Амазонки Янтарного мира

– Ты ведь еще и целитель? – спросил хозяин башни.

– Несомненно! Ибо каждый Торговец призван оберегать любую разумную жизнь и быть готов применить свои умения ради спасения ближнего.

– И ты отрицаешь убийства как метод воздействия на ближнего?

– Не приемлю категорически! А оружие применяю лишь против поборников рабства, убийц и людоедов.

Мужчина кивнул:

– Емко сказано! И правдиво! Ты не лжешь…

Из этих слов Дмитрий понял, что тот умеет как-то отличать ложь от правды в словах собеседника, а значит, он целитель уровня Арчивьела.

– Ну а древние духи замков, как мы называем существ, подобных господину Прусвету, для нас всегда были священными и легендарными защитниками, – продолжал мужчина. – Жаль, что они не живут в нашем мире уже более трех с половиной тысяч лет… Подождите немного.

Он нагнулся к устройству и что-то в него зашептал. После чего там мигнули огоньки, и мужчина медленно отпустил распрямившиеся рычажки. В приборе щелкнуло, и его обладатель опустил руки и потряс пальцами, а устройство так и осталось висеть на груди, прикрепленное невидимой силой, а может, и попросту пришитое к одежде.

Граф сообразил, что устройство скорей всего сигнальное, причем уже стоявшее на боевом взводе. А чтобы его «успокоить», или, образно выражаясь, вернуть чеку в готовую взорваться гранату, следовало сказать пароль и отпустить рычажки. А если бы рычажки сработали без пароля? Неужели всю башню бы разнесло? Или в чужеземцев всего лишь вонзились несколько арбалетных болтов?

– Эммануэль Маарси, – представился мужчина. – Двадцать девятый день являюсь хранителем этой сигнальной башни, титул у меня – барон, профессия – целитель.

Он церемонно поклонился, и Светозаров ответил тем же.

– Мы увидели мертвый город, – сказал он и показал рукой на дверь. – Там, внизу.

– Это город Эрегарт. Теперь его имя для нашего мира является символом печали.

– Эрегарт… Красиво звучит… А как называется ваш мир?

– Трабиянт. На самом древнем языке это означает «создающий янтарь». У нас янтарь – самое распространенное украшение. Поэтому довольно часто молодежь называет наш мир Янтарным.

– Тоже красиво, – Дмитрий уже знал, как дальше вести разговор с хранителем башни: – И кто правит вашим миром?

– Совет, в котором представлено по одному делегату от каждого континента. А у нас их восемь, и три представителя наибольших островных образований. Итого – одиннадцать человек.

– А кто над ними? – деликатно, но настойчиво выспрашивал гость.

– Над ними – только закон! – твердо ответил Эммануэль Маарси. И тут же с пониманием улыбнулся: – Но подоплеку твоего вопроса я понял… Поэтому добавлю, что Высшим Протектором нашего мира является Трибун Решающий Крафа. По установленным им законам мы и живем.

Часть тайны приоткрылась, и Светозаров мысленно усмехнулся:

«Кем только этот узурпатор себя не называет!»

Но тон сохранил уважительный, ведь теперь следовало узнать самое главное:

– А как можно встретиться с Высшим Протектором?

Барон Маарси опять улыбнулся с неожиданным пониманием и подпустил в свой голос ехидства:

– Только добравшись до священного колокола Клоц, подав сигнал бедствия и дождавшись экстренного визита Трибуна Решающего Крафы. Но если его беспокоят понапрасну или по пустяковому случаю, то он уничтожает призвавшего его человека на месте.

– Экий жестокий у вас защитник! То есть он не обитает постоянно в вашем мире?

– Естественно. У него и без нас забот хватает в остальных сорока пяти мирах, где он является Высшим Протектором.

– Это понятно, – степенно закивал Торговец, морща лоб в искреннем сочувствии. – Я его знаю лично и могу подтвердить: жутко занятой человек. Наверное, именно поэтому он не успел защитить город Эрегарт от вторжения подлого плагри-людоеда?

