Помоги проекту - поделись книгой:
– Я серьезно тебе говорю, – попыталась убедить меня подруга и отодвинула от себя пустой стакан из-под колы. – Даже если он с другими девушками и гулял, то любит он только тебя. Это же видно. Мне кажется, он вполне искренен.
– Совсем недавно ты рассуждала совершенно по другому. Вот, значит, как на тебя подействовало его обаяние. – Я наклонилась к Татьяне и прошептала: – Таня, я с ним без презерватива спала, понимаешь? Как только мы начали встречаться, я все меры предосторожности соблюдала, хотя он изначально и был против. А когда я поверила в то, что я у него одна-единственная, то потеряла всякую бдительность. Я как об этом подумаю, так меня всю трясти начинает. Я же ему доверилась. Мне даже страшно подумать о том, что надо будет сдавать анализы.
– А он-то сам когда в последний раз проверялся?
– Говорит, что недавно, что он чистый. Да откуда ему знать?
– Подожди, не впадай сразу в панику. Вдруг пронесет.
– Я как-то не привыкла полагаться на случай.
Татьяна вдруг покраснела, вздохнула и как-то обреченно произнесла:
– Что-то мне выпить хочется. Тебе взять что-нибудь?
– Возьми.
– Что именно?
– То же, что и себе.
Она пошла к бару, а я поискала глазами Мустафу. Он разговаривал с одним из аниматоров и время от времени смотрел на меня. Одна из проходящих мимо девушек буквально повисла у него на шее и стала что-то жарко шептать ему на ухо. Мустафа поспешил отделаться от назойливой знакомой и виновато посмотрел на меня.
– Знаешь, мы вот всегда осуждаем то, как ведут себя на курорте пьяные русские мужики, но ведь поведение некоторых наших девиц – это тоже отдельная тема. Приезжают сюда только для того, чтобы какому-нибудь турку отдаться – все равно кому, разницы нет. Смотреть противно! Как можно вешаться на шею к человеку, с которым у тебя нет никаких серьезных отношений, – осуждающе сказала я вернувшейся за столик Татьяне, которая принесла две порции виски.
– Мне сделали виски с колой. У них содовой нет.
– У них никогда ничего нет.
– Ты про ту девушку, которая сейчас вешалась на Мустафу?
– А ты ее видела?
– Видела. Я думала, она Мустафе прямо при всех начнет штаны расстегивать. Это уже ни в какие ворота не лезет. Некоторые девушки не дают туркам проходу. Оно и понятно: все включено. Алкогольные коктейли в твоем распоряжении до двух часов ночи. Пей – не хочу. Вот они по-быстренькому шары зальют и идут смело в бой. Да ну их! – махнула рукой Татьяна.
– Если бы ты слышала, как сегодня девицы на пляже о своих ночных подвигах рассказывали, у тебя просто уши в трубочку свернулись бы. Вся очередь должна была слушать их рассказ о египтянах, имеющих наших девок прямо на стройке в Хургаде.
– На какой стройке? – захлопала ресницами Татьяна.
– На обыкновенной, – ответила я. – Ты себе это не можешь представить, потому что никогда не была в Хургаде. А ведь она вся строится. Там стройка на стройке. И вот если ни у девушки, ни у араба нет денег, то он приглашает ее прямо на стройку. Романтика! Наши девицы ничего не боятся. Когда я была в Хургаде, то поймала себя на мысли, что за территорию отеля вообще лучше не выходить: слишком много грязи и нищеты. Чуть с центральной улицы свернешь, сразу попадаешь в трущобы. Мне в отеле один араб не давал покоя – все звал к себе на квартиру в район «Макдоналдса». Я на квартиру не поехала, страшно как-то. Кажется, все, поедешь – и никто концов не найдет. А некоторые девушки из отеля ездили, не боялись. А тут стройка. Я как услышала рассказ этих девушек, так мне не по себе стало.
