 646 г.), более известной отечественному читателю под сокращенным названием «Путешествие на Запад». Отправившись в Индию за буддийскими сутрами и начав свое путешествие из района тогдашней столицы Китая г. Лояна, он посещает целый ряд городов и мелких царств Синьцзяна, в том числе и Лоулань. (Попутно заметим, что существует версия, согласно которой Сюаньцзан посещал лишь крайне небольшую часть из описанных им мест, большую же часть записок он составил со слов путешественников).

   

Упоминания об «удивительных землях» Лоуланя в древних текстах, где «взлетают фениксы»

Неужели найдена прародина первых китайцев?

Действительно, очень многое в описании и реальной жизни Лоуланя совпадает с описаниями других священных, но уже не реальных, а мифологических мест. Так не отсюда ли пошло предание о «землях бессмертных и мудрецов»?

Конечно, практически невозможно с уверенностью сказать, что именно это место, лежащее недалеко от гор Куньлунь, и есть прообраз той легендарной Шамбалы, рассказы о которой широко ходят по всей Центральной Азии. Но существует немало указаний на то, что действительно именно на эти места и был направлен идеал устремлений китайских преданий.

Прежде всего, обратим внимание на хронологию. По одной из версий, первые поселения Лоуланя относятся к XVI в. до н. э. - по времени это связывает их с представителями китайской династии Инь. Иньская (или шан-иньская) культура начинает формироваться в западной части провинции Хэнань неподалеку от Хуанхэ, первые ее поселения найдены в районе г. Чжэньчжоу (ныне - столица провинции Хэнань) в Аньяне. И здесь в преданиях всплывает первая интересная подробность: жители Лоуланя были связаны с магами и гадателями, которые служили полулегендарному правителю династии Инь-Ци и даже его отцу Иню.

В действительности Инь в ранний период своего существования представлял собой не столько династию, сколько племенной союз, и этот племенной союз, как гласят многие древние записи, постоянно перемещался, ведя полукочевой образ жизни. Например, древнейшая хроника «Исторические записки» (I в. до н. э.) свидетельствуют, что иньцы меняли свое место проживания более десяти раз, по разным причинам кочуя по территории современной Китая.

Обычно считается, что иньцы сформировали первое царство на территории Китая в долине Хуанхэ. Многое говорит в пользу того, что иньцы не сформировались на территории современной провинции Хэнань, недалеко от Хуанхэ, но пришли откуда-то извне. Здесь в тот момент уже обитали ранние неолитические племена, вероятно, представлявшие собой племенной союз Ся, нередко именуемый «первой китайской династией». Они были монголоидами, в то время как иньцы могли представлять собой смешанный тип монголоидов с ранними европеоидами, подобный тому, что жил в районе Лоуланя.

Еще более тщательное сравнение символов Лоуланя и изображений династии Инь (XVII-XII вв. до н. э.) показало наличие родственных символов и рисунков. Примечательно, что идентичные символы были обнаружены в провинции Цзянсу в Ляньюньгане - по преданию, именно отсюда 3,5 тыс. лет назад древний народ Инь отправился в странствия по океану.

Но самый удивительный сюрприз об истории Лоуланя преподнесли не письменные источники (стоит учитывать, что они многократно редактировались и переписывались в более поздние времена), а странные наскальные изображения, обнаруженные в гротах Лоуланя. В сущности, это даже не рисунки, а какие-то символы, большая часть которых к тому же заметно повреждена. Но даже оставшегося материала хватило китайским исследователям для того, чтобы сделать сенсационное предположение: именно здесь жил народ, связанный с последним правителем китайской династии Инь. Помните китайские легенды о том, что люди на территорию Центрального Китая в район реки Хуанхэ пришли откуда-то «с запада» и что именно с западными землями китайцы связывали появление своих предков? Не могут ли данные рисунки быть подтверждением этих предположений?

Первые догадки о потерянном царстве

Строго говоря, Лоулань «открыли» не китайцы - это сделали европейские экспедиции, которые устремились в Центральную Азию в конце XIX - начале XX вв. На рубеже XX века все большее и большее внимание западных исследователей начинают привлекать области в районе озера Лобнор и пустыни Такламакан.

   

Свен Хедин во время исследования Лоуланя

Следует заметить, что во многом этот интерес определялся не только исключительно научными целями, но во многом геополитическими интересами западных стран, в частности, Британии, в этом регионе.

Честь открытия в ту пору еще загадочного царства Лоулань принадлежит небольшой экспедиции, возглавляемой шведским исследователем Свеном Хедином (1865-1952). Он сумел насквозь пересечь Азию от Пекина до хребтов Памира и озера Лобнор, отправлялся по течению реки Тарим, исследовал пустыню Гоби, начиная исследования трансгималайского хребта, пролегавшего на территории Тибета, и даже составлял одну из самых подробных карт этого района.