Руки хранителя непроизвольно дернулись к устройству на груди. Он удержал их на месте явным усилием воли и уважительно спросил:

– Вы… знакомы с самим Гегемоном?

– Еще бы! Не один раз вместе обедали деликатесными лягушками и улитками, которые нам к столу подавал сам бессмертный Водоформ Ситиньялло. Недавно мы даже вступили в союз, оказавшись в одинаково неблагоприятной ситуации… Но это так, к слову… Я потому и заскочил сюда, по оставленным Крафой ориентирам, что собирался встретиться с ним и поговорить.

Барон Маарси слишком многозначительно пробежался взглядом по топорщащемуся на графе оружию. Да тут и любой мог понять, что разговор между Торговцами намечался весьма и весьма горячий. Но ни словом по этому поводу не обмолвился, просто развел руками:

– Увы, переговорить с ним здесь вы не сможете. Только возле священного колокола Клоц, – и словно невзначай положил руки на висящее у него на груди устройство.

Естественно, что такое движение не укрылось от Дмитрия. Он грустно и коротко рассмеялся:

– Да мы с ним и в самом деле союзники! К тому же я могу к нему зайти и через иную дверь. Это в моих возможностях. Так что… рад был познакомиться и буду прощаться… А! Не расскажете, что все-таки случилось с Эрегартом?

– Расскажу, – кивнул хранитель и тяжело вздохнул. – В первый раз это чудовище плагри наведалось сюда три года назад…

История оказалась печальной и страшной. Полудракон-полукентавр при своем первом появлении в Эрегарте разорвал и съел на глазах у остальных около десятка жителей, в том числе и детей. После чего нахватал в плен более двадцати человек и вместе с ними исчез с центральной площади. Но не успели горожане опомниться и хоть кого-то призвать на помощь, как плагри вернулся. И не раз, а целых три раза. Обязательно съедал при каждой ходке по жертве, и два-три десятка, набросав их в жесткие сети и убивая некоторых только этим, забрал с собой.

Весь мир содрогнулся от такой кровожадности. Войн в мире Трабиянт не было около пяти сотен лет, а мелкие конфликты между материками носили скорей развлекательный, потасовочный характер, унося не больше десятка жизней. А тут такие страхи и людоедство!

Сотни отчаянных добровольцев поспешили к горам Амазонок в тысяче километрах от города, к колоколу. А почему отчаянных? Да потому что пробраться к нему считалось подвигом, настолько трудно было пройти все природные и искусственные препятствия на пути к единственному связующему с Трибуном устройству.

Уж такова была воля Высшего Протектора: «Да, я вас защищаю и прикрываю, но по пустякам ко мне соваться и даром беспокоить – нечего!»

Но колокол зазвонил, Крафа явился в данный мир и был разъярен последствиями визита неизвестного чудовища. Догадываясь, что людоед вернется за новыми жертвами, он оставил в городе десяток особых воинов из своего мира. Еще пятеро расположились в крепости. Они время от времени сменяли тех, кто нес дежурство на главной площади города.

Не прошло и месяца, как чудовище вновь нагрянуло в город. Началась страшная огненная битва, победителем в которой оказался бессмертный пришелец. Он уничтожил половину десятка, пленил вторую половину, а потом еще и добрал в свой багаж примчавшихся на помощь товарищам пятерых воинов из крепости.

Еще три раза возвращалось чудовище, забирая искалеченные грубым обращением жертвы. Но теперь оно уже никого не ело и даже ни разу не укусило.

Опять зазвучал священный колокол Клоц, и вновь примчался Трибун Решающий. Отыскать дорогу в мир драконокентавра он не смог, но решил устроить ловушку. Приказал эвакуировать весь город и запретил сюда возвращаться. Крепость освободили от древнего музея и обслуживающего персонала.