– Ладно, давай выпьем за встречу на родной земле. Мы с тобой уже тут прижились, – хихикнула Татьяна и покраснела еще больше.
– Таня, что с тобой?
– Наташа, я ведь тоже с Халилом без презерватива спала, – задумчиво произнесла моя подруга. – Сама не знаю, как такое получилось. И в прошлую мою поездку, и в эту. После того как ты мне о своих подозрениях рассказала, я тоже испугалась. У меня даже кровь в голову ударила.
– Блин, Танька, какие же мы с тобой дуры! Об осторожности абсолютно забыли. Ведь мужчины, которых мы выбрали, относятся к группе риска. Они же работают на курорте. Тут каждый день столько соблазнов, что вряд ли кто-то сможет устоять.
– Наташа, ты пойми меня правильно. Я, когда первый раз на этот курорт прилетела, была замужней женщиной. Я ведь сюда приехала отдыхать и спать ни с кем не собиралась. У меня тогда даже мыслей таких не было. Именно поэтому я и не брала с собой презервативы. Хоть и говорят, что их всегда в сумке держать нужно на всякий пожарный случай, но это не про меня, – возбужденно заговорила Татьяна. – Я своему мужу ни разу в жизни не изменила, да и не собиралась. Я ведь приехала сюда просто отключиться: солнце, море, легкий ветерок... На работе пахала, как лошадь, в две смены: все в дом тащила. Муж, конечно, у меня тоже работал, я ничего плохого про него не скажу. Он не лодырь, только особо не перетруждался, жалел себя, любимого. Муж все выходные на диване лежит, а я на нескольких работах пашу. От его заработка ни жарко ни холодно. Он сказал, что больше заработать не может – и все тут. Не убивать же его. Я раньше ему всегда говорила, что если бы хотел, то мог зарабатывать больше. Муж обижался, я и перестала его попрекать. Он мне заявил, что звезд с неба не хватает, что на хлеб и масло деньги есть, а больше не нужно. А я всегда понимала, что на хлебе с маслом далеко не уедешь, поэтому себя никогда не жалела, убивалась как проклятая и в выходные, и будни. Конечно, боялась, что здоровье подорву, потому что понимала, какая на мне ответственность лежит. Я же три семьи тащила. Свою, своих родителей и родителей мужа. И вот, впервые в жизни, мой муж преподнес мне подарок: собственноручно заработал на поездку в Турцию. Поэтому о каких презервативах может быть речь? Сюда на отдых летела затюканная бытом и жизнью женщина, которая ни о каком сексе даже и не помышляла. Мне хотелось добраться до моря, упасть на лежак, слушать шум волн и ни о чем не думать. – Татьяна отпила виски с колой и продолжила: – Не люблю виски с колой. Прямо бормотуха какая-то!
– Тут всегда так разбавляют. Да и напитки здесь все поддельные, самопальные. Уровень сервиса заметно упал. Обидно, конечно, когда ты приезжаешь на курорт, платишь немалые деньги и хочешь почувствовать себя человеком, а чувствуешь бесправным быдлом, которому подают бормотуху в плохо вымытых стаканах. Тут одна женщина так вчера ругалась! Она заказала колу. Ей принесли стакан, а там остатки айрана плавают. Это уже ни в какие ворота не лезет. Другой мужчина поднял скандал, потому что прямо на его глазах сок водой из-под крана разбавляли. А самое главное, что никто из обслуживающего персонала даже не извинился. Да уж, сервис в Турции с каждым годом ухудшается просто катастрофически, только цены растут. Если так и дальше будет, то наши сюда просто прекратят приезжать. Пусть в Европе подороже, но зато ты чувствуешь себя человеком, к которому относятся с почтением и уважением. – Я замолчала и посмотрела на Таньку. – Таня, извини, что перебила.