Хедина издавна интересовали рассказы о неких затерянных цивилизациях в этих местах. Нет, этот строгий ученый не искал Шамбалу, не стремился обнаружить тайную «страну мудрецов». Он был просто уверен, что когда-то на этой территории процветали великие цивилизации, которые не выдержали испытание безжалостным временем. Слышал он и многочисленные предания, распространенные в этих местах, о великих чертогах мудрецов, которые куда-то исчезли. Это не могло не взбудоражить сознание даже самого педантичного ученого, а Свен Хедин был ученым увлеченным.

В 1899 г. Хедин обнаруживает в пустыне Такламакан в районе озера Лобнор развалины небольшого буддийского храма, наполовину занесенного песками, и предполагает, что где-то рядом должно находиться поселение, которое и обслуживало храм. Однако муссонные ветра не позволили развернуть масштабные раскопки, и работы были продолжены лишь в следующем году. Как оказалось, Хедину удалось обнаружить мощную и до тех пор практически неизвестную буддийскую цивилизацию, процветавшую в этом районе в первой половине I тыс. Но позже выяснилось, что поселение здесь существовало еще до прихода буддизма, - первые же находки Хедина позволили предположить, что поселения существовали в этом районе уже в период раннего каменного века, а в период позднего мегалита здесь процветали рыбная ловля и охота.

Первоначально Хедин предполагал, что обнаружил небольшое буддийское поселение, однако уже первые месяцы раскопок показали, что он ошибался. Остатки буддийского храма оказались лишь частью большого города на территории китайского уезда Жоцян, центр которого располагался в 14 километрах от буддийского храма. Экспедиция Хедина открыла около сотни деревянных табличек, а также рукописей, которые были написаны китайскими иероглифами и на непонятном языке, похожем по написанию на санскрит. Для участия в работах по переводу документов были приглашены несколько немецких ученых, которые и установили, что неизвестный язык является тохарским. Анализ показал, что практически все документы датируются III-IV вв.

Однако первоначально не было известно ни то, какое конкретно поселение было обнаружено Хедином, ни само его название. Первым, кому посчастливилось установить это, стал Дж. Макартней (позже он был генеральным консулом Великобритании в Кашгаре), который обнаружил в текстах документов упоминания о Лоулане. Дальнейшие исследования показали, что экспедиция действительно обнаружила царство Лоулань. Однако оставался нерешенным вопрос об этнической принадлежности жителей поселения, поскольку письменные источники давали возможность предположить, что лоуланьцы могли быть как китайцами, так и представителями некитайских общностей, например, тюрками или юэчжи.

Для научного мира это было настоящее потрясение - открытие грандиозной цивилизации с загадочным населением прямо в самом центре Азии, в Такламакане! И сюда устремились новые ученые и искатели.

В первой четверти XX в. сюда отправлялись экспедиции во главе с такими крупными исследователями, как немец Альберт фон Лекок, американец Лангдом Варнер и знаменитый исследователь такламаканских древностей британский археолог и геолог венгерского происхождения Аурель Стейн (1862-1943). Именно исследования Стейна и дали наибольший материал по лоуланьской культуре.

По сути, именно А. Стейн проводит полномасштабные раскопки Лоуланя, начатые Хедином. В 1900 г. Стейн предпринимает свою первую экспедицию через западные районы китайского Хотана, оказавшуюся весьма удачной в плане археологических находок начала прошлого тысячелетия. Находки, сделанные во время этого путешествия, увлекают Стейна, и он выражает уверенность, что в районе Туркестана лежат останки одной из крупнейших азиатских цивилизаций. Теперь экспедиции буквально следуют одназа другой (1906-1908, 1913-1916, 1930). Ему удается проследить и практически полностью реконструировать древние караванные пути, пролегавшие между Китаем и западными районами (т. е. Туркестаном), что, по сути, свидетельствовало против распространенного тогда мнения полной исторической «закрытости» Китая от своих западных соседей, не говоря уже о Средиземноморье, с которым царства бассейна реки Тарим имели тесные торговые и, как следствие, культурные связи.

Стейн не делает окончательного вывода, была ли это единая непрерывная цивилизация, некогда господствовавшая в китайском Туркестане, или она представляла собой цепь сменявших друг друга культур, угасавших и развивающихся вновь. Так или иначе, находки его экспедиций подтверждают многие предположения Свена Хедина, в частности, о существовании в неолите развитой культуры изготовления инструментов. Часть находок была позже передана в Музей Азиатской античности в Нью-Дели - в частности, туда попали уникальные художественные свитки буддийского содержания.

   

Марк Аурель Стейн - исследователь Такламакана

Практически все документы и ряд материальных останков, обнаруженных на том этапе раскопок, были вывезены из Китая в основном в Великобританию, и сегодня большая часть материалов хранится в Британской библиотеке и Стокгольмском музее антропологии.