Долгое время в Эрегарте царила тишина, и туда никто не наведывался. И у народа появились надежды, что более никто сюда не нагрянет. Но вот чуть более трех месяцев назад чудовище вернулось вновь. Дрожала земля, до самого неба вздымалось пламя, столб пыли и дыма был виден на многие километры вокруг. Это бушевало, пытаясь вырваться из ловушки, чудовище.

С горящими глазами Эммануэль Маарси рассказал концовку истории:

– Не прошло и получаса после поимки людоеда, как явившийся Гегемон усмирил его, а потом и развоплотил кошмарное тело. Как он рассказал потом нашим правителям, больше плагри (именно тогда мы и узнали название этих монстров), скорей всего, сюда не заявятся. Но к нам могут наведаться и другие гости. А посему следует всегда быть начеку и готовиться к худшему. Вот потому здесь, на оборудованной им башне, и дежурят по тридцать дней добровольцы. Если появится явная опасность, мы даем сигнал в лагерь у подножия гор Амазонок. А там почти всегда толпятся готовые к подвигам рыцари. И они помчатся к священному колоколу.

Граф Дин Свирепый озадаченно подвигал бровями:

– Неужели нельзя было сразу установить аналог этого священного Клоца прямо здесь? К чему эта длинная и сложная цепочка?

Хранитель скривился:

– Об этом многие задумываются… Даже простой народ… Но с другой стороны – рыцари довольны…

– Узнаю затейника Крафу! Это деяние как раз в его стиле. Он решил, что вы слишком расслабились и разнежились под его защитой? И что совершенно не развиваете прогресс в своем мире? И что не мешало бы поощрить в вашей среде молодых да стремящихся?

Барон Маарси уже давно опустил руки вдоль тела и теперь только изумленно кивал на каждый вопрос. Дмитрий угадал высказывания Гегемона.

Напоследок гостю оставалось решить для себя очередную задачку: то ли вернуться в мир Ягонов и попытаться прорваться на помощь Александре через Болотный мир, то ли высмотреть, где в мире Трабиянт расположен этот чертов колокол. Если в него зазвонить, то Крафа должен явиться, осмотреться и разобраться. По сути, самая лучшая возможность наклевывается: уничтожить узурпатора на месте встречи, пока он не ожидает, а то и заточить его в недрах гор Амазонок. Но! Вряд ли это удастся сделать собственными силами. Да и Прусвет тут не сможет помочь. Трибун Решающий уже не раз доказал, что недаром носит это высочайшее звание, дарованное ему Торговцами около трех тысяч лет назад. Противника опасней его просто не существует в природе. А значит, следует немедленно смотаться в мир Зелени, в собственный дворец с расположенной там академией целителей, и забрать у ректора наверняка уже готовую и модернизированную вторую ловушку для узурпатора сорока шести миров.

Просто вот так соваться с ним в бой было бы безрассудно. А вот когда ловушка будет установлена рядом с колоколом, тогда совсем иное дело.

«Решено! Мчусь в Свирепую долину!»

– Спасибо за сведения, – сказал Дмитрий. – Нам пора возвращаться в свой мир.

– А сможете? – неожиданно спросил барон.

Сомнения тут же заползли в душу Светозарова леденящим холодком, но ответил он твердо и уверенно:

– Конечно! Только будет немного грома и молний.

– Да сколько угодно! – развел руками хранитель. – Я уже привычный, на все насмотрелся!

Не обратив на его слова должного внимания, Торговец убедился, что Прусвет держится за него, взмахнул рукой на прощание и шагнул в межмирское пространство со словами:

– Счастливо оставаться!

Глава пятая

Невыездной

Шагнул – и поставил ногу на каменный пол… все того же помещения. Гром прогремел, и молнии блеснули, но ничего не изменилось. Недоуменно оглянувшись на хранителя, шагнул еще раз, уже чуть ли не упершись в стенку: тот же результат!

– Да что это творится такое?! – пробормотал в сердцах.