– Да ничего страшного. – Танька заглянула через мое плечо и сказала: – В конце бара Мустафа сидит, кофе пьет с ребятами из анимации. Девки табунами вокруг столика ходят, чуть ли не на колени ему садятся, но он на них внимания не обращает, все сюда смотрит.
– Пусть смотрит, только бы глаза не сломал. Таня, ну ты не договорила.
– А что договаривать? Как я до такой жизни докатилась? – улыбнулась Татьяна.
– До какой жизни?
– Что никогда в жизни не изменяла своему мужу, а приехала в Турцию и отдалась первому попавшемуся турку-массажисту прямо в массажной комнате на массажном столе. Да еще и без памяти влюбилась, как девочка. – Татьяна замолчала и вновь занервничала: – Понимаешь, я же, когда на массаж шла, даже подумать не могла о том, что вместо обычного сеанса меня ожидает самый что ни на есть секс-массаж. И причем я ведь Халила сама захотела. Что-то на меня такое необъяснимое накатило – и все. Может, он на какие точки нажал? Со мной никогда раньше ничего подобного не случалось. Халил сам не ожидал. Он вначале даже растерялся немного как-то, но меня уже было не остановить. О каких там презервативах могла идти речь? Мне в эту минуту было как-то не до этого. Да и Халила я застала в полной растерянности. По идее, Халил должен был об этом позаботиться, тем более у него, возможно, это с клиентками не в первый раз, и он должен понимать все нежелательные последствия случайного секса. У меня-то такое первый раз в жизни! Но ты знаешь, его в этой ситуации тоже оправдать можно. Он просто потерял голову. Мы оба ее потеряли. Нас обуревала такая неописуемая страсть, что просто не передать словами. А потом мы постоянно занимались любовью без всякой защиты. Какой смысл предохраняться, если у нас уже это произошло без всякого предохранения? Вот и сегодня мы тоже позабыли о правилах безопасного секса. Наташа, как и любая женщина, я в глубине души верю, что я у него одна-единственная, но после того, как ты просмотрела телефон Мустафы, что-то мне на душе как-то нехорошо стало. Наташа, как ты думаешь, персонал, который здесь работает, должен хоть какие-то анализы сдавать?
– По идее – да. Должны же у работников быть какие-то медицинские книжки. Ладно, Таня, давай не будем думать о плохом. Будем надеяться, что все обойдется.
– А как они сами-то не боятся?
Я пожала плечами.
– У них что, чувство страха отсутствует? Или у турок такой иммунитет, что их ничем не проберешь?
– Да обычный у них иммунитет, просто я слышала, что они выбирают, с кем спать. Девочкам, которые на всех вешаются, они культурно отказывают, ссылаясь на то, что им не хочется секса, что у них нет настроения, что им это не нужно и так далее. Обычно они предпочитают женщин замужних и с детьми. От таких мало вероятности что-то подцепить. Да и докучать своей любовью они потом вряд ли будут, ведь у них же семьи.
– Ты думаешь, что Халил стал со мной встречаться оттого, что я замужем? Но ведь он в тот момент даже понятия не имел – замужем я или нет. Он вообще обо мне ничего не знал.
– Я не имею в виду тебя лично. Я всего лишь делаю общие выводы.
Допив свою порцию виски, Таня подперла голову руками и с интересом спросила:
– Наташа, а что было бы, если бы ты его телефон не просмотрела?
– Я бы ничего не знала.
– Скажи, а ведь лучше ничего не знать? Лучше ходить в розовых очках?
– Сама не знаю. Я просто не была готова к тому, что увидела в телефоне. Наверное, лучше сразу снять розовые очки и посмотреть на любимого человека реальным взглядом. Намного больнее это делать через годы заблуждений.
– Знаешь, я сегодня тоже ночью у Халила телефон просмотрю. Выведу эту гадину на чистую воду.
– Таня, зачем тебе это надо? Только нервы трепать. Если ты веришь в свою сказку, то верь. Разбить ее ты всегда успеешь. А знаешь, как без этой сказки жить тяжело? Какая пустота и боль в душе... Волком выть хочется.
