Темная сторона Луны

— Да, не так давно. Ужасно, правда?

— Можно и так сказать. Знаешь, почему он ненавидит Флури?

— История, которая тянется еще с армии.

Появление в холле супружеской пары с тремя детьми и их встреча с пожилой американкой и ее спутником произвели небольшой переполох. Едва они все вместе ушли, д-р Гайгер продолжил:

— Отт служил под командованием Флури, тогда еще ротного. Во время учебных стрельб какой-то лесоруб забрел в запретную зону и угодил под пулю. Ранение оказалось смертельным. Ответственным за стрельбы офицером был как раз лейтенант Отт. На сем его военная карьера и закончилась.

— Поэтому он ненавидит Флури?

— Отт в своих показаниях настаивал на том, что Флури с несколькими высокими чинами упражнялись в стрельбе раньше отведенного времени. Флури это решительно отрицал.

— Хотя так оно и было?

— В любом случае, вскоре после этого инцидента Флури резко пошел на повышение и стал самым молодым полковником в армии, — пожал плечами Гайгер.

— Давно это было?

Гайгер подсчитал.

— Да уж почти сорок лет назад.

— Терпения Отту не занимать.

— Это качество охотника.

Пиус Отт велел Игорю отклониться от обычного маршрута и подъехать к определенному ларьку с сосисками в городском районе Ротлихт. Игорь уже не первый раз был свидетелем этого ритуала. Он оставил «кадиллак» с включенным мотором и принес хозяину жареную сосиску с хлебом и горчицей, а также бумажный стаканчик пива. Затем подрулил к ближайшему скверу, пользовавшемуся дурной славой места, где торговали наркотиками. Поначалу Игорь подумал, что Отт ищет какого-нибудь обкумаренного парня или девушку или ему самому нужна шмаль. Но Отт никого и ничего не искал, а сидя на заднем сиденье автомобиля, спокойно поедал сосиску, запивая пивом. Тайная жизнь сквера его совершенно не интересовала. Теперь Игорь стал склоняться к мысли, что шефу иногда просто хочется съесть жареную сосиску в опасном месте. Для чего, в конце концов, он и держит телохранителя.

Сегодня сосиска показалась Отту особенно вкусной. Причиной тому послужил разговор с Гайгером. Беседа была весьма содержательной. Отт передал ему кое-какую конфиденциальную информацию о закулисных делишках одного крупного брокера, за что был вознагражден некоторыми подробностями, касавшимися размера убытков, которые Флури причинил своим «Русским походом». Уже завтра он предпримет шаги, которые должны внести в дело оживление.

При появлении Люсиль в ресторане «Империал» в ее сторону повернулись несколько голов. Своим гримом она походила на служительницу храма, волосы были собраны на макушке башенкой с помощью оранжевого шелкового платка. В довершение ко всему ее одежда и на этот раз представляла собой смелое сочетание фрагментов азиатских народных костюмов.

Они отведали первые в этом сезоне молодые побеги стеблей спаржи и только что приготовленные по-домашнему рикотта-равиоли с шалфеевым маслом.

Выйдя из ресторана, Урс, вместо того чтобы направиться к выходу, развернул Люсиль к лифту.

— Куда мы идем?

— Сюрприз.

Он провел девушку бельэтажем к своему номеру. Лишь когда он вставил ключ в замочную скважину, до нее дошло:

— Ты снял комнату?

Урсу показалось, что она этому не сильно обрадовалась.

Он последовательно показал девушке свои апартаменты, и она вежливо восхищалась всем, что видела: большой мраморной ванной, стенным шкафом для одежды, таким огромным, что он напоминал комнату, стильно меблированной гостиной, письменным столом с факсом и телефоном с прямым подключением, спальней, где стояла огромная французская кровать на двоих.

По окончании осмотра он откупорил стоявшую наготове бутылку шампанского.

— А вода у тебя есть? — поинтересовалась Люсиль.

Урс принес из холодильника минеральную воду и рассказал все, что крылось за его переездом в этот номер.

Люсиль молча выслушала его историю и под конец сказала:

— Она права.

Бланк не сразу понял.

— Она права. Ты живешь в своем прежнем мире, с той лишь разницей, что теперь у тебя появилась молоденькая подружка.

— Как всякий обыватель, которому за сорок и который может себе это позволить, — добавил он.

— Не знаю. У меня нет знакомых обывателей.

— Теперь один появился.