За спиной раздалось:

– Трибун Решающий тут кое-что изменил…

Уже догадавшись о ловушке, Дмитрий моментально сообразил, как открыть дверь из бронированного стекла. Для этого на стене была обыкновенная клавиша. Дверь беззвучно распахнулась, и он попытался шагнуть в подпространство с выступа без перил.

Тоже никакого эффекта!

– Изменил во всем нашем мире! – донеслось до него пояснение барона Маарси.

«Может, Крафа что-то и изменил, но створ на площади остался!» – подумал Дмитрий.

Уже стоя на самом краешке выступа, он повернулся к местному целителю и сказал будничным голосом:

– Ладно, тогда я полечу! – а специально для Прусвета добавил: – На площадь, куда мы прибыли.

Включил наспинный ускоритель и шагнул в воздух, где все еще кружились снежинки.

Когда перед глазами предстал мерцающий проход в межмирское пространство, Светозаров облегченно вздохнул. Опасения развеялись как дым.

Оказалось, рано развеялись. Как Торговец ни старался, переместиться не получалось.

Накатил страх по поводу Александры:

«Она меня там ждет, надеется, а я!.. Влип, как глупая бабочка, прилетевшая на огонь! И кто ее теперь спасет?! – Мало того, пришло понимание, что и экспедиционный корпус наверняка сгинет в Болотном мире без помощи Торговца. – А ведь они не остановятся. И даже постоянная связь через посыльных их не задержит с выходом. Не обращая внимания на мое отсутствие, так и двинутся вперед, думая, что обязаны спасать теперь сразу двоих. Бонзай только рад будет проявить свою удаль молодецкую, и попадание совсем недавно в ловушку с другой стороны Болотного мира его ничему не научило… Вся надежда на рассудительность Флавии, Аристарха и находящихся в отряде Арчивьелов. Вот же напасть!..»

Пока Торговец скакал в створе, температура упала градусов до тридцати ниже нуля. Сюртуки с полным комплектом одежды из мира Ситулгайн считались чуть ли не настоящими скафандрами, годными для открытого космоса. Но данная модель только и ценилась Дмитрием за пуленепробиваемость и нерастворимость в Хохочущем тумане. А вот против настоящего мороза одеяния оказались не настолько приспособлены, как хотелось бы. Хоть и с подогревом внутренним одежонка, да не совсем герметичная. Еще во время падения под лед злосчастного бассейна внутри что-то подмокло, и теперь в нескольких местах прогрев не доходил. К примеру, левый сапог промерз насквозь, и ногу от переохлаждения спасала только перенаправленная туда энергия целителя.

Причем страдал от мороза не только человек. Разумный кальмар, хоть и был, по его же утверждениям, приспособлен к чему угодно и сам себя считал почти бессмертным, стал жаловаться:

– От этого холода чувствую себя ну совсем некомфортно. Давай быстрей думай, куда нам податься и где согреться!

Светозаров начал обвинять себя в недальновидности, несобранности, а то и откровенной глупости. А последнее вообще было недостойно человека женатого, солидного и во многих мирах уважаемого. Хорошо, что он вовремя вспомнил о зове крови.

«Если я не выездной, то это не значит, что я остался полностью без связи с внешним миром!»

Сконцентрировался, уловил солнечный зайчик от сына и прислушался: там будущая мама с полным спокойствием укладывалась спать. Причем, судя по восторгу и желанию рассмотреть и пощупать очень многое, тюремщику удалось и тут удивить свою пленницу. Вполне возможно, что он так пытается усыпить бдительность Александры, но хотелось верить, что одна из лучших агентесс присно известной конторы не поддастся на уловки кровного врага.

Успокоился и сам. А потом еще для сравнения посмотрел, как там поживает Тани Хелке. И тут же ощутил волну животной страсти. Сбежавшая воровка и аферистка занималась сексом. Но как занималась! Да, пыталась получить удовольствие. Да, пыталась для этого использовать свои магические возможности и умения Маурьи. Но чувствовалось ее явное нежелание, брезгливость и недовольство. Скорей всего мадам Хелке с кем-то совокуплялась по расчету или по крайней необходимости.