– Ты же сама только что сказала, что лучше розовые очки снять сразу.
– Ой, Танюха, не трави душу. Я уже сама не знаю, что плохо, а что хорошо.
– Да, в твоей ситуации все вообще скверно. Вот если бы этот гад тебе деньги вернул, то можно было бы спокойно уехать на родину.
– Да нет уже никаких денег.
– Будут. Пусть носом землю роет, а пятнашку возвращает. По теткам пусть своим наберет. Тебе же нужно домой возвращаться! – ударила кулаком по столу Татьяна, встала, с грохотом отодвинув свой стул, и посмотрела на Мустафу.
– Таня, ты куда?
Но Таня уже не ответила на мой вопрос. Она пошла в направлении столика, за которым сидел Мустафа...
Глава 19
Через минуту послышались Танькины громкие разбирательства. Я тут же подлетела к ней, схватила за руку и попыталась оттащить от столика.
– Таня, пошли.
– Пусть он твои бабки вернет, тогда уйдем. Почему ты из-за его вранья должна в тюрьму садиться?! – возмущалась Татьяна.
Увидев, что все отдыхающие, сидящие за столиками в баре, заинтересовались происходящим, Мустафа быстро встал со своего места и покинул бар. Следом за ним ушли и другие аниматоры. Задержался лишь аниматор по имени Мербек, который попытался передразнить кричащую Татьяну и после этого язвительно произнес:
– А ну-ка, прекрати мешать туристам отдыхать, а то сдам в полицию. Это тебе курорт, а не базар. Ты из деревни, что ли, приехала? Семечками всю жизнь торговала и накопила себе на путевку?
– Сам ты с пальмы слез, обезьяна хренова, – прошипела Татьяна. – Сидел бы на ветвях и ел свои кокосы. Нет же, спустился для того, чтобы грабить наших девушек. Все вы тут мародеры хреновы! Своей обезьяньей любовью прикрываетесь и шерстите по чужим карманам.
Поняв, что Танька вряд ли остановится, Мербек вновь припугнул Татьяну полицией и, сказав, что ей придется заплатить штраф за нарушение общественного порядка, удалился в направлении главного ресторана.
– Таня, я тебя умоляю, прекрати. – Я с силой потрясла свою подругу за плечи. – Ты посмотри, все уже оборачиваются в нашу сторону.
– Пусть смотрят, – с нескрываемой обидой в голосе сказала Татьяна.
Взяв свою подругу за руку, я привела на пляж, посадила на лежак и села напротив.
– Таня, пожалуйста, прекрати меня позорить.
– Я за тебя заступаюсь, а ты говоришь, что я тебя позорю! – в сердцах вскинулась Татьяна. – Ты хоть сама думаешь, как будешь жить дальше?! Не сможешь же ты постоянно находиться в этом отеле. Если заинтересованные лица захотят тебя найти, то это не составит для них труда. Стоит лишь собрать кое-какую информацию и поднять списки всех туристов, вылетевших за пределы нашей необъятной родины. Ты что, не понимаешь, что тебя здесь найти – раз плюнуть?
– Понимаю.
– Да и возвращаться тебе нельзя. Тебя или на тот свет отправят, или в тюрьму посадят.
– А с чего ты взяла, что меня на тот свет отправят? – Я испуганно посмотрела на Таню.
– С того, что если и запись, и твое письменное признание уже в милиции, то ты по-любому уже в розыске. Проще тебя убить, например, инсценировать несчастный случай. Дело тогда сразу закроют. Нет обвиняемого – нет и преступления. Что с мертвых-то спрашивать?
– Ты это серьезно говоришь? – Я ощутила, как от жуткого нервного напряжения мне не хватает воздуха.