— Пойдем. — Люсиль встала.

— Куда?

— Ко мне.

— Я думал, ты могла бы переночевать здесь.

— Пат сегодня не будет. Тролль остался один.

Бланк проснулся далеко за полночь. Люсиль рядом не было. Он встал и пошел в коридор. Ее голос доносился с кухни. Он открыл дверь и увидел сидящую за столом девушку. Перед ней на столе устроился Тролль. Кроме них, в помещении больше никого не было.

— Пррт-мммм-вввн-пррт-гррр. — Люсиль разговаривала с Троллем.

Котенок смотрел на нее серьезно и с пониманием.

Люсиль заметила Бланка.

— Кошачий язык, — пояснила она и протянула ему наполовину выкуренный косяк, который держала между большим и указательным пальцами. Только теперь он почувствовал запах травы.

— Нет, спасибо, — отреагировал он.

— Чтобы познать другой мир.

— Уже познал.

— Ты слышал, Тролль? Он уже познал.

— Косяки — изобретение моего поколения.

— Тогда сядь и затянись.

Бланк присел, сделал глубокую затяжку, задержал на мгновение воздух и закашлялся. Это вызвало у Люсиль смех:

— Первооткрыватель марихуаны.

— Давно не курил, — смутился Бланк, возвращая Люсиль косяк.

— Раньше частенько потягивали?

— Кое-кто из нас — да.

— А ты — нет?

— Не так чтобы очень.

— А глюки, ЛСД, грибы?

— Никогда.

Люсиль посмотрела на него недоверчиво.

— Никогда? Тогда ты и вправду познаешь другой мир.

Возможно, уже под действием марихуаны Бланк произнес:

— Никогда не поздно.

4

За очередной вершиной открывалась новая уютная долина. Ухоженные крестьянские дворы в окружении цветущих вишен, пятнистые весенние луга в обрамлении нежно-зеленых лиственных лесов, белоснежная разделительная полоса на извилистом шоссе. Над всем этим простерлось небо, будто из детской книжки, с пятью заблудившимися облаками-овечками.

Они ехали с открытыми окнами, громко включив музыку — «Dark Side of the Moon» «Пинк Флойд». Эту кассету взяла с собой Люсиль. По ее словам, такая музыка «лучше всего шла под кайф».

— «Пинк Флойд» — это тоже мое поколение, — прокомментировал Бланк.

Они направлялись на «медитативный уик-энд», по выражению Люсиль. После его необдуманного высказывания под воздействием косяка девушка настояла, чтобы Урс расширил свой кругозор и в этом направлении.

Сегодня заправляла Люсиль. Урс ничего не знал о цели загородной поездки. Она лишь сообщила, что одну ночь они проведут в палатке и ему следует подумать о соответствующей экипировке. Урс зашел в магазин для туристов и после консультации с продавцом вышел оттуда со спальным мешком, с дневным сухим пайком в полиэтиленовой упаковке, непромокаемой сумкой для документов, мешком для белья, набором средств для оказания первой медицинской помощи, пуховой курткой, комплектом белья от «Торетекс» и со счетом на три с лишним тысячи франков. Укладывая в багажник рядом со своим снаряжением спальный мешок и сумку с теплыми вещами Люсиль, он порадовался, что она уже сидела в машине.

По указанию Люсиль Бланк свернул на проселочную дорогу. Извилистый путь вывел через лес на поляну. Там, прилепившись к деревьям, стояла небольшая крестьянская усадьба. Рядом были припаркованы несколько автомобилей.

Как только Бланк вылез из «ягуара», на него с лаем набросилась небольшая пастушья овчарка.

— Тихо, Брама! — рявкнул возникший в двери сухопарый мужчина лет шестидесяти с седыми волосами до плеч. На мужчине был индийский жилет с вшитыми маленькими зеркальцами, надетый поверх традиционной синей рубахи без воротничка, в каких ходят альпийские пастухи. Люсиль поприветствовала его как старого знакомого.

— Джо, это Урс.

Джо схватил руку Бланка и пристально посмотрел ему в глаза.

— Чао, Урс, — многозначительно изрек он.

Костюм Урса Бланка как нельзя кстати подходил для здешней обстановки: вельветовые штаны цвета жженого сахара, которые он заказал себе еще лет пять назад, наброшенный на плечи потасканный каштановый кашемировый пуловер и мягкая фланелевая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей и монограммой У. П. Б. (свое второе имя — Петер — Урс использовал только в монограммах). Галстук он решил по такому случаю не надевать.

И все-таки, когда Джо провел его в приземистый крестьянский дом, где уже дожидались Зузи, Бенни, Пиа и Эдвин, Урсом овладело ощущение, что он оделся чересчур нарядно.

Зузи, женщина за тридцать, работала учительницей в неполной средней школе. Бенни, молодой человек не старше двадцати, был уличным музыкантом. Пиа на вид было около пятидесяти, ее представили как домохозяйку. Эдвин, ее муж, служил в банке.

То, как Джо, представляя друг другу членов этой маленькой группы, демонстрировал равнодушие к ее неоднородности, заставило Бланка заключить, что он особенно чувствителен к этому вопросу. О фактах биографии самого Урса — «видный адвокат по экономическим вопросам или что-то в этом роде» — Джо упомянул с такой же подчеркнутой небрежностью, как бы вскользь.

Урс приготовился к тому, что сейчас начнутся эксперименты с медитацией. Да и вчерашние намеки Люсиль — мол, там попробуешь кое-что посерьезнее овощного бульончика — указывали на это. Теперь же, после разъяснений правил игры для тех, кто, по словам Джо, «появился у нас впервые», он уяснил, что находится в «грибном круге».

— Предстоящий ритуал существует столько же, сколько само человечество. В Сахаре найдены наскальные рисунки с изображениями грибоголовых людей, сибирские шаманы употребляли грибы, чтобы благодаря озарению шагнуть в мир духов, ацтеки с помощью галлюциногенных грибов достигали состояния, которое сами называли цветистым сном. А один иезуит-отступник по имени Джон Аллегро дошел в своей ереси до утверждения, будто христианство возникло на почве культа мухоморов.

Джо говорил заученными словами, как гид, который даже во сне знает свой текст.

— Как все, что могло бы продвинуть человечество хотя бы на шаг вперед, псилоцибиновые и псилоциносодержащие[18] грибы у нас, естественно, запрещены. Поэтому я вынужден просить вас дать обещание не рассказывать никому о том, кто организовал этот ритуал и откуда взялись грибы.

Дождавшись, когда все присутствовавшие подтвердили обещание кивком головы, он продолжил:

— Запомните: вы следуете моим указаниям, оставляете группу только в случае крайней необходимости и действуете уже на свой страх и риск.

Согласие с этими наставлениями гости также обозначили кивками. Урс Бланк спрашивал себя, что он забыл в этой компании.

Тем же самым вопросом он задавался, пока шел вслед за Джо и окрыленной группой по лесу, нагруженный рюкзаком и мешком. Что его связывало с этими людьми? Даже Люсиль, запыхавшаяся от болтовни с Джо, когда они поднимались лесной тропинкой в гору, показалась ему какой-то чужой.

Они вышли на поляну, одним краем упиравшуюся в отвесную скалу. Далеко вверху бурлил и пенился водопад, обрушивая свои воды в небольшое озерцо. Оттуда вытекал ручеек и пересекал поляну. Посреди поляны было возведено вместительное типи,[19] из которого поднималась тонкая струйка дыма. Чуть ближе к водопаду Урс заметил сарайчик из необработанных досок, вход в который был завешен шерстяным одеялом.

— Шива! — позвал Джо.

Из палатки вышла женщина с белокурыми волосами. На ней было платье из замши, окаймленное бахромой, как у скво. Подойдя поближе, Бланк увидел, что она немолода.

— Шива, — пояснил Джо, — будет руководить нами в путешествии.

Женщина поприветствовала Бланка многозначительным рукопожатием, примерно так же, как это раньше сделал Джо.

Посреди типи горел костер, обложенный булыжниками размером с кулак. Путники присели на землю. Шива с интонацией учительницы воскресной школы дала последние наставления:

— Попытайтесь выключить вашу внутреннюю оценивающую и критикующую инстанцию и пережить процесс как есть, не анализируя его раньше времени.

Шива не понравилась Бланку сразу. Он обрадовался, когда Джо попросил помочь ему перенести горячие камни от костра в деревянный сарайчик. Джо перекидывал их каминными щипцами в старое ведро из-под угля, а Урс относил в сарай и высыпал в вырытую посередине яму.

Начало ритуала превзошло его самые худшие ожидания. Он как раз отнес последнюю партию камней и возвращался с пустым ведром. Навстречу ему шла группа — все совершенно голые.