Постаравшись поскорей вынырнуть из подсмотра не совсем для него приятных эмоций на том конце связующей ниточки, Дмитрий замотал головой:

«М-да, не завидую я этой бедняжке… И чего ей вздумалось украсть казну императора? Жила-поживала, словно сыр в масле каталась: почетное звание Маурьи, власть, деньги… Чего еще, спрашивается, ей желалось? А теперь вот скрывается как преступница, и если бы не мое… хм, всепрощенчество, сейчас бы уже трудилась в поте лица на имперской каторге. Там, конечно, тоже живут вполне сносно, мир Зелени все-таки, и тем более что она Маурьи, но явно не рай. Наверняка ей в мире Мерлан намного лучше… если партнеров для постельных утех сумеет подыскать приятных… – Он вспомнил, как Тани с ним неистовствовала в кровати, и самодовольно хмыкнул: – А вот со мной ей явно нравилось. Такая буря эмоций, что я поверил ее обману с нашим супружеством. Может, она меня и в самом деле любила вполне искренне?..»

От этих мыслей отвлекло онемение в левой ноге: мороз все больше крепчал. Пришлось послать в подмерзающую конечность сразу несколько согревающих импульсов и серьезно задуматься, что же делать дальше. Сразу лететь в дальние горы Амазонок – не дело. Можно что-то еще сдуру отморозить. Да и с костюмом следовало разобраться, провести возможную починку и устранить неприятное намокание.

А значит, хочешь или не хочешь, но придется проситься на постой к хранителю башни. Другой вопрос, что тот может во второй раз не пустить. Ибо не слишком-то уверовал в то, что странный Торговец состоит в союзе с Трибуном Решающим. Что ж, если не пустит в теплую башню, придется лететь к ближайшему жилью и напрашиваться в гости.

Посылая на подмерзающие участки тела согревающие импульсы, Дмитрий устремился к древней крепости. Кальмар мчался впереди, словно показывая дорогу.

Кажется, у барона Маарси имелись на наблюдательном пункте и приборы, фиксирующие движение на площади мертвого города. Потому что он так и маячил на прежнем месте за окном, держа ладони на рычажках своего устройства. Явно поджидал очередного визитера. Но когда окончательно рассмотрел прилетевших гостей, приветливо улыбнулся и махнул рукой в сторону двери, мол, заходите!

Подобное гостеприимство Дмитрия только обрадовало. Чувствовалось, что хранитель проникся должным доверием и не ждет от него неприятностей. Впустил, не требуя никаких обязательств и не ставя условий. А ведь мог бы!

Предложил раздеться и пообещал скорый ужин. Мало того, когда Торговец стал разминать в тепле покрывшиеся ледком сапоги, Эммануэль с пониманием и сочувствием выдал:

– Вот точно так же и предыдущий ваш коллега вернулся. Правда, он летать не умел, и пришлось ему пешком туда-сюда топать. Хорошо, что тогда мороза не было и осень еще тепло держала на удивление…

Перестав расстегивать сюртук, Светозаров так и замер на месте, словно статуя.

– К-какой к-коллега? – очумело спросил он, непроизвольно заикаясь.

– Ну как же, тоже прибыл на площадь, правда, совсем случайно, и тоже утверждал, что он Торговец. – Видя, что гость на него смотрит, выпучив глаза, барон продолжил: – Мне одному повезло с такими гостями, ни у кого из прежних хранителей не было таких. Двадцать шесть дней назад пришел со стороны города какой-то мужчина. Одет по-осеннему, в добротную одежду, совершенно без оружия и без багажа. Только с тростью в руке. Назвал свое имя: Яков Праймер. Пояснил, что из мертвого города увидел крепость и решил сюда прогуляться.

– А что дальше? – нетерпеливо спросил Дмитрий.