– Серьезнее просто не может быть. Если тебя живой оставить и начать судебный процесс, то еще неизвестно, как ты себя поведешь. Если ты уже один раз людей кинула и с деньгами в Турцию удрала, то тебе нет никакой веры. Ты на следствии скажешь, что тебя угрозами заставили признаться в преступлении, что настоящая обвиняемая – это жена покойного. Да кому это надо? Если у вас изначально не сложились доверительные отношения и ты с людьми обошлась подобным образом, то пощады не жди. Ее не будет. Легче сделать так, чтобы тебе случайно кирпич на голову упал или чтобы ты в далекой Турции в море утонула. Наташа, если ты совсем недавно боялась только тюрьмы, то теперь тебе нужно бояться еще и несчастного случая.
Каждое Татьянино слово вселяло в меня неописуемый страх.
– Таня, а ведь вполне может быть, что ты права.
– Конечно права. Если ты немного поразмыслишь, то придешь точно к такому же неутешительному выводу. Тем более, ты деньги должна, а отдавать нечем. Пятнашку Мустафа прямо из-под носа увел. Ты из-за него на такое дело подписалась, на которое не решилась бы ни одна умная женщина в мире, а он – сволочь неблагодарная.
– А сволочь и не бывает благодарной. Ты сказала, что на это не решилась бы ни одна умная женщина, значит, я дура?
– Дура, – согласилась со мной Татьяна, потом тут же почувствовала себя неловко и извинилась: – Извини, но не стоило этого делать.
– Что уж об этом рассуждать, если дело сделано.
– Вот именно. Если ты задумала что-то, то тебя невозможно остановить. Знаешь, а Мустафа мне сказал, что он ни про какую пятнашку не слышал, ничего о ней не знает, ни у кого ее не брал и никакого отношения к деньгам не имеет.
– Правильно. А что ты хотела от него услышать? Что он тебе должен рассказать про свою больную маму и про операцию? Это же сугубо личная тема. Таня, эти деньги уже в Стамбуле. Какой смысл требовать их у Мустафы, если у него денег нет?
– Все-таки ты веришь в операцию, – заметно сникла Татьяна.
– Верю. Не стоит устраивать скандал, а то у нас точно будут проблемы с полицией или с нас возьмут штраф.
– За что? За то, что мы хотим вернуть твои деньги? Это не у нас должны быть проблемы с полицией, а у Мустафы. Он же мошенник, а не мы. Ты с него ничего не поимела. Мало того что из-за него ты несешь большие убытки, так еще и рискуешь своей жизнью. Что ж это за несправедливость такая!
– Мы в чужой стране, какая тут может быть справедливость?! Таня, пообещай мне, что ты больше не будешь устраивать шумные разбирательства по поводу денег, хорошо? Пойми, это нам ничего не даст.
– Если ты настаиваешь, то не буду, – удрученно согласилась Танька.
– Я тебя очень об этом прошу.
– Наташа, а что с тобой дальше-то будет? Что будет завтра?
– До завтра нужно еще дожить. Будет день – буду думать. По крайней мере, в Турции меня уже ничего не держит. Придется ехать домой.
– А дома-то что?
– А дома я буду думать, как выйти из сложившейся ситуации.
– Ты хочешь сказать, что ты что-то придумаешь?
– Пока не знаю. – Я посмотрела на часы и встала с лежака. – Таня, мы с тобой все на свете пропустили. Уже ужин закончился. Ты сходи перекуси, а мне что-то есть не хочется. Потом дискотека: у тебя встреча с Халилом.
– А почему ты есть не хочешь? – забеспокоилась Танька.
– Не хочется. Аппетита нет.
– Нельзя же так себя мучить. Есть-то надо.
– Надо, но только не сегодня. Я в номер пойду. Мне хочется побыть в одиночестве и немного подумать.
– А ты уверена, что тебе сейчас поможет одиночество? – В Танькином голосе слышалось сомнение.
– Уверена.
– А может, тебе лучше побыть среди людей?
– Не сейчас.
Поделиться книгой: